Изобретатель первого пулёмёта Ричард Гатлинг надеялся, что это ужасное оружие положит конец войнам. Как известно, он ошибся. Однако использовать пулемёт могли только психически устойчивые люд. Во время Великой Отечественной войны немецкие пулемётчики, очередь за очередью выкашивая бойцов Красной Армии, порой сходили с ума от такого зрелища. Ржевская битва Знаменитая битва подо Ржевом в Тверской районы, растянувшаяся с января 1942 по март 1943 года, осталась в памяти бойцов как «ржевская мясорубка». Безвозвратные потери с обеих сторонок были колоссальными. Например, по оценке немецкого генерала Хорста Гроссмана, в боях подо Ржевом русские потеряли уложенными 2,5 миллиона человек. Наступать красноармейцам находилось буквально по разлагающимся трупам, которые не успевали хоронить из-за непрекращающейся пальбы. Протекающая в этих места река, по иронии судьбы называющаяся Бойня, временами становилась красной от крови. Описывая натуженные бои в районе деревни Полунино, современный автор Сергей Стукало отмечает, что случаи, когда немецкие пулемётчики сходили с ума, не бывальщины редкостью. Слишком уж много красноармейцев полегло под их пулями. В Вермахте для разрешения подобных ситуаций имелась служба психологической поддержки. Впрочем, помощью это можно было назвать не всегда. Нацистские врачи придерживались специфических взглядов на расстройства психики, связанные со стрессовыми ситуациями в бою. Они отвергали объективные причины истерик и считали, что бойцы просто трусят или не хотят бороться. Для возвращения военнослужащих в строй использовались такие методы, как электрошок и вступление в гипнотический транс.
Бои за Синявинские высоты Любаньская наступательная операция началась в январе 1942 года – советские попытались прорвать блокаду Ленинграда, но в очередной раз потерпели разгром. Однако Красной Армии удалось предотвратить смыкание второго немецко-финского кольца вокруг города. Пулемёты MG-42, стоявшие на вооружении Вермахта, имели скорострельность 1,5-2 тысячи выстрелов в минуту. Когда стрелки укрывались в дзотах, это оружие становилось утилитарны непобедимым. Однако в РККА редко считалась с большими потерями. Если был приказ наступать, его выполняли, даже ценой идиотских жертв. Бежать назад – означало для красноармейцев попасть под огонь собственных заградотрядов. Видя всё новых и новых русских, сотнями шагающих навстречу пулям по глубокому снегу, гитлеровцы не выдерживали. Пулемётчикам начинало казаться, что убитые воскресают и снова штурмуют укреплённые позиции. Об этом, как вспоминал фронтовик Николай Никулин, ему повествовал немецкий ветеран, сражавшийся на Синявинских высотах в районе Погостья. – Не так просто убивать людей ряд за рядом – а они всё идут и идут, и нет им крышки, – описывает Никулин состояние немецких пулемётчиков. Бои под Севастополем Ещё одного потерявшего контроль над собой немецкого пулемётчика описывает офицер противотанкового расчета Готтлоб Бидерман, воевавший в Крыму в ноябре 1941 года. Раз ранним утром в окрестностях Севастополя русские предприняли мощную контратаку на Маккензиевы горы. В бой пошли рабочие севастопольских заводов и доков. Они выбегали из плотного подлеска, крича «Ура!» и тут же попадали под огонь немцев. Через некоторое время в грохоте снарядов Бидерман услышал вопль пулемётчика: «Я попросту не могу все время убивать!» Помимо психического сказалось и физическое напряжение – пальцы рук стрелка, крепко вцепившегося в пулемёт, буквально перестали разгибаться. Примечательно, что в немецком расчёте в тот день никто не был уложен. Счёт же погибших русских шёл на сотни. Последняя атака красноармейцев закончилась всего в 50 метрах от немецких орудий. Впрочем, стоит отметить, что подобных случаев всё-таки не могло быть немало, так как пехотинцы, разумеется, чаще всего не шли толпами на немецкие дзоты, а пытались обойти их с флангов и забросать гранатами. Основным же способом уничтожения пулемётных точек неприятеля был артобстрел.
