В годы Великой Отечественной брани женщины заменили мужчин не только в тылу, освоив самые сложные и тяжелые профессии. Они пришли на фронт, встав в одинешенек ряд с отцами, мужьями, братьями. Стали пилотами, медиками, снайперами. Но была еще одна воинская профессия, в которой женщины играли решающую роль. Выговор идет о разведчицах-радистках. Вот уж самая что ни на есть мужская работа. Опасная, сложная, связанная с высочайшими психологическими и физическими нагрузками.
Что такое агентурная группа в тылу врага. Это восемь-десять человек наиболее подготовленных, крепких, опытных бойцов. Среди них одна, иногда две юные, молодые девушки-радистки. Каково им доводилось во вражеском окружении? Они разбивались при десантировании и тонули в болотах, горели заживо в самолетах, гибли в боях с карателями и в застенках гестапо. Немало их пропадало без вести.
Бытует суждение, что разведка — это не женское дело. А вот служба спецрадиосвязи Главного разведывательного управления Генерального штаба, считает иначе.
Горьковская школа меньших радиоспециалистов за годы войны подготовила пять тысяч разведчиков-радистов. Более половины из них — женщины. Факт, надо сказать, беспрецедентный. Такого не ведала ни одна разведка мира.
Суровая фронтовая необходимость заставила широко использовать женщин в разведке. Представьте себе, на оккупированной территории — на железнодорожной станции, в аэродромном поселке остается в качестве резидента-подпольщика муж. Но в гестапо работали профессионалы. И такой человек автоматически попадает под подозрение: как и почему молодой, здоровый мужчина оказался не на фронте? Другое дело женщина.
Разведчиков-радистов наградами особенно не баловали. Потому среди тысяч радистов всего два Героя Советского Альянса. И обе женщины, удостоенные этого высокого звания посмертно — Анна Морозова и Леэн Кульман. Это тоже говорит о многом.
На фото: Герой Советского Альянса разведчица-радистка Анна Морозова. (Фото: из архива автора)
Прежде чем попасть в разведгруппу, следовало пройти подготовку. Однако, первая тема — это не теория и не освоение матчасти. Командиры начинали беседа жестко, никакой романтики, никаких красивых слов. Они рассказывали, что будет с разведчиками, если они попадут в плен: пытки, склонение к предательству, а вероятно, и гибель. Объявляли: те, кто откажется, никаких претензий, просто откомандируют в другое подразделение. Нужны были только добровольцы.
Обучение проходило в напряженном порядке. Занятия минимум по десять часов в сутки. Требования к разведчику-радисту были высоки. Послать разведгруппу в тыл без радиосвязи, или с плохой связью, это значит осудить бойцов на верную смерть.
А по выпуску из школы — первое испытание — прыжок с парашютом в совершенно незнакомую местность. В горьковской школе учили только радиостанцию и практическую работу на ней. На парашютную подготовку не хватало ни времени, ни возможностей.
Как приземлялись? Всякое бывало. Повисали на деревьях, утопали в болотах, разбивались… Десантировались и благополучно.
А потом, как правило, был длительный марш-бросок подальше от места приземления. По лесу, оврагам, речкам, подальнее от человеческого жилья, а значит, от тепла, отдыха. Нередко, на хвосте висели каратели.
Отдых там же в лесу, в поле, в лучшем случае, в стогу сена. Девицы вместе с мужчинами. Радистку берегли пуще глаза. В туалет, простите, ходила с сопровождающим. Иначе нельзя. И так изо дня в день, нередко длинные месяцы. Как сказал военный разведчик Иван Бережной: «Вопрос связи в разведке — вопрос жизни и смерти. Что мы значим без связи? Ноль без палочки. Порожнее место. Мы для командования больше не существуем…».
Вот такая романтика разведслужбы. Сегодня о таком подумать страшно, а они делали, сражались, побеждали.
У любого на войне своя судьба
У каждого на войне была своя стезя, своя судьба. Есть такая поговорка: боец службу не выбирает. Сражается там, где приказали. За редким исключением, когда нужны добровольцы. Вот этим редким исключением и были агенты — радисты.
