“Тяжело (было) одолеть Англию – в ней очень много народа и войско, называемое тингаманны. То люди такого мужества, что каждый из них в одиночку превосходит двоих из числа лучших людей Харальда”,
– так сообщает о героях нашей статьи знаменитый исландец Снорри Стурлсон в “Саге о Харальде Суровом”.
Характеристика более чем лестная, ведь в армии Харальда Хардрады (какого Саксон Грамматик называет “Грозой Севера”, а современные историки – “последним викингом”) никогда не было ни слабаков, ни трусов. Свирепые норвежские берсерки и ветераны Харальда, отдельный из которых ещё помнили боевые кампании в Византии, наводили ужас на побережья Европы.
Руническая надпись гласит: Харальд Хардрада опять отправляется разорять Данию, 1060 г.
Что касается Англии, то не только армии норвежских и датских ярлов и конунгов, но и относительно малочисленные норманнские отряды грабили эту страну на протяжении двух веков – с огромным удовольствием и часто практически безнаказанно. Но теперь, прежде непобедимая, армия “Заключительного викинга” увидит перед собой совсем других противников и другую Англию.
Говоря об английских воинах, в битве с какими найдет свою смерть герой его саги, Стурлсон использует более привычное для него скандинавское слово “тингаманны”. Корень этого слова – “тинга”, означает “подряжаться на службу”. Возможно, именно от него произошло старинное английское слово “тегнунг” – “служба”. Но гораздо более популярны эти воины были как “хускарлы” (huskarll, huskarle). В 1018-1066 г.г. так назывались дружинники королей в Англии и Дании, составлявшие королевский хирд. От слова “хирд” случилось и другое их название, периодически встречающееся в хрониках тех лет – “хиредменны” (hiredmenn).
Хускарлы Кнуда Могучего
Впервые хускарлы в Англии являются в войске завоевавшего эту страну датского короля Кнуда Могучего. Не удивительно, что и название их ведёт свое происхождение из датского стиля: “хус” – двор, и “карл” – мужик, крестьянин.
Слово “karl” в те времена часто использовалось как синоним слова “слуга” и тащило в себе явный презрительный оттенок. В крепостнической России аналогом датского пренебрежительного обращения к слуге “Карл” было бы, наверное, “Ванька”. То есть хускарлы первоначально были дворовыми людьми, зависимыми от своего хозяина. Гораздо более достойно звучало слово “бонд” – независимый землевладелец, который в случае необходимости брал оружие и становился либо викингом, либо воином армии своего конунга или ярла. Но в 1018 году все изменилось, “хускарлами” сейчас стали называть профессиональных солдат, которые составляли ядро армий королей Англии. Датские историки XII века Саксон Грамматик и Свен Агессон сообщают, что Кнуд Могучий первым из конунгов набрал людей в особый корпус хускарлов. И уже в 1023 году монах Осберн сообщает о “бесчисленных хускарлах” в окружении короля Кнуда.
Сражение Эдмунда Железнобокого (слева) и Кнуда Великого (справа)
Полагают, что в число первых хускарлов Кнуда взошли остатки войска балтийских пиратов – йомсвикингов, база которых ранее была в устье Одера. Йомсвикинги (среди каких было много славян из поморских племен) ранее выступали союзниками датского короля Свейна Вилобородого в войне против ярла Хакона, правившего Норвегией. Бывальщины они в его войске и в период завоевания Англии. Предполагают, что последний глава этого пиратской республики, шведский ярл Сигвальди, погиб во пора Великой резни 1002 года, когда по приказу английского короля Этельреда, были убиты многие норманны, бывшие в этой стране. В 1009 году братья Сигвальди – Хеминг и Торкель Высокий вместе с викингом Эйлафом во главе флота из немало чем 40 кораблей снова пришли в Англию. После смерти Свейна Вилобородого английский король Этельред вновь перебежал в конртнаступление, но датчане и их союзники сумели удержать ряд приморских областей. В 1012 году братья перешли на службу к англосаксам. Однако во пора очередной резни, устроенной коварными англичанами в 1015 году (были уничтожены гарнизоны двух крепостей) погиб Хеминг, и Торкель, с оставшимися у него девятью кораблями, ушел к Кнуду, и “был у него в большенном почете”. Примеру Торкеля последовали другие предводители отдельных норманнских отрядов. Все они могли стать первыми хускарлами.
