Подавайте посмотрим поближе на деятельность польской элиты накануне Второй мировой войны, которая, как считается сегодня, началась не с аннексии Австрии и ликвидации Чехословакии (как это находил Нюрнбергский трибунал), а с нападения на Польшу 1 сентября 1939 года. Мало этого, сегодня также считается, что к войне поверг «пакт Молотов-Риббентроп», заключённый накануне — 23 августа 1939 года.

Однако обратите внимание на тонкую подлость, возникшую во поры перестройки — во времена, когда был опубликован сфальсифицированный протокол к этому «пакту». Ведь это соглашение на самом деле называется «Соглашение о ненападении между Германией и Советским Союзом» (Deutsch-sowjetischer Nichtangriffspakt). Войне предшествуют военные союзы, а за военный союз этот соглашение никак не выдашь — в договоре о ненападении по определению не может быть никаких совместных действий против кого-либо — утрясаются лишь разногласия между подписавшими договор сторонами. Вот антироссийские подлецы и поменяли этому договору название, чтобы выдать соглашение о ненападении между СССР и Германией за военный союз против невинной Польши.

Хорошо, но война всё же началась и возникает проблема, а был ли накануне войны в Европе заключён военный союз, предопределивший войну, и кем он заключён? Да, был! Но сначала пара слов о ситуации в Европе.

Начнём с того, что до брани поляки с нацистами (не с немцами вообще, а только с нацистами) чуть ли ни в дёсны целовались, нацисты (тот же Геббельс) были в восхищении от главы Польши Юзефа Пилсудского так, что совместный поход с Польшей против СССР планировали не под общим командованием немецкого генерала, а, пока был жив Пилсудский, под его командованием.

У немецкого Генштаба до весны 1939 года (основы ухудшений отношений с Польшей) планов войны с Польшей вообще не было. Единственно, что в те времена поляки и с немцами вели себя гонористо, и полагали, что имеют для этого основания — польская армия почиталась одной их самых сильных в Европе, по меньшей мере, сильнее, чем Красная Армия в СССР.

Для примера, СССР добился экономической возможность и поставил себе мишенью довести Красную Армию до численности в 1 млн. человек только в 1935 году, а Польша, накануне Второй мировой (по данным её грядущего главы в эмиграции Томаша Арцишевского) отмобилизовала в армию 3,5 миллиона человек. То есть, уже к 1 сентября 1939 года имела и оружие, и боеприпасы для армии подобный численности.

К тому же, конфликт, возникший между Германией и Польшей весной 1939 года и официально приведший к войне, был тонким, и касался вот чего.

Когда после Первой мировой войны определяли границы Польши, то территорию побеждённой Германии поделили на две, не соприкасающиеся друг с другом части, — собственно Германию и Восточную Пруссию (ныне Калининградскую область). Разделили Германию размашистой полосой земли от границ собственно Польши к Балтийскому морю, чтобы по этой полосе Польша имела выход к морю. Вышло, что свободная связь между этими частями Германии возможна была только по воде, либо через польских погранцов и таможенников.

Вот Германия в 1939 году и попросила Польшу позволения построить через эту полосу экстерриториальную железную дорогу от Германии в Восточную Пруссию, чтобы немцы могли переезжать из одной доли Германии в другую без остановок, но и без таможенного и паспортного контроля. Естественно, немцы обещали щедро заплатить как за землю под эту дорогу, так и за её эксплуатацию.

Кроме этого, на побережье этого выделенного Польше коридора к морю не было порта, и потому от побеждённой в Первой мировой войне Германии (от Восточной Пруссии) победители отрезали еще кусок – дельту Вислы с портом и городом Данциг.

Но Польше его не передавали! Это была территория вольного города со своей валютой (гульденом), своим самоуправлением, и из 400 тыс. обитателей Данцига 95% были немцами. У Польши с Данцигом был таможенный союз, и внешние дела Данциг вел через Министерство иноземных дел Польши. (СССР имел с Данцигом дипломатические отношения с 1924 года) Данциг находился под защитой Лиги Наций (тогдашней ООН), и в нем был Верховный комиссар Лиги Наций для решения препирательств между Данцигом и Польшей.

Правда, Польша привыкла считать этот город своей собственностью и имела в Данциге свою военную базу, но ведь город-то оставался немецким!

