Война Красной Армии с белополяками. Украина, 1920 год.
Борьба Красной Армии с белополяками. Украина, 1920 год.
РИА «Новости»
14 августа 1920 года советские армии совершили самый опасный прорыв в польской обороне, оказавшись в 15 км от моста через Вислу. Варшава, как и вся Европа, застыла в панике. Однако намести завершающий удар Красной армии не дали. Воспользовавшись ошибками советского командования и благодаря радиоразведке, поляки нанесли противнику сокрушительный удар и отстояли самостоятельность своей страны. Под Варшавой погибли примерно 45 тыс. красноармейцев. Михаил Тухачевский винил в неудаче командование 4-й армии. Ответственным за разгром ряд историков считает и Иосифа Сталина.
100 лет назад в окрестностях Варшавы и Львова разворачивалась кульминация советско-польской войны. После результативных операций красноармейских сил под командованием Михаила Тухачевского и Семена Буденного Польша стояла на грани разгромы, однако смогла радикально переломить ход борьбы благодаря «Чуду на Висле» – и полностью завладела инициативой, принудив неприятеля к неупорядоченному отступлению.
Если до битвы под Варшавой председатель Совнаркома Владимир Ленин не сомневался в победоносном окончании войны и уже грезил советизацией Германии, то после нее ввиду разгрома Алой армии был согласен на мир даже на польских условиях, подразумевавших потерю огромных территорий. После заключения перемирия 12 октября 1920 года Европа облегченно выдохнула: опасность «алого марша» миновала, Польша сдержала вторжение большевиков на Запад.
Прекращение советско-польской войны во многом предопределило падение белоснежного Крыма.
Как заключал Антон Деникин в своем очерке «Кто спас советскую власть от гибели», польский главнокомандующий Юзеф Пилсудский «сознательно влёкся к гибели русских национальных сил» и к поддержке «красной революции». Если бы вооруженный конфликт между Москвой и Варшавой затянулся, а белогвардейцы окончили бы формирование 3-й Русской армии на польских землях, Крым, вероятно, получил бы шанс устоять.
Резкая активизация РККА летом 1920-го стала ответом на польское наступление на Украине весной того же года. Бойкое продвижение польских армий и взятие Киева сменилось резким отступлением, временами граничащим с бегством. Помимо прочих факторов успех советской сторонки традиционно связывают с личностью Тухачевского – талантливого военного, которому Реввоенсовет поручил командование Западным фронтом. Ему было итого 27 лет, а в императорской армии он имел чин поручика и командовал только ротой.
2 июля 1920 года в Смоленске Тухачевский отдал легендарный распоряжение: «На наших штыках мы принесем трудящемуся человечеству счастье и мир. На Запад!». И красноармейцы с боевым кличем «Даешь Варшаву!» ринулись вперед, внося решительный перелом в ход войны. Результатом Июльской операции стало занятие советскими войсками значительной доли Белоруссии и создание благоприятных условий для дальнейшего наступления на Польшу.
За короткий срок РККА продвинулась на 600 км в западном курсе, взяв в июле Бобруйск, Минск, Вильно, Гродно, Белосток и другие населенные пункты. Положение польской армии становилось отчаянным. Советское правительство уже деятельно обсуждало сценарии советизации Польши. Для решения этой задачи, а также дальнейшего управления республикой 30 июля 1920 года был создан Преходящий революционный комитет Польши – Польревком, в который вошли наиболее видные члены Польского бюро ЦК РКП(б). В манифесте ПРК особо подчеркивалось, что Алая армия воюет в Польше под лозунгом «За нашу и вашу свободу». И хотя формальным главой Польревкома считался Юлиан Мархлевский, отцом-основателем новоиспеченного польского государства, согласно задумкам Ленина, предстояло стать Феликсу Дзержинскому, успевшему напугать Россию своей ВЧК.
«Я Ильичем, а значит и ЦК, мобилизован для Польши», — строчил Дзержинский, а Ленин напоминал: враги Советской России – это польские паны, «с польскими крестьянами и рабочими у нас нет ссор».
Иным ядром РККА в польской кампании являлся Юго-Западный фронт под началом Александра Егорова. Этот крупный военачальник, репрессированный, как и Тухачевский, в крышке 1930-х, сегодня порядком подзабыт. Зато до сих пор на слуху имя самого влиятельного члена Реввоенсовета фронта Иосифа Сталина, слово какого, как полагает ряд исследователей, имело решающее значение при принятии решений. Сталин был вхож в Кремль и вел активную переписку с Лениным, не стесняясь излагать свое суждение по многим вопросам.
