7 апреля 1989 года при удивительных обстоятельствах в Норвежском море затонула советская атомная подлодка «Комсомолец». Из 69 членов команды выжило меньше половины. Одним из чудом избавившихся был мичман Виктор Слюсаренко, который после произошедшего поверил в Бога. В День работников морского и речного флота «Газета.Ru» вспоминает его историю.
Первое чудо
Военно-морской флот СССР гордился атомной подлодкой «Комсомолец». Корабль устанавливал мировые рекорды по многим характеристикам, но затонул 7 апреля 1989 года. В этот день поутру на лодке внезапно вспыхнул пожар в седьмом отсеке. Его причину не удалось установить до сих пор.
«Комсомолец» тогда был в 980 км от родных берегов на глубине 350 м и стал могилой для 42 членов экипажа, а те, кто выжил, навек запомнили этот день. Среди них был и мичман Виктор Слюсаренко, самостоятельно всплывший с глубины в 1 тыс. м. Спасение его так удивительно, что требует отдельного подробного рассказа.
Виктор Слюсаренко / Кадр из видео/YouTube
«Когда завязался пожар, я отдыхал после дежурства. Услышав тревогу, побежал на пост. Я был техником по штурманской части, и в мои долги входило выявление неисправностей, очагов пожаров или других осложнений при ЧС. Команда стала разбегаться по разным отсекам, чтобы выполнить долги. Девять человек проникли в пятый отсек. И вдруг там в одном из агрегатов прорывается клапан, и под давлением горячее масло разбрызгивается во все сторонки и затем воспламеняется от высокой температуры. Некоторых моряков сильно обожгло, другие загорелись.Офицер, закрывавший задвижки, очутился в изолированном пространстве и потому не получил ожогов. Он бросился сбивать пламя с товарищей, но вскоре загорелся и сам. Вовремя приспела спасательная команда, в которой был и я.Через полтора часа борьбы с огнем мы смогли выбраться из отсека, выплеснуть обгоревших товарищей. Это был первый случай, когда я мог погибнуть», — рассказал Слюсаренко на встрече Церкви Адвентистов Седьмого дня в 2017 году, запись какой размещена в YouTube.
В тот момент команда работала в спецкостюмах и дыхательных аппаратах. Кислорода в них хватало на 40 минут. У мичмана Слюсаренко он почти закончился.
«Ситуация критическая, ведь сбросить аппарат нельзя. Бежать же к естественному воздуху нужно было через три отсека, в темноте. Проблема была в том, что вся подлодка — непрерывная теснота. При огромных размерах лодки (8 метров в диаметре и 120 — длиной) для людей пункты было очень мало, все было напичкано техникой, оборудованием и запасами.Не могу объяснить, как это произошло, но из отсеков я все-таки вынесся, почти потеряв сознание. Господь даровал мне секунды, чтобы я мог сорвать с себя маску и помутившимся сознанием постигнуть, что произошло чудо.Нечто подобное со мной на этом пожаре уже было. Но мне повезло: задыхаясь в дыму, я увидал на полу аппарат и успел надеть его, но как только вышел из отсека — кислород в нем кончился. Видимо, он был уже кем-то использован и выкинут, но на несколько минут мне его хватило для спасения», — поделился выживший мичман.
«Всё. Сейчас нас раздавит»
Пожар в пятом отсеке вскоре был потушен, однако команда не ведала, что происходит в шестом и седьмом отсеках. Было принято решение проникнуть туда и выяснить обстановку, но сделать этого не удалось. Тогда матросы начали поднимать наверх негласную документацию и аппаратуру.
«Вместо того, чтобы идти с ними, я пошел в каюту, чтобы собрать собственные вещи. «Дособирался» до того, что не услышал команды покинуть лодку. Вышел из каюты, а в отсеке никого нет. А сама ладья осела на «хвост». Тогда я поспешил на свой боевой пост, стал искать спасательный жилет. Пока разыскивал, лодка все больше оседала, «нос» поднимался.Я поспешил к выходу. В этот момент лодка переворачивается в вертикальное поза и начинает тонуть. Буквально в доли секунды я успел ухватиться за трап, но на меня с восьмиметровой вышины обрушивается столб воды. Это было страшно.Мелькнула мысль: «Всё. Конец». И вдруг поток воды прекратился — позже я разузнал, что люк, в который хлынула вода, чудом успели закрыть», — описал происходящее Слюсаренко.
Другие выжившие помогли ему возвыситься внутрь выходной камеры, в которой их уже было четверо. «Теперь в этой титановой могиле нас было пятеро», — отметил Слюсаренко. По его словам, в вытекающее мгновение в их камеру откуда-то полилась мутная, грязная вода, которая начала заполнять колодец люка. Тогда одному из офицеров пришлось его скоро закрывать.
«Пока он там возился, мы стали замечать, что вода, струящаяся из щелей камеры, начала бурлить, как бы кипеть. Очутилось, вода, заполняя лодку, гнала к нам сжатый воздух, которому некуда было деваться. Вскоре в нашей камере создалось давление атмосферы более пяти атмосфер. На учениях я неоднократно находился в такой обстановке и знаю, что при пяти атмосферах переменяется тембр голоса, появляются некоторые нетипичные ощущения. В тот момент никто особо не обратил на это внимание, шла война за жизни, потому что задраить люк все никак не удавалось», — поделился очевидец.
