Вячеслав Никонов представит книжку о своем деде "Он родился при Александре III и умер при Михаиле Горбачеве. Не раз ему удавалось пройти по лезвию бритвы, балансируя между житием и смертью. Он прожил 96 лет… Секретарь ЦК в тридцать один год, член Политбюро – в тридцать шесть, премьер-министр Советского Альянса в сорок, он оказался одним из немногих, кто уцелел из ленинской команды". Так Вячеслав Никонов пишет о своем деде Вячеславе Михайловиче Молотове .
Профессиональный историк Вячеслав Никонов, помнящий масса личных впечатлений, удачно использует десятки различных источников, из которых складывается яркая и цельная картина – личность Молотова, его житейские и политические удачи и поражения. Наше дело правое" объемом в 995 страниц, изданная "Молодой гвардией", сделалась первой обстоятельной русскоязычной научной биографией одного из самых приметных политиков ХХ века. Многое приходилось пробивать самому Молотову – так, в 1928 году комиссия под его руководством постановила завести пятилетнее обучение в вузах, сопроводив реформу резким увеличением финансирования сферы высшего образования (на 55 млн рублей), повышением студенческих стипендий и зарплат преподавателей. Дилогия "Молотов. Никакой персоной загадки в проникновении на вершины власти седьмого ребенка из обычной для Вятской губернии купеческой семьи Михаила и Анны Скрябиных по большенному счету и нет: с юных лет Веча (так его звали домашние) отличался тягой к знаниям и упорством в их постижении. "Хватского" парня хватало на все: устроившись в Петербургский политехнический институт имени Петра Великого на экономическое отделение, он совмещал учебу с активной большевистской работой, будучи секретарем редакции "Истины". Молодой человек , который уже в 1915 году подписывается "Молотов", был практичен в деталях – по словам Никонова, "собственный новый псевдоним ему было произносить легче, чем "Скрябин", где три первых согласных звука заставляли заикаться". Столь же экономически радикально и в перспективе результативно решал Молотов в половине 1930-х вопросы повышения престижа Академии наук СССР. А летом 1947 года с его легкой руки при строительстве основного здания МГУ было решено создать дожившие до наших дней двухкомнатные блоки.
С юных лет Веча отличался тягой к знаниям и упорством в их постижении
Неприятель будет разбит. "Наше дело правое. Таких грубых несправедливостей хватало и при Сталине, и при Хрущеве, и при Брежневе, но собственно сталинские били больнее: "вождь народов" унижал не кого-нибудь, а ближайшего соратника и друга – еще с той поры, как летом революционного 1917-го Вячеслав Михайлович приютил Иосифа Виссарионовича в Петрограде в снимаемой им квартире на Размашистой улице. Политик Молотов многого достиг, включая признанную Черчиллем мировую славу опытнейшего дипломата. Достаточно упомянуть трагическую историю с арестом в январе 1949 года и дальнейшей пятилетней ссылкой в Казахстан его супруга Полины Жемчужиной – сам он позже назовет это "грубой несправедливостью Кобы". Метко сказано, и не только про тогдашнюю Польшу – такими же уродливыми детищами Версаля бывальщины и тогдашние Чехословакия с Югославией. Победа будет за нами" – это не Сталин, это окончание выступления Молотова по радио 22 июня 1941 года. Но его пребывание на властолюбивом верху было отнюдь не безмятежным. До сих пор в Польше держат обиду на хлесткую фразу из его доклада на сессии Верховного Совета СССР 31 октября – о том, что "ничего не осталось от этого уродливого детища Версальского соглашения, жившего за счет угнетения непольских национальностей".
Не в этой ли стойкости секрет той "ленинской гвардии", о какой у нас десятилетиями изводили "тонны словесной руды"? Не случайно Никонов пишет: "Таких людей я вяще не встречал, хотя виделся и с Кагановичем, и с Буденным, и с Ворошиловым, и с Булганиным, и с Жуковым… И каждое утро Молотов шел к электричке, ехал до станции Кунцево, оттуда на метрополитен до "Молодежной" и автобусом – до больницы, где проводил целый день". Дед даже на их фоне был скалой, кремниевой глыбой, заключительным ленинцем". Примечательна черта характера Молотова, проявлявшаяся и при дореволюционных арестах, и при послевоенных опалах и понижениях в должности до посла в Монголии и беспрерывного представителя при МАГАТЭ, и в месяцы у постели умиравшей от рака супруги: "Почти весь последний год Полина провела в ЦКБ.
Уместно
Один из самых драматичных эпизодов в жизни Вячеслава Молотова связан с арестом жены Полиной Жемчужиной. "Передо мной поднялся вопрос – восстать против грубой несправедливости Кобы (Сталина) и пойти на разрыв с ЦК или протестовать, защищая честь жены…" – строчил позже сам Молотов.