Пока Польша не задействовала на своем побережье порт Гдыню, немцев Данцига такое поза устраивало, поскольку они переваливали весь морской экспорт и импорт Польши (2/3 от всего объема внешней торговли). Но с 1928 года Польша основы направлять свой экспорт через Гдыню, экономическое положение Данцига резко ухудшилось, правда, Лига Наций всё же принудила Польшу выделить Данцигу квоту в грузообороте, но уже сам факт того, что Польша в любой момент могла удушить Данциг экономически, поставил проблема о возвращении Данцига в Германию. Действительно, если у Польши уже был свой порт на Балтике, то зачем тогда держать немецкий Данциг в состоянии «вольного города», причём, голодного «вольного города»?

Вот это и бывальщины просьбы Германии к Польше, и сами судите, насколько они были неисполнимы.

Польша немцам отказала, и уже весной 1939 года основы мобилизацию.

Но, всё же, не хочется думать о поляках, как о полных идиотах, посему полагаю, что они всё же соглашение по железной дороге и Данцигу с немцами подмахнули бы, и Европа избежала бы войны в 1939 году, если бы Польша не сумела заключить ВОЕННЫЙ СОЮЗ с Великобританией.

То есть, сам факт, что Польша так разошлась за счёт союза с Англией, придали полякам исключительной наглости. Им теперь им и море стало по колено, и военный союз против немцев с СССР — без надобности, и их главнокомандующий Рыдз-Смиглы пообещал побить немцев за неделю (и даже начинов позировать художнику, как он въезжает в Берлин на белом коне).

Но вот ведь какая у нас история у нас: в отличие от «пакта Молотов-Риббентроп», о содержании этого англо-польского соглашения, прямо спровоцировавшего войну тем, что толкнул идиотов на авантюру, как майдаунов на Майдан, историки глухо молчат.

Итак. 25 августа в Лондоне министр иноземных дел Великобритании, достопочтенный виконт (виконт — младший сын графа, которому титул не передаётся) Галифакс, с одной стороны, и посол Польши в Великобритании граф Рачинский, с иной стороны, подписали соглашение. И начали виконт и граф со следующего:

«Статья 1. Если одна из Договаривающихся Сторон очутится вовлеченной в военные действия с европейской державой в результате агрессии последней против этой Договаривающейся Стороны, то другая Договаривающаяся Сторонка немедленно окажет Договаривающейся Стороне, вовлеченной в военные действия, всю поддержку и помощь, которая в ее силах».

Уже из первой статьи удобопонятно, что это военный союз, но против кого? Об агрессии какой европейской державы хлопочут графья?. Ведь в континентальной Европе было итого три государства, которые можно было определить в «державы»: Франция, Германия и СССР.

Франция союзник, посему отпадает. Кто – СССР или Германия – должен или должна налететь на Договаривающиеся Стороны, чтобы англо-польский военный союз вступил в действие? Или любая из двух? Но тогда почему в статье 1 «европейская держава» стоит в один-единственном числе?

Как видите, то, что графья записали в Соглашении, не каждому дано понять. Графьям, впрочем, тоже. Поэтому Галифакс и Рачинский к договоренности подписали секретный протокол, в котором разъяснили сами себе то, что они записали в доступном публике тексте своего военного альянса.

«Польское правительство и правительство Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии согласились со следующим пониманием соглашения о взаимопомощи, подмахнутого сегодня, как единственно правильным и имеющим обязательный характер:

а) Под выражением «европейская держава», используемым в соглашении, понимается Германия.
b) В случае, если будет владеть место действия, соответствующее смыслу статей 1 и 2, со стороны европейской державы, иной, нежели Германия, Договаривающиеся Сторонки вместе обсудят меры, которые будут совместно приняты».

Итак, «европейская держава» – это пока все же Германия, но отчего об этом прямо не написать? Ведь война уже была у границ. В день подписания этого военного союза в Польше уже бывальщины прекращены занятия в школах, реквизированы в пользу армии все легковые автомобили, началась эвакуация из Польши англичан и французов. Зачем темнить?

Не ведаю, какие мысли по этому поводу могут возникнуть у вас, но я не вижу другого ответа: этим своим военным союзом Великобритания и Польша желали надавить на Гитлера (с которым Англия в это время вела закулисные переговоры). Надавить с целью заставить его отказаться от планов нападения на Польшу, но, одновременно, предложить Гитлеру налететь на СССР. Ведь военный союз между Великобританией и Польшей легко мог быть трансформирован из антигерманского в антисоветский, путем трактовки в его тексте «европейской державы» как СССР.