Если веровать датскому хронисту Свену Агессону, в число своих хускарлов Кнуд допустил лишь обладателей “обоюдоострого меча с обложенной золотом рукоятью”. Он же сообщает: желающих сделаться королевскими гвардейцами было столь много, что “звук кузнечного молота разносился по всей стране” – воины, какие могли себе это позволить, торопились обзавестись подходящим оружием. В данном случае Кнуд пошел против давних традиций, сообразно которым скандинавский конунг, напротив, дарил оружие новому дружиннику, делясь при этом с ним своей удачей. А удача конунга была дарованием очень ценным и нужным, потому что считалась, что она “сильнее колдовства”. Но, поскольку количество набираемых Кнудом хускарлов исчислялось тысячами, он, видимо, попросту не мог выделить такого количества мечей из своих оружейных запасов.
Норманнские мечи
Норманнский меч
Хускарлов современники часто именуют “наемниками” или “оплачиваемыми воинами”. Сразу следует сказать, что такая характеристика вовсе не является оскорбительной, напротив, это признание их рослой квалификации. Сообщая, что хускарлы служат за деньги, хронисты говорят: “тингаманны” – не крестьяне, набранные в армию “от сохи”, не пастыри и не рыбаки, а профессиональные солдаты, причем, самого высокого класса. На престижную королевскую военную службу с гарантированной оплатой, самостоятельно, от того, участвовал хускарл в боевых действиях этом году или провел время в пирах за столом конунга (ну, или за столом начальника гарнизона в какой-либо крепости), попадали лишь лучшие из лучших, воины опытные и “с репутацией”.
Надо сказать, что личные дружины, состоящие из профессиональных бойцов, были у каждого короля, князя или конунга. В случае войны к ним присоединялись отряды вассалов и набранные из народа ополченцы. Король Кнуд пошел дальней: сформировав корпус хускарлов, он создал уже не дружину, а состоящую из “контрактников” профессиональную армию.
Среди первых хускарлов преобладали датчане и балтийские славяне-венды (входившие в число йомсвикингов), но будет значительным было также число норвежцев и шведов, а позже – и англичан. Снорри Стурлсон в “Саге об Олаве Святом” ратифицирует, что наиболее щедр Кнуд был именно к тем, кто “приезжал издалека”.
Хускарлы на королевской службе
Кнуд не только организовал корпус хускарлов, но и составил правила, сообразно которым определялись права и обязанности его членов. Наниматься на службу претендент мог в любое время, но уйти имел право лишь после 7-го дня Нового года. В этот день конунг, по обычаю, должен был выплатить дружинникам жалованье, а также одарить оружием, дорогостоящий одеждой или золотом самых достойных из них. Наиболее заслуженные воины, в услугах которых конунг особенно нуждался, могли получить аграрный участок и права тэна. До завоевания Англии нормандским герцогом Вильгельмом, земельные пожалования получили 33 хускарла, но сохранил свои владения после 1066 года лишь одинешенек из них.
