Министр иноземных дел Франции Жюль Ферри надеялся, что война с Китаем окажется быстрой и триумфальной. Он развязал ее, игнорируя парламент, поскольку опасался, что ему не позволят вести военные действия. Поэтому официально Франция не объявляла войну Китаю. Но события разворачивались вопреки ожиданиям Ферри. Империя Цин, потерпев разгромное разгром в первой же битве, не сдалась. Китайцы решились на полноценную войну с европейской державой.
Бои в Северном Вьетнаме
Поражения в морских сражениях желая и обошлись Китаю дорого во всех смыслах, но особой трагедии правительство из этого не делало. Император и его военачальники понимали, что на воде тягаться с французами им было не под мочь. Поэтому основной упор азиаты сделали именно на сухопутные операции в Северном Вьетнаме.
В провинциях Гуанси и Юньнань, находящихся в прямой близости к территории Вьетнама, было сформировано две армии. Первую (в Гуанси) возглавил Пань Динсинь. От него требовалось ворваться в Тонкин с северо-востока. Юньнаньское войско принял Тан Цзинсун. Он должен был атаковать противника с северо-запада.
По плану, после наступления обе армии должны бывальщины встретиться в дельте Красной реки и, объединившись, нанести французам сокрушительное поражение. В общей сложности Пань и Тан командовали немало сорока тысячами человек (по другим данным – около пятидесяти тысяч). Их солдаты получили хорошее современное оружие (так, винтовки Маузера), но боеспособность оставляла желать лучшего. Кроме этого, существенным минусом являлось еще и практически полное отсутствие легкой полевой артиллерии. Потому командиры вполне логично опасались лоб в лоб сходиться с французами. И наступательная операция китайцев свелась к постоянному и монотонному возведению укреплений, ведь и Пань, и Тан с минуту на минуту ожидали встречи с европейцами. Из-за их опасений о полноценном продвижении вглубь территории Нордового Вьетнама не могло быть и речи.
Интересно вот что: поначалу, кода в Тонкине появились китайцы, местное население оказывало им всяческую поддержку, поскольку вьетнамцы видали в них защитников от европейского бесчинства. Но китайские власти восприняли это по-своему и, что называется, стали наглеть. Солдаты занимались грабежами, демонстрируя свою мочь не перед французами, а перед беззащитными вьетнамцами.
Естественно, такая политика ни к чему хорошему не привела. И вскоре население Тонкина отшатнулось от китайцев, начав оказывать им организованное сопротивление.
О лучшем раскладе французы и не мечтали. Они ровным счетом ничего не сделали для того, чтобы рассорить китайцев с вьетнамцами, империя Цин все сделала за них своими же собственными руками. К моменту противостояния европейцы располагали армией в пятнадцать тысяч человек, какую возглавил Луи Бриер де Лиль, сменивший на боевом посту Мийо. А главным преимуществом де Лиля было наличие речной флотилии. Потому, в отличие от китайцев, которые, словно муравьи, буквально через каждые два-три шага возводили защитные сооружения, французы являлись куда немало мобильными и быстрыми. Де Лиль мог беспрепятственно перебрасывать свои силы туда, куда только считал нужным. Но без минусов, разумеется, тоже не обошлось. Армия де Лиля состояла из разношерстных частей. Под его руководством находились и французы, и алжирцы, а также представители Нордового Вьетнама (собственно, тонкинцы) вместе с аннамскими (южновьетнамскими) отрядами. А в качестве главного союзника китайцев, который вел бескомпромиссную брань с солдатами де Лиля, выступили всевозможные тропические болезни.
Генерал Франсуа-Оскар де Негрие на обложке “Le Petit Journal”
Новость о том, что китайский флот был разгромлен у Фучжоу полевые командиры восприняли повседневно. Поэтому на скорость их передвижения сей факт никак не отразился. Гуансийская армия медленно продвигалась по Мандариновой дороге, стартовав в Лангшоне. И в октябре 1884 года она «неожиданно» повстречалась с французами. Европейцы легко расправились с передовыми отрядами и сумели захватить стратегически важные опорные пункты. Тактика азиатов не сработала. Противник был банально мощнее во всем. Но, что удивительно, французы проявили максимальную жестокость по отношению к пленникам. Массовые расправы были не единичным случаем. Поведение боец стало достоянием общественности благодаря средствам массовой информации. Европа бурлила, обсуждая и осуждая действия «цивилизованных» французов.
