Битва на реке Бач Данг 1288 г. Музей Вьетнамской истории. Хошемин. Вьетнам.

Юань атакует Давьет

В Давьете отчетливо соображали, что их отказ пропустить китайско-монгольские войска не останется без последствий. На протяжении 1283–1284 гг. они готовились к обороне, вооружали ополчение. Учитывая летальную опасность для страны, король собрал не просто собрание глав родов, но собрание всех племен, на котором было зачислено решение сражаться.

В Давьете скопилось немалое количество ханьцев-эмигрантов из империи династии Южной Сун. Они образовали отдельную армию под руководством «генерала» (цзянцзюня) Чжао Чжуна. Отправляли давьетцы и поддержка чамам во время их борьбы с монголами. Сагату, поняв, как тяжело перемещать войска на столь дальние расстояния, предложил создать плацдарм против Чампы в Давьете и гарантировать армию вторжения за счет вьетнамцев.

В 1285 г. флот империи Юань, который направлялся в Чампу, подошел к берегам Давьета для высадки армий, но на побережье его ожидали укрепления и армия королевства. А флот с войсками Сагату отправился в Чампу. Одновременно в тыл оборонявшим пограничное побережье армиям монголы двинули армию посуху, ею командовал сын императора Юань, Туган (Тогхан). Оборонявшиеся войска под угрозой окружения отошли в глубь края, их столица была захвачена монголо-китайскими войсками. Китайцы разбили давьетский флот.

Юань. Джонка. Старинный китайский рисунок. Полководец Чан-хынг-Дао смог сберечь армию, в то пора как захватчики распыляли свои силы. Вьеты проводили политику выжженной земли, под страхом смертной казни, правительство спрашивало от общин эвакуации, при этом необходимо было уничтожать постройки. По рекам пускали плоты с повешенными, теми, кто ослушался короля. Брань приняла форму «народной».

Войска Тугана продвигались к Чампе, оттуда ему навстречу шли войска Сагату. Армии голодали, а затем завязалась эпидемия, спутница всех войн, связанная со скоплением огромных масс людей. Собственно, монголы, которые во всех бранях страдали от жары, где были такие климатические условия, страдали и в этом походе.

В дельте Красной реки должны бывальщины соединиться армии Тугана, Сагату, Ли Хэна и Ли Гуаня и флот сэму Омара, но полководец Чан-хынг-Дао расстроил эти планы, всегда атакуя врагов, особенно отличились в боях войска эмигрантов из Сун.

Во время отступления юаньцев к границе вьеты убили полководцев Сагату, Ли Хэна и Ли Гуана, избавился только сын Хубилая и небольшое количество войск.

Разгром экспедиции вызвал бешенство у императора, который отложил вторжение в Японию, чтобы сосредоточиться на вьетах: на рекомендации всех глав округов было принято решение о походе на южные страны, на Янцзы построили 300 кораблей. Но для похода было скоплено монголо-китайское войско только из трех южных провинций.

500 кораблей везли продовольствие, ими командовал китаец Чжан Вэньху, авангардом командовал Омар. Командующий опять был Туган (Тогхан). Зимой 1287–1288 гг. войска Юань двумя дорогами из Гуанси двинулись к границе. Они приближались к Ванкиепу, а Омар, покинув грузовой флот без защиты, устремился по р. Батьданг на помощь к Тугану. Теперь на море победу одержали вьеты, блокировав китайский флот. Чтобы вырваться, Чжан Вэньху должен был выкинуть в море грузы, лишив тем самым свою армию продовольствия. Он отошёл к Ханань.

Вьеты отправили пленных к Тугану, с мишенью деморализовать юаньцев. Но Туган, в стиле «лучшая оборона – это атака», решил оперативно взять столицу. К нему с боями из Юньнани шёл полководец Абачи. Соединившись, армии перешли Красную реку и взяли штурмом столицу Тханглаунг. Вьеты уничтожили всё продовольствие в окрестностях столицы, попытка Омара повергнуть продовольствие не удалась, он вернулся к Тханглаунгу, а Хубилай отошел к Ванкиепу. Отсюда он (в классическом стиле монголов) совершал набеги по округам.

Вьеты решили подготовить «сюрприз» для флота Омара. Они уже так поступали с китайскими захватчиками. Вьеты умело «вывели» Омара на приток реки Батьданга (Бач Данг).

