Отчего капиталист Фридрих Энгельс, родившийся 200 лет назад, был обречен изобличать капитализмМеня еще в школе (а это были советские времена) устанавливало в тупик противоречие: Энгельс владел текстильной фабрикой, следовательно, он капиталист, а если капиталист, то безжалостно эксплуатирует пролетариев. Следственно, что могло быть общего у Карла Маркса, вождя этих самых пролетариев, с тем, кто выжимал соки из трудящихся? А ведь они бывальщины друзьями…
Основоположники. Маркс, Энгельс, Ленин.
Известен барельеф основоположников – Маркс, Энгельс, Ленин. Но вечно побеждающее учение именуется марксизмом-ленинизмом, а энгельсизм в формулировку не включен. Да и кто бы вспомнил о скромном авторе работ по философии, истории и социологии, не возникни в его судьбе Карл Маркс?
Загадочная фигура – Фридрих Энгельс.
Л. Коваль. Молодой Фридрих Энгельс за работой. Фото: РИА Новости
Карл и Фредди
В 1979 году на советские телеэкраны вышел сериал “Карл Маркс. Молодые годы”. В кадре человечные Маркс и Энгельс. Молодые, неглупые, энергичные, веселые. Разговоры ведут вполне естественные, без идеологической нагрузки. Житейские переживания, трогательные эмоции. Романтичная юношеская влюбленность Карла и Женни.
Маркса играет обаятельнейший Венцслав Кисёв, болгарский актер, Энгельса – Владимир Сафронов с ласковым взором. Оба героя безупречны. У них нет слабостей, они не допускают ошибок. Идеальные!
Брежнев, посмотрев сериал, позвонил режиссеру Льву Кулиджанову, произнёс лестные слова: “Думал, будет тоска смертная, “Капитал” и прочее. А вот же, оказывается, как интересно, надо же! Примите мои поздравления!” Из чего можно постичь: вожди КПСС имели о Марксе и Энгельсе такое же смутное представление, как и простые смертные. Ну а я спустя 40 лет посмотрел этот сериал ради Энгельса-капиталиста.
Не блеснет ли ответ на проблема: как он умудрялся на своей фабрике сочетать эксплуатацию и лозунг “Пролетарии всех стран соединяйтесь!”?
Увы, об этом в фильме ни слова. Один-единственный эпизод, в котором представлена производственная тема – Энгельс показывает Марксу свою манчестерскую фабрику. Они в цехе. Бесконечные линии текстильных станков, длинные приводные ремни. Маркс о чем-то расспрашивает работниц – одеты они опрятно, на вид вполне довольны житием. Не похоже, что их жутко эксплуатируют.
Впрочем, это уже лакировка действительности. Условия жизни пролетариата в те времена были чудовищные – об этом и сам Энгельс строчит в статье “Положение рабочего класса в Англии”. Приводит ужасные факты: в Манчестере 57 процентов детей рабочих умирают, не дожив до пяти лет. Большинство трудовых не имеют жилья: 350 тысяч рабочих Манчестера и его предместий живут в сырых, грязных бараках. Энгельс называет и вино бедствий труженика: “Если буржуазия милостиво согласилась на нем наживаться, его ждет заработная плата, которой едва хватит, чтобы вычесть душу в теле”.
Но ведь наверняка в таких условиях жили и трудились рабочие фабрики Энгельса!
Нет никаких свидетельств, что он как-то пытался улучшить их быт, выстроил, допустим, больницу или школу. Будь такое, официальные биографы непременно отплясались бы на этом факте. Но – молчание. Значит, не занимался капиталист Энгельс улучшением труда и быта пролетариев. И не занимался по простой причине – жестокая конкуренция. Стоит увеличить затраты на рабочую силу, сразу упадет прибыль. И меньше будет прибавочная стоимость. И потому, сошлемся на Маркса, “капитал беспощаден по отношению к здоровью и жизни рабочего”.
