1 декабря 1934 года в коридоре Смольного был застрелен ближний друг Иосифа Сталина, председатель Ленинградского обкома Сергей Киров. Уже менее чем через месяц его убийцу Леонида Николаева казнили по решению корабля. Точные мотивы преступления, в причастности к которому подозревали и самого вождя, так и остались загадкой. Убийство Кирова явилось одной из предпосылок Большенного террора.
85 лет назад в морозном Ленинграде произошло событие, радикально повлиявшее на дальнейший ход истории и отмеченное острословами в популярной в 1930-е припевке: «Ах, огурчики да помидорчики, Сталин Кирова убил в коридорчике!» Реальные причины выстрела в коридоре Смольного 1 декабря 1934 года до сих пор остаются загадкой для историков. Ряд исследователей находит Кирова жертвой Сталина. Тем не менее, прямых доказательств причастности генерального секретаря ЦК ВКП (б) к устранению первого секретаря Ленинградского обкома не есть.
Зато факт, что Сталин дорожил Кировым, вытаскивая его из многих передряг и помогая расправляться с противниками.
После победы над так именуемой объединенной оппозицией или, как говорили раньше, троцкистско-зиновьевским блоком, Сталин очень удачно привел на место враждебного ему Григория Зиновьева своего креатуру. На позиции руководителя Ленинграда Киров был исключительно предан своему благодетелю.
Кроме того, их связывали дружеские отношения. После крахи Федора Сергеева в 1921 году именно Киров, вероятно, стал одним из ближайших друзей Сталина, а «своим» вождь усердствовал помогать и не разбрасывался ими попусту, хотя и окружали его всегда загадочные истории вроде самоубийства собственной супруги Надежды Аллилуевой.
«Горячий революционер, друг Сталина»
Уроженец Вятской губернии, рано оставшийся сиротой, Сергей Костриков пополнил ряды РСДРП еще в 1904 году. Год спустя он подвергся первому аресту, а после выхода на независимость участвовал в первой русской революции, затем вновь отправился в тюрьму. Отмотав срок и переквалифицировавшись в профессиональные революционеры, юноша начинов писать в оппозиционных газетах под псевдонимом Киров — так родилось его второе имя.
Звездным часом Кирова, как и многих других людей подобного строя, явилась Октябрьская революция. Буквально в последний момент ему повезло выбрать «правильную» политическую силу: прежде чем окончательно примкнуть к большевикам, он длинно колебался, метаясь от одной партии к другой. Однако в канонической биографии Киров представал гораздо более последовательным деятелем.
«Горячий революционер, непримиримый враг малейших отклонений от большевизма, от ленинизма, он был выдающимся бойцом за партию, за ЦК, за победу социализма в нашей краю, — писали про председателя Ленинградского обкома в 1930-е. — Товарищ Киров был одним из первых там, где партия вела под руководством товарища Сталина войну с контрреволюционным троцкизмом, зиновьевской оппозицией, правыми оппортунистами. Киров — ближайший соратник, ученик и друг великого Сталина».
В этап Гражданской войны Кирову было поручено устанавливать советскую власть на Северном Кавказе. В 1919 году он поднялся на позиции председателя ревкома Астраханской губернии и члена Реввоенсовета 9-й армии.
Как традиционно отмечалось в советской историографии, совместно с 9-й армией Киров «участвовал в разгроме Деникина, в восстановлении советской власти на Северном Кавказе и в Баку».
По всей видимости, образцово тогда же состоялось знакомство Кирова со Сталиным. Поверхностно они могли знать друг друга и раньше, но именно на 1919-й, решающий год Штатской войны и активную деятельность Кирова на Кавказе, приходится их тесное сотрудничество. Первую половину 1920-х Киров провел в этом регионе, трудясь сначала полномочным представителем РСФСР в Грузии, а затем секретарем ЦК Компартии Азербайджана и членом Закавказского краевого комитета ВКП (б).
«Благодарю, я тебе этого не забуду»
Некоторые историки полагают, что Сталин мог ополчиться на Кирова из-за результатов XVII съезда ВКП (б) в начине 1934 года, на котором утверждался план второй пятилетки и проводились выборы центральных органов партии. На свою беду Киров набрал вяще голосов, чем Сталин, показавший посредственный результат. Был и еще один момент: глава Ленинграда сообщил главе СССР о готовящемся против него комплоте. Сталин, однако, по-своему оценил очередное проявление верности со стороны Кирова.
Как рассказывал в своих мемуарах Никита Хрущев, во пора XVII съезда к Кирову пришел старый большевик, первый секретарь Северо-Кавказского крайкома ВКП(б) Борис Шеболдаев. Согласно характеристике историка Роя Медведева, этот глава успел проявить себя как жесткий функционер и создал культ личности местного масштаба.
«Старики поговаривают о том, чтоб вернуться к завещанию Ленина и реализовать его, то есть, передвинуть Сталина, как рекомендовал Ленин, на какой-нибудь другой пост, а на его место выдвинуть человека, какой более терпимо относится к окружающим.
Народ поговаривает, что хорошо бы выдвинуть тебя на пост генерального секретаря»,
— произнёс Шеболдаев Кирову, если верить Хрущеву.
