Как в 1929-1933 годы фабриковали дела против “вредителей” в авиационной индустрии СССРЗа неделю до наступления нового 1930 г. заместитель председателя ОГПУ Генрих Ягода и начальник экономического управления ОГПУ Георгий Прокофьев устремили И.В. Сталину пространную записку. Уже в первом абзаце текста от 25 декабря 1929 г. читаем, что “материалами следствия установлено, что с 1921 года в авиационной индустрии действовала контрреволюционная вредительская организация, связанная с контрреволюционной вредительской организацией в военной промышленности”1.

Народный комиссар внутренних дел СССР Генрих Ягода (в середине) и 1-й секретарь Московского горкома и обкома ВКП(б) Никита Хрущев (за спиной Ягоды). 1935 г. Фото: РИА Новости

Недозрелые плоды Ягоды

Район вредительской деятельности, по словам высокопоставленных чекистов, была широка и включала "все отрасли авиапромышленности: опытное строительство, как самолетное, так и моторное, самолетостроение, моторостроение и капитальное стройка"2. Как и в похожих документах такого рода, обычно бывших прелюдией к масштабным публичным процессам, подобным "Промпартии", "Шахтинскому делу" и т.п., Ягода и Прокофьев попытались создать у высшего руководства края стойкое ощущение грозящей государству серьезной опасности. 13-страничная записка заканчивалась списком четырнадцати арестованных, среди каких значились известные авиаконструкторы Николай Николаевич Поликарпов (1892-1944) и Дмитрий Павлович Григорович (1883-1938). В самом крышке Сталину доложили, что двенадцать вредителей уже дали признательные показания; "не сознались только Ермолаев и Крейсон, арестованный 24 декабря 1929 года"3.

Авиаконструктор Н.Н. Поликарпов. Фото: РИА Новинки

Правда, на сей раз серьезных аргументов, способных убедить Сталина в необходимости открытого процесса над вредителями, чекисты не представили. Видно, что писульку составляли в большой спешке и не слишком разбираясь в непростых реалиях авиационного дела. Так, "расстройство и срыв опытного моторо- и самолетостроения" заметили в деяниях, объективно не подпадавших и под тогдашнее уголовное законодательство: "Это достигалось медлительностью работы, дачей неправильных чертежей и ненужными УВВС4 образами машин"5.

Не помогли и приложенные к записке и подписанные в Бутырской тюрьме показания арестованного технического директора Авиатреста Сергея Осиповича Макаровского (1880-1934). У подследственного открыто был соавтор из числа чекистов, добавивший убедительности ради такое вот "чистосердечное" признание:

"Авиационная индустрия – промышленность самая молодая, промышленность замкнутая в тесном кругу специалистов-инженеров. Инженеры и техники этой промышленности до революции, и особенно в военное пора, являлись аристократией среди инженерства – это была каста, с большим сопротивлением допускавшая в свои ряды чужаков …. Природно, что этот кадр специалистов, этот круг бывших инженеров-аристократов, потерявший в Октябре больше всех, стал на путь обоюдного объединения, путь организованного сопротивления Соввласти, путь реального воплощения форм вредительской организации"6.

Конец свидетельств Макаровского и вовсе патетический – можно смело вставлять в речь государственного обвинителя:

"Бить – так только по больному пункту, бить так, чтобы удар действительно почувствовался, а удар по авиации – самый чувствительный …. И мы ударили – ударили в союзе с крупнейшими научными работниками авиации СССР, в альянсе с научными силами самой авиации …. И добились – груды забракованного авиационного имущества, лицензий на мотор неудовлетворительного качества, почти остановки основного самолетостроительного завода и срыва перевооружения военно-воздушного флота по всем образам и родам его материального снабжения". Подсказал технический директор и то, что дальше делать с ним и другими подследственными: "Мы – основная верхушка глав вредительской армии – изъяты, очередь за вторым этапом – перевоспитанием психологии инженерства, работающего в авиационной промышленности"7.

Центральный аэродром им. М.В. Фрунзе на Ходынском поле. 1930-е гг.

КБ для "вредителей"

Макаровский и его соавтор как в воду глядели – вместо отворённого процесса вредителям из числа авиаконструкторов и других специалистов тотчас же дали возможность перевоспитаться. Из этой "вредительской армии" чекисты во главе с Ягодой и Прокофьевым разрешили сделать пилотный проект, прообраз "шарашки", в которой путем мобилизации всех нужных кадров можно и труд ускорить, и правильные чертежи дать, и нужные стране типы машин создать.

Собственно, к концу 1929 г. все для реализации этой идеи было уже готово: еще в крышке ноября в Бутырку к арестованным вредителям пожаловал замначальника УВВС Яков Алкснис и предложил "отдать разум и мочи на создание в кратчайший срок истребителя, который превосходил бы машины вероятных врагов". В начале декабря заработало Особое конструкторское бюро, какое из Бутырской тюрьмы перевели в район аэродрома на Ходынке, на территорию авиазавода № 398.

