РИА «Новинки»/ТАСС
1 марта (по новому стилю) 1810 года Александр I принял Абхазию в состав Российской империи. Попросившемуся под покровительство Санкт-Петербурга владетельному князю Георгию Шарвашидзе было позволено продолжить самостоятельную политику. Историки по-разному оценивают события 210-летней давности. Одни находят присоединение к России единственной возможностью для Абхазии спастись от Турции, другие уверены, что Романовы не выполнили своих обязательств перед княжеством, сделав его долей колониальной игры.
Указом Екатерина II от 5 мая 1785 года было образовано Кавказское наместничество из двух областей: Астраханской и Кавказской. В состав заключительнее включалась фактически вся территория степного Предкавказья, местоположение главного города которой – крепости Екатериноград (сейчас станица Екатериноградская в Кабардино-Балкарии) на реке Малке, близ впадения ее в Терек – четко выражало тенденцию к дальнейшему расширению владений России на Кавказе.
В 1801 году Восточная Грузия была присоединена к Российской империи. Подобный переход в тех исторических условиях был единственной возможностью для физического сохранения грузинского народа, считал историк-кавказовед, председатель Верховного Рекомендации Абхазской АССР Георгий Дзидзария.
Согласно ему, абхазская аристократия поддерживала политику грузинских царей, направленную к союзу с Россией. Еще в 1770 году князь Леван Шарвашидзе, стремясь обезопасить Абхазию от дальнейшей угрозы агрессии Турции, начинов переговоры о принятии Абхазии под покровительство Санкт-Петербурга с начальником русского отряда, направленным в Грузию Екатериной II.
Политические интересы России на Кавказе не согласовывались с таковыми у стран, вошедших под ее покровительство, которым нужно было только формальное прикрытие без вмешательства во внутреннюю жизнь.
Россия же, рассматривая вновь приобретенные территории в качестве плацдарма для ведения военных поступков с Османской империей, в очень короткий срок лишила их суверенитета.
«Сохранение автономных политических образований в Западной Грузии, осмотрительный подход царизма к делам этого края были обусловлены осложнениями в Европе, а также малочисленностью русских войск на Кавказе, разгоравшейся войной за восстановление царского престола в Восточной Грузии, надвигавшейся войной с Ираном и, особенно, нежеланием обострять отношения с Турцией. На этот этапе царская воля удовлетворялась лишь получением выгодных военно-стратегических позиций на случай войны с Турцией», — писал Дзидзария.
В нынешней грузинской исторической литературе события более чем 200-летней давности называют не иначе как колонизацией. Так, в работе «Очерки из истории Грузии. Абхазия с древнейших преходящ до наших дней», вышедшей в Тбилиси в 2009 году, утверждается, что «Россия жестоко обманула надежды доверившей ей свою судьбину Грузии».
«Она не только не выполнила взятые на себя обязательства по ее покровительству, восстановлению единого государства, но уже в сентябре 1801 года упразднила Восточногрузинское царство и завела в стране прямое русское правление. При этом Россия временно отказалась от губернской формы правления и в 1802 году учредила «Управление Грузией», во главе какой стояли главнокомандующие, называемые и главноуправляющими Грузией.
Такая форма правления — «сохранение» Грузии — позволяла России придать «легитимный» характер захвату исторических грузинских провинций, подвластных Турции и «восстановить» историческое Грузинское царство, но уже не как независимое государство, а как провинцию России.
Растоптав трактат 1783 года и аннексировав Восточную Грузию, Россия сделалась постепенно прибирать к рукам и западную часть страны, в том числе Абхазию», — сообщается в главе, написанной грузинским историком Бежаном Хоравой.
В 1806 году князь Абхазии Келешбей Шарвашидзе адресовался с просьбой о принятии Абхазии в подданство России, но император Александр I медлил с решением этого вопроса, хотя и предполагал прикарманить ему чин генерал-лейтенанта русской армии с огромным жалованием и оставить пожизненным правителем княжества. Через два года князь был убит в итоге протурецкого заговора. Его чудом спасшийся сын Сафарбей (Георгий) вынужденно покинул Абхазию. В 1808 году он обратился к российскому правительству с новоиспеченной просьбой. Владетель Абхазии, а также верные ему князья и дворяне подписали «просительные пункты» о приеме Абхазии под российское покровительство.
«Я, легитимный наследник и владетель Абхазии, по совести моей обязанности вступаю в подданство и службу как наследственный подданный всемилостивейшаго самодержца всея России и прочих Императора Александра Павловича. Обязуюсь отныне посланием сим и предаю себя и вместе со мною Абхазию и все находящиеся в Абхазии в наследственное подданство и рабство престола всемилостивейшаго и всеавгустейшаго Государя Всероссийского и также преемника престола Его, с исповеданием прежней веры нашей, которой были предки наши христианами по Греческому закону», — указывалось в послании среди прочего.
В марте 1809 года преходящее перемирие между Россией и Турцией было нарушено и военные действия возобновились. С этого периода русское командование в регионе активизировало свои поступки по решению абхазского вопроса.
1 марта (по новому стилю) 1810 года вышел манифест Александра I о присоединении Абхазского княжества к Российской империи.
