Нашествие Батыя на Русь, миниатюра из Жития Евфросиньи Суздальской, XVII век
Изведав силы русских князей в сражении на Калке, монголы занялись более насущными делами.
1224-1236 гг. Затишье перед ураганом
Главным направлением, на которое были брошены основные силы, стало Тангутское царство Си Ся. Боевые действия здесь велись уже в 1224 году, ещё до возвращения Чингисхана из похода на Хорезм, но основная кампания завязалась в 1226 году и стала последней для Чингисхана. К концу того года Тангутское государство было практически повержено, придерживалась лишь столица, которая была захвачена в августе 1227 года, вероятно, уже после смерти Чингиса. Смерть завоевателя повергла к снижению активности монголов на всех фронтах: они были заняты выборами нового Великого хана, и, несмотря на то, что Чингисхан еще при существования назначил своим преемником третьего сына Угэдэя, его избрание вовсе не было формальностью.
Лишь в 1229 году Угэдэй наконец был провозглашен Великим ханом (до той поры империей правил младший сын Чингиса Толуй).
Возведение Угэдэя на престол, миниатюра из Свода летописей Рашид ад-Дина, XIV век 
Серебряная монета с изображением хана Угэдэя, Монголия
С его избранием соседи разом же ощутили усиление монгольского натиска. Три тумена были направлены в Закавказье на борьбу с Джелал ад-Дином. Субэдэй отправился мстить за свое разгром булгарам. А Бату-хан, который по воле Чингисхана должен был унаследовать власть в улусе Джучи, принял участие в войне с страной Цзинь, которая закончилась лишь в 1234 году. По её итогам он получил в управление провинцию Пиньянфу.
Таким образом, для русских княжеств ситуация в эти годы была в цельном благоприятной: монголы словно забыли о них, давая время на подготовку к отражению нашествия. И булгары, чье государство пока ещё закрывало монголам линия на Русь, отчаянно сопротивлялись, держались до 1236 года.
Но обстановка в русских княжествах за эти годы не улучшилась, а ухудшилась. И если для битвы на Калке ещё удалось слить силы нескольких больших княжеств, то в 1238 году, даже перед лицом откровенной и страшной угрозы, русские князья безразлично смотрели на гибель соседей. А время, отведенное Руси для подготовки к новой встрече с монголами, истекало.
Накануне вторжения
Весной 1235 года в Талан-даба был организован великий курултай, на котором, в числе прочих, было принято и решение о походе на Запад против «арасютов и черкесютов» (русских и обитателей Северного Кавказа) – «докуда доскачут копыта монгольских коней».
Эти земли, как и повелевал Чингисхан, должны были взойти в состав улуса Джучи, наследником которого был окончательно утвержден Бату-хан.
Бату-хан на средневековом китайском рисунке XIV века
Сообразно «завещанию» Чингисхана, улусу Джучи передавались четыре тысячи коренных монголов, которые должны были составить костяк армии. Впоследствии, многие из них станут основоположниками новых аристократических родов. Основная часть армии вторжения состояла из воинов уже покоренных народов, какие должны были направить в неё 10 % боеспособных мужчин (но было и немало добровольцев).
Действующие лица
Бату-хану в это время было возле 28 лет (родился в 1209 году), он был одним из 40 сыновей Джучи, причем от второй жены, и не старшим. Но его мать, Уки-Хатун, была племянницей излюбленной жены Чингиса – Бортэ. Возможно, это обстоятельство и стало определяющим в решении Чингисхана именно его назначить наследником Джучи.
Бату-хан, средневековая персидская миниатюра
Фактическим главнокомандующим его армии сделался опытный Субудэй: «барс с разрубленной лапой» – так называли его монголы. И вот здесь русским княжествам явно не повезло. Субудэй – пожалуй, наилучший полководец Монголии, один из ближайших соратников Чингисхана, и его методы ведения войны всегда были чрезвычайно жестокими. Смертоубийство русскими князьями монгольских послов перед битвой на Калке также не было им забыто, и симпатий к русским князьям и их подданным не добавляло.
Монумент Субэдэю в Туве, открыт 1 сентября 2017 г.
Следует сказать, что, в итоге, количество монголов в войске Бату-хана оказалось гораздо больше четырех тысяч, так как в поход с ним отправились и другие знатные Чингизиды. Угэдэй отправил набираться боевого опыта своих сыновей – Гуюка и Кадана.
Угэдей-хан восседает с двумя своими сыновьями, Гуюком и Каданом. Миниатюра из персидского ключа «История монголов», XV век
Также к Бату присоединились сын Чагатая Байдар и его внук Бури, сыновья Толуя Мункэ и Бюджек, и даже заключительный сын Чингиса Кюльхан, рождённый не Бортэ, а меркиткой Хулан.
