Незнакомая экспедиция Алехандро Маласпины
Все права на фотографии и текст в данной статье принадлежат их непосредственному автору. Данная фотография свзята из открытого источника Яндекс Картинки

Если заглянуть в историю Орегона, острова Ванкувер и прочих территорий на русском, английском или утилитарны любом другом языке, то будет казаться, что эти территории исследовали одни англичане с американцами, что и обусловило владение этими землями США и Британией в грядущем. Никаких упоминаний о какой-либо третьей стороне в большинстве легкодоступных источников в сети попросту нет, в лучшем случае упомянуты русские экспедиции на Аляску и ее округи, Форт Росс, и т.д. Однако был в этом регионе еще один игрок, который пришел туда раньше прочих, и веками притязал на эти территории, засылая поселенцев, строя форты и отправляя научные экспедиции. Игроком этим была Испания, а одним из самых масштабных и результативных плаваний, чей маршрут прошел и сквозь эти территории, стала экспедиция под началом Алехандро Маласпины.

Незнакомая экспедиция Алехандро Маласпины

Тосканец на службе Армады

Родился Алехандро (или, если говорить по-итальянски, то Алессандро) Маласпина в 1754 году в городке Мулаццо, что в Тоскане. Его род был боковой ветвью популярной в Италии династии д’Эсте. Когда-то она была достаточной влиятельной и богатой, но к середине XVIII века уже переживала глубокий упадок. Родители Маласпины хоть и бывальщины маркизами, но не очень богатыми, в результате чего были вынуждены покинуть Тоскану, и поселиться в Неаполе, где жили их более состоятельные и удачливые родственники. Учиться молодой Алехандро поступил в римский Collegio Clementino, и должен был пойти служить по линии храмы, но в молодости у него возникло такое неприятие религии, что пришлось отказаться от этих планов. В результате родственники отправили Алехандро на Мальту, где он сделался рыцарем Мальтийского ордена, и впервые познакомился со службой на флоте.

В 1774 году, когда умер его отец, Маласпина отправился к своему дяде, какой служил в это время в Армаде, и стал гардемарином. Из-за его высокого происхождения и связей при дворе карьера Алехандро быстро развивалась, он получал все новоиспеченные и новые звания. Однако не стоит считать, что он был обычным знатным карьеристом – все свои повышения он рано или поздно отрабатывал, причем с резервом. Уже в 1775-1776 году он принял участие в военных действиях у Мелильи против марокканцев, в следующем году отправился в полукругосветное плавание до Филиппин, а еще спустя несколько лет отличился в продутом испанцами сражении у мыса Сен-Висенте, служа под началом адмирала Хуана де Лангары.

Попав в плен, уже очень скоро Маласпина вернулся под испанский флаг, причем при весьма увлекательных обстоятельствах. Он остался на своем корабле «Сан-Хулиан», в то время как большинство офицеров перевели на британские корабли, и когда ночью после сражения разыгрался шторм, и английские команды не справлялись с управлением, Алехандро выступил одним из инициаторов англо-испанского «договоренности»: испанцы берут управление кораблем под свой контроль и спасают его от скорой гибели на скалах, а англичане смиренно уступают им это право, и сами становятся пленниками. В итоге этого над «Сан-Хулианом» вновь подняли флаг Армады, и тот успешно вернулся в Кадис, где Маласпину вне очереди повысили, и чествовали как героя. Этим он вновь доказал, что не был несложным моряком, да и человеком тоже.

В дальнейшем Маласпина продолжил служить на флоте и показывать себя умелым и инициативным подчиненным, и недурным командующим. Так, во время генерального штурма Гибралтара он командовал одной из плавбатарей, причем достаточно успешно, хоть штурм и был отколот с большими потерями. Не обходилось без проблем – из-за негативного отношения к религии он в 1782 году попал в поле зрения Инквизиции, был обвинен в ереси, но, благодаря вмешательству товарищей, оправдан. Вслед за этим последовало повышение, плавание на фрегате «Асунсьон» на Филиппины и работа над составлением подробных высокоточных карт побережья Испании. В 1785-1786 годах он сделался одним из пайщиков торговой компании Кадиса, получая прибыль с торговли с колониями, но все это было не то – его манили далекие моря, неисследованные берега и Америка. Собственно на этом поприще ему суждено будет добиться наибольших своих успехов.