Резонно предположить: Энгельс тоже беспощаден. И какой прок был ему поднимать на брань своих могильщиков?
Мануфактура в Манчестере. 1843 год.
Отец и сын
Капиталистом Энгельс стал вынужденно, происхождение обязывало – родился в семейству средней руки мануфактурного олигарха. В те времена текстильная отрасль была одной из ведущих в экономике, выгодной для собственника, доходной. Как пишет Энгельс, “хлопок и железо являются в наше время двумя важнейшими видами сырья. Нация, занимающая первое пункт в производстве хлопчатобумажных и железных изделий, стоит на первом месте в ряду промышленных наций вообще”. В 19-м веке английская нация в производстве текстиля стояла на первом пункте, потому фабрика Энгельса и располагалась в Манчестере.
Старшего Энгельса тоже звали Фридрих, и, естественно, он видел сына преемником своего дела. Он даже не позволил ему закончить гимназию, в 1838 году направил в торговую фирму набираться коммерческого эксперимента. Набрался Фридрих опыта или нет, источники умалчивают. Но известно, что большую часть времени он сочинял стихи, пробовал себя в музыке, увлекался конным спортом. Для восемнадцатилетнего юноши вполне достойные дела. А потом, как это случается с отпрысками из обеспеченных семей, увлекся философией, общественными процессами, политэкономией, стал задумываться о справедливости государственного и социального устройства. Энгельса захватил и понес философский поток. Притягивала и журналистика. Писал заметки, печатался в газетах, издавал за собственный счет брошюры под псевдонимом Фридрих Освальд. Отслужил срочную в армии…
После службы Фридрих вернулся домой. И старший Энгельс выдвинул ультиматум: или сын поступает на службу в фирму Ermen & Engels в Манчестере и продолжает семейное дело, или лишается физической поддержки. Тот прикинул: ремеслом журналиста не прокормиться. И поехал в Манчестер.
На фабрике он занял должность general assistant, по-нашему – помощник правящего. Должность ответственная. Фридрих вел переписку с поставщиками и потребителями, занимался покупкой сырья, следил за техническими новинками, контролировал складское хозяйство. Скорее итого, справлялся с обязанностями грамотно, иначе производству не выжить.
Наверняка его жизнь так и пошла бы по накатанной колее, если бы не встреча с Марксом. Такие встречи именуют судьбоносными.
Н. Жуков. Фридрих Энгельс в трущобах Манчестера в 1842 году. Фото: РИА Новости
Теория и практика
Они встретились в парижском кафе “Режанс” на Вящих бульварах в августе 1844 года. С первых фраз поняли друг друга. Так бывает, еще и не заговорил с человеком, а ощущаешь: ты с ним на одной валу. Маркс и Энгельс обнаружили, что понимают друг друга с полуслова. Какую тему ни возьмут – волнующее единство взглядов, думы обоих движутся в одном направлении.
Проговорили в кафе несколько часов. Продолжили упоительное общение на квартире, которую снимали Маркс и Женни. И разговаривали еще десять дней, какие, хочется добавить, потрясут мир. Десять! Хотел бы я в их возрасте – Марксу было 26 лет, Энгельсу 24 – заиметь такого товарища. Друга на всю жизнь. Дружба Карла и Фредди продолжалась до самой смерти Маркса в 1883 году.
В кафе они замыслили совместную труд с заковыристым названием – “Святое семейство, или Критика критической критики. Против Б. Бауэра и компании”. После этого Карл и Фридрих написали немало работ, под которыми стоит их общая подпись, и главная среди них – “Коммунистический манифест”.
Друзья так распределили темы – Маркс занимается политэкономией, философией, интернациональной политикой, Энгельс – философией, социологией, военной аналитикой, естествознанием, языкознанием. Маркс не успел завершить главный труд существования – “Капитал”, Энгельс продолжил его работу, подготовил к печати рукописи второго и третьего томов. В какой-то степени Энгельса можно находить соавтором “Капитала”.