Командарм 2-го ранга Я.И. Алкснис. Фото: РИА Новости

Бюро уже трудилось, когда Ягода и Прокофьев направили свою записку Сталину, которому предстояло окончательно санкционировать проект. Вождь не противоречил, а идея в итоге дала скорые плоды. Усилиями Поликарпова, Григоровича и других вредителей в кратчайшие сроки, к 27 апреля 1930 г., был создан аэроплан ВТ – чекисты предпочитали расшифровывать аббревиатуру как "Внутренняя тюрьма", конструкторы – как "Вредители – трудящимся". Из ВТ вскоре показалась отличная по тем временам машина – И-5, первый массовый истребитель советских ВВС. 1 мая 1931 г. эффектная пятерка И-5 во главе с Алкснисом, правившим красной машиной по имени "Клим Ворошилов", с успехом показала над Красной площадью фигуры высшего пилотажа.

Постановление Верховного Рекомендации СССР о награждении авиазавода № 39. Газета "Известия". 10 июля 1931 г.

После создания ВТ вредителям в КБ сделалось жить лучше и немного веселее. Улучшенное питание, прогулки в садике, еженедельные свидания с семьей… Григоровичу даже разрешили передохнуть в Ялте в обществе прикрепленного чекиста. Но и о вредительской организации в авиапроме забыто не было. Решением Политбюро ЦК ВКП(б) вместо большого процесса в авиапромышленности с июля 1930 г. карать вредителей стала Центральная комиссия по ликвидации последствий вредительства в авиапромышленности и специальные комиссии на заводах. Вилка санкций поражала воображение: "1-я категория – расстрел; 2-я категория – арест на срок от месяца до 10 лет; 3-я категория – увольнение с завода; вне категорий – понижение в места, административный выговор". Под чистку такой комиссии попал и Поликарпов, пониженный в должности до старшего инженера по расчетам9. Если учесть, что в крышке 1929-го ему грозила смертная казнь, вредительскую биографию знаменитого авиаконструктора можно считать счастливой.

Постановление Верховного Рекомендации СССР о награждении авиазавода № 39. Газета "Известия". 10 июля 1931 г.

И конец у истории с "аристократами" от авиапрома в тот раз очутился счастливым. Читатели "Известий" 10 июля 1931 г. могли прочитать постановление ЦИК СССР, где в частности отмечалось: "Амнистировать всех инженеров и техников, приговоренных ОГПУ к различным мерам социальной защиты за вредительство и ныне добросовестно трудящихся в Центральном конструкторском бюро". Григоровичу, "раскаявшемуся в своих прежних поступках и годичной работой доказавшему на деле свое сожаление", полагалась еще почетная грамота ЦИК и немалые по тем временам 10 000 руб.10, на которые можно было съездить в Ялту еще раз…

ПС-9 – двухмоторный вариант самолета АНТ-9 ("Крылья Рекомендаций").

Вредители или диверсанты?

Пока в Москве боролись со старорежимными вредителями, на юге России подрастала их юная смена. 19 октября 1933 г. зампред ОГПУ Яков Агранов известил Сталину тревожную информацию, поступившую по телеграфу от полпреда ОГПУ по Северо-Кавказскому краю и Дагестанской АССР Ефима Евдокимова: "14 октября на заводе N 31 в Таганроге при отправке самолета Р-6 замечен полный обрыв электропроводов зажигания и освещения. Расследованием установлено, что обрыв совершен электриком Скоробогатовым с диверсионной целью. Скоробогатов – казак, сын кулака. По его свидетельствам, к диверсионной работе он был привлечен Пилюгиным (сын расстрелянного за контрреволюционную деятельность). По совершении ряда диверсионных актов Пилюгин скрылся"11.

Опасность ситуации увеличивалась оттого, что ряд дефектных аэропланов уже отправили в Дальневосточный край (ДВК): "Скоробогатов и Пилюгин в хвостовых частях самолетов N 3160 и 2151, отправленных в доли УВВС ДВК, проводили с диверсионной целью надрыв проводов, обматывали лентой, покрывали лаком. При эксплуатации самолетов провода могут порваться, повлечь аварию. Кроме того, в части ДВК отправлено 8 самолетов, к которым имел отношение Пилюгин. Не исключены диверсионные акты и на этих аэропланах. Скоробогатов арестован, дано распоряжение об аресте Пилюгина"12.

В Москве встревожились – неужели и вправду в Таганроге орудуют натуральные вредители? Уже 31 октября Евдокимов прислал в ЦК ВКП(б) для Сталина подробный отчет о ходе следствия13. Из него следовало, что на заводе N 31 орудует уже не вредительская организация, а "диверсионная группировка". Поднимать большенный шум на всю страну, впрочем, не стали. Приложенные к отчету показания выявили интересную картину, которая не тянула на сознательное вредительство по доли антисоветчины, хотя чекисты очень старались представить дело именно так.

