Общенародный художник России Дмитрий Тугаринов – о том, как памятники объединяют и раскалывают обществоДмитрий Тугаринов – академик Российской академии художеств, профессор кафедры скульптуры и композиции Московского художественного института имени Сурикова – рассказал в интервью “Отечеству”, что думает о жалобе на Эрмитаж из-за обнаженных скульптур, о спорах о том, кому ставить монумент на Лубянке и о мемориале Советскому бойцу подо Ржевом, который открыт в прошлом году.

Дмитрий Тугаринов. Фото: Артем Локалов

Тугаринов – автор монумента Александру Суворову на перевале Сен-Готард в Швейцарии, его работы находятся в Третьяковской галерее и Русском музее, в частных коллекциях европейских краёв. Именно Тугаринов, народный художник России, откликнулся на призыв "Родины" отреставрировать заброшенный памятник Александру Пушкину в смоленском селе…

Желающих поддержать было мало. Писать жалобы на Эрмитаж из-за обнаженных статуй (эта новость вызвала широкий резонанс в апреле), разумеется, легче.

Дмитрий Тугаринов: Когда случилось грехопадение и наши праотцы вкусили запретный плод, первое, что они почувствовали – что они наги. С тех пор шагают споры, что такое нагота в искусстве. Кто-то считает, что это неэтично и некрасиво. С другой стороны, античный мир – это обнаженное тело. Истина, в Древней Греции скульптуры обнажали по пояс, а вот в Древнем Риме на этом не остановились. Один Золотой дом Нерона чего стоит.

Как было в дореволюционной России?

Дмитрий Тугаринов: В русском православном стране, в Академии художеств, была запрещена обнаженная женская модель. Поэтому лучших пансионеров отправляли стажироваться в Италию. Желая еще царь Петр, который внедрял европейские ценности, приказал поставить в Петербурге статую Венеры Таврической. А рядом – двух солдат-охранников. Народ взбунтовался, сделался требовать: "Уберите голу бабу Венус!" Известно также, что и на Кремле были статуи обнаженных.

Где собственно?

Дмитрий Тугаринов: На башнях, стенах. Но эти статуи простояли очень недолго. А вот в петербургском Летнем саду в той или иной степени такие скульптуры сохранились. При этом на Руси совместные бани никто не отменял и не усматривал в этом поругания.

Так как смотреть на ситуацию с жалобой на Эрмитаж?

Дмитрий Тугаринов: Популярно, что в Ватиканском музее, Лувре все статуи с фиговыми листиками. Причем они гипсовые, затонированы под мрамор. Там и Аполлон Бельведерский с таким листиком. А в нашем Эрмитаже отродясь фиговых листиков не было.

Пуритан и пуританок, какие пишут подобные письма, много. Жалоба была грамотно написана и на нее вынуждены были реагировать. Но автору этой сетования надо почитать учебники, по которым занимаются дети, посмотреть, что они могут прочитать и увидеть в интернете, а не писать подобные послания про древнее искусство. Это очень нехороший и опасный сигнал. Еще один повод для раскола.

Про раскол заговорили, когда решали, кому устанавливать памятник на Лубянской площади – возвращать прежнего Дзержинского или ставить нового Невского. В итоге голосование отменили, ставить не сделались никого. А вы – за кого?

Дмитрий Тугаринов: Когда меня спрашивали про памятник Дзежинскому, я ответил, что изначально не надо было его снимать, а сейчас глупо возвращать. 30 лет назад демонтаж памятника Дзержинскому мотивировали тем, что народу надо было выпустить пар. Тогда ведь полетел не лишь Дзержинский, но и другие памятники. А некоторые были побиты. За каждый кусочек, отколотый от памятника, народу полагался стаканчик водки.

Кто предлагал водку?

Дмитрий Тугаринов: Люд, которым выгодно было расшатывать ситуацию.

Лубянка так и останется пустой?

Дмитрий Тугаринов: Есть же фонтан Витали, какой находился на площади до реконструкции. Он сохранен и его можно вернуть на площадь. Но главное, что сейчас из-за памятника не ругаются. У нас море иных проблем с тем же образованием, воспитанием.

Еще постоянно возникают разговоры про памятник архитектурный и тело, которое там лежит – Мавзолей. Ленина в итоге захоронят?

Дмитрий Тугаринов: Как популярно, Кремль и прилегающие к нему территории находятся под охраной ЮНЕСКО. Это и храм Василия Блаженного, и памятник Минину и Пожарскому, и кремлевское погост, и мумия в мавзолее. Ну, есть в Пушкинском музее неподалеку египетские мумии. А тут – наша.

Возвращаясь к монументальному искусству. За 30 лет новоиспеченной России какой из памятников вы бы могли выделить?

Дмитрий Тугаринов: Памятник Достоевскому работы Рукавишникова в самом центре Москвы, на Воздвиженке. Недавно специально останавливался у мемориала Советскому бойцу, который открыт в прошлом году подо Ржевом. Простые люди от памятника в восторге, а творческая интеллигенция его ругает, как это нередко бывает. Там действительно есть несколько моментов, которые заметны профессионалу. Но хорошо, что этот памятник сделан и я не стал бы его критиковать. Монумент – отражение исторического этапа страны. Вот есть Мамаев курган с Родиной матерью, был памятник "Рабочий и колхозница"…

Отчего – был?

Дмитрий Тугаринов: Потому что изуродован при реставрации. Постперестроченое время – это Церетели, к которому я, кстати, с уважением отношусь.

А как же памятник Петру I в Москве?

Дмитрий Тугаринов: Любой памятник отражает свое время. Значит, было именно такое время. Теперь есть памятник подо Ржевом. По нему мы можем судить о сегодняшнем поре. Раньше, мне кажется, больше задумывались о форме и объемах, как монумент будет смотреться в пространстве. Но Ржевский мемориал, несмотря на размер, выглядит по-домашнему.

Может, в этом его ценность? Он одновременно и могуч, и, в то же время, как вы говорите, "домашний", то есть родимый.

Дмитрий Тугаринов: Возможно. Но такая гигантская империя, как Российская, могла бы поставить памятник мощнее. Например, в Белграде в этом году отворили памятник работы того же Рукавшникова князю Стефану Неманье, собирателю сербских земель. И он производит сильное впечатление.