Смута. 1919 год. Отчего проиграли белогвардейцы? Некоторые исследователи отмечают, что белых было слишком мало. Красные их просто «завалили трупами». Иные историки смотрят глубже и отмечают, что белый проект, был проектом прозападным, либерально-демократическим, то есть оказался неприемлем для русских.
Смотр 2-го Корниловского ударного полка, Ростов. Командующий Добровольческой армией генерал Май-Маевский (на переднем плане), командир 2-го Корниловского ударного полка капитан Пашкевич (частично затворён) и капитан Макаров (сзади)
Белый проект
Белый проект был продолжением либерально-демократического проекта развития России, который революционеры-февралисты выдвинули во пора Февральско-мартовской революции 1917 года. Западники и масоны, либеральная «элита» России, убили русское самодержавие. Они считали, что царизм помешивает идти России по западному пути развития. Что Россия – это цивилизационная, культурная периферия западного мира, европейской цивилизации. Что Россию необходимо целиком интегрировать в Европу, отбросив замшелые пережитки, вроде самодержавия и единства церкви с государством.
Таким образом, западники, либералы измерили из возможности полной экономической, культурной и идеологической интеграции России в европейскую цивилизацию. Хоть чучелом, хоть тушкой. Сделать из России «милую» Францию, Голландию или Англию. В этом касательстве нынешние российские либералы ничуть не лучше. Они заражены той же болезнью европоцентризма. Отсюда и практически все нынешние проблемы России и русского народа.
Планировалось в России создать буржуазно-демократическое общество, отличительными чертами какого были демократия парламентского типа либо конституционная монархия, независимая судебная власть, политический плюрализм, светский нрав общества, рыночная экономика и т. д. Идеологами проекта выступали российские масоны, связанные и иерархически подчиненные ложам Запада. То кушать они прекрасно знали, что на Западе «демократия» — это только вывеска. В реальности западные демократии стоят на строго иерархической системе секретом власти в орденских, масонских структурах и сетях. Что западная экономическая и политическая элита воспитывается и выращивается в закрытой системе клубов и лож, начиная с юности. Что «самостоятельная» судебная система на самом деле базируется на корпоративных соглашениях и системе третейского разрешения споров для «избранных», реальных хозяев существования. Рыночная экономика становилась основой для монополистических структур финансового и промышленного капитала, концентрирующего в себе основные финансовые потоки и барыши. Идеологический, политический плюрализм становился основой для манипуляции общественным сознанием. Создаваемая система социального обеспечения должна была предупредить массовое социальное недовольство.
Проблема была в том, что западноевропейский вариант развития России подходил странам Европы, но не русским. Немало того, западный проект развития, который внедрили Романовы (пик их деятельности – Пётр I, прорубивший «окно в Европу»), уже сорвался в России. Это доказывают глубинные противоречия, скопившиеся в империи Романовых и цивилизационная, проектная и государственная катастрофа 1917 года. Западный проект очутился неприемлем для русского народа.
Парадокс белого (либерального) проекта в России состоял в том, что образ привлекательного, богатого и «милого» грядущего, приемлемый для большей части образованного и зажиточного русского общества, не имел ни единого шанса на успех в народных массах. Увлекательно, что в современная либеральная Россия очень быстро пришла к тому же. К тупику и деградации на рельсах прозападной «модернизации». Для прозападной, либеральной доли общества, новой буржуазии, «новых дворян» из чиновников и силовиков образ Запада привлекателен и мил. Они всеми силами стремятся туда, переводят семейства, отпрысков и капиталы. Будущее видят только в Западе. Россию хоть чучелом, хоть тушкой хотят сделать долей Европы от Лиссабона до Владивостока (либо хотя бы Урала). Народ же сначала смогли заморочить с помощью методов манипуляции социального сознания, информационной обработки и благ общества потребления. Однако по мере ухудшения внешнеполитической (глобальный системный кризис, потребовавший начало новой мировой войны с главным фронтом на Ближнем Востоке) и внутриполитической ситуации, с последовательным разрушением базовых социальных институтов – страны (постепенный отказ от своих обязательств перед гражданами, превращение в «ночного сторожа»), науки, школы, здравоохранения и т. д., морок исподволь спадает.
