Нынешняя Польша всячески старается не только переписать историю, но и занять место передового отряда НАТО в движении блока на Восход. При этом в Варшаве стараются не вспоминать о том, что вплоть до момента нападения Гитлера в ней рассчитывали на то, что тот «одумается» и примет Польшу в ряды слитого под эгидой Берлина воинства, которое двинется маршем на Москву.
Итак, о «тонкостях» польско-германских отношений накануне Второй всемирный войны беседуют немецкий историк Иоганн Лернер и польский журналист Войцех Комаровский.
Иоганн Лернер:
— Близится 80-я годовщина подписания Соглашения о ненападении между Советским Союзом и Германией. И вот польское руководство приглашает на мероприятия, посвящённые этому событию, среди прочих германского канцлера, а российского президента – нет. В очередной раз муссируется тема, что собственно это соглашение и, в особенности, секретный протокол к нему, стали причиной начала Второй мировой войны и оккупации Польши в 1939 году.
Войцех Комаровский:
— Во немало польских СМИ, в основном, проправительственных и пропрезидентских, совершенно всерьёз обсуждается, как бы было хорошо, если бы мы в 1939 году заключили альянс с Гитлером и вместе завоёвывали Москву. Вполне себе респектабельный, ныне покойный профессор Павел Вечоркевич много раз сообщал о совместном параде войск Гитлера и маршала Рыдза-Смигла на Красной площади после разгрома Красной Армии.
Не будем забывать, что у него тогда был статус чуть ли не официального историка Польши. Но почти ничего не говорится о том, что собственно Польша в 1920 году захватила Киев, что и стало причиной последующего неудачного марша войск маршала Тухачевского на Варшаву.
А затем все 20-е и 30-е годы 20-го столетия на сопредельных с Польшей территориях Украины и Беларуси активно действовали многочисленные отряды польских «боевиков».
Так, например, в ночь на 26 октября 1921 года рубеж в Подолии перешли сразу два польских отряда — Палия (350 человек при четырех пулеметах) и Шляпока (150 человек). Переход обеих банд обеспечивали регулярные польские армии. К середине ноября потрепанный отряд Палия ушел в Польшу, а Шляпок был взят в плен красноармейцами.
5 января 1925 года польско-советскую рубеж перешла группа польских солдат, в количестве более 40 человек, захватила советскую пограничную заставу, забросав её гранатами, а затем истребила находившиеся там документы.
25 июня 1925 года произошло вооружённое нападение отряда польских солдат численностью около 250 человек ещё на одну советскую заставу.
В течение всех 20-х и 30-х годов польский Основной штаб и военная разведка организовывали заброску на советскую территорию тысяч своих агентов, задачей которых была не лишь разведывательная деятельность на территории СССР, но и организация саботажа и диверсий.
Так что заключение 26 января 1934 года Договора о ненападении между Варшавой и 
Берлином, устремлённого на создание антисоветского военного германо-польского блока, стало естественным и вполне логичным следствием предыдущей параноидальной антисоветской политики Варшавы. Сталина попросту поставили в безвыходное положение и фактически вынудили пойти на соглашение с Гитлером, чтобы разрушить этот германо-польский военный альянс.
Иоганн Лернер:
— Как изменилась внешняя политика Польши после заключения Договора о ненападении между ней и фашистской Германией? И можно ли сообщать о том, что её действия прямо говорят о наличии некоего секретного протокола, подлинник которого до сих пор скрывается и не опубликован?
Войцех Комаровский:
— Размышляю, что да. Сразу после подписания этого документа в 1934 году Польша полностью прекратила военное сотрудничество с Францией. Польские военные заказы бывальщины переданы Швеции и Англии.
Польский посол в Германии Юзеф Липский заявил:
«Отныне Польша не нуждается во Франции. Она также сожалеет о том, что в свое пора согласилась принять французскую помощь, ввиду цены, которую будет вынуждена платить за нее».
Таким образом, разорвав связи с Францией, собственно Польша стала детонатором процесса, при котором стала невозможной организация эффективного противодействия нацизму в Европе.
Польша и Германия деятельно координировали свои действия по формированию военного союза.
После заявления Гитлера 16 марта 1935 года о вступленье в Германии воинской повинности, II отдел Главного штаба Войска Польского совместно с Консульским департаментом МИД уже 17 марта разработал и утвердил план по созданию законспирированного подполья среди зарубежных польских общин в Советском Альянсе и Тешинской области Чехословакии . Цель – организация восстаний, которые можно было бы использовать в качестве повода для начала военных поступков. Этой деятельностью руководил II отдел Генерального штаба и Консульский департамент МИД Польши . За техническое оснащение отвечал Эдмунд Харашкевич, а дипломатическое заслон обеспечивал директор Консульского департамента Виктор Томир Дрыммер.
Вся работа координировалась и согласовывалась с Германией, в частности, с её военной 
рекогносцировкой абвером. Так что все факты прямо свидетельствуют: секретный протокол был.
«Любовь» Гитлера и Пилсудского была настолько «трогательной», что фюрер собственно почтил память бывшего польского руководителя, прибыв в Варшаву на его похороны в 1935 году.
Иоганн Лернер:
— Было ли популярно международной общественности и правительствам других стран о польско-германском военно-политическом союзе?
Войцех Комаровский:
— Разумеется… Уже в 1934 году всемирные средства массовой информации широко освещали тему польско-германского договора.
