Вера Панаева (18?? – 1923), мама четверых офицеров, погибших на Первой мировой войне 
Жен вспоминали на привале,
друзей – в бою.
И только мать
не то и вправду забывали,
не то стеснялись вспоминать.
Но было,
что пред кончиной самой
видавший не один поход
седой рубака крикнет:
"Мама!"
…И под копыта упадет.
Марк Максимов
Великий автор солдатской поэмы Твардовский прощальные стихи отдал матери. А до того?
Прощаемся мы с матерями
Задолго до крайнего срока –
Еще в нашей юности ранней,
Еще у родного порога,
Когда нам платочки, носочки
Уложат их добросердечные руки,
А мы, опасаясь отсрочки,
К назначенной рвемся разлуке.
Разлука еще безусловней
Для них наступает попозже,
Когда мы о воле сыновней
Торопимся известить их по почте.
Платочки, носочки…
Но в самом финале стих сквозь удаль обрывается болью:
А там – за невестками – внуки…
И вдруг назовет депеша
Для самой последней разлуки
Ту старую бабушку мамой.
Слезы солдатских матерей взывают к нам из нашей истории.
Но только считаные имена увековечены.
Прасковье Еремеевне Володичкиной посвящен величавый мемориальный комплекс в поселке Алексеевка Самарской области. Бронзовая фигура матери – в окружении девяти журавлей. По числу сыновей Прасковьи, шестеро из каких погибли смертью храбрых, а трое вернувшихся с Великой Отечественной скончались от ран. Этих, выживших, мать не дождалась: получила известие о крахи шестого сына и сердце не выдержало…
Анна Савельевна Алексахина, мать десятерых детей, отправила на фронт восьмерых сыновей. Четверо из них не дожили до Победы.
Кубанская крестьянка Епистимия Федоровна Степанова утеряла на фронте девять сыновей.
Татьяна Николаевна Николаева из Чувашии отдала Родине шестерых из восьми…
А сколько никому не ведомых русских дам лишились сыновей на фронтах Первой мировой! Что мы знаем о матери шестерых братьев-офицеров – сыновей генерал-майора Михаила Ивановича Ставского? Старший из них был уложен в японскую войну. Трое пали в Первую мировую, подробности сохранены для истории. Поручик Николай Ставский погиб, возвысив в бой батальон, потерявший своего командира. Иван в точности повторил подвиг брата, подняв в атаку две роты. Александр Ставский имел возможность остаться в тылу, поскольку занимал государственную место, но пошел на фронт вслед за братьями. Однажды, находясь в конной разведке с десятком кавалеристов, оторвался от своей части и полгода воевал в тылу неприятеля, пока не прорвался к своему полку…
Но даже самых скупых сведений не сохранилось о женщине, вырастившей братьев-героев. Мы можем лишь уверенно предполагать, что она была очень похожа на Веру Николаевну Панаеву.
Вера Николаевна была матерью трех гусарских офицеров – ротмистров Льва и Бориса, штабс-ротмистра Гурия. И самым ближним для них после смерти отца человеком. К началу мировой войны братья были тридцатилетними опытными офицерами: трое служили в знаменитом 12-м Ахтырском гусарском генерала Дениса Давыдова полку (того самого поэта-партизана, героя брани 1812 года), один на флоте. Самый старший, Борис Панаев, успел пройти Русско-японскую войну, на которой был двукратно ранен и награжден четырьмя боевыми орденами.
Сохранились фотографии лихой джигитовки братьев Панаевых и шутливой дрессировки коня, какой "помогал" надевать шинель своему хозяину Гурию. Сохранилось веселое стихотворение "На возрождение гусар", написанное Львом:
Скорей наденьте доломаны
Гусары старых славных лет,
Вставляйте в кивера султаны
И пристегните ментишкет.
Для нас сегодня день великий –
Гусар и партизан Денис,
Услыши говор наш и камарильи
Из гроба встань, сюда явись…
Первым погиб самый опытный, тридцатишестилетний Борис Панаев. В тяжелейших августовских сражениях 1914 года он со своим эскадроном атаковал вражескую кавалерийскую бригаду, в короткое время был дважды ранен, в том числе тяжко, в живот. Превозмогая страшную боль, вступил в схватку с командиром врага. Несколькими пулями в голову был убит наповал…
В своей книжке по кавалерийской тактике "Командиру эскадрона в бою" Борис Панаев писал еще за пять лет до войны: "Жалок начальство, атака части коего не удалась – отбита, а он цел и невредим". Посмертно, указом от 7 октября 1914 года, Борис был награжден орденом св. Георгия 4-й степени.