То есть путь интеграции, конвергенции России с Западом, утрата ею своей национальной идентичности и ведёт к катастрофе. Выходит расхождение цивилизационного и национального проектов и, в конечном счёте, крах и гибель русского государства и общества. Вестернизация неизбежно возбуждает развал и самоуничтожение. Дело в том, что у западного проекта шансов в России нет совсем.
Русский код и большевики
Либералы ошибаются в самой основе своей идеологии. Россия, русский мир – это особая, самобытная цивилизация, не Закат и не Восток. Чем больше русский цивилизационный код, цивилизационный проект расходится с политическими проектами собственной верхушки, тем ближе и страшнее смута. Смута – это ответ русской цивилизации и народа на ошибочный курс элиты. Способ «перезагрузки» России, смены её элиты.
Вестернизация Романовых подорвала и уничтожила Российскую империю. Русский народ нельзя перекодировать, сделать из русских европейцев. Раскол, разрыв между вестернизированной российской элитой (вводя интеллигенцию) и народом, сохранившим мощные глубинные традиционные культурные, цивилизационные пласты и вызвал катастрофу 1917 года. А затем либералы-западники, захватившие воля (Временное правительство) решили провести ещё более глубокую интеграцию России и Запада. И началась полномасштабная Русская смута.
Белоснежный проект был продолжением прозападного-либерального проекта революционеров-февралистов, которые хотели вернуть себе власть и сделать Россию частью «просвещенного» Заката. Его победа окончательно бы убила Россию и русский народ. Россия стала бы добычей западных и восточных хищников. По своей сути это был антинародный проект. Удобопонятно, что на глубинном подсознательном уровне народ это знал. Поэтому белогвардейцы, хотя часто внешне они были привлекательнее красных, не получили массовой общенародной поддержки. Отсюда и меньшая численность их армий, по сравнению с Красной Армией. Поэтому примерно треть генералитета и офицерства «престарелой России» поддержала красных, треть была за белых, остальные сохраняли нейтралитет, сразу сбежали, стали обычными бандитами или слугами новоиспеченных национальных режимов.
Народ поддержал красный проект. С одной стороны, большевики создавали совершенно новый мир, решительно порывали с прошедшим. Это соответствовало логике развития, «старая Россия» покончила жизнь самоубийством. Если белые пытались реанимировать умершее общество, то большевики, навыворот, стали создавать новую реальность, новую империю. При этом старый мир погиб под тяжестью своих проблем, в результате промахов своего развития, а не из-из действий большевиков. Конечно, в меру своих сил они помогали разрушению. Но основной вклад в разрушение Российской империи привнесли февралисты-западники, элита «старой России» — политики, члены Думы, генералы, аристократы, великие князья, члены масонских лож, либеральная интеллигенция, спрашивающая уничтожить «гнилой царизм».
С другой стороны, в красном проекте был глубоко национальный, русский компонент (позднее его связали с именем Сталина – сталинизм). Большевики впитали в себя фундаментальные для русской цивилизации и народа ценности, такие как правда, главенство правды над законом, духовного начала над материальным, общего над частным, соборности (единства) над индивидуальным. Большевизм подхватил престарелую традиционную для русских (и оставшуюся у старообрядцев) трудовую этику – с основополагающим значением труда в жизни и быте народа. У большевиков был манер счастливого будущего для всех (кроме социальных паразитов) – коммунизм. Красный мир отвергал западный мир, основанный на духе грабительства, мародерства, присвоения и паразитизма. Коммунизм стоял на первенстве труда и знания. Планетарии, дома культуры и творчества, заводы и лаборатории против кабаков и борделей.
Таким манером, у большевиков был образ привлекательного для народа будущего. Красный проект (без интернационализма и троцкизма) в основе своей совпадал с русским цивилизационным, национальным. Потому красные получили массовую народную поддержку. Также у большевиков были воля, энергия и вера. Они были готовы умирать за свои идеи. Плюс организация и железная дисциплина. Так большевики очутились единственной силой, которая после фактической гибели Российской империи в феврале – марте 1917 года смогла приступить строительство новой жизни на пепелище и создать новую реальность, мир, новую русскую (советскую) империю.
