В 4 столетье христианский монах по имени Евагрий Понтийский выделил так называемые «восемь злых мыслей»: чревоугодие, похоть, алчность, ярость, леность, уныние, тщеславие и гордыня. Написан этот список был не для всех. Он был лишь для других монахов. Евагрий хотел показать как эти думы могут очень сильно мешать их духовному росту. После эти мысли неоднократно пересматривались церковью — что-то убирали, что-то добавляли… Как вышел окончательный список семи смертных грехов и кому приписывают его авторство?

Евагрий был монахом-отшельником во времена первоапостольской восточно-христианской храмы. В своих трудах он писал о том, как сильно могут помешать духовности и жизни в Боге эти восемь плохих мыслей. Впоследствии эти идеи бывальщины перенесены в западную церковь учеником Евагрия, Иоанном Кассианом. Там тексты перевели с греческого на латынь и ввели в канон. В 6 столетье святой Григорий Великий, который впоследствии станет папой Григорием I, пересмотрел их в своём комментарии к Книге Иова. Он выслал «леность» и добавил «зависть». «Гордыня» лишилась особого места в списке, но будущий понтифик назвал её властительницей семи иных пороков. Позже они получили известность как «семь смертных грехов».

Семь смертных грехов глазами польской художницы Марты Далиг (Marta Dahlig).

«Их именуют «смертными» или «смертоносными», потому что они приводят к смерти души», – говорит Ричард Г. Ньюхаузер, профессор английского языка в Университете штата Аризона. Профессор редактировал книжки о семи смертных грехах. «Совершение одного из этих смертных грехов и отказ от исповедания, без покаяния приведёт к смерти дави. И тогда вечность ты проведёшь в аду. Твоя душа пребудет там вечность».

Перенесёмся в 13 век, когда теолог Фома Аквинский опять пересмотрел список в Summa Theologica («Краткое изложение теологии»). В своём списке он вернул «леность» и устранил «печаль». Как и Григорий, Аквинский наименовал «гордыню» верховной властительницей семи грехов. Сейчас канон католической церкви особо не поменялся в этом плане. Лишь «тщеславие» заменило «гордыню».

Семь смертных грехов. Иероним Босх.

Семь смертных грехов были очень популярным мотивом в средневековом искусстве и литературе. Собственно это, вероятно, помогло им сохраниться в качестве концепции на протяжении веков. Сейчас они прочно вошли в современное кино и на телевидение. В кинофильмах Se7en (1995) и Shazam (2019) речь идет о семи смертных грехах. Даже в американском ситкоме «Остров Гиллигана», какой транслировался в 1964-1967 годах, каждый персонаж, по словам создателя шоу, должен был олицетворять отдельный смертный грех (Гиллиган был «ленивцем»). Список, какой так долго волновал и будоражил сознание людей, далее.

1. Тщеславие и гордыня

Обычное начало гордыни — это презрение к другим людям. Это человек, какой презирает других, считает их намного ниже себя. Все не такие богатые, либо не такие умные, либо не столь рослого происхождения — причина может быть любой. Это чувство презрения доходит до того, что он становится в своих собственных глазах — самым лучшим. Сияние собственного великолепия настолько ослепляет человека, что всё и вся меркнут и блекнут рядом с ним.

Когда человек во власти гордыни – он слеп.

Кевин Кларк, профессор Священного Писания и патристики в семинарии и университете Святого Патрика, сообщает, что хоть гордыню и тщеславие часто считают синонимами, это далеко не так. «Тщеславие – это что-то вроде того порока, который заставляет нас испытывать наши «лайки» в социальных сетях», – говорит он. «Тщеславие – это наша потребность в общественном признании, а гордыня – это грех. Это когда я присваиваю себе Божью славу. Кичусь своими добросердечными делами и воздаю Богу должное».

2. Корыстолюбие

Алчность очень мучительное чувство. Это ненасытимое желание иметь, копить и складывать. Всё это делается под обликом пользы, но зачастую доходит и до воровства, обмана. Это греховная страсть, неутолимая жажда обладания.

Неутолимая жажда обладания.

«Григорий Великий строчил, что жадность – это не просто стремление к богатству, но и к почестям, высоким должностям», – говорит Ньюхаузер. Предметом жадности могут служить совсем неожиданные вещи. Так или иначе, но алчность проявляется тем или иным образом в каждом из смертных грехов.

3. Зависть

Как и все греховные мысли, зависть — это натуральная мука. Это невыносимая печаль человеческого сердца из-за того, что кому-то хорошо или радостно. Зависть не ищет добра ни для себя, ни для иного. Она ищет одного только зла, чтобы ближнему было плохо. Зависть желает видеть богатого — бедным, знаменитого — безвестным, а блаженного — несчастным.

