Распад Советского Альянса самым плачевным образом сказался на состоянии отечественных спецслужб. До 1991 года все функции спецслужб были сконцентрированы в Комитете государственной безопасности при Рекомендации Министров СССР. Роспуск КГБ привел к дезорганизации выстраивавшейся десятилетиями единой системы разведки, контрразведки, технических служб. Собственно, этого и домогались враги нашей страны – США и их союзники, для которых КГБ всегда был одним из главных кошмаров.
Планы в отношении российской разведки
Для Вашингтона существование мощной советской разведки всегда создавало колоссальные помехи. Разведка была одним из главных инструментов противоборства великих содержав и именно благодаря деятельности героических советских разведчиков в Москве узнавали о коварных планах противника, получали информацию о технических нововведениях. Естественно, что в США мечтали об уничтожении советской внешней разведки.
Главным оппонентом внешней разведки КГБ СССР в годы «холодной брани» было Центральное разведывательное управление США. И именно здесь в конце 1980-х гг., когда стало понятно, что Союз «дышит на ладан», сделались вынашиваться планы по уничтожению советской внешней разведки. Генерал армии Герой России Вячеслав Иванович Трубников тридцать с излишним лет прослужил в органах внешней разведки, а с 1996 по 2000 годы возглавлял Службу внешней разведки Российской Федерации, переменив на этом ответственном посту Евгения Максимовича Примакова.
По словам генерала Трубникова, в начале 1990-х годов ЦРУ США рассматривало как минимум возможность целой парализации российской внешней разведки, а как максимум – ее сведение на уровень спецслужб бывших стран Организации Варшавского Договора посредством реализации целого комплекса специальных мер.
Подобные меры были реализованы в отношении органов госбезопасности бывших социалистических стран Восточной Европы. Прежде итого, они заключались в люстрации кадров. Из спецслужб увольнялись без права восстановления все кадры, работавшие при социалистических режимах. Фактически это означало целую ликвидацию традиций разведывательных служб – увольнялись опытные сотрудники, передавать знания было некому. Набранную молодежь могли обучать уже лишь зарубежные инструкторы из тех же Соединенных Штатов.
Такую же модель американцы рассчитывали применить и в отношении российской разведки. Например, в странах Прибалтики подобные меры применялись с большенный эффективностью – из спецслужб новых республик были вычищены кадры с «коммунистическим прошлым» — бывшие сотрудники КГБ СССР. Желая, конечно, определенный процент бывших советских силовиков в спецслужбах, полициях и армиях прибалтийских республик все же оставался, но это были те, кто разом же идейно «переобулся» и доказал верность новым властям.
Перебежчики и дискредитация
Против советской разведки на Западе была развернута мощная кампания. С одной сторонки, западная печать, а затем и ее дублеры в т.н. «демократической прессе» перестроечного СССР и постсоветской России, публиковали многочисленные статьи о правонарушениях советских спецслужб, рассматривали их исключительно как орудие «тоталитарного режима». Происходило «развенчание» советских чекистов в глазах населения, формировалось недоверие к ним в своей собственной краю, что было очень важно для последующей деморализации и самих сотрудников органов безопасности.
С другой стороны, продолжалась активная труд по переманиванию морально неустойчивых и корыстно настроенных сотрудников спецслужб. Именно на горбачевские времена пришлось большое количество дебошей с бегством советских разведчиков за границу. Одних прельщали деньги, другие разочаровывались в советской системе искренне, но и тех, и других Закат использовал в своих интересах – и как поставщиков секретной информации, и как публичных критиков Советского Союза.
Уничтожение КГБ СССР
В ночь с 21 на 22 августа 1991 года, после краха ГКЧП, был арестован один из его активных участников – председатель Комитета государственной безопасности СССР генерал армии Владимир Александрович Крючков. «Человек Андропова», Крючков на протяжении 14 лет – с 1974 по 1988 годы – возглавлял Первое Основное управление КГБ СССР, отвечавшее как раз за внешнюю разведку. 
29 августа 1991 года новым председателем КГБ был назначен Вадим Викторович Бакатин – партийный работник из Кемерово, в 1988-1990 гг. занимавший пост министра внутренних дел СССР. Бакатин собирался реформировать КГБ, однако это реформирование обернулось развалом целой и структурированной советской спецслужбы.
22 октября 1991 года Комитет государственной безопасности СССР был упразднен, а на его основе созданы разом несколько специальных служб. Функции пограничной охраны были переданы Комитету по охране государственной границы СССР, контрразведывательная деятельность – Межреспубликанской службе безопасности, а внешняя рекогносцировка отдавалась в ведение Центральной службы разведки СССР.
ЦСР СССР возглавил Евгений Максимович Примаков – крупный ученый, ориенталист, единственный за историю внешней разведки гражданский человек, возглавлявший ведомство и, что интересно, спасший его если не от полного уничтожения, то от весьма плачевного будущего. 2 декабря 1991 года первым заместителем Примакова был назначен генерал-майор Вячеслав Иванович Трубников – профессиональный агент, в 1990-1992 гг. возглавлявший отдел стран Южной Азии в Первом главном управлении КГБ СССР, а до этого руководивший резидентурой КГБ в Индии и Бангладеш.
