23 января 1960 года люд впервые в истории спустились на дно Марианской впадины: глубина погружения составила чуть менее 11 км. Уникальное исследование проделали на батискафе «Триест» швейцарец Жак Пикар, сын созидателя аппарата, и американец Дон Уолш. В глубинных слоях воды они увидели креветку и рыбу, похожую на камбалу. К удивлению ученых, дно очутилось твердым и удобным.
Изобретения Огюста Пикара, изменившие мир
Идея создания глубоководного батискафа принадлежала швейцарскому ученому-физику Огюсту Пикару. Еще в 1930 году он спроектировал стратостат, способный всходить в высокие слои стратосферы. После этого профессор увлекся изобретением аппарата, способного выдержать давление самых вящих глубин океана, недоступные обычным подводным лодкам. Пилотная модель была создана к 1939 году в Бельгии. Однако из-за накалившейся политической ситуации в Европе проект пришлось заледенить. Свою работу Пикар продолжил после Второй мировой войны.
Первый батискаф был построен в 1948 году. Тогда же ученый с коллегой свершил пробное погружение на 25 метров.
Всего через неделю батискаф опустился уже на 1380 м. Присутствовавший на испытаниях французский исследователь океана Жак-Ив Кусто росло оценил изобретение Пикара. Однако смелые эксперименты выявили серьезные конструкторские недостатки. После отказа бельгийцев продолжать финансирование проекта Пикар в начине 1950-х занялся разработкой более совершенного батискафа. Значительную помощь стареющему ученому оказывал его сын Жак Пикар, взявший на себя роль основного пилота. Новый аппарат назвали «Триестом» в честь города, где были произведены основные работы по его созданию. В одном из погружений батискаф достиг рекордной глубины 3150 м.
По своему постройке «Триест» мало отличался от предшественника. Корпус поплавка имел форму, близкую к цилиндрической. На носу и корме были введены обтекатели. В кормовой части находился вертикальный киль. Для уменьшения бортовой качки при всплытии на поверхность внутри поплавка бывальщины установлены внутренние кили. Отец и сын планомерно били все новые рекорды погружения. В бортовой журнал они подробно заносили увиденное на невиданных глубинах.
«Заметили угольную рыбу тридцати сантиметров в длину с двумя большими глазами», — гласила одна из записей.
Зачем проект приобрели американцы
В 1958 году «Триест» приобрели ВМС США, не располагавшие подобными аппаратами. Американцы стремились привлечь к разработкам своих специалистов. В уложившейся ситуации Пикар-старший постепенно отходил от дел, однако альтернативы его получившему большой опыт погружений сыну по-прежнему не было. В чету к Пикару-младшему новые боссы отрядили лейтенанта ВМС США Дона Уолша. Перед ними поставили крайне амбициозную цель – прочертить исследование самого глубокого места на планете – Марианской впадины. Проект получил наименование «Нектон» по названию морских звериных, способных, в отличие от планктона, самостоятельно плавать.
Батискаф Триест, 1960 год
Батискаф Триест, 1960 год
U.S.Navy
Чтобы батискаф не утопал, к нему присоединили большой уравновешивающий поплавок, наполненный бензином. Бак свободно сообщался с окружающей водой, которая своим давлением стесняла бензин. Внизу за магнитными заслонками хранился запас свинцовой дроби — балласт. При необходимости всплытия акванавт должен был порвать цепь электрического тока, заслонки открывались, дробь высыпалась, и батискаф стремительно поднимался наверх.
Помимо пилотов в группу взошли моряки разных специальностей, военные, океанографы, биологи, фотографы, электрики и механики. Экспедиция прибыла на Гуам в середине октября 1959 года. «Триест» привезли туда же в разобранном виде на грузовом судне «Санта-Мариана». После сборки батискафа начались тренировочные погружения.
«Не подстерегает ли нас опасность?»
«Вскоре барыши, кто пароходом, кто самолетом, все члены группы «Нектон» или, точнее, «группы глубоководных испытаний», как мы теперь именовались. Помощником Уолша назначили юного лейтенанта Шумейкера, выпускника подводного филиалы Морского училища. С нами были еще четверо военных — унтер-офицеры Дегуд и Минел и матросы Маккартни и Бидер. Штатскую часть группы представляли неизменный Джузеппе Буоно, ответственный за электропитание Хилл, фотограф Пфлаум, Харрис, уроженец Гавайев Жаир и рослый негр Вирджил. Трем заключительным предстояло заниматься ремонтом. Научную часть обеспечивали опытные океанографы Роберт Дитц, А. Рехницер и К. Макензи.
В первых числах ноября «Триест» был организован. В десятый раз его извлекли из люльки и спустили на воду.
Поначалу для общей проверки мы совершили маленькое погружение на рейде, а затем склонились на 1500 метров у западного берега Гуама. Вылазка показала, что бензин заметно охлаждается. Правда, на глубине полутора километров температура на дне была 5°C — та же, что в желобе Сан-Диего. Никаких новоиспеченных осложнений не возникло; было решено приступить к первой серьезной операции, предусмотренной программой, — погружению на 5500 метров в желобе Неро», — повествовал Пикар в своей книге «Глубина 11 тысяч метров. Солнце под водой».
«19 января 1960 года члены проекта «Нектон», скопившиеся на Гуаме, взошли на борт буксира «Уондонк», который должен был доставить «Триест» на место погружения, точно над впадиной Челленджер-Дип. Это небольшое странствие оказалось продолжительным и малоприятным. 23 января 1960 года Жак Пикар и лейтенант Уолш заняли места в стальном шаре. Погружение завязалось в 8.23», — отмечается в книге Жоржа Блона «Великие тайны океанов».
