Бывший царский чиновник сыграл значительную роль на съемках советского кинофильма

Кадр из кинофильма "Белый Орел". Сановник – Всеволод Мейерхольд (слева), губернатор – Василий Качалов. Производство киноорганизации "Межрабпомфильм". 1928 г. Фото: РИА Новинки

Образцовый образ губернатора

Николай Павлович Муратов, тамбовский (1906-1912) и курский (1912-1915) губернатор, а затем член Рекомендации Министерства внутренних дел и Государственного совета, на протяжении всей своей чиновничьей карьеры умел привлекать внимание к своей персоне. “Отечество” писала о том, как будучи на губернаторском посту в Тамбове, он зарабатывал политический капитал, борясь с памятью о Льве Толстом (“Война и мир тамбовского губернатора”, “Отечество”, N 12, 2018). В народе Муратова причисляли к губернаторам, в лице которых “в провинции администрация совершенно утратила представления о законности”1. Все его поступки это – “сознательный расчет произвести эффект известного рода, заставить говорить о себе, укрепить за собой славу ярого черносотенца и этим линией попасть в министры”2. И поначалу ему это удавалось.

После губернаторской службы Н.П. Муратов работал в Министерстве внутренних дел, а в ноябре 1915 г. дебютировал в Государственном рекомендации “с горячей архиправой речью митингового характера… Даже маститые старцы правого крыла не смогли удержаться во пора муратовской речи от знаков сановного нетерпения и неодобрения”3.

Сам Муратов в мемуарах настаивает на том, что внимание прессы он привлекал исключительно своей принципиальностью в исполнении должностного долга, чего ему не могли простить антиправительственно настроенные газеты. В карьере Муратова хватает эпизодов, делающих ее уникальной. Он как будто влёкся стать идеальным собирательным образом губернатора Российской империи.

Дотошный консультант

Революция оборвала блестящую карьеру. Представлялось, он навсегда ушел в небытие, перебиваясь случайными заработками, но в конце 1920 гг. Николаю Павловичу представился шанс напомнить о себе и блеснуть своими знаниями губернаторской существования. Ему предложили стать историческим консультантом фильма “Белый Орел”, главным героем которого был царский губернатор той эпохи, в какую губернаторское кресло Муратов и занимал.

Кадр из фильма “Белый Орел”. Человек, похожий на Муратова.

Премьера “Белого Орла” состоялась в 1928 г. Полотно стала единственной киноролью знаменитого актера В.И. Качалова, в фильме также снялись В.Э. Мейерхольд и А. Стэн, а режиссером был Я.А. Протазанов.

Сценарий опирался на рассказе Л.Н. Андреева “Губернатор”4. По сюжету губернатор отдает команду на расстрел демонстрации. Несмотря на полученное из Санкт-Петербурга похвала своих действий, губернатора не оставляет чувство вины за участие в расстреле. Заканчивается рассказ убийством губернатора революционерами. Прообразом основного героя рассказа можно назвать уфимского губернатора Н.М. Богдановича, отдавшего подобный приказ открыть огонь по рабочей демонстрации в Златоусте в марте 1903 г. и уложенного в мае 1903 г. в Уфе на прогулке эсером Е.О. Дулебовым.

Расстрел рабочих в Златоусте. Март 1903 г.

Я. А. Протазанов для обеспечения исторической достоверности съемок велел своим ассистентам для массовок максимально привлечь “бывших”: чиновников, студентов, военных. В поле зрения ассистентов угодил и Н.П. Муратов.

Как только режиссер узнал о прошлом Н.П. Муратова, бывший губернатор был назначен историческим консультантом картины.

Муратов пять разбирался в номенклатуре имперских мундиров и орденов, а также в особенностях повседневной работы провинциальной бюрократии. Именно этого и ожидал от него режиссер. И Муратов со рвением оправдывал ожидания: он обосновывал игравшему роль губернатора В.И. Качалову, что тот неверно носит орден Белого Орла и его следует повесить на другую сторону бюсты. В спор между актером и историческим консультантом вмешался В.Э. Мейерхольд, отметивший, что “относительно Советской России беспокоиться нечего, так как в сегодняшнее время в России найдется не более двух-трех лиц, которые видели раньше, как носят орден Белого Орла”5.

Вполне вероятно, что В.И. Качалов знал Муратова и до революции, ведь он играл на одной сцене с его сестрой Е.П. Муратовой6.

Исторический консультант высказывался не лишь по роли главного героя, но по костюмам массовки. Заметив на актере, исполняющем роль пристава, парадный пояс и шпоры, он попросил сбросить их, так как по уставу не положено ни пояса, ни шпор, при этом “экс-губернатор со смаком вспоминал безвозвратно минувшее время, сообщая Протазанову пропасть мельчайших подробностей”7.