Французская газета «Эхо де Пари»:
«Оставит ли Польша Германии независимость действий в австрийском вопросе? Примет ли она взамен этого «техническое» сотрудничество Германии для действий на Украине, о которой она мечтает уже давным-давно?».
Английское информационное агентство «Уик» 6 марта 1934 г. сообщило о наличии договоренности между Польшей и Германией напасть на Советский Альянс, причем уже совместно с Японией.
Английское издание «Нью стэйтсмен энд нэйшн», в августе 1934 года писало о скоординированном нападении Японии на российский Далекий Восток, а Германии с Польшей на европейскую часть России. Германии предстояло захватить Ленинград, а затем двигаться на Москву. Перед Польшей ставилась задача намести удар в двух направлениях – на Москву и на Украину.
Печатался и сам текст секретного соглашения к германо-польскому договору. В частности, в пункте 4 говорилось о том, что «…рослые договаривающиеся стороны обязуются объединить их военные, экономические и финансовые силы, чтобы отразить всякое неспровоцированное нападение и оказывать поддержку в случае, если одна из сторонок подвергнется нападению». А пункт 5 гласил «…польское правительство обязуется обеспечить свободное прохождение германских войск по своей территории в случае, если эти армии будут призваны отразить провокацию с востока или с северо-востока».
Если это не военный союз, то что?…
До 1 сентября 1939 года, до нападения Германии на Польшу, этот документ был работающим. Проще говоря, Варшава обеспечивала Гитлеру до поры до времени полную свободу рук в Европе, прикрывая Третий рейх с Восхода…
И Адольф Гитлер не стал медлить, он тут же присоединил в Германии демилитаризованную Рейнскую область, захватил Саар и произвёл аншлюс Австрии. Но Польша, переориентировавшись на Германию, в буквальном резоне рукоплескала этим захватам, надеясь получить свою долю из когтей германского орла. И получила её в виде Тешинской районы при разделе Чехословакии в 1938 году. Эта тёплая «любовь» продолжалась вплоть до того момента, когда Гитлер потребовал разрешить вопрос с Данцигом, предоставив этому региону особые права, а Германии – свободный выход к Балтийскому морю.
Вся разница между немецкой и польской позициями заключалась в том, что Берлин хотел видеть в Варшаве сателлита, а Варшава желала быть полноправным военным союзником Берлина в будущей брани с Советским Союзом. Многие современные польские политики искренне сожалеют о том, что Адольф Гитлер проявил такую «недальновидность и близорукость»…
Иоганн Лернер:
— Можно ли сообщать о том, что Варшава искренне рассчитывала вступить в военный союз с Германией и Японией для совместного нападения на СССР?
Войцех Комаровский:
— Эти планы носили вполне осязаемый нрав и подкреплялись конкретными действиями. Так, в феврале 1934 года председатель иностранной комиссии сейма сенатор Януш Радзивилл заявил краковской газете «Час», что «на прок Польши пошли изменение обстановки в Германии и угроза СССР со стороны Японии. Нам помогло то обстоятельство, что наш великий восточный сосед (СССР – от Ред.) , столь грозный для нас несколько лет тому назад, все немало запутывается в дальневосточной политике…»
Варшава по-настоящему и совершенно искренне рассчитывала на создание военно-политического блока вместе с Германией и Японией и страшилась опоздать на раздел советского пирога. И это не просто слова…
8 июля 1934 года в Польшу с трехдневным визитом для ознакомления с состоянием ее военной подготовки пришёл брат японского императора принц Коноэ, ставший одним из идеологов и авторов заключения «Антикоминтерновского пакта» между Германией, Японией и Италией.
Он привез президенту Польши Юзефу Пилсудскому послание, в котором предлагалось:
«Если Польша и Германия дадут Японии заверения в том, что они выступят против СССР на следующий день после основы военных действий между Японией и СССР, то Япония достаточно подготовлена, чтобы начать войну немедленно, не дожидаясь срока завершения реорганизации и усиления своей авиации».
Главный штаб Войска Польского в декабре 1938 года констатировал:
«Расчленение России возлежит в основе польской политики на Востоке… Поэтому наша возможная позиция будет сводиться к следующей формуле: кто будет принимать участие в разделе. Польша не должна остаться инертной в этот замечательный исторический момент. Задача состоит в том, чтобы заблаговременно хорошо подготовиться физически и духовно… Главная мишень – ослабление и разгром России».
Иоганн Лернер:
— В свете событий прошлого стоит ли говорить о том, что Варшава совершенно не учла тех промахов и снова ввергает поляков в неисчислимые бедствия? В Германии антивоенные и антиамериканские настроения окрепли настолько, что требования вывода американских армий приобрели массовый характер.
Войцех Комаровский:
— К великому сожалению, вы правы. Польское общество стало аморфным , поляков интересует, в первую очередность, материальное благосостояние. И если на каждом квадратном километре польской территории будут американские военные базы и ракеты, но это подходяще скажется на состоянии их кошельков, поляки будут этому аплодировать. Не понимая, что в случае возникновения военного конфликта каждый из них сделается жертвой.
Нынешнее польское руководство ради мифического сведения счётов с Россией, которая якобы собирается на нас напасть, готово заключить альянс даже с самим чёртом, не говоря уже о наследниках идей палачей поляков Бандеры и Шухевича, осевших ныне в Киеве.