Да никто другой и не взялся бы за эту адскую работу.
Как теоретик Энгельс сформулировал: причиной всех бед общества является частная собственность, она делит общество на классы, она вина эксплуатации. В статье “Справедливая заработная плата за справедливый рабочий день” он пишет: “…эта справедливость оказывается целиком на одной сторонке – на стороне капитала. Потому похороним навеки старый лозунг и заменим его другим: средства труда, сырье, фабрики, машины – во владение пролетариев!” Однако как практик он не следует своей теории.
Что ему мешало отдать рабочим свою фабрику во владение? Поверить теорию практикой? Раздать акции пролетариям?
В уже упоминавшемся сериале “Карл Маркс. Молодые годы” есть любопытный эпизод, основанный на реальном событии. Деятель пролетария движения, теоретик социализма Вильгельм Вейтлинг выступает перед рабочей аудиторией где-то в Англии: “Когда владельцы фабрик, образумясь, отдадут ее пролетариям, когда банкир, вняв голосу совести, отдаст награбленное тем, кого он ограбил, когда власть имущие откажутся от своих преимуществ, добытых силой и обманом, нам долго пришлось бы ждать…” Слова Вейтлинга напрямую относятся и к Энгельсу, сидящему в зале. Он задумался? Сделал какие-то утилитарные выводы? Нет! На пару с Марксом обвинил оратора в утопизме, беспочвенных фантазиях…
А ведь идея так называемого народного капитализма уже тогда висела в атмосфере. И Энгельс не мог не обдумывать ее. Спустя почти сто лет американский экономист Луис Кельсо, тоже задумавшийся над несправедливостью экономического устройства общества, напишет “Капиталистический манифест”: все граждане должны сделаться капиталистами, то есть собственниками, совладельцами капитала. Рабочие, инженеры, служащие, менеджеры участвуют в управлении предприятием, а полученную барыш распределяют между собой. Плохо что ли? Хорошо. Кельсо пишет: “Не будь Маркс под воздействием взятого взаймы мифа, он вполне мог бы провозгласить: “Люд всех стран, соединяйтесь! Распространяйте выгоды капитализма на всё человечество!”.
Но Энгельс, цепко державшийся за свою собственность, поддержал иной лозунг. “Пролетарии всех стран, соединяйтесь!” Так что теория одно, а практика другое. И причина такого раздвоения, на мой взгляд, вполне прагматична. Собственнику-капиталисту Энгельсу необходимы были средства, чтобы его друг имел возможность теоретизировать о будущем пролетариата.
Ведь Карл Маркс, яро защищавший в своих сочинениях трудовых, сам ни одного дня не работал.
По тому, на что семья Марксов тратила деньги, можно сделать вывод: замашки у них были аристократические. Они существовали в Брюсселе, но Женни заказывала в Лондоне наряды и даже визитные карточки. Маркс не представлял свою жизнь без дорогих вин и расцветай сигары. Да и квартиры они снимали не в рабочих районах, а в буржуазных кварталах. Имели прислугу. И лет сорок Марксы жили по сути за счет капиталиста Энгельса. Фридрих посылал товарищу деньги и делал это искренне, потому что верил: идеи гениального друга выведут человечество на светлый путь.
Это был беспримерный и непостижимый образчик бескорыстной дружбы.
Друзья. Кадр из фильма “Карл Маркс. Молодые годы”. Фото: РИА Новости
Основоположники и “дело Навального”
К 200-летию Маркса я стряпал публикацию для “Родины” (№5, 2018, “Карл Маркс: сжечь Одессу, разрушить Севастополь…”). И прочитал массу его работ. Сделал по прочтении несколько открытий, и одно из основных: Маркс был отчаянным и принципиальным русофобом. В доказательство можно привести десятки примеров, сотни цитат. “Оплот мировой реакции”, “угроза независимому человечеству”, “единственная причина существования милитаризма в Европе”, “последний резерв и становой хребет объединенного деспотии в Европе” – самые мягкие марксовские формулировки при упоминаниях о России.