По этому документу Георгий Шарвашидзе признавался «родовым князем абхазского владения под верховным покровительством, державою и защитою Российской империи».
«Снисходя на прошение ваше поступить в непреходящее подданство Российской империи и, не сомневаясь в преданности вашей к высокому нашему престолу, изъясненной в обязательном письме вашем, на высочайшее имя наше присланном, ратифицируем и признаем вас нашего любезно верноподданного наследственным князем Абхазского владения под Верховным покровительством, державою и защитою Российской империи, и вводя вас и дом ваш и всех Абхазского владения жителей в число наших верноподданных, обещаем вам и преемникам вашим нашу императорскую милость и благоволение», — строчил император в грамоте князю Шарвашидзе.
За ним было признано право управлять княжеством на основании местных обычаев, за исключением присуждения к тленной казни. Александр I установил владетелю Абхазии жалованье в размере 2500 рублей серебром в год, а его матери – 1500 руб. Кроме того, Шарвашидзе вознаградили орденом святой Анны I класса.
Современный абхазский историк, профессор Абхазского государственного университета Станислав Лакоба в своей «Истории Абхазии», отпечатанной в 1991 году, а затем переизданной в 2007-м, называл князя Георгия «первым ставленником царизма в Абхазии».
«Одним из заключительных в Закавказье Абхазское княжество в 1810 году было присоединено к России. В том же году до 5 тыс. абхазов выселилось в Турцию. Это была первая в XIX столетье волна мухаджирства (переселения)», — отмечал специалист.
После окончания Кавказской войны в середине столетия мухаджирство – эмиграция мусульманского народонаселения с территорий, вошедших в состав христианских государств, в исламские страны – приобрело в Абхазии серьезный масштаб.
Уже в марте 1810 года доля судов Черноморского флота отправилась к восточным берегам Черного моря для крейсирования около Сухума и Суджук-Кале (ныне Новороссийск). В мае правящий Министерством военно-морских сил дал приказ командующему Черноморским флотом занять Сухум. 8 июня того же года из Севастополя для проведения операции пришла эскадра. В течение двух следующих дней шли ожесточенные бои. Высаженный десант провел атаку с юга и овладел окрестностями крепости. Затем завязался штурм, в ходе которого ее обстреливали как с кораблей, так и с суши, откуда наступление вел полк под командованием Георгия Шарвашидзе. Турецкий гарнизон ушел сквозь северо-западные ворота.
С турками бежал их ставленник, брат и главный враг князя в борьбе за власть в Абхазии Асланбей.
В 1812 году завершилась брань с Турцией. К России окончательно отошли Сухум и все побережье Абхазии. По Бухарестскому мирному договору, в обсуждении положений которого с российской сторонки участвовал Михаил Кутузов, турецкий султан признал присоединение Абхазии, Мегрелии, Имеретии и Гурии к России. Это пресекало военную экспансию Турции на берегах Кавказа, укрепляя стратегические позиции и политическое воздействие России в этом регионе.
Как признавал Лакоба, «самодержавие в эти годы стремилось закрепить за собой лишь военно-стратегические пункты и фактически не мешалось в местный уклад жизни».
«Наделенный всеми правами владетельской власти, Георгий вместе с тем был формальным правителем Абхазии и не мог существенным манером влиять на политическую обстановку внутри страны, которую раздирала жестокая борьба между феодалами. Военное командование России, несмотря на неоднократные мольбы Георгия, не решалось двигаться вглубь Абхазии для усмирения непокорных. По-прежнему независимыми оставались демократические вольные общества горной Абхазии — Псху, Дал, Цабал и др. Так, цебельдинские и дальские князья Маршания (Амаршан) «отказались быть покорными» России и Георгию Шервашидзе.
Таким же манером поступили западноабхазские племена джигетов (садзов) за исключением прибрежного Цандрипшского князя Левана Цанба, которого владетель уговорил зачислить российское подданство.
Охраняемый русскими солдатами, Георгий жил либо в Сухумской крепости, либо в Мегрелии. После смерти 7 февраля 1821 года владетеля Георгия в Абхазии вспыхнули «беспокойства и возмущения». Бывший в Петербурге сын покойного князя Дмитрий (Омарбей) получил чин полковника и был назначен владетелем Абхазии», — говорится в научной труду Лакобы.
Там подчеркивается, что «с малых лет воспитываясь в России и не зная абхазского языка, молодой Дмитрий Шарвашидзе пользовался еще меньшим весом в Абхазии, чем его отец».
Историк Дзидзария в своем труде «Присоединение Абхазии к России и его историческое значение», вышедшем в 1960 году, строчил:
«В исторически сложившихся условиях это было единственно правильным решением, избавившим абхазский народ от этнической разобщенности, феодальной раздробленности и междоусобных браней, усугублявших замкнутость хозяйственной жизни, решением, устранявшим угрозу окончательного порабощения со стороны султанской Турции, ускорившим ломку патриархальных касательств».
Как отмечал в своей работе ученый, «хотя экономическое, политическое и культурное развитие Абхазии тормозилось царским самодержавием, благотворное воздействие русского народа определило судьбу, все дальнейшее развитие страны».