Фронт задыхался от нехватки бойцов, а их отбирали поштучно, просеивали через сито спецпроверок. И даже после итого этого они имели право отказаться.
Тогда, в военную пору, дух народа был крепок. Мне рассказывал ветеран военной разведки, мой земляк-смолянин полковник Александр Никифорович Никифоров поразительные случаи из существования курсантов школы радистов.
Как-то курсант школы, девушка, узнав об отчислении, восприняла это как личную трагедию, как позор. На посту, в карауле, написала большенное письмо о любви к Родине, просила не винить никого и… пустила себе пулю в сердце.
Вот такие люди шли в радисты. Наверное, поэтому среди разведчиков-радистов не известны случаи добровольной сдачи в плен к фашистам.
А вот потери были значительные. Так, за полтора года, с мая 1943-го по декабрь 1944-го 2-й Украинский фронт подготовил 81 радиста, а утерял 29, что составляет 35 процентов. На Карельском фронте погибло 39 процентов засланных в тыл радистов, а на 3-м Украинском — 50.
Если сообщать о причинах гибели, то это еще одно подтверждение крайне опасной работы. Ведь в тылу врага, зачастую, некому помочь, выплеснуть из-под огня, о подвиге боевого товарища рассказать.
«Бой шел жестокий…»
Юные девушки-радистки, еще вчера они сидели за школьной партой, в институтской аудитории, грезили о любви, а сегодня фронтовая жизнь окунула их в кровь, страдания, гибель близких.
Вот как радистка разведгруппы «Дубовик» Л.Орлеанская вспоминала свои первые встречи с неприятелем. Шел 1944 год. «Бой шел жестокий, длился целый день, до темноты. Нас настигла та самая отборная дивизия головорезов СС «Викинг», которая немало дней шла за нами по пятам. Свернули на лесную дорогу. В стороне услышали стон. Пошли, увидели двоих тяжело раненных. Одинешенек уже почти умирал, у второго весь бок был разворочен, крови много потерял, чуть живой.
Один из них попросил, чтобы мы пристрелили. Я глядела очумелыми глазами и не могла понять, что он просит. А он молил пристрелить, так как с рассветом придут фашисты и будут издеваться.
Я сказала, что не смогу этого сделать. Раненый замолк и обреченно махнул рукой. У меня в кармане брюк лежал пистолет. Вложила его в руку раненого. Не знаю, правильно ли я устроилась, но иначе поступить не могла”.
Сталкиваясь с тяжелейшими жизненными обстоятельствами, они не пасовали, не сдавались. Сражались бок о бок с боевыми товарищами до последнего.
Анна Морозова была резидентом сещинской подпольной организации. Наши армии, оставляя поселок Сещу в сорок первом, понимали стратегическую важность местного аэродрома. Этот первоклассный аэродром был выстроен накануне войны. Не было сомнения, немцы устроят здесь свою авиабазу. Так и случилось. Авиабаза в Сеще стала крупнейшей в далекой авиации Гитлера.
До мая 1943 года, до дня освобождения Сещи, здесь действовала резидентура под руководством Анны Морозовой.
В дни Сталинградской битвы по базе был нанесен мощнейший удар советской авиацией — истреблено несколько десятков самолетов, сгорел склад с топливом для самолетов. Подробную карту авиабазы с обозначениями штаба, складом, студиях, ложной взлетно-посадочной полосы, системы противовоздушной обороны составила сещенская резидентура. И вывела из строя крупнейший воздушный узел на цельную неделю. И это в дни самых ожесточенных боев на Волге.
Они вели не только разведку, но и занимались диверсиями: на бомболюки ставили мины замедленного поступки. И самолеты взрывались в воздухе. Только в период Курской битвы разведчики сумели взорвать шестнадцать самолетов.