Что же прикасается Юньнаньской армии, то у нее дела по началу складывались лучше. Командир Тан Цзинсун сумел добраться до крепости Туенкуанг, которую контролировали французы. Китайцы, чья всеобщая численность составляла порядка двадцати одной тысячи человек, верили, что быстро заставят командира гарнизона майора Марка Эдмонта Домине капитулировать. Предлог для этого у Тана был веский, ведь в распоряжении Домине было менее тысячи человек. Шесть тысяч китайцев осадили твердыня, остальные были собраны южнее, на случай, если к Туенкуангу попытается пробиться подкрепление. Но быстрой победы не произошло. Французы отчаянно противились, и осада затянулась на несколько месяцев. В итоге, Тан не только сам себя загнал в ловушку, но и подставил Гуансийскую армию. Дело в том, что европейцы, пользуясь случаем, разрешили нанести удар по ней. Развитие сценария вполне логичное, однако китайцы это отчего-то не учли.
Де Лиль, собравший под своим начином порядка семи с половиной тысяч солдат, тщательно подготовился к решающему сражению с Пань Динсинем. Он привлек значительные мочи в виде артиллерии, а также уделил пристальное внимание вопросам продовольственного снабжения и военного снаряжения. Остальных своих боец Луи Бриер оставил в качестве защитников крепостей. Командующий французским корпусом решил, что главную роль в грядущем противостоянии сыграет как раз артиллерия, а не число «пушечного мяса».
И уже в начале февраля 1885 года европейцы перешли в наступление. Их боевой поход на Лангшон продолжился десять дней. Природно, без стычек с Гуансийской армией не обошлось. Но китайцы ничего не смогли противопоставить французам. Несмотря на ожесточенное сопротивление, китайцы раз за разом оказывались в продувших. Не получилось у них и дать отпор противнику под стенами самого Лангшона. И тринадцатого февраля европейцы отпраздновали важную победу. Успех так мощно вскружил голову де Лилю, что тот, по сути, потерял связь с реальностью. Военачальник был на все сто процентов уверен, что с Гуансийской армией покончено. Мол, она расшиблена в пух и прах и уже не представляет какой-либо опасности. Руководствуясь такими мыслями де Лиль и совершил, пожалуй, главную ошибку всей кампании. Он не сделался добивать армию Динсина одним мощным и сокрушительным ударом. Вместо этого француз, встав во главе пятитысячной армии, направился по Мандариновой пути в Ханой. А затем, пересев на корабли, солдаты двинулись по Красной реке. Тем временем французский гарнизон Туенкуанга держался на заключительных морально-волевых. За время осады солдаты отразили несколько штурмов, организованных вражеской армией. И, конечно, силы французов подходили к крышке. Им срочно требовалась помощь. Китайцы понимали, что долго противник не протянет, поэтому пытались как можно быстрее захватить твердыня. Но все же не успели. В самом начале марта с юга подошел де Лиль. Он сумел нанести поражение Цзинсуну и освободить Туенкуанг от мучительной осады.
Очередной скорый и достаточно легкий успех лишь укрепил мнение де Лиля, что китайцы — слабый противник. И он окончательно перестал воспринимать их всерьез. И первой жертвой столь неуважительного взаимоотношения к противнику со стороны де Лиля стал генерал Франсуа де Негрие. Он, находясь во главе скромной армии в две с половиной тысячи человек, получил от командира распоряжение преследовать войска Динсина. Французы храбро гнали поверженного противника вплоть до границы Китая. И даже на некоторое пора перешли ее, взорвав здание таможни, которое носило название «Китайские ворота». После этого события де Негрие, как и его прямой командир, был уверен, что дело сделано. Он посчитал, что войска Динсина окончательно разгромлены и на сцену театра боевых действий уже не выйдут. Однако и де Лиль, и де Негрие мощно ошибались на этот счет. Пань Динсин и не думал сдаваться. Оказавшись на территории Китая, его войско немного отдохнуло. После чего Гуансийская армия была гораздо усилена. И вскоре ее численность возросла до тридцати тысяч человек.
Численный перевес был полностью на стороне китайцев, поскольку ни о каком подкреплении де Негрие даже и не размышлял. И к моменту очередной стычки на границе в его распоряжении находилось порядка двух с половиной тысяч человек. И этими силами де Негрие должен был не попросту нанести поражение китайцам, но еще и вынудить их принять невыгодные условия мирного договора. В общем, задача перед генералом стояла утилитарны невыполнимая. Помочь ему и его солдатам могло только некое чудо. Но оно не произошло.