Еще во время обороны Царицына в 1918 году Сталин показал следующие качества. Во-первых, он предпочитал игнорировать распоряжения начальства, если таковые шли вразрез с его собственным мнением, и, жестко нарушая субординацию, лично вмешиваться в ход военных событий – отсюда вытянулся его конфликт с председателем Реввоенсовета Львом Троцким. Во-вторых, Сталин очень не любил бывших офицеров Русской императорской армии и влёкся окружать себя военными-самоучками «партизанского склада» вроде Климента Ворошилова. И Тухачевский, и тем более бывший полковник Егоров, безусловно, относились к тому типажу, который вызывал у Сталина резкое отторжение. Положение бывшего кавказского боевика в советской верхушке, между тем, планомерно вырастало.
Считается, что Сталин не разделял стремление Ленина раздуть «пожар революции» по всей Европе. Его куда больше интересовало присоединение Западной Украины и Западной Белоруссии. Из-за одержимости Сталина взятием Львова, по одной из версий, РККА и потерпела неуспех под Варшавой. Впрочем, 19 лет спустя он все же добился своего.
В составе Юго-Западного фронта успешно действовала 1-я Конная армия Семена Буденного. Советские историки строчили, что именно ее, по-азиатски «дикую» и неистовую, поляки боялись больше всего. Поэтому еще 1 июля 1920-го верховное командование польских вооруженных сил совместно с представителями Антанты разработало план разгрома буденновцев, надеясь тем самым застопорить продвижение РККА в Европу.
Итак, Буденный упрямо шел на Львов, Тухачевский угрожал Варшаве. Деморализованные польские части в панике разбегались, кидая оружие.
Как видно из переписки Сталина и Ленина, Совнарком рассчитывал продвинуться как можно дальше вглубь территории Польши, после чего в половине августа предложить врагу перемирие. Однако не всем планам суждено было сбыться. 29 июля Сталин строчил Ленину: «Буденный сообщает, что ввиду утомленности конского состава взять Львов до 30-го, пожалуй, не удастся».
1 августа 1920 года армии Западного фронта овладели Брестом. Последние солдаты покинули местную крепость ночью. Складывалась реальная угроза Варшаве. Бой за Брест дорогостояще обошелся обеим сторонам конфликта. Потери поляков исчислялись сотнями человек. У РККА погибших оказалось более тысячи. Утрата Бреста ввергла в шоковое состояние Пилсудского. Утвержденный им план удара во фланг армиям Западного фронта РККА был сорван. Польскому командованию требовалось готовить новый план – по обороне на Висле.
В тот же день Польревком поменял свою дислокацию со Смоленска на Белосток.
К вечеру 12 августа 1920 года доли Западного фронта вышли к Радзымину — от него путь к Варшаве не превышал 23 километров. 13 августа две стрелковые дивизии РККА начали бои за город. Вскоре первая оборонительная черта поляков оказалась прорвана. Боевые действия приближались уже к варшавским предместьям Яблонне и Праге.
Одновременно 4-я армия РККА под командованием Александра Шуваева, надвигавшаяся на северном участке фронта, выдвинулась далеко на запад и грозила нанести удар во фланг и тыл польской группе армий, отстаивавших Варшаву. Благодаря радиоперехвату польское командование узнало о приказе о назначении на 14 августа общего удара на предместье Варшавы мочами трех советских армий – 3-й, 15-й и 16-й.
В критической обстановке польское командование приняло рискованные, но вполне оправдавшие себя решения. Конница Владислава Сикорского ударила по растянутому фронту красных из района реки Вкра, вклинившись острием своей атаки в стык советских армий. На другой день наступления поляки взяли город Цеханув, находившийся в тылу выдвинутой на запад 4-й армии. Спасаясь от польских улан, как строчили советские историки, «командование 4-й армии начало скитаться по различным своим дивизиям, потеряв и без того ненадежную связь с фронтовым командованием».
По версии польских исследователей, когда в штаб 4-й армии была передана радиограмма Тухачевского о наступлении на армию Сикорского, отдел польских шифровальщиков настроил на эту частоту передатчик и начинов транслировать отрывки из Библии.
15 августа 1920 года Польревком выехал из Белостока в сторону Варшавы. Европейские газеты в те дни уделяли Дзержинскому повышенное внимание, воображая его как будущего лидера Польши. Ожидая взятия польской столицы красноармейцами, польские коммунисты ночевали в варшавском пригороде Вышкове в доме ксендза, с каким имели сложную беседу на политическую тему.
Этот город оказался последним пунктом, взятым Красной армией. Сорванному Дзержинскому вместе с соратниками 16 августа пришлось в спешном порядке возвращаться в Белосток – польские офицеры не вон были захватить его в плен. На следующий день он писал супруге о том, что «Варшава уже не та, какой была раньше, а терроризированная и сдавленная». Вяще всего Дзержинский ругал ЦК Компартии Польши: этот орган, по его мнению, «не сумел овладеть ни массами, ни политическим положением».