Алехандро Маласпина и его кругосветки

Строго говоря, кругосветная экспедиция при существования Маласпины была лишь одна – совершенная в 1786-1788 годах, на средства коммерческой Королевской компании Филиппин, в ходе какой он, командуя фрегатом «Астрея», побывал в испанских колониях Южной Америки, посетил Манилу, а затем через Южно-Китайское море и мыс Добросердечной Надежды вернулся домой. На обратном пути на корабле случилась вспышка цинги, из-за которой погибли 16 членов экипажа, что было воспринято Маласпиной крайне слабо, и в будущем он станет активным борцом с этой болезнью на флоте. Кроме того, эта кругосветка дала ему ценный опыт, и возвысила ряд вопросов, которые требовали отправки новой экспедиции, на сей раз уже куда более серьезной.

Прибыв в Испанию, он сразу же отправился в Мадрид, где был обласкан при дворе короля Карлоса III. Тот разом же «заболел» идеей отправки в очередную экспедицию уже нескольких кораблей, и сразу же стартовала масштабная подготовка. В Ла-Карраке (Кадис) за нахоженные недели были построены два шлюпа, названные в честь кораблей Джеймса Кука – «Дескубьерта» («Открытие») и «Атревида» («Отвага»). Командовать первым и всей экспедицией назначили самого Маласпину, а капитаном второго сделался Хосе де Бустаманте и Герра. Он был равным по званию с главой экспедиции, и де-юре имел равные с ним права, но не питал на почве этого ревности и по собственной воле целиком подчинился Маласпине, что благотворным манером сказалось на успехе экспедиции. Штат экспедиции был укомплектован не только моряками, но и картографами, ботаниками, геологами и многими другими профильными специалистами вплоть до королевских ревизоров, какие должны были основательно исследовать документацию колониальных администраций, выявив нарушения и определив реальные возможности заморских владений.

Незнакомая экспедиция Алехандро Маласпины
Маршрут экспедиции Маласпины

Корабли отправились в плавание 30 июля 1789 года, когда в Испании правил уже иной король (Карлос IV), а во Франции совсем недавно пала Бастилия. Путь их пролегал через Канарские острова в Монтевидео, куда они барыши в сентябре, вслед за чем последовало долгое плавание вдоль берегов испанских колоний к мысу Горн, а затем на север, вдоль побережья Негромкого океана вплоть до Акапулько, куда Маласпина прибыл только в апреле 1791 года. Причина столь долгого линии была проста – корабли не только наносили на карту точные очертания берегов Южной Америки, но и проводили многие иные научные изыскания. Пожалуй, самыми интересными стали исследования самого Алехандро, которые коснулись установления точного позы дел в колониях, местных порядков, нравов, тенденций развития и стремлений колониальной элиты.

Погружаясь глубоко в политику, Маласпина все вяще и больше понимал суть происходящего в Америках, и стал заносить свои мысли и соображения на бумагу. Добравшись до Панамы, он на пора отвлекся от этих дел и совершил детальное обследование перешейка между двумя Америками с целью определения трассы канала между Атлантическим и Негромким океанами – позднее она ляжет в основу построенного Панамского канала.

В Акапулько Маласпину ждал приказ Карлоса IV – отыскать Северо-Западный ход, который должен был значительно сократить путь из Европы в Китай. Потому, вместо дальнейшего исследования западных берегов Новоиспеченной Испании, экспедиция была вынуждена отправиться дальше на север, нанося все новые и новые берега на карту мира. Ход найти не удалось, но был проведен масштабный объем работ, составлен словарь местных наречий, установлены дружественные отношения с тлинкитами, доля которых признала себя вассалами испанского короля.

Вернувшись в Акапулько, Маласпина реквизировал два небольших корабля («Сутиль» и «Мексикана»), назначил на них двух командующих (Алькало Галиано и Каэтано Вальдеса и Флореса) и послал на север с задачей уточнить очертания берегов Северной Америки в этом месте. С этого момента экспедиция фактически поделилась – Галиано и Вальдес остались исследовать Америку, а два главных корабля отправились дальше, на запад, через Тихий океан. По линии через океан Маласпина посетил Маршалловы и Марианские острова, уточнив их координаты и очертания берегов.