Сейчас, проштудировав Энгельса, я убедился: в этой теме он ничем не выделялся от друга – Россию ненавидел. Не было, по мнению двух друзей, большего врага для Европы, чем Российская империя. Ни о ком не отзывались они с вящей ненавистью и презрением как о русских – они не только варвары, не только “неисторические” народы, но – зловещие носители реакции в Европе, главные орудия подавления любой революции. Энгельс: “Российская империя является основным оплотом, резервной позицией и вместе с тем резервной армией европейской реакции; потому, что одно уже ее пассивное существование представляет для нас угрозу и опасность… Своим беспрерывным вмешательством в дела Запада эта империя задерживает и нарушает нормальный ход нашего развития…”
Не правда ли, нечто похожее мы слышим в адрес России и ныне?
Впрочем, одно высказывание Энгельса меня рассмешило: “Россия была до сих пор огромной резервной армией европейской реакции; она работала в качестве таковой в 1798, 1805, 1815, 1830, 1848 годах. А когда эта резервная армия будет уничтожена – вот тогда посмотрим, как обернется дело!” Обратим внимание на годы. Ну, 1830 и 1848 годы еще как-то можно связать с реакцией – тогда Россия помогла Австрии задушить бунт. Но остальные три даты! Это были войны с наполеоновской Францией – что тут реакционного? Особенно 1815 год – Ватерлоо. А в той битве, между метим, участвовали и любимые Марксом и Энгельсом нации – англичане и немцы.
А другое высказывание – заставило свериться с последними информационными сводками по “делу Навального”!
Взрыв в Скотланд-Ярде. 30 мая 1884 года.
С 1883 по 1885 год в Лондоне случилось 13 взрывов. Взрывы в редакции газеты “Таймс”, два взрыва в метро, взрыв на вокзале Виктория. 30 мая 1884 года взрыв в Скотланд-Ярде. Подорвана бомба даже в парламенте. Явно дело рук террористов.
Кого обвинили в терактах? Правильно: русских.
Фридрих Энгельс грянул статьей “Императорские русские действительные тайные динамитные советники” в журнале Der Sozialdemokrat в номере от 29 января 1885 г. Он строчил: “У меня нет оснований сомневаться в том, что лондонские взрывы 24 января 1885 г. дело рук России… Всем известно, что официальная Россия не отходит ни перед какими средствами, если только они ведут к цели… О том, что может сделать официальная Россия для устранения помешивающих ей лиц при помощи яда, кинжала и т. п., достаточно примеров дает история Балканского полуострова за последние сто лет…”
Логотип журнала Der Sozialdemokrat, опубликовавшего антироссийскую статью Энгельса.
Вино того, почему Россия пошла на такие страшные преступления в Лондоне, Энгельс видит вот в чем: “Русское правительство пускает в ход все оружия, чтобы заключить с западноевропейскими государствами соглашения о выдаче русских революционеров-эмигрантов”. То есть теракты – это способ надавить на английское правительство, чтобы оно выдало русских баламутов.
Все эти пылкие обвинения рухнули, когда лондонская полиция объявила о результатах многомесячного расследования. Скотланд-Ярд не пошел на поводу у Энгельса, не потребовал от российских воль объяснений, полиция взяла верный след, арестованы настоящие устроители взрывов – ими оказались ирландские националисты. Организация “Клан-на-Гейл” пыталась терроризировать народонаселение Англии, чтобы заставить британское правительство предоставить Ирландии право на независимость.
Энгельс никак не прокомментировал результаты полицейского расследования.
