Ураган. Крушение корабля. Иван Айвазовский.1855 год
14 ноября 1854-го года Крымская буря окончательно превратилась в чудовищной мочи ураган. Груженные боеприпасами, провизией, зимнем обмундированием и прочим корабли и суда оккупационных войск не успели уйти в отворённое море и приняли удар стихии у берегов Тавриды. Для того чтобы систематизировать потери неприятеля на море, следует географически поделить районы, в которых приняли «последний бой» с рассвирепевшей бурей иностранные корабли. Свои морские могилы они нашли на дне близ Балаклавской бухты, Качи и Евпатории.
Оставшиеся погибать у Балаклавы
Ещё до того, как ураган окончательно окрепла, корабли и суда перестали пускать в бухту Балаклавы, которая и без того была опасно переполнена. По сути, их кинули на произвол судьбы. Вскоре волны и ветер начали разламывать корабли, словно орехи о косяк.
Первой жертвой, пошедшей на дно, сделался американский транспорт «Progress», с которого спастись удалось только двум морякам. Следующим на дно ушёл «Resolute», унеся с собой всех, кроме 9 человек. Третьим утащил на дно поголовно тяни свой экипаж американский парусник «Wanderer». Четвёртой жертвой стал транспорт «Kenilworth». Перед гибелью он налетел на пароход «Avon», утеряв все свои мачты. Только трое моряков спаслись с «Kenilworth».
Вскоре вместе со всем экипажем погиб быстроходный американский клипер «Rip Van Winkle». Корабли «Peltoma» и «Maltese» также бывальщины разбиты о скалы и затонули со всеми людьми на борту.
Весьма показательна участь транспорта «Wild Wave». Его сорвало с якорей и понесло прямиком на утесы. Не имеющий паровой машины и потерявший мачты, «Wild Wave» был обречён. Корпус транспорта напоролся на камни, а волны, словно стальным молотом, раскалывали борта. Экипаж спасался как мог. Кое-каким повезло укрыться на камнях, в небольших гротах и расселинах, но всемогущее море выискивало своими волнами каждого выжившего и утягивало на дно. В итоге к утру 15-го числа спасательная команда с британского линейного корабля 2-го ранга «Sans Pareil» смогла извлечь из узкой расщелины всего двух моряков с «Wild Wave» — юнгу и матроса.
Не смилостивилась судьба и над исключительно военными кораблями Её Величества. Фрегат «Retribution» лишился руля и оборвался с якорей. Капитан корабля Джеймс Драмонд приказал срубить все мачты и сбросить за борт все орудия до единого и всё снаряжение. Утеряв часть экипажа, «Retribution» всё же смог удачно выброситься на берег, хотя состояние его было ничтожным. На «Vesuvius» также ссекли мачты, потеряв часть экипажа. В итоге на берегу от корабля остался только полуразрушенный корпус. Корабли «Mercia», «Caducens», «Pride of the Ocean», «Medora» и «Sir Robert Sale», несмотря на большенное число спасённых, были полностью уничтожены. Чуть более повезло кораблям «Niger» и «Melbourn», которым удалось почти уцелеть, но они лишились всех мачт и получили тяжкие повреждения паровых труб.
Счастливчиком оказался уже упомянутый «Avon». Этот пароход, забыв о каких-то там приказах управляющего Балаклавского порта, умудрился сноровисто обойти скалы и буквально юркнуть в спасительную бухту. Правда, уже внутри бухты он знатно «надебоширил», пройдя невольным тараном по корпусу немало судов.
Гибель же новейшего парусно-винтового корабля «Prince» стала и вовсе легендарной, эта легенда даже переименовала “Prince” в “Черноволосого принца”. Корабль так и не получил разрешения укрыться в Балаклаве, поэтому капитан, понадеявшись на паровую машину, остался недалеко от берега. Однако наскочившая буря доказала ошибочность этой надежды.