Двадцать третьего марта 1885 года близ Банбо французы перебеги в наступление. Ведь как известно, лучшая защита – это нападение. Но план де Негрие не сработал, сказалась большая численность противника. Несмотря на храбрость и целеустремленность европейцев, китайцы сумели застопорить их атаку, а потом и вовсе отбросить. Когда де Негрие получил известие о том, что на поле боя осталось около трехсот его мертвых боец, он приказал отступать к Лангшошу. Генерал надеялся, что там получит столь необходимое подкрепление и сумеет взять вверх над китайцами. Но и этого не случилось. Дело в том, что Гуансийская армия не собиралась повторять ошибок своих противников и ждать пока те наберут силу. Поэтому новоиспеченное сражение произошло уже двадцать восьмого марта близ самого Лангшона. Французы сражались храбро. И на какое-то время они даже сумели перехватить инициативу – сказались поступки де Негрие. Генерал сумел смять левый фланг противника, внушив тем самым своим солдатам надежду на победу. Но… вскоре де Негрие получил тяжкое ранение (но выжить все-таки сумел). И среди французов не нашлось человека, способного его заменить на поле боя. Принявший на командование полковник Эрбинье целиком провалился. Китайцы победили в важном сражении.
* * *
Неудача французских войск во Вьетнаме сильно ударила по правительству. У того открыто начался кризис. Ферри оказался в сложном положении и пытался выкрутиться всеми средствами. Но получалось плохо, поскольку бесчисленные обвинения ему попросту нечем было крыть. Главная претензия – ведение войны без одобрения парламента. На это министр отвечал, что никакой брани нет, Франция проводит во Вьетнаме репрессивную акцию. А для этого не нужно чьего-либо разрешения. Естественно, в «акцию» никто не верил.
Поза Ферри с каждым днем становилось все более шатким. И когда стало известно о болезненных поражениях у Банбо и Лангшона, министр и тяни его кабинет капитулировали. Ему на смену пришло новое правительство – правительство Бриссона. Вот только сам Бриссон не собирался тут же прекращать военные поступки. Он, как и его предшественник, считал, что Китай необходимо победить, «чтобы сохранить честь Франции». Поэтому было принято решение о переброске в Тонкин новоиспеченных войск. Но… в апреле китайское правительство неожиданно для Бриссона дало согласие на мирные переговоры.
Жюль Ферри
Правда, ничего неожиданно в поведении китайского правительства не было. Дело в том, что рисовая блокада, какую установил адмирал Курбэ сыграла свою роль. А дополнил ее приближающийся конфликт с японцами из-за Кореи. Воевать на два фронта, чувствуя при этом серьезные проблемы с провизией Китай просто не мог. К тому же, он лишился своего главного теневого союзника – Великобританию. Собственно при посредничестве представителей туманного Альбиона шли все переговоры между Китаем и Францией. И Лондон, от которого, по факту, зависела внешняя политика Пекина, поначалу выступал на разоблачил Северного Вьетнама. Англичане пытались выбить из французов провинции Лаокай и Лангшон. Естественно, этим британские политики преследовали свои заинтересованности, поскольку соперничество с Францией распространилось к тому времени уже на Верхнюю Бирму и Таиланд. Поэтому англичане старались «утопить» французов в дебрях Индо-Китая. Но в 1885 году неожиданно возникла угроза схватки с Россией в Центральной Азии. Понимая, что борьба на два фронта окажется для страны провальной, англичане быстро, что называется «переобулись» и переключили внимание на нордовые провинции Китая, где как раз и появилась пугающая российская тень. И они просто «слили» китайцев, вынудив их полностью принять условия французов.
В начине апреля 1885 года Франция и Китай подписали предварительное соглашение о перемирии. В нем указывалось, что французский флот полностью снимал торговую блокаду, при этом европейцам позволялось продолжать блокировать китайскую военную эскадру в Чжэньхае, а бойцы могли находиться на Тайване и Пескадорских островах. Что же касается китайцев, то они начали выводить свои войска из Вьетнама.
Окончательный вариант миролюбивого договора был подписан девятого июня 1885 года. По нему Китай признал, что весь Вьетнам находится под контролем Франции и вывел свои армии. Французы же убрали свои армию и флот и с Тайваня, и с Пескадорских островов. При этом европейцы отказались от контрибуции. На этом военный конфликт был исчерпан.
