Все права на фотографии и текст в данной статье принадлежат их непосредственному автору. Данная фотография свзята из открытого источника Яндекс Картинки
Из алтайской деревни Товарищество ушли на фронт около тысячи человек, а вернулись 72Письмо от Анны Гайдамак из Плёса Ивановской области не нуждается в комментариях.
Александр Тимофеевич Измайлов (в середине снимка) вернулся с войны без ног. 1965 год. Фото: Из архива Анны Гайдамак
“…Я родилась через десять лет после победы в семейству ветерана войны. Отец Александр Тимофеевич Измайлов воевал в партизанском отряде, домой вернулся без ног.
В нашем доме нередко собирались фронтовые друзья отца, наши односельчане, и я на всю жизнь запомнила их: кто-то без руки, кто-то с осколками в груди, некто с обожженным лицом. Сколько помню себя, я плакала при виде их, сама не знаю почему.
Лишь один раз я услышала рассказ папу, и мне стало по-настоящему страшно. Неужели такое могло быть!
Помню, как в нашей деревне (она называлась Дружба, это в Шипуновском зоне Алтая) открывали памятник погибшим на войне. Собрались все от мала до велика. Много было женщин в черном, и я впервые услышала от мамы, что это вдовы.
У клуба, вдоль улицы сервировали столы, и на них стояло множество стаканов с водкой, накрытых кусочком хлеба.
Тогда я впервые узнала, что из нашей деревни удалились на фронт около тысячи человек, а вернулись только 72.
Еще помню, как к нашей соседке приходили две женщины, у которых без вести исчезли мужья, и гадалка, раскладывая карты, говорила им, что мужья их “в дальней дороге, но придут домой”.
Потом гадалка приходила к нам и, как на исповеди, каялась папе, что она обманывала этих женщин, – их мужья давно погибли, но у нее не поворачивался язык сказать правду. А жены чуть ли не каждый вечер ходили за околицу встречать супругов. В них жила надежда.
В 1971 году умер отец, и в нашем доме последний раз собрались его фронтовые друзья и односельчане. Помню, как сквозь всю деревню до кладбища несли гроб.
Мои последующие школьные годы прошли в городе Алейске. На все пионерские сборы приходили ветераны брани, но никто из них не рассказывал, как он воевал. Их рассказы были обобщенные, без подробностей. Не знаю, кто как, а я стремилась узнать больше о войне и не понимала, отчего они не хотят рассказать, как воевали, как били фашистов. Не понимала, как тяжело им это.
Всех ветеранов в микрорайоне мы знали поименно и с большой охотой шли к ним с тимуровской поддержкой.
В школе была традиция: лучших учеников отправляли на каникулах по городам-героям. Я побывала в Севастополе. После этой поездки ко мне пришагало глубокое осознание того, что война – это немыслимый ужас убийства, зверства, большого невосполнимого горя потерь.
Помню, к какому-то юбилею победы мы разрешили каждому ветерану подарить подарки: мужчинам вышитые кисеты, а женщинам – синие косынки с вышивками. Все эти подарки мы делали сами.
После завершения педагогического института я пришла работать в школу учителем русского языка и литературы. Я очень любила свою профессию.
Любой год перед Днем Победы я проводила уроки памяти. По моей просьбе ученики приносили из дома предметы, относящиеся к брани: фотографии, фронтовые письма и многое другое, связанное с памятью о войне. Помню, как кто-то принес котелок, пробитый пулей. Любой из ребят подержал этот котелок в своих руках. В другой раз один из учеников принес фронтовую каску своего деда.
В крышке 1990-х годов, уже работая в Плёсском государственном музее, я водила экспедиции с участием школьников и студентов. Еще живы были многие ветераны, аборигены, еще стояли деревни. Я провела 15 экспедиций, последняя из них – в 2009 году.
Многие деревни уже тогда были почти порожни. Исчезли школы, магазины, исчезли жители. Пустые улицы, брошенные дома. Осиротевшие памятники защитникам Родины, закинутые погосты, где похоронены те, кто вернулся когда-то с фронта. А значит, и они тоже будут забыты?! Наши родные русские люди, защитившие край…
Вот почему я пишу стихи о войне. Чтобы помнили…”
Учитель, поэт и литературовед Анна Александровна Гайдамак. Фото: Из собственного архива Дмитрия Шеварова