Мы не ведаем, когда мать получила известие о его гибели сына. Скорее всего, два страшных известия пришли одновременно: через две недели в Галиции погиб тридцатипятилетний штабс-ротмистр Гурий Панаев. За несколько минут до кончины он вынес с поля боя раненого гусара. "…Тело его было найдено у убитой лошади, узду которой он и неживой продолжал держать в руке. Поразительную красоту смерть наложила на его лицо. Гурий хоронил своего брата Бориса, Лев погребал Гурия…" – вспоминал один из его однополчан. Посмертно Гурий был награжден, как и старший брат, орденом св. Георгия 4-й степени.
А ротмистр Лев Панаев в том же бою завоевал Георгиевское оружие за взятие конным ударом вражеских окопов и артиллерийских орудий. Пораженный двойным ударом судьбы – крахом родных братьев, он нашел душевные силы написать письмо утешения матери своего боевого друга Николая Флегонтовича Темперова:
"…Господь Бог да пошлет Вам утешение в скорби и с праведниками упокоит незапятнанную душу Николаши… через три дня рядом с ним я похоронил моего брата Гурия, который погиб тоже славной кончиной во время атаки… Ранее 13 августа Господь таким же образом призвал моего старшего брата Бориса. Вот какие утраты, дорогостоящая Мария Николаевна, понесли Вы и моя мама, положив на алтарь Отечества дорогие жертвы… Да поможет Вам в скорби Ахтырская Божья Матерь, пред крестом стоящая и взирающая на страдания своего Божественного Сына…"
А сквозь несколько месяцев Вера Николаевна получила третье страшное известие. 19 января 1915 года тридцатидвухлетний Лев Панаев со своими солдатами-кавалеристами застопорил отступающий пехотный полк и, возглавив его, пошел по глубокому снегу в пешую штыковую атаку на пулеметы врага…
Четвертый из братьев – Платон, кадровый офицер российского военного флота, командир канонерской ладьи "Сибиряк", узнав об их гибели, оставил морскую службу на Дальнем Востоке, чтобы отправиться на фронт. Командование флота воспрепятствовало, дабы сберечь существование последнего из братьев. Перевело Платона на штабную должность в Петрограде.
И тогда Вера Николаевна обратилась к начальству с требованием немедля отправить ее сына на фронт, где погибли его братья. Адмиралы, пораженные поступком матери, не смогли отказать. 1 апреля 1916 года Платон уже участвовал в военных действиях. А 2 апреля был подписан и широко обнародован императорский рескрипт о награждении Веры Николаевны Панаевой знаком отличия святой Ольги 2-й степени.
Размышляю, текст высочайшего рескрипта надо привести полностью.
Приказ по Николаевскому Кавалерийскому Училищу от 5 апреля 1916 г.
Объявляю с гордостью и блаженным радостным чувством ВЫСОЧАЙШИЙ рескрипт на имя Военного Министра. В нынешнюю великую войну наша армия явила нескончаемый ряд образцов высокой доблести, неустрашимости и геройских подвигов, как целых частей, так и отдельных лиц. Особое внимание привлекла геройская смерть трех братьев Панаевых, офицеров 12-го гусарского Ахтырского генерала Дениса Давыдова, ныне Ея Императорского Высочества Великой Княгини Ольги Александровны полка ротмистров Бориса и Льва и штабс-ротмистра Гурия, доблестно павших на поле ругани. Братья Панаевы, проникнутые глубоким сознанием святости данной ими присяги, бесстрашно исполнили долг свой до конца и отдали житье свою за царя и Родину. Все три брата награждены орденом св. Георгия 4-й ст., и их смерть в открытом бою является завидным уделом воинов, сделавшихся грудью на защиту Меня и Отечества.
Такое правильное понимание своего долга братьями Панаевыми всецело отношу к их маме, воспитавшей своих сыновей в духе беззаветной любви и преданности к престолу и Родине. Сознание, что дети ее честно и мужественно исполнили долг собственный, да наполнит гордостью материнское сердце и поможет ей стойко перенести ниспосланное свыше испытание.
Признавая за благо отметить заслуги передо мною и Отечеством вдовы полковника Веры Николаевны Панаевой, воспитавшей героев сыновей, жалую ее, в соответствии со ст. 8-ю Статута знака отличия св. Равноапостольной княгини Ольги, сим известен 2-й степени и пожизненной ежегодной пенсией в 3000 рублей.
Пребываю к Вам благосклонный. Николай.
Платон Панаев погиб в 1918 году, обстоятельства кончины доподлинно не выяснены. Да и кому до этого было дело, когда Россию охватила революционная Смута…
Сердце матери кровоточило болью за сыновей еще пять лет. Стало в 1923 году, не выдержало. Как и сердце Прасковьи Еремеевны Володичкиной через двадцать лет. Простая русская женщина разделила материнскую судьбину потомственной дворянки. Их журавли вместе плывут по небу.