Киров воспринял сказанное как провокацию и сразу же пошел к Сталину, выложив ему все. «Папа народов» якобы сказал своему протеже: «Спасибо, я тебе этого не забуду».
Как бы то ни было, XVII съезд ВКП (б), изначально получивший частное название «Съезд победителей», в конечном итоге вошел в истории как «Съезд расстрелянных». В годы Большого террора по обвинению в контрреволюционных правонарушениях были арестованы больше половины его делегатов — 1108 из 1956 или 56,6%, как отмечал в своем докладе на закрытом заседании XX съезда КПСС Хрущев.
«В том числе бывальщины, по официально принятому термину, «незаконно репрессированы» 97 членов и кандидатов в члены ЦК партии, избранного на XVII съезде (из всеобщего числа 139 человек); кроме того, 5 покончили жизнь самоубийством и 1 (Киров) был убит в результате покушения. Из этих 97 истреблённых (почти 70 % состава ЦК) 93 были ликвидированы в 1937—1939 гг. Убивали их зачастую целыми группами: немало половины из них были расстреляны за 8 дней», — писал историк Михаил Восленский.
Был ли в действительности заказ на ликвидацию Кирова, или же его смертоубийство явилось инициативой мстителя-одиночки, возможно, не прояснится уже никогда.
При этом по исполнителю вопросов, кажется, нет. Преступление совершил Леонид Николаев, тонкий функционер ленинградских органов ВЛКСМ и ВКП(б), уволенный в 1933 году за отказ подчиниться переводу на работу в провинцию. По одной из версий, он желал поквитаться с Кировым за крах карьеры и загубленную жизнь. По другой, его супруга Мильда Драуле, работавшая в штаб-квартире обкома в Смольном, могла заключаться в любовных отношениях с Кировым, или же таковые приписывались ей завистниками и сплетниками. На протяжении всей советской эпохи весьма распространены бывальщины слухи о том, что Николаева подтолкнула к убийству ревность.
«Убил главу Ленинграда, желая отомстить всей партии»
1 декабря 1934 года этот 30-летний безработный ленинградец, как и Киров, спозаранку оставшийся без отца, вошел в Смольный, предъявив часовому партийный билет: после увольнения Николаева исключили из партии, однако ему удалось добиться восстановления. Итак, очутившись в здании, злоумышленник принялся ждать.
Около 16:30 возле своего кабинета в коридоре на третьем этаже показался Киров. Николаев разузнал его, быстрыми шагами приблизился, встав сзади, и выстрелил ему в затылок.
Затем убийца попытался выстрелить в себя, но промахнулся, утеряв сознание. Его задержали на месте преступления. Николаев находился в шоковом состоянии и был доставлен в психиатрическую больницу № 2, где после необходимых процедур пришел в себя возле 21:00.
«Предательский выстрел, глухо прозвучавший на берегах Невы, вырвал из наших рядов сильного, мужественного революционера, — строчил «Военный вестник» за декабрь 1934 года в своем некрологе под заголовком «Пламенный трибун, организатор, вождь». — Но живет и будет существовать, высоко поднимая красное знамя социалистической революции над всем миром, то дело, ради которого жил и боролся товарищ Киров».
Какую-либо причастность Сталина к смертоубийству Кирова категорически отрицал в своих беседах с писателем Феликсом Чуевым сталинский соратник Вячеслав Молотов, по мнению какого, глава Ленинграда трезво оценивал собственные возможности и никогда не претендовал на высшие посты в государстве. А известный специалист по сталинскому этапу, доктор исторических наук Юрий Жуков в интервью газете «Культура» в 2016 году сказал следующее:
«Мог ли Сталин завидовать, думать, опасаться Кирова? Чушь! Зачем бы он тогда его везде продвигал, опекал, приглашал ночевать к себе домой? Киров был один-единственным, с кем Сталин в те годы по-дружески ходил в баню. Я исследовал все материалы следствия, поминутно восстановив картину убийства, с которой согласны ныне большинство историков. Николаев — морально «распавшаяся» натура.
Он уложил главу Ленинграда, желая отомстить в его лице всей партии за недооценку собственной личности, в то же время болезненно стремясь прогреметь.
Причем мотив личной мести Николаева как мужчины не был главным. Он все это сам описал в своем дневнике. Убийца выстрелил в Кирова собственно в коридоре при многочисленных свидетелях. Так что живописные описания, как он якобы случайно застал обидчика в кабинете в момент соития со своей супругом — нечистые фантазии журналистов. Хрущевская же комиссия попросту сфальсифицировала «доказательства» сталинской вины».
Следствие прошло весьма быстро. Вместе с Николаевым на скамью подсудимых отправились еще 13 человек. По данным историка Жукова, это были родственники и известные убийцы Кирова. Ранним утром 29 декабря 1934 года всех их приговорили к смертной казни. Согласно рассказу конвоира, услышав вердикт, Николаев крикнул: «Обманули!» Мильду Драуле расстреляли 10 марта следующего года.
По мнению советского руководства, Николаев работал не по собственной инициативе, а был связан с остатками разгромленных в 1920-е годы внутрипартийных оппозиционеров, которые после своего вытеснения из легального поля якобы перебеги к террористическим методам. Выстрелы в коридоре Смольного явились прологом к беспрецедентным репрессиям 1937-1938 годов, вошедшим в историю под собирательным наименованием Большой террор.