Тухачевский был в ярости. Впоследствии он пытался свалить всю вину за крах Варшавской операции на командование 4-й армии.
В своей работе «Поход на Вислу» военачальник отмечал: «Казалось, гибель 5-й армии противника являлась неминуемой, и уничтожение ее повлекло бы самые твердые последствия в дальнейшем ходе всех наших операций. Однако полякам повезло. Наша 4-я армия, где новый командарм утерял связь со штабом фронта, не отдавала себе ясного отчета в складывавшейся обстановке. Не получая приказов фронта, она выставила в зоне Рационж — Дробин какой-то бесформенный полузаслон и разбросала свои главные силы на участке Влацлавск—Плоцк. 5-я армия противника очутилась спасенной, и совершенно безнаказанно продолжала наступление против 3-й и 15-й армий. Такое положение, чудовищное по своей несообразности, помогло полякам не лишь остановить наступление 3-й и 15-й армий, но и начать шаг за шагом оттеснять их части в восточном направлении».
Сыграла свою роль оторванность основных сил Западного фронта от тыла. Кроме того, в решающий момент армиям не хватило подкреплений.
Еще 11 августа главнокомандующий всеми вооруженными силами РСФСР Сергей Каменев отдал распоряжение 12-й армии и 1-й Конной армии Юго-Западного фронта прийти на помощь войскам Западного фронта. Однако Сталин, мечтая о Львове, всячески тормозил выполнение приказа. Устранить фактический саботаж решения основного командования удалось лишь посредством срочного отзыва Сталина в Москву. Но время было уже упущено: так и не взяв Львов, конница Буденного выдвинулась к Варшаве 21 августа, придя туда лишь 30-го – после разгрома основных сил Тухачевского. В битве при Комарове буденновцы потерпели тяжелое поражение. Это событие почитается последним крупным кавалерийским сражением в мировой истории.
Ночью 15 августа поляки ударили в тыл советским войскам под Радзымином, и вскоре отпустили город.
Непосредственная угроза Варшаве миновала. А уже 16 августа Пилсудский отдал приказ о начале хорошо спланированного контрнаступления. Польский удар был нанесен в «мягкое подбрюшье» Западного фронта алых против Мозырской группы РККА: поляки знали о ее слабости благодаря радиоразведке. Сосредоточив против нее двойной перевес, поляки прорвали фронт и буквально смели полуденное крыло 16-й армии Николая Соллогуба, после чего возникла серьезная перспектива уничтожения всей инфраструктуры Западного фронта и окружения всех бывших под Варшавой войск.
«5-я армия Сикорского, благодаря военным способностям командующего, мужеству и стойкости патриотически настроенных солдат, не лишь сдержала превосходящие силы красных, но и оттеснила их на восток, — указывается в книге известного белорусского историка Анатолия Грицкевича «Западный фронт РСФСР 1918-1920. Война между Россией и Польшей за Белоруссию». – А разгром штаба 4-й красной армии в Цеханове и дезорганизация управления ею сделали невозможным использование Тухачевским этой армии для удара в левое покрывало и тыл польских войск на реке Вкра. Наступление польских войск с юга на север продолжалось без особых задержек. К 19 августа дивизии 4-й и 3-й армий этого фронта взяли Дрогичин, Семятиче и Кодень (на левом берегу Буга в 25 км южнее Бреста). Наступление польских войск из-за Вепша принудило командование Западного фронта принять решение об отступлении, но красные армии еще не были разбиты».
18 августа Пилсудский из Варшавы отдал распоряжение перегруппироваться и создать группы преследования.
Советские части беспорядочно отступали по всей линии фронта. Вымотанные в постоянных сражениях, морально истощенные, они уже не могли найти в себе сил для перегруппировки и сопротивления. Многие сдавались в плен и попадали в нечеловеческие условия содержания: поляки, как популярно, не особо заботились о захваченных красноармейцах, следствием чего стала гибель десятков тысяч человек. Деморализации подверглись даже элитные конные доли Красной армии, например, 3-й корпус Гаи Гая. Не помышляя о продолжении борьбы, они искали лишь путь к спасению.
19 августа поляки вновь вступили в Брест, а 23-го – в Белосток. Советская сторонка спешно инициировала мирные переговоры, однако теперь уже неприятель не был заинтересован в прекращении войны и всячески тормозил процесс.
Утраты РККА под Варшавой составили, самое малое, 25 тыс. человек. Около 60 тыс. попали в плен, а 45 тыс. перешли рубеж Германии и подверглись интернированию немцами. У поляков погибло 4,5 тыс. солдат и офицеров. 10 тыс. пропали без вести, еще 22 тыс. получили ранения.