Чагатай, второй сын Чингиса и Бортэ, хранитель Ясы. Современный памятник, Монголия
Толуй и его старшая супруга Сорхохтани, мать ханов Мункэ, Хубилая, ильхана Хулагу, персидская миниатюра
Несмотря на строгий приказ родителей, ровно подчиняться Бату-хану другие Чингизиды считали ниже своего достоинства, и зачастую действовали независимо от него. То есть их скорее можно было наименовать союзниками Батыя, чем его подчиненными.
В итоге Чингизиды переругались между собой, что имело далеко идущие последствия. «Сокровенное сказание монголов» («Юань Чао би ши») сообщает о сетованию, которую направил Бату-хан Великому хану Угэдэю.
На пиру, устроенном им перед возвращением из похода, он, как старший среди присутствующих Чингизидов, «застольную испил первым чашу». Это весьма не понравилось Гуюку и Бури, которые покинули пир, оскорбив перед этим хозяина:
«И прочь они ушли с честного пира, и молвил тогда Ураганы, уходя:
“Равняться с нами возжелали
Бородатые старухи.
Их пяткой ткнуть бы,
А после и ступнею растоптать!”
“Поколотить бы, что ли, хорошенько бабок, кои на пояс понавешали колчаны”! – ему Гуюг надменно вторил.
“И понавесить деревянные хвосты”! – присовокупил Аргасун, сын Элжигдэя.
Тогда мы молвили: “Раскалывай пришли мы чужеземных ворогов повоевать, не должно ль нам крепить согласье меж собою полюбовно?! “
Но нет, не вняли разуму Гуюг и Бури и пир беспорочный покинули, бранясь. Яви же, хан, теперь нам свою волю! ”
Выслушав посланника Бата, Угэдэй-хан пришел в ярость».
Гуюк не забудет этого послания Бату-хана, и не простит ему гнева отца. Но об этом – чуть позже.
Начало похода
В 1236 году Волжская Булгария была решительно покорена, и осенью 1237 года монгольское войско впервые вступило в пределы Русской земли.
«Брань благочестивых с нечестивым Батыем», средневековая русская миниатюра
Провозгласив своей мишенью «поход к последнему морю», «докуда доскачут копыта монгольских коней», Бату-хан двинул свои войска не на закат, а на север и северо-восток древнерусской державы.
Разгром княжеств Южной и Западной Руси легко можно объяснить дальнейшим походом монголов в Европу. К тому же, дружины собственно этих русских земель сражались в 1223 году с туменами Субэдэя и Джэбе у реки Калки, а их князья несли ровную ответственность за убийство послов. Но зачем монголам было «делать крюк», заходя на земли северо-восточных княжеств? И обязательно ли было это мастерить?
Напомним, что леса средней полосы России для монголов и, вовлеченных в их поход, степняков других племен, были незнакомой и далекой средой. И Чингизиды не пожелали великокняжеских престолов Москвы, Рязани или Владимира, ордынские ханы не послали своих детей или внуков править в Киев, Тверь и в Новгород. В вытекающий раз монголы придут на Русь лишь в 1252 году («Неврюева рать» на северо-восток, армии Куремсы, а потом Бурундая – на закат), да и то лишь потому, что приемный сын Бату-хана Александр Ярославич сообщил ему об антимонгольских замыслах брата Андрея и Даниила Галицкого. В дальнейшем ордынские ханы будут буквально втянуты в русские дела противоборствующими князьями, какие станут требовать от них быть арбитрами в их спорах, выпрашивать (и даже покупать) карательные армии всевозможных царевичей. Но до этого поре русские княжества дани монголам не платили, ограничиваясь разовыми подарками при посещении Орды, и потому некоторые исследователи сообщают о повторном завоевании Руси в 1252-1257 г.г., или даже и вовсе считают это завоевание первым (рассматривая предыдущую военную кампанию как набег).
Бату-хану, подлинно, очень скоро стало не до Руси: в 1246 году Великим ханом был избран его враг Гуюк, который в 1248 году даже скопился в поход против улуса двоюродного брата.
Гуюк-хан на празднике. Миниатюра из «Тарих-и-джехангуша» Джувейни
Батыя спасла лишь неожиданная смерть Гуюка. До той поры Бату-хан был чрезвычайно милостив к русским князьям, относился к ним, скорее, как к союзникам в возможной войне, и дани не спрашивал. Исключением стала казнь черниговского князя Михаила, который, единственный из русских князей, отказался пройти традиционные обряды очищения и тем самым оскорбил хана. На Соборе 1547 года Михаил был причислен к лику святых, как страдалец за веру.