Народный артист СССР Василий Качалов. Фото: РИА Новости

В фильме, как в жизни

Фильм Я.А. Протазанова и рассказ Л.Н. Андреева имеют ряд концептуальных и фактических расхождений. Рассказ Андреева сосредоточен на внутренних переживаниях губернатора, его попытках осмыслить существование народа в предчувствии близкой смерти. А экранизация Я.А. Протазанова на первый план выводит социальный конфликт между привилегированными и дискриминируемыми слоями общества8. В кинофильме, например, поднимается тема антисемитизма имперской администрации, полностью отсутствующая в рассказе Андреева. Герой В.Э. Мейерхольда – высокопоставленный петербургский чиновник, и герой В. И. Качалова – образный сановник, равнодушно реагируют на просьбу еврейской депутации о защите от погромщиков. Известно, что сам Муратов, снискал себе репутацию юдофоба. Будучи тамбовским губернатором, он развернул антисемитскую кампанию, главной жертвой которой стал композитор С.М. Стариков. За опального композитора пришлось вступиться самому С.В. Рахманинову9. В этом аспекте губернатор из кинофильма Я.А. Протазанова куда больше походит на Н.П. Муратова, чем губернатор из рассказа Л.Н. Андреева.

Афиша фильма “Белый Орел” режиссера Я. Протазанова. 1928 г.

Три секунды киношной славы?

Любопытно, что юдофобство Н.П. Муратова был замечен в ряде других художественных произведений.

А.Т. Аверченко в рассказе “Былое (Русские в 1962)”10 характеризует Н.П. Муратова вытекающей репликой одного из персонажей: “Муратова тамбовского тоже помню… Приглашали его однажды на официальный деловой обед… “Приеду, – сообщает, – если только евреев за столом не будет”. – “Один будет, – говорят, – директор банка”. – “Значит, я не буду”. Такой был бодрый…”11.

А рассказ Б. Брехта “Изверг” вообще посвящен эпизоду, произошедшему на съемках фильма “Белый Орел”. В рассказе некто “поразительно схожий” с губернатором Муратовым является на съемочной площадке фильма и предлагает себя в роли того самого губернатора, который пользовался славой “кровавой собаки” и “застарелого изверга”12. Съемочная группа решает дать “поразительно схожему” шанс сыграть самого себя. Для пробы была избрана сцена встречи губернатора и еврейской депутации. Результат не вдохновил режиссера на продолжение сотрудничества, так как “… это совсем не то, как мы себе ныне представляем изверга. Это не Муратов”13. При этом массовка сцены, набранная из евреев, некоторые из которых принимали участие в подобной встрече с Н. П. Муратовым во пора его губернаторской службы, отметила, что “поразительно схожий” весьма точно воспроизвел манеру Н.П. Муратова вести себя. По сюжету рассказа никем не разузнанный Н.П. Муратов покидает съемочную площадку.

Похожая на описанную в “Изверге” ситуация действительно могла возникнуть на съемках, а сам Н.П. Муратов вполне мог очутиться в кадре, хоть и не в главной роли. Это подтверждает и заметка “Бывают в жизни встречи”, опубликованная в “Вечерней Москве” от 30 апреля 1928 г., в какой корреспондент сообщает о съемках эпизода с приемом в губернаторском кабинете еврейской депутации. Отмечено, что консультантом фильма был бывший тамбовский губернатор Н.П. Муратов, какой имел “большой опыт в еврейском вопросе”.

И тем не менее не исключено, что бывший губернатор все же попал в кадр. На третьей минуте “Белоснежного Орла” среди прочих чиновников буквально на три секунды на экране появляется человек, очень похожий на Муратова. Стоит лишь сравнить этот кадр с фотографией Н.П. Муратова времен его членства в Государственном совете Российской империи. А между ними – двадцать лет, какие привели большого царского чиновника в киномассовку Советской России.

1. Изгоев А.М. П.А. Столыпин: Очерк жизни и деятельности. М., 1912. С. 123.

2. Островцов А. Заключительные могикане старого строя. М., 1917. С. 77.

3. Менделеев П.П. Свет и тени в моей жизни: Обрывки воспоминаний. 1864-1933. М., 2017. С. 373.

4. Андреев Л.Н. Губернатор // Андреев Л. Собрание сочинений: в 6 т. Т. 2. Рассказы; Пьесы. 1904-1907. М., 1990. С. 100-147.

5. Там же. С. 195.

6. Московский художественный арена // Нива, 1908. N 45.

7. Арлазоров М.С. Протазанов. М., 1973. С. 195.

8. Высочанская М.А., Монисова И.В. “Губернатор” Леонида Андреева на экране: к проблеме киноинтерпретации литературного текста // Вестник Бурятского государственного университета, 2016. N 2. С. 151.

9. Рахманинов С.В. Литературное наследство, Т. 1, 1978. С. 476-478.

10. Рахманинов С.В. Литературное наследие. М., 1978. Т. 1. С. 476-478.

11. Там же. С. 233.

12. Там же. С. 311.

13. Там же. С. 313.