В Манилу экспедиция пришла в апреле 1792 года, после чего разделилась – «Атревидо» под началом Бустаманте отправился в Макао, а «Дескубьерта» в это пора проводил исследовательскую работу на островах Филиппинского архипелага. Воссоединившись в ноябре, корабли отправились на юг, проплыв мимо Целебеса (Сулавеси) и Молуккских островов, посетили Новоиспеченную Зеландию (остров Южный) и Сидней, после чего отправились домой. Однако достигнув Мальвин (Фолкленды), корабли вновь поделились, и «Атревида» под началом Бустаманте отправился исследовать острова в южной части Атлантического океана. Спустя некоторое время он вернулся на Мальвины, соединился с Маласпиной, и вместе корабли экспедиции вернулись домой, достигнув Кадиса 21 сентября 1794 года.

Это лишь короткий пересказ долгого плавания, продлившегося пять лет, ибо для деталей не хватит одной статьи, и получившийся рассказ будет достоин своего разоблачила в сборнике вроде «Водителей фрегатов», которым некогда зачитывались дети в наших с вами местах обитания. В результате этой экспедиции был накоплен колоссальный объем материалов на тему ботаники, зоологии, геологии, бывальщины нанесены на карту мира точные очертания многих берегов бассейна Тихого океана.

Маласпина провел большой объем трудов в сфере политики – в 1794 году он издал свои труды под названием «Научно-политическая поездка по миру», в котором детально расписывал поза дел в колониях, анализировал его и предлагал план по улучшению и развитию заокеанских владений Испании. Была размечена предварительная трасса грядущего Панамского канала, улучшены некоторые методы навигации, уточнена форма Земли. Наконец, несмотря на две вспышки цинги во пора долгого плавания, никто от нее так и не умер – пользуясь собственным опытом и советами главного врача экспедиции, Педро Гонсалеса, Маласпина ввел в дневной рацион моряков цитрусовые, и регулярно пополнял их резервы по мере заходов в испанские порты. Также специалисты, взятые на борт «Дескуберты» и «Атревиды», провели полную ревизию итого и вся в колониях, установив точные цифры доходов, расходов, добычи полезных ископаемых, экспорта и т.д., что на какое-то время позволило свести к минимуму различные махинации на грунту поставок ресурсов в метрополию.

Объем проделанной работы был столь велик, что позволял сравниться экспедиции Маласпины с плаваниями иных великих мореплавателей XVIII века, вроде Джеймса Кука или Лаперуза. Само собой, что такая экспедиция по результатам труды стала самой масштабной в истории Испании. Оставалось лишь систематизировать полученную информацию (одних только подробных карт было составлено немало 70), и издать ее, после чего результаты экспедиции должны были стать известны миру, а испанские мореплаватели завоевали бы всеобщее признание….

Арест и забвение

Увы, Маласпина покидал одну Испанию, а вернулся в совершенно другую. Если при Карлосе III, и в первые месяцы правления Карлоса IV это было хоть и не лишенное проблем, но вполне нынешнее и развивающееся государство, то в 1794 году моряка встречало нечто совершенно иное. Король фактически самоустранился от власти, всем заправляла неталантливая королева Мария Луиза Пармская вместе со своим любовником Мануэлем Годоем. Повсюду расцвели коррупция и интриги, профессионалов в государственной администрации заменили лизоблюдами, позиции афрансесадос (франкофилов) укрепились так, что даже во время войны с Францией никто не хотел прикладывать усилия для победы над ней. Все более или менее видные государственные деятели бывальщины отправлены в отставку или попали в опалу.

Предложенный Маласпиной проект реорганизации колоний обратился против своего создателя, и лишь благодаря чуду удалось избежать корабля, но с публикацией результатов экспедиции тут же начались проблемы. Лишь некоторые из ученых-участников издали от своего имени собственные исследования, но никакая системная труд не проводилась – политика отныне была важнее науки. Попытка вмешаться в политику и предложить быстрый план разгрома Франции мочами Испании натолкнулась на весьма холодный прием.