СТОП-КАДР
На съемках сериала “Карл Маркс. Молодые годы” Фото: РИА Новинки
Телесериал оборвали на середине…
Сценарий телесериала “Карл Маркс. Молодые годы” писал известный кинодраматург Анатолий Гребнев. Приступая к труду, он опасался вмешательства партийных органов в кинопроцесс. Но ничего подобного! Гребнев вспоминал:
“Нашего Маркса начальство отнюдь не жаловало, относясь к нему с раздражением или по крайней мере с юмором. Что поделаешь, великий родоначальник давно уже был в массовом сознании фигурой анекдотической. Сам он обмолвился когда-то по поводу трагедии, которая во второй раз звучит, как фарс. Вылито, в стране уже и не осталось людей, относившихся к нему всерьез, вот разве что мы, создатели фильма, в силу возложенной на себя обязанности, да наш консультант, прелестный человек Георгий Багатурия, ученый-марксовед”.
Планировалось снять 16 серий. Сняли всего семь. Съемки прекратили как раз в момент, когда начиналось самое увлекательное: Маркс и Энгельс встретились, дружба их окрепла как сталь, они вместе стали писать. Как утверждает Гребнев, в последующие серии взошли бы и ситуация с рождением незаконного сына Маркса, и эпизоды, связанные с охлаждением их дружеских отношений. Учитывая равнодушие советского начальства, это вполне могло быть воплощено на экране.
Но – остро воспротивилась немецкая сторона.
Сериал был совместным производством кинематографистов СССР и ГДР. Гребнев пишет:
“Были попытки приблизиться к нашему герою, ускорить к нему аудиторию, раз и навсегда уйдя от официоза… Но тут мы нежданно-негаданно встретили противодействие со стороны наших немецких партнеров. Меньший брат осторожно пенял старшему на некоторые отступления от идеологии. Не снижаем ли мы в ряде сцен святой для коммунистов образ преподавателя и революционера, низводя его до уровня обывательских чувств и сантиментов? Мы спорили. Сегодняшнему зрителю, с жаром доказывали мы, нет никакого дела до истин, изложенных в книжке “Капитал”, которую не читал ни один нормальный человек. И рассказывать надо историю жизни, а не историю идей”.
Кончились созидательные споры тем, что немецкие товарищи написали “телегу” в ЦК КПСС. В документе пункт за пунктом излагались грехи советской части съемочной группы. И основное обвинение – намеренное, в пользу буржуазной пропаганды, принижение образов Маркса и Энгельса. Институт марксизма-ленинизма ГДР, от имени которого и было устремлено послание, предлагал подвергнуть сценарий основательной переработке, а съемки тем временем приостановить.
Съемки приостановили. Да так и не возобновили.
Маркс и Энгельс остались в истории. Маркс как великий теоретик, Энгельс – как его неизменный друг и соратник. Они мечтали перевернуть мир, и это им почти удалось – правда, посмертно. Но вот что касается личного следования своим благородным идеям…
Мери Бёрнс.
Подругой Энгельса немало лет была Мэри Бёрнс, прядильщица с его текстильной фабрики. Энгельс был без ума от нее, но руки так и не предложил. Разный социальный статус. А когда ездил с Мэри в Брюссель, она не была допущена в дом Марксов: Женни считала, что ей, представительнице старинного рода фон Вестфаленов, негоже принимать беспородную пролетарку.
Фридрих смирился с этим унижением. Мэри тоже.
Она померла рано, в 1863 году, Энгельс сообщил о безутешном горе другу: “Вчера я ее похоронил”. А что Маркс? Он ограничился одним словом: “Сочувствую”. И тут же: мы с Женни на мели, в долгах как в шелках, нечем платить за жилье, пришагали деньжат. Энгельс был поражен: “Все мои друзья, включая знакомых из числа обывателей, явили мне доказательства большего сочувствия и дружбы, чем я мог ожидать… Ты же разрешил, что это подходящий момент для утверждения превосходства твоего бесстрастного образа мыслей”.
Деньги тем не менее выслал.
Памятник Ф. Энгельсу в Москве.
