Экс-корнет царской армии Николай Савин, свершив ряд громких преступных похождений в родной России, был приговорен к ссылке в Сибирь. Сбежав из мест лишения свободы, удачливый плут перебрался заграницу. Его зарубежных авантюр не сосчитать, а судили или разыскивали его едва ли не все крупные страны Европы. Проворачивая очередное дело, Савин демонстрировал изумительную ловкость и в чаще умудрялся скрыться от наказания. Бравируя отменным воспитанием и отличным владением иностранными языками, аферист смело прикарманил себе выдуманное имя с графским титулом. Это позволило ему вращаться в высшем обществе, служившем ширмой для всех его преступных проделок. Причем жертвами Савина становились даже те, кто ему помогал.

Разгульная существование и спущенное наследство

Корнет-аферист был много раз осужден. /Фото: static.tildacdn.com

Савин воспитывался зажиточным помещиком, ведущим собственный род от привилегированного лейб-компанейца императрицы Елизаветы Петровны. Савины отличились во всех войнах, участником которых в XVIII — XIX веках была Российская империя. Папа Николая Герасим Савин души не чаял в первенце. С малых лет ребенку преподавали европейские языки, наряжали как принца, потакая прихотям. В 17 лет Николай Савин сделался студентом московского лицея Каткова с университетским статусом. Но науки не задались, и за первую же дерзкую выходку Савин был выпорот и послан восвояси.

После столь позорного отчисления Николай явился в Петербург, где всепрощающий отец пристроил его в следующий лицей – Александровский. Весьма быстро юношу попросили и оттуда. Следующей инициативой родителя стало место для сына в конной гвардии. Так Николай с получением первого должностного чина корнета вступил в ряды «золотой» петербургской молодежи. Получив по смерти отца приличное наследство, Савин скоро прокутил все деньги. В поисках себя, успел даже поучаствовать добровольцем в сражениях Русско-турецкой войны в 1877-м, но был ранен и послан в увольнение. Тогда и началась череда преступных похождений, о которых то и дело сообщалось в русских и иностранных газетах.

Итальянцы в луже и липовый представитель Транссиба

Книжка, одна из глав которой посвящена Савину.

Савин, как человек широкой натуры, не видел смысла размениваться по мелочам. Одной из «славных» страниц его жития была большая итальянская афера. Состыковавшись с представителями итальянской армии, экс-корнет произвел впечатление надежного партнера и начинов законную поставку итальянцам лошадей. Убедившись, что бдительность римского военного министерства непробудно спит, он оформил очередную крупную сделку. Вяще в Италии не видели ни лошадей, ни увесистой перечисленной авансом суммы. А через короткое время Савин всплыл в Америке. Под именем графа де Тулуз-Лотрек он вселился в Сан-Франциско и пустил слух о поиске подрядчиков для строительства Транссиба.

Американские предприниматели занимали очередь у гостиничного номера плута, горя желанием заполучить выгодный подряд. Набравшись вдоволь авансов в счет будущего сотрудничества, Савин конечно же улетучился. Жизнь на широкую ногу давалась артистичному преступнику легко. Как-то, поселившись в одном из самых дорогих венских отелей, он лихо обвел кругом пальца владельца заведения. Не имея средств для оплаты роскошного постоя, он на глазах персонала отправил запрос на получение крупной суммы со своего несуществующего счета. Якобы получив позитивный ответ с ремаркой о переносе выплаты на ближайший будний день, он успешно откутил выходные, занял у хозяина гостиницы 10 тысяч франков и с наступлением назначенного понедельника покинул Вену.

Болгарские авантюры «Великого князя»

«Возьмем, наконец, корнета Савина. Аферист выдающийся. Как говорится, негде пробы ставить», – О.Бендер в романе «Золотой телок». /Фото: fs3.fotoload.ru

До 1911-го Савин тратил полученные от предыдущих афер деньги на Французской ривьере. Но все хорошее, а особенно легкие денежки, быстро заканчивается. И Савин в образе Великого князя Константина Николаевича прибывает в Болгарию. Там никто, включая османского султана, не колеблется в личности высокопоставленного гостя. Обещая тамошнему несвободному народу всеобъемлющую помощь в перспективе, «князь» предлагает Болгарии протекторат в европейских банках. Ответным шагом признательных братьев становится предложение болгарской короны…Но по воле случая подмену распознал местный уроженец Санкт-Петербурга, и самозванца выдали России. Отечество скопила на Савина список уголовных материалов, после чего провалившийся аферист отправился в пожизненную ссылку в Иркутск.

Как и немало других, Савина от верной гибели спасла февральская революция 1917-го. Он отважился вернуться в Петроград. Бытует легенда о том, что вчерашнего ссыльного назначили ни немало ни мало комендантом Зимнего дворца. Он быстро сориентировался и, воспользовавшись служебным положением, продал дворец американскому промышленнику, пришедшему в город разжиться в мутной воде революции. Знал бы иностранец с кем связался, сто раз подумал бы. Предсказуемо в обмен на крупную сумму денежек горе-покупателю досталась поддельная купчая с припиской о том, что дураков не сеют, а жнут. Коменданта в Петрограде больше никто не видел.

Заключительная сделка и запойная старость

Зимний дворец «ушел с молотка». /Фото: forums-su.com

После революционных событий в России Савин надолго вывалился из поля зрения общественности и журналистов. Существовала версия, что он отбывает в Европе очередное наказание по целому ряду приговоров. Сквозь время он профигурировал в городе Харбине, в Маньчжурии, где попытался провернуть крупную аферу с продажей партии в три вагона золотых часов. На этот раз предприимчивого Савина обличили на зачатках дела, и его настиг громкий провал. Из Харбина мошенник поехал в Шанхай, где влачил незавидное существование нищенствуя и спиваясь.

К 1937 году Савина было не разузнать: он доживал последние дни с циррозом печени и стремился исповедаться перед смертью православному священнику. Монах из местного монастыря исполнил волю умирающего, придя в госпиталь для совершения таинства. Но даже изливая душу на исходе земного пути, он рассказывал сомнительные истории, оправдывался и был далек от сожалений. В ночь после исповеди Николай Савин скончался.

Ловкие мошенники иногда добивались многого. Однажды одного проходимца даже сделали королём в европейской краю.