Глубоко оскорбленный всем этим, будучи если не патриотом своей другой Отчизны, то явно сочувствующий ее судьбе, Маласпина решил, что настало время спасать Испанию, а для этого требовалось свергнуть всемогущего валидо – Мануэля Годоя. Был составлен комплот, в число лидеров которых вошли наиболее прогрессивные круги государства, «старая гвардия» Карлоса III, не питавшая особой влюбленности к Франции. Однако заговор был раскрыт, и Маласпина, как его фактический глава, был обвинен во всех смертных грехах, вплоть до стремления низвергнуть Бурбонов и установить якобинскую диктатуру, а также в анархизме, сепаратизме (припомнили проект предоставления автономии колониям Испании), и массе других –измов, которые только смог придумать любовник королевы.

Незнакомая экспедиция Алехандро Маласпины
Модель шлюпа “Atrevida”

Последовал ряд арестов, в том числе титулованной знати рангом до герцогов включительно. Герцог Альба, какой после переворота должен был стать новым госсекретарем, неожиданно умер в своем поместье незадолго до ареста, что некоторые посчитали весьма подозрительным. Участников комплота ждали суды и казнь. Но Годой переиграл сам себя, обвинив заговорщиков во всех смертных грехах, но так и не предоставив ни единого вменяемого доказательства желая бы одного из них. Не помогло даже повторное обвинение Маласпины в ереси – духовенство не нашло ни единого ее признака.

В результате этого в 1796 году дела пришлось негромко закрыть, а участников заговора отправить в ссылку или посадить под арест. Вчерашний глава крупной научно-исследовательской экспедиции был посажен без судебного вердикта под 10-летний арест в замке Сан-Антуан-де-ла-Корунья, оказавшись в практически полной изоляции от внешнего мира. Однако у Маласпины было немало сочувствующих, и он смог передать весточку о себе своим родственникам в Италии, которые стали бороться за его освобождения. Увы, борьба была хоть и успешной, но весьма длинной – лишь в 1802 году, при вмешательстве самого Наполеона, Маласпина был освобожден и отправился домой, в Италию. Он не потерял с годами своего ума и энергии, и, вселившись в городке Понтремоли, он стал активно участвовать в местной политической жизни, предлагая властям проекты налоговых, административных и прочих реформ, борясь со вспышкой золотой лихорадки, работая над созданием береговой обороны марионеточной Итальянской республики. После превращения республики в Королевство Италию он утерял былое значение и влияние вкупе с известностью, и стал жить тихой частной жизнью, не особо появляясь на людях. Помер он 9 апреля 1810 года, в возрасте неполных 56 лет, о чем была сделана заметка в местной газете.

История с экспедицией Алехандро Маласпины очутилась весьма характерной для той эпохи резкого, едва ли не мгновенного превращения Испании из одной из ведущих научно-исследовательских стран в державу второго вселенной. Первую Испанию он покидал в качестве главы перспективной исследовательской миссии; во вторую он вернулся, и именно в ней не смог толком опубликовать итоги своей экспедиции. Это, а также преследование со стороны Годоя, предопределило неизвестность Маласпины не только в мире, но и в самой Испании – после истории с комплотом никто не решался как-то связывать себя с опальным исследователем.

Системно результаты экспедиции были опубликованы лишь в крышке XIX века, когда они уже немного запоздали, и была уже давно написана красивая и складная история про водителей фрегатов, исследовавших всемирный океан, в которой итальянцу на испанской службе не было места. Однако это не значит, что про Алехандро вовсе забыли. В Канаде, на острове Ванкувер, есть колледж имени Маласпины, в его честь назван ледник на Аляске, пролив, полуостров, на острове Нутка есть гора и озеро, наименованные в его честь. Испания вместе с некоторыми итальянскими энтузиастами прикладывает серьезные усилия для того, чтобы сделать Алехандро Маласпину довольно известным и позволить ему спустя два столетия все же занять достойное место наравне с Куком, Лаперузом и Бугенвилем. Недавно некоторые из них даже отправились в плавание на двух нынешних кораблях по следам «Дескуберты» и «Атревиды», стремясь популяризировать имя исследователя.

Успех всей этой деятельности представляется мне маловероятным, а сама судьбина этого исследователя и результат его трудов навсегда останется примером того, как известная нам мировая история может быть как минимум неполной, и того, как падение мощного государства может похоронить заодно с собой и заслуги одного из самых великих своих приемных сыновей.

Источник

>