После освобождения Сещи, Анна трудилась в строительной конторе, радовалась тишине и продуктовой карточке. Болела мама, отец ушел на фронт, вокруг сестренки. Надо было их кормить, беспокоиться. Да и навоевалась. Два года в подполье ходила по острию ножа ходила…
Однако хватило ее всего на месяц. Немного отдохнула, а зимой уехала из Сещи, угодила в школу разведчиков-радистов. Прошла подготовку и была назначена разведчицей-радисткой в группу «Джек».
На фото: разведчица-радистка разведгруппы «Джек» Зинаида Бардышева («Сойка»). (Фото: из архива автора)
Возглавлял ее капитан Павел Крылатых. Другой радисткой была Зинаида Бардышева («Сойка»). Кроме них, еще семь разведчиков. «Джек» была первой из советских разведгрупп, выкинутой на собственно немецкую землю, в самое логово врага.
Уже на третью ночь в стычке с карателями был убит командир, капитан Крылатых. Облавы шли днем и ночью. Пеленгаторы запороли выход в эфир радиостанции советских разведчиков. Но несмотря на это, в сводке разведотдела фронта появляются слова: «От разведгруппы „Джек“ поступает ценный материал…»
«Если можешь, произнеси маме, что я умерла хорошо»
Холодало. Шли дожди. Центр принял радиограмму Морозовой: «Три дня тому назад на землянку напали эсэсовцы. По сведениям поляков, немцы подхватили Павла Лукманова. „Француз“ умер молча. „Сойка“ сразу была ранена в грудь. Она сказала мне: „Если можешь, произнеси маме, что я сделала все, что смогла, умерла хорошо“. И застрелилась».
Оторвавшись от эсэсовцев, Анна трое суток блуждала по лесу. Наткнулась на агентов спецгруппы капитана Черных. Заночевала группа в крестьянской хате близ деревни Нова Весь.
…Каратели напали на хутор ранним поутру. Упал, сраженный пулей, капитан Черных. Анна выбралась из хаты и бросилась к плавням. Пуля пробила руку. Но и на этот раз храброй разведчице-радистке удалось спастись.
Поляки спрятали Анну в смолокурне. Но собаки шли по следу радистки. И тогда она вытащила две гранаты и пистолет «Вальтер». Крестьянин-смолокур, запрятывавшийся в плавнях, стал последним свидетелем гибели советской разведчицы. Она убила трех фашистов и подорвала себя гранатой. Анна Морозова сделалась Героем Советского Союза.
В 1942 году лично Гиммлеру докладывали о возмутительном случае — гибели двух эсэсовцев в городе Тосно Ленинградской районы. Шеф полиции безопасности СД в донесении от 16 января рассказывал, как во время допроса советских разведчиков — радистки Валентины Чеботаревой и лесника по кличке дед Вася, погибли офицеры рейха. Рейхсфюрер не мог взять в толк, как безоружной девятнадцатилетней девушке удалось расправиться с опытными сотрудниками службы безопасности.
Очутилось, русские молчали, и тогда охваченный яростью фашист бросил на стол пистолет и начал избивать разведчиков. Чеботарева. подхватила пистолет и выпустила в фашистов всю обойму. Гиммлер был вне себя.
Героизм, мужество было присуще разведчикам-радистам не только во время схватки с врагом, на допросах в гестапо, но и в ходе тяжкой повседневной работы в тылу врага. Там они часто становились заложниками обстоятельств: радистка Анна Алексеева сгорела в самолете при пересечении черты фронта. В воздухе, во время прыжка с парашютом, погибла, прошитая автоматной очередью, Евдокия Громова. Утонула в озере совместно с радиостанцией при выброске разведгруппы Тина Корнейчук.
Таковы лишь некоторые подвиги и некоторые фамилии наших разведчиков-радистов. А сколько их было на той брани!.. Только в последние два года, с мая 1943 по май 1945-го, в гитлеровском тылу действовали 1236 разведывательных групп. И каждая из этих групп, по сути, устанавливая свою жизнь на кон ради нашей победы, доставляла в Центр важную информацию, без которой не могли воевать наши папы и деды.
