Как наши деды праздновали Рождество
Все права на фотографии и текст в данной статье принадлежат их непосредственному автору. Данная фотография свзята из открытого источника Яндекс Картинки

Как наши деды праздновали Рождество Если вспомнить относительно недавнее прошлое, то окажется, что белорусские традиции празднования Рождества и Нового года бывальщины на устах у миллионов советских граждан. Неповторимый голос Владимира Мулявина и остальные примкнувшие к нему “Песняры” лет этак сорок назад задористо выводили: “Ой, калядачкі, бліны-ладачкі…”

Как наши деды праздновали Рождество

Как наши деды праздновали Рождество

Белорусские селяне встречали Рождество за разнообразным и обильным калориями столом. Алексей Столяров

Текст песни коротенький, кому-то покажется, что зажигательного ритма в ней поболее, чем резона. Но это только на первый взгляд. Именно так пели в рож­дественские дни крестьяне Быховского уезда Могилевской губернии, текст читаем у популярного этно­графа Евдокима Романова в восьмом томе его “Белорусского сборника” 1912 года издания, а заодно и узнаем, что распевались такие специфические колядные песни сурово с 26 декабря по 4 января по старому стилю.

Постараемся теперь проникнуть сквозь лаконичную песенную информацию в подробности рождественского веселья белорусов сто с излишним лет назад. Первый вопрос, а о каких таких колядочках поет Мулявин? Романов, много лет прослуживший инспектором народных училищ, отвечает обстоятельно, с тремя вариантами ответа: “Колядою именуется Рождественский сочельник, а Колядами в собственном смысле называются первые три дня праздника Рож­дества Христова. Но обыкновенно название это придается всему этапу времени от 25 декабря до 6 января”.

Из последней версии становится понятно, почему пропустила эту песню в эфир советская цензура. Ей была приемлема та доля истины, что Коляды – это важнейший рубеж белорусского народного календаря. Опять слово Романову. “Год состоит из двух полугодий: первое от Коляд до Купалы – 26 недель, второе от Купалы до Коляд – 26 недель”.

С колядочками разобрались, а блины-то тут причем? Можно навскидку предположить, что белорусский крестьянин был так беден, что испечь оладьи по большим праздникам было для него счастьем. Заглянем в ученые книги и версию эту отвергнем разом и наповал. Хорошо и изобильно праздновать Рождество и Новый год, как показывают описания этнографов, белорусским крестьянам довелось уже ближе к крышке XIX века, когда быт их улучшился вследствие некоторых перемен, принесенных крестьянской реформой 1861 года. Николай Никифоровский в “Очерках простонародного житья-бытья в Витебской Белоруссии” (1895) помечал: “Ест мужик чистый ржаной хлеб, кое-когда пшеничные пироги домашнего приготовления, изредка пьет чай из собственного самовара, облекается в фабричные ткани, обувается в стройные сапоги, живет в чистой избе с струганым полом, имеет кое-какую столярную меблировка, лавочную утварь и посуду”. А если в обычной жизни жить стало лучше, то и в праздники ничего не мешало тому, чтобы существовать стало веселее.

Даже не самые богатые белорусские селяне встречали Рождество за разнообразным и обильным калориями столом, в каком нашему глазу покажется не совсем привычным наличие сразу двух блюд, именуемых нынче первыми. О том, как встречали первоначальный рождественский день в Гродненской губернии, читаем у этнографа Павла Шейна: “Обед в этот день всегда бывает спозаранок, около девяти часов утра. Первое блюдо – капуста с мясом; на второе – панцак, суп из перловых круп с мясом; на третье – самое лакомое блюдо – верещака, какая состоит из буракового рассола или квасу, куда кладут несколько фунтов свежего свиного сала, разрезанного на малые кусочки (возле 30), фунта три колбасы, свиного ребра, затем лук и перец”.

На второй день Рождества неженатые хлопцы и незамужние девицы собираются отдельно в заранее опустевшую хату, устраивают веселые обряды

Отметим для себя: про блины в этом описании молчок. А кушать ли на столе у белоруса хоть что-то из нашего привычного новогоднего пиршества? Салата оливье и селедки под шубой нету в принципе, но не могла же жесткая и безжалостная традиция совершенно уж оставить без долгой изнурительной работы женщин и девушек, которым от Рождества до Крещения нельзя починять одежду, шить и прясть все две недели. И достоверно, такой труд находился, когда готовили рождественский студень, он же холодец, благополучно доживший на праздничном столе и до наших дней. По словам Никифоровского, башка и ноги специально заколотой к Рождеству свиньи “сперва продолжительно варятся и отпариваются в закрытом горшке: полученный густой бульон, раздробленное варкою кое-какое мясо и отдельный косточки размещаются в миски и застуживаются – получается густой, твердый студень, лакомое, праздничное кушанье и богача, и бедняка…”. Шейн добавляет значительную деталь: “Вместе с ногами и головой в студень употребляются и королёвы носы (коленные кости)”.

Самым изысканным считался холодец “из гусиных головок, оконечностей крыльев и ножек”. Известна была белорусским крестьянам и рыбная модификация студня. И совсем не мерзость была эта заливная рыба, при готовке которой “рыба сберегается цельной и захолаживается в той же посуде, в которой варилась”.

Ну а блины-то ладочки чем так знамениты, что о них распевают во весь голос? И почему, собственно, не драники, давно уже несокрушимый бренд белорусской кухни? На Коляды готовили многие разновидности блинов, но к начину ХХ века картофельные вкусности заметно уступали мучным собратьям, их готовили реже. Похожие на драники блины бульбяники или гульбишники первыми начали печь переселившиеся в Беларусь в XVII столетье из России старообрядцы. По словам Никифоровского, они делались “из очищенного мятого картофеля, в тесто которого добавлялось небольшое количество мучения ради клейкости, яйца, сметана, творог – для лучшего вкуса. Приготовленные и запеченные… бульбяники разрезались на части, складывались в плошку и слегка залитые маслом или сметаной ставились в печь до еды. Это излюбленное кушанье старообрядцев в Ловожской волости Полоцкого уезда перешло и в дома местного крестьянства”.

А блины-ладочки это вообще-то про любовь. Завязывается она в облике первого знакомства на колядных игрищах, о которых тоже в той песне “Песняров” поется. На второй день Рождества неженатые хлопцы и незамужние девицы собираются отдельно в заранее опустевшую хату, устраивают веселые обряды, “садятся за стол, пьют и закусывают; потом пляшут до утра”. Этнографы особо отмечают, что закуска устраивается в складчину и состоит она “из жареных на месте игрища колбас и блинов (припасы эти вящей частью похищаются девушками из дому)”. Поедание рождественских блинов, резюмирует Шейн, без последствий не обходится: “И вот таким манером завязывается знакомство, которое при благоприятном случае переходит в свадьбу”. Короткая пора предновогодней радости имеет шанс запомниться надолго…

Желаете знать больше о Союзном государстве? Подписывайтесь на наши новости в социальных сетях. ВКонтакте FacebookКомментарии

>