Покров «Святой благоверный князь Михаил Черниговский», церковное шитье, 1660-ые годы
Ситуация изменилась лишь после избрания Великим ханом Мункэ, какой, напротив, был другом Батыя, и потому историки, считающие «иго» вынужденным союзом Руси и Орды, оправдывают действия Александра Ярославича, сообщая, что Андрей и Даниил Галицкий опоздали со своим выступлением. 
Хан Мунке
Бату-хан теперь не опасался удара со стороны Каракорума, и потому новоиспеченное вторжение монголов могло для стать для Руси, поистине, катастрофичным. «Возглавив» его, Александр уберег русские земли от ещё более ужасного разгрома и разорения.
Первым ордынским ханом, полностью подчинившим Русь, считают Берке, который был пятым по счету правителем улуса Джучи, и был у власти с 1257 по 1266 г.г. Именно при нем на Русь пришли баскаки, и именно его правление и стало началом пресловутого «татаро-монгольского ига».
Таким телезрители увидали хана Берке в сериале «Золотая орда»
Но вернемся в 1237 год.
Обычно говорят, что Бату-хан не решился идти на Запад, имея на правом фланге неразбитые и враждебные княжества Северо-Востока. Однако северо-восточными и полуденными русскими княжествами правили разные ветви Мономашичей, враждовавшие между собой. Всем соседям это было прекрасно популярно, и монголы об этом не могли не знать. О ситуации в русских княжествах им могли рассказать и волжские булгары, завоёванные ранее, и торговцы, посещавшие Русь. Дальнейшие события показали, что, нанося удар по северо-восточным землям, монголы совершенно не опасались киевских, переяславских и галичских дружин.
Что прикасается Западного похода, то понятно, что выгоднее иметь на фланге если не дружественные, то нейтральные государства, и, учитывая сложные взаимоотношения русских Мономашичей, монголы могли надеяться, как минимум, на нейтралитет Владимира и Рязани. Если же они, подлинно, хотели прежде разгромить потенциальных союзников южно-русских князей, то, следует признать, что эта цель в 1237-1238 г.г. не была достигнута. Да, удар был весьма силен, потери русских были велики, но их армии не прекратили существование, место погибших князей заняли другие, из той же династии, невредимым остался состоятельный и сильный Новгород. Да и потери в живой силе не были слишком большими, так как монголы ещё не умели ловить людей, укрывшихся в лесах. Научатся лишь в 1293 году, когда им в этом будут деятельно помогать воины третьего сына Александра Невского Андрея (именно поэтому приведенная им Дюденева рать так запомнилась русским, а «Дюдюкой» в русских деревнях детей запугивали ещё в XX веке).
У нового Великого князя Владимирского Ярослава Всеволодовича в 1239 году оказалась большая и вполне боеспособная армия, с какой он совершил успешный поход на литовцев, а потом захватил город Каменец Черниговского княжества. Теоретически, могло бы стать даже хуже, потому что сейчас у русских был повод ударить с тыла, чтобы отомстить. Но, как мы видим и знаем, ненависть между князьями оказалась сильнее ненависти к монголам.
Монголы у рубежей Рязанской земли
О нападении монголов на Рязанские земли сохранились противоположные сведения.
С одной стороны, рассказывается об отчаянном сопротивлении гордой Рязани и непреклонной позиции её князя, Юрия Ингваревича. Многие еще со школьных лет помнят его ответ Батыю: «Когда нас не будет, тогда возьмёте все».
С иной стороны, сообщается, что монголы, поначалу, готовы были удовольствоваться традиционной данью в виде «десятины во всем: в людях, в князьях, в конях, во всём десятое». И в «Повести о банкротстве Рязани Батыем», например, говорится, что совет рязанских, муромских и пронских князей принял решение вступить в переговоры с монголами.
«Повесть о банкротстве Рязани Батыем»
Юрий Ингваревич, действительно, отправил к Бату-хану своего сына Федора с богатыми дарами. Оправдывая этот поступок, историки сообщали потом, что таким образом рязанский князь пытался выиграть время, так как одновременно запросил помощи от Владимира и Чернигова. Но при этом он проглядел монгольских послов к Великому князю Владимирскому Юрию Всеволодовичу, и прекрасно понимал, что тот может заключить соглашение за его спиной. Да и поддержки Рязань так ни от кого и не получила. И, возможно, лишь закончившийся гибелью его сына инцидент на ханском пиру помешал Юрию Рязанскому заключить договоренность. Ведь русские летописи утверждают, что поначалу Бату-хан принял молодого князя весьма милостиво и даже обещал ему не шагать на Рязанские земли. Такое было возможным лишь в одном случае: Рязань как минимум пока ещё не отказывалась заплатить спрашиваемую дань.
Загадочная гибель рязанского посольства в ставке Бату-хана
Но дальше вдруг происходит убийство Фёдора Юрьевича и сопровождающих его «именитых людей» в ставке Батыя. А ведь к послам монголы относились с почтением, и повод для их убийства должен был быть очень серьезным.
