Так, товарищи — сегодня настал черёд разобраться с ещё одним мифом всех любителей СССР, антизападников, читателей книг про “попаданцев” и сталинофилов — о том, что в СССР люд были якобы как-то “душевнее” и добрее, помогали друг другу и вообще жили душа в душу, а сейчас всё это удалилось безвозвратно, канув в небытие вместе с “советской Атлантидой”.

“Ах какая была держава, ах какие в ней люди жили!” — вскрикивают фанаты СССР, и тут же бегут хаять проклятые девяностые, когда на просторы некогда великой страны с Марса и Венеры внезапно завезли каких-то гопников и быдло. На самом деле советские люд действительно во многом отличались от современных, но то что фанаты совка называют “душевностью” — имело в своей основе совершенно иные корни.

Итак, в сегодняшнем посте – разбираемся с мифом о советской “душевности”. Обязательно заходите под кат, пишите ваше мнение в комментариях, ну и в товарищи добавляться не забывайте. И да, на телеграм-канал тоже подписывайтесь)

Корни советского гостеприимства.

Под советской “душевностью” фанаты совка обычно соображают советское гостеприимство. Этим словом называется обычно готовность в любое время принять у себя дома любых далеких родственников и позволять им жить у себя дома сколь угодно долгое время. Ситуация много раз обыгрывалась в советских кинофильмах — внезапно в квартире открывается дверь, и “как снег на голову” вдруг сваливается какая-то далёкая родня из далёких краёв СССР, после чего квартира наполняется ликующей, почти празничной суетой.

Так вот — возникала подобная ситуация вовсе не из-за какого-то особого советского расположения к родне, а из-за скривлённой системы общественных отношений. “Родня” начинала кататься по стране либо из-за поступления в ВУЗы, либо из-за нужды получения медицинских услуг, либо просто “за покупками”. Всё это показывает, насколько неравномерно был развит СССР — люди просто вырваны были ехать в союзные столицы и крупные города, чтобы получить хоть что-то.

Во-вторых — гостиничный и арендный бизнес отсутствовал в краю как класс, во все гостиницы в крупных городах можно было вбиться только “по блату” — имея среди администрации “знакомства” либо заметя сверх стоимости номера “на лапу” — что могли себе позволить далеко не все советские граждане. Только лишь потому люди вынуждены были тащиться на подселение к родственникам.

Выглядело это так — в микроскопическую бесплатную советскую хрущёвку на окраине Москвы, Ленинграда или Киева ездили родственники из деревни и оставались жить на период от нескольких дней до нескольких месяцев. Представьте себе картину, когда в и так стеснённые обстоятельства тесной советской хрущёвки набивалось ещё от одного до трёх и более человек — две микроскопические комнаты оказывались заставленными раскладушками, либо (если раскладушек не хватало) — гостям стелили “скатки” на полу. В всеобщем, и так стеснённая жизнь в “хруще” начинала напоминать жизнь в какой-то общаге.

Зачем были нужны посиделки на кухнях?

Иной пример советской “душевности”, о котором любят рассказывать фанаты совка — это чисто совковые посиделки на кухнях. Ах как душевно мы сидели на кухнях! — вскрикивают фанаты СССР, и тут же бегут петь песни про туманы, запахи тайги и искусанные комарами задницы — воспевая романтику бессмысленных советских шатаний по лесам и болотам.

Выглядели эти посиделки так — на микроскопической советской кухне, нередко площадью не более 6 кв. метров собиралось от трёх до восьми и более человек, которые пили водку, закусывали её какой-нибудь килькой в томате и почти одновременно курили, отчего в квартире стоял подобный табачный штын, что в воздухе можно было вешать топор. Под расстроенную семиструнную гитару пелись те самые песни про ароматы тайги, а также велись разговоры на политические темы.

Собственно — эти “душевные” посиделки на кухнях показывают целых две огромные проблемы совка. Во-первых — в отличие от западных краёв, в СССР не существовало нормальных кафе, куда можно было придти и нормально пообщаться  с друзьями — в совке существовали либо нечистые пивные для советских алкоголиков, либо детские кафе “Мороженое”, либо пафосные “рестораны” — в которых нужно было покинуть ползарплаты.

А вторая проблема заключается в том, что в совке говорить правду можно было только дома на кухне — куда приглашены необыкновенно “все свои”. Любые политические разговоры в кафе могли закончится доносом — как произошло со знаменитым советским артистом Юрием Беловым.

В краю запрещённой демократии.

Что же у нас получается в итоге? То, что совки называют какой-то там особой советской “душевностью”, проистекало лишь из недостатков советской системы — взаимоотношения с роднёй поддерживать было нужно, надо было их время от времени терпеть у себя дома — сегодня мы им поможем, завтра они нам — так и проживём в этой неприспособленной для существования стране. С кухонными посиделками примерно та же история — их проводили не из-за какой-то там “душевности”, а из-за отсутствия нормальных мест передышки и боязни говорить правду на улицах…

Такие дела.