В этот момент лодка начала разрушаться, моряки слышали звуки трескавшихся от давления перегородок, взрывы оборудования и цистерн с топливом.
«Было страшно, потому что мы понимали: от этого ада нас отделяет лишь тоненький люк. Лодка, которой мы отдали пять лет жизни, разрушалась на наших глазах, грозя взять с собой в морскую пропасть и нас, любивших ее, веривших ей. Наступили самые напряженные минуты.Перед нами стояла задача: как можно быстрее отсоединить выходную камеру от погибающей подлодки. Мы знали, что лодка и камера рассчитаны на пребывание на глубине до одной тысячи метров. Командир сделал расчеты и произнёс, что над нами 1650 метров воды. Такого огромного давления наша камера долго выдержать не могла, — море надлежит было вот-вот раздавить ее», — сообщил Слюсаренко.
Камеру решили отсоединить при помощи сжатого воздуха — это был один-единственный выход. Для этого нужно было найти и нажать на специальные клапаны. Когда это сделали, на ладье раздался взрыв. У Слюсаренко мелькнула мысль: «Всё. Сейчас нас раздавит». Но, как оказалось, взорвались аккумуляторные батареи. На них угодила вода, и началось активное выделение водорода.
«Этот взрыв нас и спас, отсоединив камеру от лодки. В этот момент в камере раздался голос: «Всем включиться в ИДА ». Я после долго размышлял над этим моментом, и пришел к выводу, что это был голос Бога, — никому из нас он не относился. Надевать аппараты нас учили довольно много, но тогда я так спешил, что умудрился надеть его неправильно: только маску, а дыхательный мешок я содержал в руках. Это позже меня и спасло», — отметил моряк.
Камера начала всплывать с огромной скоростью, и из-за перепадов давления одинешенек из люков, который был закрыт лишь на одну защелку, сорвало. Одного из членов команды выкинуло через люк в воздух.
«Он подлетел над морской гладью примерно на 20-30 метров и затем упал с этой немалой вышины на воду, прямо на дыхательный мешок. Воздуху в дыхательном мешке деваться некуда, в баллон он не пойдет — там пять атмосфер, и потому воздух выбило в легкие. Как впоследствии показало вскрытие, [мичман Сергей] Черников погиб от сильнейшего разрыва легких. Аппарат его загубил, и он же не дал телу утонуть. Меня спасло то, что я находился не рядом с люком», — описал Слюсаренко.
«Хорошее самочувствие» очутилось самообманом
Самого Слюсаренко вытянуло наверх так же, как его погибшего товарища, но он успел отпустить из рук дыхательный мешок прежде, чем повторил судьбину Черникова:
«Я остался один на поверхности моря. Рядом никого не видно… Итак, я оказался в морозной воде.Медики позже скажут, что в такой холодной воде люди погибают через 15-20 минут. Я пробыл в воде 40 минут. Платье с себя не сбрасывал, потому что понимал: даже мокрая материя в какой-то степени держит тепло и сдерживает мороз. Но она так сильно тянула вниз, что я быстро терял силы.Неприятными были волны. Есть волны высокие, которые «валяют» тебя. А в тот момент волны были с «барашками» и они захлестывали, сбивали дыхание, мешали держаться на поверхности. Кроме того, сферой плавали солярка и масло от подлодки, так что я наглотался и воды, и горюче-смазочных материалов. Но вот появилась крупная волна, которая подбросила меня наверх, и я увидел на горизонте корабли. Был почему-то уверен, что идут спасать только меня. Тогда еще не знал, что спаслись и иные, что в 300 метрах от меня был плот с людьми, и что к нам приближалась команда спасателей».
Всего с «Комсомольца» живыми возвысили на борт гражданского рыбоперерабатывающего судна 30 человек, в том числе и Слюсаренко. Чувствовали все себя по-разному: некто почти не нуждался в медпомощи — их лишь отогрели в парилке и накормили; кому-то врачи делали уколы, подавали лекарства; несколько моряков позднее скончались в госпитале. У мичмана сутки держалась высокая температура, он не ощущал ног из-за переохлаждения.
«У офицера, который лежал со мной рядом, два раза останавливалось сердце. Некоторых выводили из психического шока.Был и подобный случай. Два офицера и матрос чувствовавшие себя лучше всех, вышли после сауны и обеда на палубу и попросили закурить, чтобы сбросить нервное напряжение. Сделали по одной затяжке — и сразу же умерли.Их организмы оказались измотанными борьбой за выживание, мочи были «на нуле» и резкий переход от обостренного критического состояния к расслабленности их убил. Медики сделали все возможное, но избавить их не удалось. Ощущение «хорошего самочувствия» оказалось самообманом боровшегося, но ослабевающего организма», — заключил мичман.
С тех пор Слюсаренко, бывший всю существование атеистом, поверил в Бога. Он уверен, что без помощи высших сил не спасся бы с подводной лодки.