Все было намного проще. "Диверсионная группа" почти поголовно заключалась из 19-летних юношей, только что, в мае 1933 г., выпущенных из школы авиамотористов Шахтинского осоавиахима и направленных на завод в Таганрог. Ребята между собой бывальщины дружны. 23 октября один из них, Григорий Кириченко, показал, что "среди нас, шахтинцев, с первых дней работы на заводе N 31 образовалась весьма тесная группа людей, всегда и во всем друг друга поддерживающих … Близкая связь между собой этих лиц еще завязалась на шахтинских авиакурсах". Сблизило молодых людей то, что "еще с гор. Шахты они сторонились других товарищей, часто выпивая совместно"14. Причем пить предпочитали не за свои деньги. Их товарищ Дмитрий Ушаков рассказал следствию, что в Шахтах "возлияния производили они по поддельным чекам, изготовленным Губиным, впоследствии исключенным из школы. Однажды во время выпивки фальшивки-чеки были дешифрированы, и их милиция арестовала, просидели они в заключении дней 5, все были выпущены, за исключением Губина, оказавшегося социально чуждым (папа – бывший белый офицер), впоследствии осужденного"15.

Опытный Р-6 (АНТ-7). Испытания. 1930 г.

Ни дня без спирта!

Приехав в Таганрог, приятели вначале заскучали, а потом обнаружили на заводе N 31 неплохую возможность для продолжения банкета. Арестованный чекистами 19-летний Федор Пилюгин в своих свидетельствах 22 октября 1933 г. сначала честно признался, что еще в Шахтах "был в тяжелом материальном положении, выхода из которого я не видал". В Таганроге выход нашелся: "В августе месяце с.г. по договоренности со Скоробогатовым в течение 5 дней мы произвели хищения с аэропланов АНТ-9: двух магнето, трех наволочек, вольтметра, двух ремней, четырех реостатов и разных инструментов и материалов. В это же пора на двух самолетах АНТ-9 мы испортили два компаса, вылив из них спирт"16. Похищенное частично уходило на закуску, выливаемое выпивалось. Ушаков в касательстве главных "диверсантов" был краток: "О Захаре Скоробогатове и Федоре Пилюгине могу сказать только то, что они совместно возвращались с работы и частенько приходили домой пьяными"17.

Спирт из компасов приловчились добывать и другие шахтинцы. Валентин Ермолов, сын заведующей баней и член ВКП(б), "нередко был пьяный и, как после установлено, он выпивал из компасов спирт, а компаса бросал в ящик, и их приходилось снова наливать спиртом". Вышло, что грозные с виду члены вредительской группы оказались обычными несунами – мелкими расхитителями социалистической собственности. Несущественность нанесенного ими вреда подтвердил и старший военпред УВВС товарищ Багрян, привлеченный чекистами в качестве эксперта. Он скрупулезно подсчитал, что Скоробогатов на самолете Р-6 за N 3158 в 11 местах произвел "внутренний разворошив проводников, идущих внутри центроплана к левым боковым огням"18. Но помимо того в каждом из девяти проверенных Р-6, организованных в Таганроге, обнаружилось от 102 до 275 различных дефектов, десятки из которых, по мнению Бугрова, "по необнаружении их, могли потребовать аварийность при эксплуатации"19.

Итак, тревожные сообщения чекистов Сталину об угрожающих масштабах вредительства в советской авиапромышленности в 1929-1933 гг. не повлекли за собой вящих судебных процессов, но выявили немало интересного в механизмах фабрикации "вредительских" дел, проводившейся в это время в широком масштабе.

1. РГАНИ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 348. Л. 1.

2. Там же.

3. Там же. Л. 13.

4. Управление ВВС РККА.

5. РГАНИ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 348. Л. 1.

6. Там же. Л. 15.

7. Там же. Л. 17-18.

8. Подетальнее см.: Зданович А.А. Органы государственной безопасности и Красная армия: Деятельность органов ВЧК – ОГПУ по обеспечению безопасности РККА (1921-1934). М., 2008; Иванов В.П. Незнакомый Поликарпов. М., 2009; Хвощевский Г.И. Страницы истории авиационного завода N 39 им. Менжинского: от Москвы до Иркутска. Иркутск, 2012 др.

9. Иванов В.П. Указ. соч. С. 335-337.

10. Истина. 1931. 10 июля.

11. РГАНИ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 348. Л. 28.

12. Там же.

13. Становление оборонно-промышленного комплекса СССР (1933-1937). М., 2011. С. 174-177.

14. РГАНИ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 348. Л. 42.

15. Там же. Л. 54.

16. Там же. Л. 40.

17. Там же. Л. 55.

18. Там же. Л. 50.

19. Там же. Л. 45-50.

20. В ОАК известили детали о краже аппаратуры с "самолета Судного дня" // https://www.rbc.ru/rbcfreenews/2020. 26 декабря.