Гибель “Чёрного принца”
Капитан Гудель отдал приказ срубить все мачты, но кораблю катастрофически не счастливилось. Такелаж бизань-мачты попал в район действия гребного винта, которые вскоре был заблокирован. Лишившись последнего движителя, «Prince» вдогонку за этим лишился и якорей. Его участь в этот момент решилась. Корабль могучая стихия подхватила и раздавила о скалы. По рассказам свидетелей через десять минут морских жерновов от некогда гордости британского флота остались только жалкие куски корпуса.
Оставшиеся в живых шестеро членов экипажа «Prince» указывали, что в последний момент перед тем, как корабль понесло на скалы, капитан Гудель и капитан Байнтон (агент адмиралтейства), сняв с себя верхнюю платье, объявили экипажу, что с их стороны ничего не было упущено для спасения корабля и что теперь каждый должен заботиться о себе. По сути, команду «спасайся, кто может» никто не отменял.
Кончина у Евпатории
Евпатория в то время была оккупирована неприятелем и превращена в крепость, ощетинившуюся артиллерией и снабжаемую по морю. Вражеский гарнизон заключался в основном из турок, татар-переселенцев и французов. Чтобы такой мощный анклав врага не пресёк снабжение наших войск сквозь Перекоп, русские Евпаторию саму взяли в блокаду.
Множество кораблей у евпаторийского берега стали жертвой стихии. Французский парусный фрегат «Fultan», не имеющий паровой машины, был осуждён. Его выбросило на берег и разбило в щепки, спастись удалось только малой части экипажа. 100-пушечный линейный корабль «Henri IV», символ мощи французского флота, оказывавший артиллерийскую поддержку гарнизону Евпатории, разломило о утесы. Весь экипаж, кроме 17 счастливчиков, погиб. Турецкий 90-пушечный линейный корабль «Peiri Messeret» пошел ко дну со всеми, кто был на его борту. Один-единственным чудом уцелевшим судном оказался английский «Cyclops».
Гибель линкора Henri IV
Особо хочется отметить участь английского фрегата «Culloden». Корабль, вооружённый четырьмя орудиями и использующийся в качестве транспорта, транспортировал войска и в тот момент имел на борту груз боеприпасов в виде 30 тыс. ядер, 700 пудов пороха, не считая 32 коней. «Culloden» стихия подхватила и отнесла в район месторасположения Новоархангельского уланского полка, где корабль и потерпел крушение. Часть британцев спаслась, оставив остов разбитого судна невдалеке от берега в руках бури и волн, но на берегу они были взяты в плен.
Вскоре выяснилось, что на расшибленном корабле остались 25 турок — союзников англичан. Офицеры полка предложили британцам помочь туркам и даже предлагали за это денежки, но те отказались наотрез, заявив, что “не позволят подвергать опасности жизни для спасения каких-нибудь турок”. В итоге на спасение турок, покинутых на верную смерть своими “союзниками”, отправился отряд русских добровольцев. Спасательная операция длилась более двух часов.
В устье Качи и нордовее Севастополя
В районе Качи буря собрала не меньший урожай, нежели у Балаклавы и Евпатории. Только непосредственно в устье реки Качи затонули 12 купеческих кораблей. Военные корабли же практически поголовно лишились вооружения. Так, британский корабль «Queen» потерял в пучине до 116 орудий и доля такелажа. Линейный корабль «Trafalgar» лишился 120 орудий, не считая повреждений мачт. «London», кроме отправки на дно 90 орудий, ещё и утерял рули. Парусно-винтовые корабли «Aedent», «Terrible», «Spitfire» и «Sanson» все до единого получили пробоины в корпусе.
Французский флот потрепало не меньше. «Ville de Paris» отдал за борт 120 орудий, «Firland» 100 орудий, «Bayard» 90 орудий, а «Suffren» 90 орудий. К тому же почти все они утеряли рули, лишились мачт (когда невольно, когда срубив их по приказу капитана) и т. д. Турецкий фрегат «Arri Marseile», по сути, поделил судьбу своего соотечественника «Peiri Messeret». Сначала корабль лишился своей артиллерии и большей части экипажа, а запоздалее был разбит волнами о берег.