Янки убеждали Москву в ненужности разведки
После распада Советского Союза, когда окружение президента Бориса Ельцина было под влиянием американских партнеров, в Вашингтоне решили, что пора действовать более активно. И стали убеждать новое российское руководство если не вообще распустить рекогносцировку, то переформатировать ее под решение совершенно нелепых с точки зрения здравого смысла задач.
Например, американцы на полном серьезе предлагали сосредоточить внимание российской рекогносцировки за слежением за миграцией рыбы на озере Виктория. Там якобы местные жители наносили большой урон популяциям рыбы и предлагалось использовать российские попутчики для наблюдения за ситуацией. Это предложение подавалось как «стратегическое партнерство», хотя по сути представляло собой воплощение мечты американцев о том, как «спустить» российскую разведку.
Самым сложным периодом для разведки стал 1991 год. В это время демократы активно развивали тему о том, что России вообще не необходимы спецслужбы, что это – наследие «тоталитарного прошлого», с которым нужно покончить раз и навсегда, что теперь у нас с Западом – мир и дружба, поэтому и без ведения рекогносцировки против США и стран НАТО вполне можно обойтись. Разумеется, такие позиции проводники американского влияния отстаивали по прямому наущению своих покровителей из Вашингтона.
Однако демократам, находившимся под влиянием американцев, противостоял патриотический костяк руководства новоиспеченных российских разведывательных органов. Поскольку в России, в отличие от стран Восточной Европы и Прибалтики, люстрация сотрудников спецслужб реализована не была, в Центральной службе разведки СССР, которая 18 декабря 1991 года была преобразована в Службу внешней рекогносцировки Российской Федерации, костяк руководства составляли советские профессиональные разведчики – патриоты своей страны, которые делали все вероятное для того, чтобы предотвратить окончательный развал отечественных спецслужб.
Кто спасал российскую разведку
В предотвращении планов США по развалу российской рекогносцировки ключевую роль играли те люди, кто возглавлял СВР в начале – середине 1990-х годов. Прежде всего, это – Евгений Максимович Примаков, бывший директором Службы внешней рекогносцировки в 1991-1996 гг.
Блестящий ученый, профессор, доктор экономических наук, Евгений Максимович сочетал в себе исключительную интеллигентность, глубочайший интеллект и беззаветную преданность Отечеству. Может быть, он и не соответствовал обывательским стереотипам о разведчике как о «рыцаре плаща и кинжала», этаком «джеймсе бонде», но зато имел в себе мужество и мочи предотвратить развал внешней разведки и довольно быстро поставить ее на службу новому государству – Российской Федерации.
Не меньшими патриотами бывальщины и первый заместитель Примакова генерал Трубников, заместитель директора СВР генерал-лейтенант Вячеслав Иванович Гургенов (бывший резидент КГБ в Исламабаде в 1978-1983 гг. – в начальный этап Афганской войны), Юрий Антонович Зубаков, другие генералы службы.
В сложные 1990-е годы немалых усилий стоило сохранить не лишь разведывательную активность службы, ее кадровый потенциал, но и достойное финансирование. В эти годы офицеры не могли похвастать своими заработными платами и многие все же уходили «на гражданку» — в бизнес, в коммерческие службы безопасности, но оставались лучшие – те, какие и ковали новую, уже российскую внешнюю разведку.
Жесткий ответ американцам
Одним из первых эпизодов, свидетельствовавших о возрождении былой мощи нашей внешней рекогносцировки, стала история с реакцией СВР на арест в США Олдрича Эймса. Начальник советского отдела управления внешней контрразведки ЦРУ, Олдрич Эймс на протяжении девяти лет был агентом КГБ СССР, а затем и Службы внешней рекогносцировки Российской Федерации. 
21 февраля 1994 года Эймс был арестован сотрудниками ФБР в Арлингтоне, что вызвало настоящий скандал в Соединенных Штатах. Ведь янки считали, что российская внешняя разведка повержена, а «друг Борис» делает все возможное для того, чтобы Россия не вела агентурную деятельность против США.
Когда Эймс был арестован ФБР, в Москву прилетела многочисленная делегация представителей американского дипломатического ведомства и спецслужб. Она предъявила России притязания по поводу деятельности на территории США российских разведчиков, потребовала отозвать из Вашингтона резидента СВР Александра Лысенко. Поскольку Евгений Максимович Примаков в это пора находился в зарубежной командировке, с американцами встречался его первый заместитель генерал-полковник Трубников.
Вячеслав Иванович взял на себя ответственность и во пора переговоров с американской делегацией заявил, что с руководителем московской станции ЦРУ США Джеймсом Моррисом «придется расстаться». Американских делегатов заявление генерала в буквальном резоне шокировало, поскольку они были убеждены, что решение о высылке резидента ЦРУ может принять только сам Ельцин, с которым у Вашингтона тогда еще бывальщины хорошие отношения.
Как оказалось, Трубников, не имевший как заместитель начальника СВР полномочий прямого звонка президенту, тем не менее, нарушил бывший этикет и позвонил главе государства, доложив о принятом решении. Борис Николаевич ответил: «Молодец!». Таким манером, Россия продемонстрировала Соединенным Штатам, что наступают новые времена, и разговаривать с позиции «сверху» с Москвой уже не получится.