Условия службы были следующими. Каждый хускарл поступал на полное довольствие и, помимо этого, получал также оговоренное жалованье. Но вот оружием и доспехами хускарлы обеспечивали себя сами. За королевский стол во пора пиров они садились согласно их военным заслугам, служебному старшинству или знатности. Конфликты и ссоры должны были разрешаться на особом суде корпуса (“хускарлестеффне”, или “гемот”) в присутствии короля, который выступал здесь лишь как первый среди равных. Кары за проступки были следующими. Виновный в незначительном нарушении получал за королевским столом место ниже того, что он занимал ранее. После третьей тонкой провинности воину доставалось последнее место, причем всем остальным дозволялось бросать в него обглоданные кости. Хускарл, уложивший товарища, приговаривался к смерти либо к изгнанию со званием “нитинга – труса и презреннейшего из смертных”. Знатность и происхождение подсудимого смыслы не имели. Так, в 1049 году эрл Свейн Годвинсон был объявлен нитингом за убийство своего родственника эрла Бьёрна. Предательство каралось кончиной и конфискацией имущества. Саксон Грамматик утверждает, что хускарлы во время службы сохраняли определенную самостоятельность. Так, они не обязаны были всегда жить в казарме, и некоторые из них имели собственный дом. Численность хускарлов составляла от 3 тысяч (сведения Свена Агессона) до 6 тысяч человек (эти Саксона Грамматика). Но тот же Саксон утверждает, что этот корпус располагал 60 боевыми кораблями. Современные исследователи традиционно находят, что на обычном скандинавском боевом корабле в среднем находились около 60 воинов. Следовательно, Саксон Грамматик противоречит сам себе – в лучшем случае число воинов-хускарлов могло составить 3600 человек. Впрочем, Титмар Мерзебургский утверждал, что в датском флоте в 1026 году бывальщины корабли с экипажем в 80 человек. Но вряд ли из таких больших судов состоял весь датский флот, и вряд ли так большими были все корабли хускарлов.
Корабль из Гокстада (который называют самым красивым из найденных норманнских кораблей), музей кораблей викингов, Осло. По образцу этого корабля построены несколько судов-реплик. Максимальная длина – 23,3 м. Максимальная ширина – 5,2 м. Максимальная вышина – 2,1 м
Для оплаты хускарлов в Англии собирался особый налог (heregeld), который ранее назывался “датскими деньгами” (danegeld) – потому что до Кнуда его собирали для выплаты дани викингам.
Летом хускарлы стерегли границы, зимой они составляли гарнизоны крепостей. “Лучшие” из хускарлов, собранные в личную дружину короля, состояли при дворе.
Ещё одной задачей хускарлов был сбор налогов, какой далеко не всегда проходил спокойно и гладко. Так, в 1041 году два хускарла были убиты во время сбора дани в Вустере. Карой за их смерть стало опустошение всего графства. Возможно, эти воины были доверенными людьми короля и входили в элиту корпуса, но, вполне может быть, эта бессердечность была показательной и демонстративной – чтобы жителям других городов убивать королевских людей неповадно было.
Крупные лорды на пунктах, подражая королю, также заводили свои дружины хускарлов, численность таких отрядов доходила до 250-300 человек.
Литсмены: иные наемники английских королей
Помимо хускарлов, в Англии тех лет существовали и другие наемные воины. Так, в исторических документах неоднократно упоминаются “литсмены” – в древнеанглийском стиле это слово означает моряков, но литсмены, подобно викингам, были универсальными воинами – могли сражаться и на море, и на суше. Кроме того, популярно, что, в отличие от “интербригад” корпуса хускарлов, эти отряды, преимущественно, состояли из людей одной национальности – обычно англичан или ирландцев. Собственно соединения литсменов (тогда ирландские) распустил незадачливый король Эдуард Исповедник в 1049-1050 гг. (“и они покинули край с кораблями и всем имуществом”), оставив беззащитными побережья.
Хускарлы Гарольда Годвинсона
Хускарлы составляли основу английской армии в 1066 г., когда в летальной схватке за престол этой страны сошлись избранный местными тэнами Гарольд Годвинсон, норвежский конунг Харальд Суровый и герцог Нормандии Вильгельм.
King Harold II, National Portrait Gallery, London
Харальд Хардрада — витраж в Керкуольском соборе Оркнейские острова
Вильгельм Завоеватель
Вильгельму вяще всех повезло в этом году: в то самое время, когда шторм разметал его флот, потопив некоторые суда и вырвав уцелевшие укрыться в гавани (это вызвало брожение и ропот среди суеверных солдат), попутный ветер наполнял паруса кораблей Харальда Хардрады. Собственно его воины и попали первыми под удары мечей и секир хускарлов Гарольда, среди которых, кстати, и в то время немало было наемников из скандинавских краёв.