Странное, просто чудовищное требование «жен и дочерей» рязанских послов, всё же, представляется литературным вымыслом, скрывающим истинный смысл данного происшествия. Ведь таких требований и к уже полностью покорным им русским князьям ордынские ханы никогда не предъявляли.
Даже если предположить, что некто из захмелевших монголов (тот же Гуюк или Бури), желающий прекращения переговоров и начала войны, вдруг выкрикнул на пиру такие слова, сознательно провоцируя послов, несогласие гостей мог стать поводом для разрыва отношений, но не расправы над ними.
Возможно, в данном случае имело место трагическое непонимание традиций и обыкновений впервые встретившихся представителей разных народов. Что-то в поведении Федора Юрьевича и его людей могло показаться монголам возбуждающим и неподобающим, и спровоцировать конфликт.
Проще всего представить их отказ пройти через ритуал очищения огнем – обязательный при визите юрты хана. Или – отказ поклониться изображению Чингисхана (об этой традиции сообщает, например, Плано Карпини). Для христиан такое идолопоклонство было неприемлемым, для монголов же это сделалось бы страшным оскорблением. То есть, Фёдор Юрьевич мог предвосхитить судьбу Михаила Черниговского.
Были и другие запреты, о которых русские попросту не могли знать. «Яса» Чингисхана запрещала, например, наступать ногой на золу костра, потому что на ней оставляет следы душа помершего члена семьи или рода. Нельзя было лить вино или молоко на землю – это рассматривалось, как желание навредить с помощью магии жильё или скоту хозяев. Запрещалось наступать на порог юрты и входить в юрту с оружием, либо с засученными рукавами, нельзя было мочиться, перед тем, как взойти в юрту, самовольно садиться на северной стороне юрты и менять место, указанное хозяином. А любое угощение, поданное гостю, тот непременно должен принимать двумя руками.
Напомним, это была первая встреча русских и монголов на таком уровне, и рассказать о тонкостях монгольского этикета рязанским послам было некому.
Падение Рязани
Дальнейшие события русскими летописями, видимо, передаются, неизменно. Рязанские послы погибли в ставке Бату-хана. Жена молодого князя Федора Евпраксия, в состоянии аффекта, вполне могла кинуться с крыши с малолетним сыном на руках. Монголы пошли на Рязань. Пришедший из Чернигова «с малой дружиной» Евпатий Коловрат мог штурмовать арьергардные части монголов между Коломной (последний город Рязанского княжества) и Москвой (первый город земли Суздальской).
В «Преданию о Коловрате», пожалуй, самом позорном историческом фильме за всю историю российского и советского кинематографа, Федор Юрьевич отважно воюет с монголами на глазах у похожего на трансвестита Бату-хана, а его свита, во главе с боярином Евпатием, смело бежит прочь, бросая охраняемую персону на произвол судьбы. А потом Коловрат, видимо, понимая, что за это князь Юрий Ингваревич, в лучшем случае, повесит его на ближайшей осине, несколько дней шляется по лесам, дожидаясь падения своего города. Но не будем о печальном, мы ведь знаем, что все было совсем не так.
Князь Федор Юрьевич Рязанский и Евпраксия перед Богоматерью 
Евпатий Коловрат, монумент в Рязани
«Разорение Рязанской земли», Миниатюра из Лицевого летописного свода XVI век. Российская национальная библиотека
Разбив вышедшие против них рязанские армии в пограничном сражении (в нём погибли три князя – муромский Давид Ингваревич, коломенский Глеб Ингваревич и пронский Всеволод Ингваревич), монголы захватили Пронск, Белгород-Рязанский, Дедославль, Ижеславец, а затем, после пятидневного штурма, завладели Рязанью. Вместе с горожанами погибла и семья Великого князя.
Дешалыт Е.И. Героическая оборона Старой Рязани от монголо-татарских армий в 1237 г. (диорама). Рязанский Кремль
Скоро падут Коломна (здесь погибнет сын Чингиса Кюльхан), Москва, Владимир, Суздаль, Переяславль-Залесский, Торжок…
Итого во время этого похода будут взяты и разрушены 14 русских городов.
«Взятие и разорение монголо-татарами Москвы в 1238». Миниатюра из Лицевого летописного свода, XVI век. Российская национальная библиотека
«Взятие Суздаля Батыем». Миниатюра из Лицевого летописного свода, XVI век. Российская национальная библиотека
Мы не сделаемся пересказывать историю походов Бату-хана на русские земли, она хорошо известна, попробуем рассмотреть два странных эпизода этого нашествия. Первоначальный – разгром русских дружин Великого князя Владимирского на реке Сити. Второй – невероятная семинедельная оборона небольшого города Козельска.
И поговорим об этом в вытекающей статье.