Зависть – злобный демон, который держит свою жертву на коротком поводке.

В списке монаха Евагрия этот порок отсутствует. Визави там есть такой грех, как уныние. И это верно. Ведь упадок духа на самом деле очень тесно связан с таким эмоцией как зависть. Зависть порождает радость от чужих неудач и несчастий, зависть заставляет человека чувствовать себя глубоко несчастливым, когда кто-то счастлив и удачлив. Григорий сформулировал это, когда добавил зависть к своему списку пороков, написав, что зависть порождает «ликование по предлогу несчастий ближнего и горе по поводу его процветания».

4. Гнев

Человек в гневе выглядит просто ужасно. Он теряет над собой всяческий контроль. В ярости и исступлении он кричит, клянёт всех и вся, колотит себя и, возможно, других. Его всего трясёт. В моменты гнева человек более всего похож на бесноватого. Бедная давя невыносимо страдает. Бешеная злоба поднимает на поверхность весь яд, который скрыт внутри.

Гнев – яд для души.

Гнев представляется всем абсолютно нормальной реакцией на несправедливость. Но это далеко не так. Библия говорит: «Ибо гнев человека не творит правды Божией». Не зря сообщают, что нельзя совершать никаких действий на горячую голову. Последствия могут быть необратимыми и самыми страшными. Если ярость достигает той точки кипения, что появляется желание убить или причинить обидчику серьёзный вред – это смертный грех. Средневековые художники вечно изображали гнев сценами воинских сражений. Часто это были ещё сцены самоубийств.

5. Похоть, блуд

«…сознание всё более и немало наполняется картинами сладострастия, грязными, жгучими и соблазнительными. Сила и ядовитый чад этих образов, чарующих и позорных, таковы, что вытесняют из дави все возвышенные мысли и желания, которые увлекали (молодого человека) раньше. Нередко бывает, что человек не в состоянии думать немало ни о чём другом: им всецело владеет демон страсти. На каждую женщину он не может смотреть иначе, как на самку. Мысли одна иной грязнее ползут в его отуманенном мозгу, а в сердце одно желание — удовлетворить свою похоть. Это уже состояние животного или, вернее, хуже звериного, потому что животные не доходят до того разврата, до которого доходит человек».

Священномученик Василий Кинешемский

Похоть – достаточно размашистое понятие.

Понятие похоти настолько широко, что включает не супружескую измену, но даже брачные сексуальные отношения. Католическая храм определяет похоть, как «беспорядочные желания или стремление к чрезмерным сексуальным удовольствиям». Катехизис клеймит грехом страсть к бесконечному получению наслаждения без внимания к основным целям и аспектам брака мужчины и женщины.

Из всех смертных грехов этот, единственный, наверное, какой вызывает такое количество домыслов и споров. Хотя католическая церковь официально выступает против контроля над рождаемостью и однополых супружеств, опросы показывают, что большинство католиков в Соединённых Штатах считают, что церковь должна разрешить и то, и другое.

6. Чревоугодие

Обжорство – это не вечно объедаться.

Обжорство не всегда подразумевает беспорядочное потребление. Часто это желание поесть раньше положенного, или наесться до отвала, или потреблять необыкновенно лакомства. Христианин должен быть чрезвычайно внимателен к этому.

Раннехристианские богословы понимали обжорство как чрезмерное употребление алкоголя и жажда иметь слишком много хорошей еды в дополнение к перееданию. «Если мне просто нужно иметь самую изысканную, самую дорогостоящую пищу, это может быть формой обжорства», – говорит Кларк.

7. Леность, праздность

Праздность и лень сегодня являются понятиями-синонимами.

Праздность ныне стала означать «лень». Но для ранних христианских богословов это означало «отсутствие заботы о выполнении духовных обязанностей», – говорит Ньюхаузер. Желая Григорий не включил леность в свой список семи грехов, он упомянул её, когда говорил о грехе уныния или меланхолии. Он строчил, что меланхолия вызывает «леность в выполнении приказов».

Когда Фома Аквинский заменил печаль праздностью в своем списке тленных грехов, он поддержал связь между ними. «Леность – это своего рода печаль, – писал он, – из-за которой человек становится апатическим в духовных упражнениях, потому что они утомляют его тело».

Если вас интересует история, прочтите нашу статью подлинная история самой знаменитой библейской грешницы или кем была Мария Магдалина в реальной жития.