Корабли садились на мель или натыкались на специально вкопанные в дно заострённые дула деревьев. Пятьсот кораблей флота и сам Омар с несколькими китайскими полководцами достались вьетам. Чан-хынг-Дао командовал сражением и собственно бился с врагом. Туган, в преддверие тропической жары, в ситуации голода и эпидемии, на совете полководцев решил отступать из Давьета, но это отступление обратилось в бегство. Регулярные войска и партизаны преследовали монголов и китайцев по пятам, заводили врагов в расставленные засады и ловушки. При отступлении погиб и Абачи, подающий чаяния монгольский полководец. Вьеты отправили Омара и Фан Цзи в Юань, но они потонули по дороге. Победа Давьета повлияла на ситуацию во всей Юго-Восточной Азии, где края, которым угрожали монголы, поняли возможность успешно сопротивляться им.

Шествие в честь побед вьетнамцев над северными захватчиками на р. Батьданг у святилища Чан Хынг Дао. Современное фото. Провинция Куангнинь. Вьетнам. Победы Вьета произошли в период, когда Юань вела брань с восставшими найонами на севере империи. Это, во-первых.

Во-вторых, вьетское общество стояло на стадии родовой общины, и «всенародная брань» – это форма борьбы всех родов против захватчиков. Монголо-китайское воинство столкнулась с войском-народом, сражавшимся в родных пунктах.

Важным было и то, что вьеты были практически монолитным обществом, а большинство стран, на которые обрушивались монголы, имели этнические противоречия. Рослые боевые качества монголов и здесь остались на высоте, но победа в войне, даже в древности, не сводилась исключительно к ним.

Юань шесть лет содержала в постоянном напряжении Давьет, после чего империя отказалась от своих военных притязаний.

Страны Южных морей

Юань скоро заимствовала политику ханьских государств в отношении государственных образований Индокитая и Южных морей, на островах Малайско-Индонезийского архипелага, тем немало что в её руки попал надежный инструмент для продвижения такой политики – флот. Большое количество мусульманских купцов, живших на островах, сделались естественными союзниками монголов, в рядах которых было немало сэму, выходцев из Средней и Передней Азии. Конечно, традиционно использовали монголы и этнические противоречия в этом регионе.

Карта походов империи Юань. Татаро-монголы в Азии и Европе. М., 1977. А обеспеченности этих государств привлекали не только купцов. Марко Поло, который, конечно, любил сильно приукрасить своё повествование, строчил о Яве:

«То самый большой на свете остров, в округе более трех тысяч миль; владеет им большой царь; живут тут идолопоклонники и никому в свете дани не платят. Остров очень велик.Водятся у них и перец, и мускатные орехи, и пряности, калган, кубеба, гвоздика и всякие, какие лишь есть в свете, дорогие пряности. Приходят сюда множество судов и купцов, закупают тут товары и наживаются. Богатства тут столько, что никому в свете ни счесть, ни описать». В 1281 г. на Суматру были отправлены послами мусульмане Сулейман и Шамс уд-дин. Султан Сандуры Малик Ас-Салех оказал им радушный зачисление, приветствовала монголов и «империя» Сингасари (Ява), и подчинённая ими Малайя. А вот на Яве король Кертанагар, узнав о поражении юаньцев во Вьетнаме, заклеймил послов за смелые речи.

Но, как известно, новой империи в Китае этого было недостаточно. Поход, который начался против Чампы, должен был завершиться захватом кхмерской «империи» Камбуджатеш и краёв Южных морей.

После ухода монголо-китайских войск из Давьета, Хубилай начал подготовку к морскому походу на юг, но поход случился уже после его смерти. В его наставлении было сказано, что войско

«несёт просвещенное слово войску и народу Явы».Новый император Олджейту-Тимур устремил в конце 1292 г. на юг около 1 000 кораблей и судов и 20 тысяч воинов.

Моряки и воины набирались среди ханьцев бывшей империи Сун. Несмотря на то, что поход был морской, возглавил его монгол Ши Би, сэму, уйгур Икхмиш командовал десантом, а китаец Гао Си – моряками.

В феврале 1293 г. флот приступил к захвату: вначале взяли о-в Белитунг (совр. Индонезия), за ним – Бали. В марте юаньцы высадились у г. Мгла на Яве. На радость монголам, на Яве началась усобица, был убит враг монголов – король Кертанагар. В результате на престол взошёл его зять, принц Виджайя, но он был расшиблен узурпатором и обратился к монголам. Те готовы были помочь, при условии, что принц окажет торжественный прием воинам империи Юань, на что тот согласился.