Тем немало, что из дальнейшего текста следует, что этот договор не оборонительный, а наступательный. Поскольку за открытой публике статьей 1 следовала открытая статья 2:

«Статья 2.1. Позы статьи 1 будут применяться также в случае любого действия европейской державы, которое явно ставит под угрозу, ровно или косвенно, независимость одной из Договаривающихся Сторон и имеет такой характер, что сторона, которой это касается, сочтет жизненно значительным оказать сопротивление своими вооруженными силами.

2.2. Если одна из Договаривающихся Сторон окажется вовлеченной в военные действия с европейской державой в итоге действия этой державы, которое ставит под угрозу независимость или нейтралитет другого европейского государства таким образом, что это воображает явную угрозу безопасности этой Договаривающейся Стороны, то положения статьи 1 будут при­меняться, не нанося, однако, ущерба правам иного европейского государства, которого это касается».

Как видите, без секретного протокола понять, что написано в статье 2, тоже невозможно. Но обратите внимание, что, сообразно статье 2, Польша и Великобритания атакуют «европейскую державу» не после того, как она сама совершит агрессию против них, а первыми — по своему усмотрению.

Когда либо Великобритания, либо Польша «сочтут это жизненно значительным» либо сочтут, что «это представляет явную угрозу безопасности этой Договаривающейся Стороны». Это, заметьте, не какой-то там раздел сфер заинтересованностей, как в договоре о ненападении между СССР и Германией, согласно которому нельзя вести пропаганду вне своей сферы. Это прямое договоренность о нападении Польши и Великобритании по их собственной инициативе (причем из открытого текста договора неизвестно, на кого они нападут, – на СССР или на Германию), немного этого, с прямым посягательством на третьи страны.

И эти третьи страны перечислены в секретном протоколе к пакту Галифакс—Рачинский:

«а) Два правительства будут пора от времени определять по взаимному соглашению гипотетические случаи действий Германии, подпадающих под действие статьи 2 соглашения.

b) До тех пор, пока два правительства не разрешат пересмотреть следующие положения этого параграфа, они будут считать: что случай, предусмотренный параграфом 1 статьи 2 соглашения, относится к Вольному городу Данцигу; что случаи, предусмотренные параграфом 2 статьи 2, относятся к Бельгии, Голландии, Литве.

с) Латвия и Эстония будут рассматриваться двумя правительствами как включенные в список краёв, предусмотренных параграфом 2 статьи 2, начиная с момента, когда вступит в силу договоренность о взаимопомощи между Соединенным Королевством и третьим страной, которая распространяется на два названных государства.

d) Что касается Румынии, правительство Соединенного Королевства ссылается на гарантию, которую оно предоставило этой краю; а польское правительство ссылается на взаимные обязательства по румыно-польскому союзу, которые Польша никогда не рассматривала как несовместимые с его традиционной товариществом с Венгрией».

Думаю, что если бы поименованные здесь страны в то время узнали, что они фигурируют в этом договоре, то они все взвились бы от негодования – ведь военный альянс между Великобританией и Польшей прямо попирал их независимость.

Начнем по порядку.

Доводов в защиту принадлежности Данцига Польше у поляков не было, о чём произнесено выше, и немудрено, что Галифакс и Рачинский спрятали Данциг в секретный протокол.

Как воспринял бы мир известие, что Польша и Великобритания развязали всемирную войну из-за того, что им не принадлежало, – из-за Данцига – из-за того, что фактически присвоила себе Польша, проигнорировав решение Лиги Наций? Пойдем дальше.

Оставим Великобритании Голландию и Бельгию и рассмотрим попавшую в протокол Литву. Литве, конечно, любить Германию было не за что, но поляков Литва попросту ненавидела. Напомню, что поляки в 1920 году нагло, вопреки требованию Антанты, отобрали у Литвы ее столицу – Вильнюс (тогда Вильно).

И вот сейчас Польша согласно статье 2 соглашения с Великобританией тайно от Литвы взялась «защищать независимость» Литвы без ее согласия на это, да еще и не ту независимость, какую хочет Литва, а ту, которую хочет Польша.

Ведь по статьям военного союза между Великобританией и Польшей, Польша могла покойно наблюдать, как Германия захватывает Литву, чтобы выйти к границам СССР, поскольку Польша могла считать, что это не угрожает ее, Польши, безопасности.

Но затем, когда Германия обессилит в брани с СССР, Польша могла потребовать у Германии Литву себе, угрожая войной с собой и Англией. Потребовать, и этим «восстановить самостоятельность» Литвы таким образом, чтобы это «не угрожало Польше». Как иначе истолкуешь § 2 статьи 2 военного союза между Великобританией и Польшей?