Пикар установил скорость погружения: до глубины в 8 тыс. метров – одинешенек метр в секунду; потом 60 см в сек до глубины в 9 тыс. м, а затем до дна 30 см в сек.
Хронологию исторического спуска исследователи фиксировали в бортовом журнале. Оценки 100 м «Триест» достиг за 10 мин. Затем аппарат почти остановился в слое холодной воды. Для продолжения движения пришлось выпустить доля бензина. Аналогичные остановки случились на глубине 130 и 160 м. После рубежа 200 м «Триест» пошел без промедлений.
Пикар записал: «9.00. На глубине 1000 футов (304 м – «Газета.Ru»). Аморфная масса планктона в потоке света создавала полную иллюзию снегопада, только «снег» падал вверх, а не вниз. Щель, в какую мы опускались, имела в ширину всего-навсего милю. Мы могли натолкнуться на стену желоба – одна мысль об этом леденила давлю».
До глубины 7,8 тыс. м «Триест» погружался со средней скоростью 0,9 м/с, после сброса малой части стальной дроби скорость погружения на глубине 9 тыс. м составляла 0,3 м/с.
«11.44. Глубина 29150 футов (8885 м). В конусе света вода кристально незапятнанная. Ни малейшего следа планктона. Огромная пустота, которая не укладывается в человеческом представлении.
12.00. Глубина 31000 футов (9449 м). Какое под нами дно? Вполне вероятно, что оно представляет илообразный слой. Не подстерегает ли нас опасность погрузиться в это вещество и навсегда в нем исчезнуть?
12.56. На сонаре появляется черная линия: дно.
13.00. На дне является неясное световое пятно, и вдруг мимо иллюминатора, извиваяюсь, проплывает маленькое животное (2-3 см в длину). Похоже, красная креветка.
Присели на прекрасное ровное дно, на твердый диатомовый ил. Дно чистое, светлое, табачного цвета. На глубинометре 37800 футов (11521,5 м). Время 13.06», — популярно благодаря материалам, оставленным швейцарским ученым.
Манометры указывали давление в 1156 атмосфер.
Позже итоговая максимальная глубина с учетом солености моря, посредственнее температуры, сжимаемости воды и силы тяжести погружения была скорректирована до 10918 м.
«Должен признаться, я чувствовал себя неспокойно»
На дне Пикар и Уолш увидали рыбу, похожую на камбалу и креветку, и съели по шоколадке. Исследователи связались по ультразвуковому телефону с кораблем сопровождения и доложили о прибытии к пункту назначения. Были проведены различные эксперименты: температура воды за бортом составляла 3,3°С. А после измерения внутреннего диаметра гондолы выяснилось, что она сжалась на 3 мм.
Пикар так описывал свои впечатления: «Я никогда не размышлял, что океаны — это огромные резервуары в основном холодной воды. Лишь тонкий слой поверхностных вод в тропическом поясе имеет немало или менее высокую температуру».
Батискаф Триест, 1960 год
Батискаф Триест, 1960 год
U.S.Navy
Настоящей сенсацией для участников рекордного погружения сделался не только сам факт достижения неисследованных прежде глубин, но и встреча с проявлениями жизни в абсолютной темноте, отмечал Владислав Корякин в своей книжке «Путешественники и первооткрыватели». Пикар и Уолш находились на дне 20 минут. Затем был сброшен балласт, и начался подъем, который взял 3 часа 27 минут.
В 16.56 «Триест» показался на поверхности. Таким образом, общее время погружения составило 8 часов 25 минут.
На глубине 15 м бывальщины зафиксированы два сильных взрыва. Пикар и Уолш произвели осмотр, однако на батискафе не было заметно никаких повреждений.
Рекордсмены вернулись на Гуам, откуда спецборт забрал их в Вашингтон.
«Должен сознаться, я чувствовал себя неспокойно. Когда на борту судна случается что-то непредвиденное, командир должен непременно отыскать вино. Тем более, когда речь идет о батискафе, работающем на больших глубинах. Едва «Триест» доставили в порт, мы начали скрупулезный осмотр батискафа, чтобы выявить источники таинственных взрывов. Бензин не вытекал нигде, внутренняя оснастка была в исправности, все швы поплавка безотносительно целы», — повествовал Пикар.
Через несколько дней, 9 февраля он получил письмо от президента США Дуайта Эйзенхауэра. В нем, в частности, говорилось: «Будучи гражданином Швейцарии, края, которая восхищает мир своей любовью к свободе и независимости, вы заслужили благодарность всего американского народа за научный вклад в океанографию, проложивший линия в эту важную научную сферу.
Мои наилучшие пожелания с надеждой на будущие успехи».
Создатель «Триеста» Огюст Пикар умер в 1962 году в году 78 лет. Его сына Жака Пикара не стало в 2008-м на 87-м году. Их дело продолжил Бертран Пикар: сейчас ему 61 год и он прогремел как воздухоплаватель, первым совершивший беспосадочное кругосветное путешествие на аэростате. Уолшу 88 лет, он проживает в городке Дора в штате Орегон.
Пикар и Уолш длинно оставались единственными людьми, побывавшими на дне Марианской впадины. Их рекорд повторил в 2012 году кинорежиссер Джеймс Кэмерон.