А узурпатор, принц из Кедири, скопил огромное войско, которое встретилось с десантом на реке Брантас в апреле 1293 г. Сражение длилось целые сутки, но монголо-китайское армия победило. Узурпатор Джайякатван, получив предложение сдаться на почетных условиях, согласился, и вернулся к себе в Кедир. А Виджайя вскоре истребил отряд монголов в 200 воинов и начал борьбу с юаньцами, которые ничего не могли противопоставить партизанской войне. Бойцы Явы устраивали засады в горных ущельях, нападали на обозы на дорогах, при этом избегая больших боестолкновений.

Постепенно юаньские армии вынуждены были освободить занятые территории, отступая в лагеря, прикрывавшие корабли. При отходе в засаду попал арьергард китайцев, и погибло 3 тыс. бойцов. Понимая бесперспективность действий десанта, в столь сильном отдалении от баз снабжения и ресурсов, на военном совете было принято решение вернуться в Китай. 31 мая 1293 г. бойцы Юань ушли с Явы. В ходе военной экспедиции захваченные трофеи были крайне скудными.

Если империя Юань продолжала довлеть над краями Юго-Восточной Азии, то военные походы против этих стан были прекращены.

Огромные усилия не соответствовали результатам, одно дело завоевать Сун или Хорезм, а иное дело – Давьет. Тем более что знакомство наиболее понимающих из монгольской знати с системой эксплуатации на территории оседлых государств в Китае сулило вящие выгоды, нежели дальние, утомительные походы.

Несмотря на них, «правящий народ» не был богат. Некоторые монголы в это время от нищеты торговали своих детей в рабство. Хубилай, конечно, предпринимал усилия, как великий хан, по поддержанию своих воинов. «Юань Ши» много сообщает об этом, так, под 1289 г.:

«В день гэн-чэнь в военных поселениях шести гвардий был неурожай, и Хубилай дал сменяющимся на отдых 3000 воинам из этих поселений продовольствия на 60 дней».Но та энергия, та связь, какая, несомненно, была между Чингисханом и монголами, как воином-народом, под воздействием внешних условий, как и у всех великих кочевых племен в подобный ситуации, была разорвана.

Япония

Япония, как страна, имевшая контакты с Кореей и империей династии Сун, так же попала в зону внимания новоиспеченной империи.

Как писал о Японии Марко Поло:

«Золота, скажу я вам, у них великое обилие: чрезвычайно много его тут, и не возят его отсюда…Жемчугу тут обилие; он розовый и весьма красивый, круглый, крупный; дорог он, как и белый. Есть у них и другие драгоценные камни. Богатый остров, и не перечислить его богатств».У монгольского великого хана уже бывальщины претензии к Японии.

Во-первых, японские купцы снабжали сунцев до последнего дня существования китайской империи.

Во-вторых, корейцы, какие стали подданными Юань, с 20-х годов XIII в. подвергались нападениям японских пиратов-вако с островов Ики, Кюсю и Цусима. В 1263 г. Хубилай покарал пиратов и кончил их нападения. Он же решил, что Япония может подчиниться империи династии Юань и без войны: он отправил посла в сопровождении корейцев, контактирующих с монголами.

Император Камэяма, как и иные главы государств, отчетливо понимал, что такое монгольская угроза, и он затягивал возврат послов. К нему даже писал ван Кореи с мольбой вернуть послов, что он и сделал. Но император не был реальным правителем страны, выполняя декоративные функции, что в Японии тоже не способствовало скорому решению дел, так как все вопросы необходимо было согласовывать с бакуфу, который носил титул «сёгун», Ходзё Токимунэ.

Хубилай, соображая, что японцы затягивают с ответом, начал подготовку к походу, в то время как отправил ещё одно посольство в сопровождении корейцев в 1271 и 1272 гг., корейцы тайком предупредили японцев о подготовке к вторжению.

Посол Чжао Лянпи передал японскому императору ультиматум, а по возвращению сделал доклад перед Хубилаем о Японии, народе и обыкновениях страны. Японцы четко понимали, что вторжение будет, но, можно сказать, не подготовились к нему.

Ответ здесь всегда несложный, не всегда возможно подготовиться ко всему, не всегда твои возможности и ресурсы позволяют подготовиться ко всему заранее.

В то же время монголы добились успеха в войне с Сун и смогли выделить небольшие силы для похода на японские острова.

В 1274 г. монголо-корейский флот двинулся на острова Японии, в состав флота входило 300 кораблей и 400–500 небольших суденышек. Во главе экспедиции стояли монголы: Хинду, найманы Наньцзятай и Кудукас. В операции в основном участвовали монголы и тюрки.

