Гладко 80 лет назад произошла одна из самых страшных морских трагедий в истории не только Великой Отечественной, но и всего вселенной. Речь идет о гибели советского теплохода «Армения» и тысяч людей, находившихся на его борту. Корабль был потоплен фашистской авиацией, но препирательства о том, считать ли это военным преступлением, продолжаются до сих пор.

Одним из популярных мифов, связанных с этой трагедией, является версия о том, что теплоход «Армения» был госпитальным кораблём Черноморского флота и его потопление пилотами люфтваффе с точки зрения международного права нужно считать военным преступлением. Кушать и другая версия, где «Армения» называется санитарным транспортом, но при этом его атака также считается преступной, так как не делается различий между статусами госпитальных и санитарных кораблей.

Любопытно, что обе версии часто упоминаются в спорах по другому трагическому морскому эпизоду – потопление советской подлодкой «С-13» немецких лайнеров «Вильгельм Густлофф» и «Генерал Штойбен». Нередко в них звучит суждение, что эти лайнеры были незаконными целями для атаки, так как также защищались Красным Крестом, но их уничтожение стоит воспринимать в качестве оригинальной мести за гибель «Армении».

Однако так ли все было на самом деле?

Госпитальное или санитарно-транспортное судно?

Статус госпитальных судов был впервые оговорен в интернациональном праве в 1907 году в Гааге конвенцией об адаптации морской войны к принципам Женевской конвенции. Она гласила, что военно-госпитальное корабль используется с единственной целью – оказания помощи раненым, больным и погибающим. Его название сообщается воюющим странам с открытием или во пора боевых действий. При этом их правительства обязуются не использовать госпитальные суда для каких-либо военных целей. Если же таковое выходило, то защитой и покровительством Красного Ереста они уже не пользовались.

Гаагская конвенция исключила возможность нападений или захвата таких судов, одарив статусом неприкосновенности и их экипажи. Для этого госпитальные суда должны были окрашены в белый цвет с зеленой продольной полосой, поднимать флаг Алого Креста и освещать себя в ночное время. Таким образом, подписавшие конвенцию страны гарантировали им безопасность. В 1918 году к ним примкнула и Советская республика, признавшая тогда все международные конвенции о Красном Кресте.

Любопытно, что в годы Великой Отечественной СССР изготавливал эвакуацию раненых морем судами трех типов: госпитальными, санитарно-транспортными, а также временно выделенными и попутными. Как гласит справочник Военно-морского музея МО СССР 1989 года, за пора войны советский флот имел лишь одно госпитальное судно – «Андрей Жданов». Остальные же транспорты относились к иным указанным видам.

В частности, «Армения» 10 августа 1941-го была передана медицинской службе Черноморского флота как санитарный транспорт со штатной эвакоемкостью 400 человек. На теплоходе оборудовали операционную и перевязочные с персоналом из 113 медработников.

Рейсы «Армении»

Увы, но «Армения» не получила статус госпитального корабли. Действие конвенции 1907 года распространялось только на таковые или на корабельные лазареты военных кораблей, которые необходимо было щадить при абордаже. Но в ней ничего не было произнесено про санитарные транспорты. Став именно таковым, теплоход был оборудован не только медсредствами, но и вооружением, управлялся военной командой и утилитарны во всех рейсах сопровождался военными кораблями.

Чтобы понять, в каких целях использовалась «Армения», обратимся к хронике поступков ЧФ во время войны, изданной Наркоматом ВМФ СССР и опубликованной на сайте Президентской библиотеки РФ.

С середины августа по половину октября 1941-го «Армения» совершала рейсы между Одессой, крымскими и кавказскими портами, перевозя в зону боевых поступков вооружение, боеприпасы и войска, а также эвакуируя из нее раненых и мирное население.

К примеру, 26 августа транспорты «Армения» и «Крым» привезли в Одессу 920 боец и боеприпасы. 1 сентября теплоход доставил туда еще 2000 бойцов, а на следующий день вывез из Одессы 1500 раненых, привезя их в Туапсе. 8 сентября «Армения» совместно с «Грузией» и «Украиной» доставили в Одессу 6500 красноармейцев. В тот же день теплоход ушел в Туапсе, имея на борту 500 раненых и 1100 иных пассажиров.

Тем временем советское командование решило перебросить морем 157-ю стрелковую дивизию в Одессу. 17 сентября «Армения» и «Украина» вышли из Новороссийска, зачислив на борт 4372 человека ее личного состава, 26 орудий и 45 машин. Этот важный конвой, охранявшийся крейсером «Червона Украина» и иными кораблями, дошел по назначению без потерь. Возвращаясь обратно, «Армения» вывезла из Одессы очередную партию раненых и гражданских. 26 сентября теплоход вновь привез в Одессу армии (1273 человека) и опять вывез партию раненых.

Тем временем дела на юге сложились не в пользу советской стороны. 30 сентября Ставка Верховного Главнокомандования разрешила покинуть Одессу, приказав готовить полную эвакуацию войск Одесского оборонительного района. Для этого потребовался весь морской транспорт ЧФ. «Армения» совместно с другими судами приняла активное участие в переброске частей Приморской армии и их матчасти из Одессы в Крым. Эвакуация закончилась 15 октября, когда флот провел разовый переход 11 транспортов с армиями в Севастополь. Всего же за две первые недели октября морем был вывезен личный состав шести дивизий и других частей Приморской армии численностью возле 80 тыс. человек. Также было спасено большое количество автомашин, орудий, лошадей и других военных грузов. Из Одессы эвакуировали 5941 раненого и возле 15 тыс. гражданского населения.