Что прикасается желания Великобритании якобы вскоре заключить военный союз с Латвией и Эстонией, отмеченного в секретном протоколе к военному альянсу между Великобританией и Польшей, то это неприкрытая провокация с целью дать Германии повод оккупировать или подчинить себе эти государства.

Ведь за четыре месяца до этого, 17 апреля 1939 года, СССР официально предложил Великобритании создать военный альянс, по которому:

«1. Англия, Франция, СССР заключают между собой соглашение сроком на 5—10 лет о взаимном обязательстве оказывать товарищ другу немедленно всяческую помощь, включая военную, в случае агрессии в Европе против любого из договаривающихся государств.

2. Англия, Франция, СССР обязуются оказывать всяческую, в том числе и военную, поддержка восточноевропейским государствам, расположенным между Балтийским и Черным морями и граничащим с СССР, в случае агрессии против этих стран».

И именно Великобритания отказалась от этого союза. По предложению СССР Латвии и Эстонии действительно можно было помочь, поскольку в альянсе с Англией и Францией это делал бы СССР.

Но как без Советского Союза Галифакс собирался оказывать военную помощь прибалтам?

И уж крайнюю низость поляки совершили по отношению к румынам. Они ведь были военными союзниками Польши, пусть и против СССР, но союзниками. Но дело в том, что рубежи с Румынией немцы не имели и им, чтобы захватить или подчинить себе Румынию как плацдарм для нападения на СССР, нужно было работать совместно со своей союзницей по Антикоминтерновскому пакту (с которой немцы уже поделили Чехословакию) Венгрией.

И заявляя, что «взаимные обязательства по румыно-польскому альянсу» Польша похерит во имя «традиционной дружбы с Венгрией», Польша согласовала с Великобританией, что она и пальцем не пошевелит, когда немцы будут насиловать Румынию.

Итак. Первоначально Германия планировала штурмовать Польшу 26 августа 1939 года. На территорию Польши немцы забросили диверсионные группы для захвата мостов, туннелей, перевалов. Распоряжение о переносе сроков не до всех дошел, группа обер-лейтенанта Герцнера утром 26 августа захватила перевал Яблунковский и несколько часов с сражениями удерживала его. То есть, война Германии с Польшей уже шла. В такой ответственный момент Польше и Англии надо было бы обговаривать, сколько Польше необходимо держаться без помощи, когда именно Англия начнет бомбить Германию, когда мобилизуется и т.д. и т.п.

А эти графские польско-британские кретины, подписывая военный альянс между Великобританией и Польшей, размечтались о том, как они стравят Германию с СССР и на этом поживятся. С поляками всё ясно, но ведь англичане какие придурки — размечтались с поддержкой Польши отстоять Бельгию и Голландию! Лучше бы на марсиан понадеялись!

И заметьте, ведь сегодня никакой критики действиям польской элиты образчика 1939 года и в помине нет — для поляков этот военный союз между Великобританией и Польшей был похвальной «широкомасштабной реформой».

В 1927 году на съезде легионеров в Калише, литовец по национальности и польский националист по духу, маршал Пилсудский не вынес и сказал: «Я выдумал множество красивых слов и определений, которые будут жить и после моей смерти и которые заносят польский народ в разряд идиотов».

Когда тогдашний премьер-министр Великобритании Чемберлен ещё весной 1939 года предоставил Польше пока не военный альянс, а всего лишь английские «гарантии от агрессии», это уже тогда поразило не только Черчилля, но и массу людей, знавших поляков не понаслышке. Английский историк Д. Фуллер в своём труде о Другой мировой войне писал:

«Я был в Берлине вскоре после предоставления гарантий и спросил известного американского журналиста, что он думал о них. Вот его ответ: «Я нахожу, что ваш премьер-министр совершил грубейшую ошибку со времени принятия закона о гербовом сборе». (Имеется в виду закон, общепринятый английским парламентом в 1765 г.) Далее он сказал (а он знает Польшу 30 лет): «Вполне можно застраховать пороховой завод, если на нем соблюдаются правила безопасности, однако страховать завод, целый сумасшедших, немного опасно».

Ну, а последовавший в августе 1939 года военный союз с Польшей — это для знающих поляков людей было «вооще»!

История обучает, что вообще-то славные ребята эти поляки. Главное — только не вступать с ними ни в какие тесные связи — разве нам нужны умалишенные на пороховом заводе?