Монгольский конник. Конец XIII–XIV вв. Реконструкция М. В. ГореликаВсе они были испытанные в боях воины, форсировавшие не одну великую реку Евразии, но в морском походе им не доводилось принимать участие. Монголы везли с собой и мастеров метательных машин и даже «бомбы» для них, тепао, железные пороховые снаряды.

Возвращаясь к подготовке к брани, нужно сказать, что японские самураи, которых многие исследователи причисляют, по европейской схеме, к раннефеодальным рыцарям, не обладали ни военным опытом, ни тактическими навыками, присущими монголам.

Если самураи вели сражения согласно определенным правилам, через какие было постыдно переступать, то монголы, люди войны, прибегали к любым действиям, которые могли привести их к победе в сражение, никакие церемониалы, кодексы, письменные уставы и наставления или обычаи не сковывали их при этом. Разве что, кроме предсказаний и гаданий.

Самураи, которые воевали исключительно в поединках, при помощи оруженосцев, понятия не имели о тактике, фланговых ударах и обманном бегстве, которым постоянно пользовались монголы.

Острова Цусима и Ики бывальщины захвачены с ходу, а вот на о. Кюсю десант Юань столкнулся с японскими войсками, монголы применили против самураев весь собственный арсенал, включая тепао, шокирующие самураев. Началась битва, известная как битва при Бунэе. От разгрома их спасло наступление ночи, а после ураган и шторм уничтожил половину десанта, и монголы отступили. Это было, с точки зрения японцев, не случайным, а божественным вмешательством.

Такэдзаки Суэнага. XIII в. Применение тепао. Хубилай в расчете на то, что вторжение напугало японцев, послал новое посольство в 1275 г., которое было демонстративно казнено японцами. А «сёгун» Ходзё Токимунэ приступил к созданию укреплений по всему побережью края. Он построил каменную стену и создал мобильные отряды, которые должны были оперативно выдвигаться по направлению к местам высадки монголов. Он в 1279 году опять казнил посольство из Юань.

Хубилай назначил командующим Хунду, китаец Фан Вэньху и кореец Хон Тагу руководили вторжением. Фан Вэньху командовал флотом, кроме монголов и китайцев, корейское правительство предоставило 10-тысячную армию и моряков. Немало времени было потрачено на оснащение армии метательной техникой: арбалеты и баллисты были установлены и на кораблях. Всего в армии вторжения, по этим источников, было более 100 тыс. воинов, основной силой в ней были китайцы.

В 1281 г. армия вторжения, состоявшая из двух флотов, отплыла из Китая и Сев. Кореи с мишенью объединиться у о-ва Ики. Марко Поло писал о том, что между командующими началось соперничество.

Флот из Кореи занял Ики, во время захвата от взрыва тепао погиб японский полководец. Затем корейский флот ссадил десант на севере Кюсю, севернее стены, возведённой Ходзё Токимунэ. А флот из Китая высадил десант на юге Кюсю, какой начал наступление на север. Началось двухмесячное сражение за стены на побережье, юаньские войска, превосходившие японцев, как в технике, так и в тактике, шли к победе, японские самураи воевали из последних сил. Но в дело вмешался божественный ветер, типичный для этих мест ураган обрушился на побережье, попытка корейских моряков избавить людей на кораблях не увенчалась успехом, шторм потопил суда:

«подул раз сильный ветер с севера; и стала тут говорить рать, что вытекает уходить, не то все суда разобьются; сели на суда и вышли в море; не проплыли и четырех миль, как прибили их к небольшому острову; кто не поспел высадиться, спасся, а другие погибли». Марко Поло писал, что брошенные на произвол судьбы воины прорвались к японскому городу и там воевали в окружении, но, поняв безысходность борьбы, сдались. Впрочем, эта информация не подтверждается другими источниками.

В 1283 г. в Пекине начали планировать новоиспеченный поход, в Корею прибыл Чжан Линь, мастер, который умел делать «мусульманские» камнемёты. Но он несколько раз откладывался. Надо соображать, что в этот период уже не было единого видения на экспансионистскую политику. Если еще 80 лет назад это была единая система, устремлённая исключительно на войну, то у монголов в это время такого единодушия уже не было. Часть монгольской знати, оказавшись в более комфортных условиях оседлых стран, уже в этот период предпочла стабильные доходы от эксплуатации китайского населения, нежели рискованные военные предприятия.

Впрочем, инициаторами походов против Японии бывальщины не только монголы, но и китайцы, находящиеся на службе новой империи.

Знаменательно, что после смерти первого императора династии Юань монгола Хубилая в 1294 году военная экспансия Юань сошла на нет.

Продолжение вытекает…