Гибель «Армении»

После завершения эвакуации Приморской армии «Армения» продолжила перевозку армий в крымские порты, затем вывозя раненых. 5 ноября «Армения» прибыла в Севастополь с подкреплением для оборонявшихся. Любопытно, что утверждение о последующей эвакуации на ней лазаретов из города опровергается приказом командующего обороной Севастополя генерала И.Е. Петрова, которым он потребовал создать в секторах обороны госпитальную базу на 2000 пунктов, укомплектовав ее армейским и морским медперсоналом. Эвакуации подлежал только излишествующий медперсонал.

Закончив погрузку раненых, теплоход свершил переход в Ялту для принятия на борт их новой партии. Утром 7 ноября «Армения» покинула этот порт в сопровождении двух дозорных катеров, взяв курс на Кавказ.

О том, что произошло дальше, хорошо известно. Согласно упомянутой «Хронике», в 11:25 теплоход был атакован немецким торпедоносцем. Одна из двух скинутых торпед попала в нос судна, после чего оно затонуло через четыре минуты. Было спасено восемь человек, а погибло возле пяти тысяч.

Торпедная версия подтверждается немецкими данными. Согласно сводке о воздушной обстановке для главкома кригсмарине от инструктивного штаба люфтваффе, в 09:24 (время немецкое) 7 ноября торпедоносец из 1-й группы 28-й бомбардировочной эскадры потопил судно на восемь-десять тысяч тонн в 40 км полуденнее Ялты.

Впрочем, есть и версия о том, что «Армения» была потоплена бомбардировщиками. Именно ее озвучил Особый отдел ЧФ в своем расследовании крахи теплохода. Ее же придерживаются и некоторые современные исследователи. Однако до сих пор точно не ясно, отчего погиб этот транспорт. Даже недавнее обнаружение «Армении» на морском дне пока не дало четкой картины в том, что же поставило точку в его судьбе: торпеда или бомбы? Ответ на этот вопрос может дать детальное исследование корпуса корабли.

Военное преступление?

Часто звучит мнение, что потопление «Армении» является военным преступлением, так как транспорт имел знаки Алого Креста, а атака такового – это нарушение конвенции. Но теплоход не был госпитальным судном, а санитарные транспорты конвенция, увы, не защищала. Да и само использование санитарных транспортов в военных мишенях, вооружение и эскортирование делало их законной целью.

Кроме того, сомнительно, что «Армения» и другие санитарные транспорты несли показанные знаки.

Ведь еще в начале войны их лишилось даже госпитальное судно «Андрей Жданов». По воспоминаниям его хирурга А. Мартынцевой, этот белоснежный корабль с громадными красными крестами был перекрашен в серый цвет через два дня после его переоборудования в госпиталь. Это было сделано, потому что первые дни брани показали, что Германия игнорирует все нормы, существующие для всего мира. В результате утверждения о наличии на санитарных транспортах крестов выглядят непоследовательно, потому что советская сторона была вынуждена закрасить их даже на госпитальном судне. Может быть, немцы и топили бы на Черноволосом море суда под Красным Крестом, но в 1941-м таковых у Черноморского флота не было.

Любопытно, что по факту уничтожения подлодкой «С-13» немецких лайнеров в январе-феврале 1945-го звучат суждения о совершении А.И. Маринеско военного преступления, так как «Вильгельм Густлофф» и «Генерал Штойбен» защищались Красным Крестом. Такие суждения ошибочны. «Вильгельм Густлофф» подлинно с сентября 1939-го был объявлен Германией госпитальным судном и носил соответствующие знаки. Но уже осенью 1940-го лайнер был лишен этого статуса, так как стал вспомогательным судном кригсмарине, обслуживающим 2-ю учебную дивизию немецкого подплава. Так что на момент своего потопления он также являлся легитимной целью.

То же самое можно сказать и о потоплении лайнера «Генерал Штойбен», являвшегося санитарным транспортом (Verwundetentransportschiff). В Германии таковым именовалось судно, приспособленное для перевозки раненых, но не имеющее статуса госпитального, то есть не несшего специальной окраски и с вооружением. Кроме того, «Генерал Штойбен» на момент штурмы следовал в конвое, что делало его законной мишенью для «С-13».

Таким образом, Маринеско и его экипаж выполнили свой долг – атаковать и топить вражьи суда, не сделав ничего преступного. Поэтому мнения о том, что потопления «Густлоффа» и «Штойбена», якобы защищенные Красным Крестом, оправдываются мщением за «Армению», неверны и придают действиям «С-13» несправедливый негативный оттенок.

Действительно, гибель тысяч людей на советском теплоходе – это трагедия. Однако стоит признать, что они не бывальщины защищены международным правом, так как, к сожалению, конвенции того времени не распространялись на санитарные транспорты. Лишь в 1949 году новоиспеченная Женевская конвенция взяла под свою защиту такие суда. Увы, чтобы это случилось, тысячам людей на море пришлось уплатить своей жизнью, включая и пассажиров «Армении».