“Оплачиваемые воины” (Вильгельм Малмсберийский), храброе и могучее войско “тингаманнов” (“Круг земной” Снорри Стурлсона, “Моркинскинна”) и норвежское армия встретились 25 сентября 1066 г. при Стамфорд-Бридж. Харальд погиб в бою, его армия была разбита, домой вернулись лишь 24 корабля из 300.
Петр Николас Арбо, Битва при Стэмфорд-Бридж
Но хускарлы и иные отряды Гарольда Годвинсона понесли большие потери. И судьба, словно насмехалась над ними: как раз в это самое время переменился вихрь и нормандский флот двинулся к английским берегам. Войско Гарольда было далеко, и не было в Англии сил, способных помешать армии Вильгельма высадиться в бухте Певенси (графство Суссекс). Это случилось 28 сентября – итого через три дня после победы войска англичан над норвежцами. Фора была настолько велика, что нормандцы успели не только подготовиться к бою, но и выстроить три замка – из бревен, привезенных с собой: один на берегу и два у Гастингса. Не успевшие отдохнуть воины Гарольда, вынуждены были разом отправиться на юг – навстречу нормандскому войску. Скорость передвижения англо-саксонской армии поражает: сначала она прошла за 5 дней 320 км от Лондона до Йорка, а после за 48 часов – 90 км от Лондона до Гастингса.
Если бы не потери в первой битве и не усталость от переходов, исход сражения британцев с армией нормандского герцога Вильгельма мог быть совсем другим. Но даже в этой ситуации хускарлы проявили себя натуральными бойцами.
Подробно об этих событиях рассказывается в статье «1066 год. Битва за Англию».
Не будем повторяться. Скажем только, что, по расчетам нынешних историков, в битве при Гастингсе (14 октября 1066 г.) Гарольд располагал армией численностью в 9 тысяч воинов. Хускарлов было возле 3 тысяч, они и встали в центре английских войск. Сражение при Гастингсе интересно ещё и тем, что именно в нем документально зафиксировано первое применение арбалетов в средневековой Европе (их использовали британцы). Большой роли в этой битве арбалетчики не сыграли – все решили недисциплинированность ополченцев англичан (фирд), которые, вопреки распоряжению, стали преследовать притворно отступающих нормандцев, и удары тяжёлой рыцарской конницы. Хускарлы в этой битве стояли насмерть – даже после крахи своего короля (которому стрела попала в глаз).
Камень Гарольда, установленный на месте его гибели
Уже после окончания битвы, одинешенек из отрядов хускарлов неожиданно напал в лесу на самого Вильгельма, который едва не погиб в ходе этой атаки.
Однако новоиспеченный король англичан (племянник отважного Гарольда) предал доверенную ему страну. Увидев нормандцев у Лондона, он явился в лагерь Вильгельма и принес ему присягу верности. После этого часть хускарлов уехала из страны, имеются сведения, что они оказались на службе у византийских императоров и принимали участие в брани с норманнами Южной Италии и Сицилии. Но некоторые из них ещё несколько лет сражались с захватчиками в отрядах сыновей Гарольда. Однако силы бывальщины слишком неравными, сопротивление англосаксов было подавлено самым жесточайшим образом. Считающие себя “культурными и цивилизованными”, “франки”-нормандцы, презирали “неотесанных и диких” британцев, говоривших на “варварском северном языке” (общем для всех скандинавских стран). Сопротивление лишь усиливало уверенность новых хозяев в том, что с “автохтонами” следует разговаривать с мечом в правой руке, и плетью – в левой. В мировой истории сложно найти подобие диктатуры и террора, введённых ими в несчастной Англии (“татаро-монгольское иго” на этом фоне выглядит очень мягким вариантом завоевания). Все английское презиралось, отвергалось и подвергалось обструкции. Не сделалась исключением и корпорация хускарлов. Поскольку нормандское войско формировалось по другим принципам, да и вооружение отличалось весьма значительно, корпус хускарлов кончил свое существование. Впрочем, на фоне бедствий, обрушившихся после нормандского завоевания на все слои населения Англии, это была не самая вящая потеря для многострадальной страны.