Французские транспортные суда были полностью уничтожены. «Turone» выбросило на берег и размолотило валами, «Pyrenees» сгорел уже находясь на прибрежной мели, «Ganges» разделил судьбу «Pyrenees», «Danube» также выбросило на мель, а «Arri Marseile» утонул ровно на якоре со всем имеющимся на борту имуществом.
Последствия бури. Иван Айвазовский
Здесь стоит отметить, что, учитывая военные действия, наши бойцы отнюдь не дремали. Стоило близ берега показаться иностранному кораблю, как русские отряды конников, несмотря на страшные ветер, неслись к этому месту. Во-первых, чтобы взять в плен противника, а порой, как указано рослее, и спасти этого самого противника. Во-вторых, чтобы захватить груз.
Плачевный исход
21 ноября переждавший бурю вдалеке от опасных утес флагман «Agamemnon» вернулся к Балаклавской бухте, став на якоре напротив неё. На борту корабля находился английский путешественник Джордж Тейлор (уже упомянутый в первой доли), который описал пейзаж следующим образом:
“Линия скал была выровнена останками кораблей, выброшенных на берег в день урагана; и в пунктах, где останки лежали большими кучами — от обломков мачт до кусков дерева не больше спичечного коробка — на маленьком расстоянии оказывалось, что это не что другое, как груды щепок. В самой бухте все корабли были в разной степени повреждены… На протяжении нескольких дней после урагана бесчисленные тела плавали в бухте, почти все голые. На некоторых были спасательные жилеты, многие были сильно изорваны, и нередко части тел плавали у кораблей”.
Таким образом, 14 ноября 1854-го года у Крымского побережья погибли свыше 30 кораблей и кораблей, более 40 получили крайне тяжёлые повреждения. А подсчёт числа погибших проводить сложно по объективным винам — разношёрстный состав погибших (англичане, французы, турки, американцы и т. д.), гибель многих выживших на следующие дни от холода и ран, нанятой характер части моряков и присутствие обычных коммерсантов в оккупационных силах. Принято же считать, что погибло около 1000 человек.
Но и это бывальщины далеко не все последствия бури. Секретарь Фонда Крымской армии Джордж Брэкенбери в своём большом отчёте об итогах стихии приводит среди прочего вытекающие факты:
“Его (урагана) непреодолимый порыв моментально смел с голого и возвышенного плато, на котором лагерями расположились армии, все палатки, а сопровождавший его проливной дождь промочил до костей несчастливые войска, лишившиеся своего единственного укрытия. Лагеря были превращены в одно огромное болото грязи… что особенно приводило в уныние тех, кто лишь что возвратился мокрым и голодным из окопов и обнаружил отсутствие палаток, невозможность приготовить пищу и перспективу провести ночь под отворённым небом. Очень многие, как французы, так и англичане, измотанные усталостью и незащищенностью, не выдержали этого нового испытания и были отысканы мертвыми в лагерях”.
Обмороженные, заболевшие и раненые после бури в Балаклаве
Вместе с кораблями и их экипажами на дно ушёл огромный груз зимнего экипировки, провизии, медикаментов, оружия, боеприпасов и прочего. Один только “Resolute” нёс на своём борту около 500 тонн груза, а содержимое трюмов “Рrіnсе” оценивался в полмиллиона фунтов стерлингов. А в Крым уже взошла зима. В итоге войска Коалиции начали терять людей не во время боя, а от голода и холодов.
Карикатура на состояние английской армии без зимнего экипировки в Крыму
Как это ни странно, но практически никакого расследования не последовало. Начальник Балаклавского порта мотивировал запрет на вход в бухту опасением прорыва русских сил и захвата ценных грузов. Удалившегося в море на своём флагмане “Agamemnon” адмирала Лайонса вообще никто не посмел обвинять или расспрашивать. Впрочем, негодовали многие, особенно свидетели. Но спесивой Коалиции необходимо было продолжать войну любой ценой. Сама мысль, что одна держава может разбить объединённые силы утилитарны всего Запада и Османской империи, пугала их до ужаса. Но при всём лютом тщеславии Коалиции ей пришлось на некоторое время перебежать на осадное положение, а гнев радетелей снискать правосудие в просвещённой Европе был быстро забыт.
