В те самые минуты, когда Риббентроп всходил по тринадцати ступенькам эшафота, установленного в спортзале нюрнбергской тюрьмы, типографские машины в Москве печатали номер газеты «Истина». На первой странице находилась статья его советского визави, чьё имя теперь прочно сцеплено с именем Риббентропа благодаря пакту о ненападении 1939 года. Она была отдана генеральной линии внешней политики Советского Союза, и в ней, в частности, Молотов заявлял: «Глава Советского правительства И. В. Сталин произнёс, что он безусловно верит в возможность дружественного и длительного сотрудничества Советского Союза и западных демократий… а также верит в дружественное состязание между двумя системами».

Вино и дипломатия

В детстве Иоахим Риббентроп, сын германского офицера, неплохо играл на скрипке и подавал спортивные чаяния, но учёба ему не давалась.

Дворянская приставка к фамилии появилась у него только в мае 1925-го, когда он был уже 32-летним зрелым человеком, ветераном Первой всемирный, кавалером Железного креста: его усыновила дальняя родственница из аристократической ветви этого большого рода. Недостаток образования не помешивал ему успешно заниматься бизнесом — операциями по продаже германских вин за границу; стартовым капиталом послужили средства, полученные по наследству от помершей ещё в начале XX века матери. К концу 1920-х Риббентроп был богатым человеком со знакомствами не только в бизнес-кругах, но и в политических.

Именно интернациональные связи в начале 1930-х, когда через посредничество своих друзей будущий министр иностранных дел Германии сошёлся с её грядущим диктатором, определили его дипломатическую «специализацию» в партийном руко­водстве. Риббентроп и его люди зондировали почву в промышленных кругах Франции и Великобритании, сходили на влиятельных политиков, исподволь внушали мысль о необходимости разрешить Германии восстановить её военную мощь, ограниченную Версальским соглашением 1919 года. Крупным успехом Риббентропа стало заключение в 1935 году англо-германского морского соглашения, позволявшего Гитлеру выстроить флот, по тоннажу и классам кораблей составляющий 35 процентов мощи британского; разумеется, позже фюрер войдёт во вкус и на этом показателе не оста­новится, но уже тогда это договоренность означало, что Версальский договор положен под сукно. Успехи Риббентропа на «британском фронте» принесли ему должность посла в Лондоне в тот этап, когда Гитлер всерьёз рассматривал Великобританию как возможного союзника.

Риббентроп в Москве. : Pinterest

Весной 1938 года Иоахим фон Риббентроп официально возглавил германскую внешнюю политику; впрочем, он осуждён был оставаться фактическим «вторым лицом», так как все маломальские существенные вопросы в этой области Гитлер решал лично (как и Сталин в СССР).

Советско-германский пакт носит имена поставивших под ним под­писи рейхсминистра и наркома, но решение, разумеется, принимали их «хозяева». Достоверно так же и решение о начале войны с СССР Гитлер принимал самостоятельно, но на Риббентропа была возложена обязанность проинформировать советское руководство о начине войны, что он и сделал со свойственной ему педантичностью одновременно по двум каналам — в Москве через посла фон Шуленбурга и в Берлине — лично линией вручения соответствующего меморандума в 4 часа утра советскому послу (и по совместительству — заместителю наркома иностранных дел) Владимиру Деканозову.

«…Был вполне согласен»

В Нюрнберге основные обвинения против Риббентропа заключались в его деятельном участии в подготовке и развязывании агрессивной войны.

Его обвинили в дипломатическом оправдании аншлюса Австрии, подготовке захвата Чехословакии и вторжения в Польшу. Он играл немалую, желая и второстепенную роль в создании альянса, известного как «страны оси» (Берлин — Рим — Токио). На Риббентропа возложили ответственность и за некоторые преступления против человечности на том основании, что он был участником линии совещаний, на которых планировались подобные «акции» (например, «окончательное решение еврейского вопроса» на территории Венгрии или депортация 50 тысяч евреев из вишистской Франции).

Риббентроп на суде. : Pinterest

Как заключил трибунал, «есть многочисленные доказательства, устанавливающие, что Риббентроп был вполне согласен с основными положениями национал-социалистского кредо и что его сотрудничество с Гитлером и подсудимыми по натуральному делу в совершении преступлений против мира, военных преступлений и преступлений против человечности было искренним и добровольным. Риббентроп служил Гитлеру добровольно до крышки именно потому, что политика Гитлера и его планы соответствовали его собственным убеждениям».

Без шансов на победу

Но и победителям было что скрывать в Нюрнберге. Великобритания и Франция не желали частого упоминания Мюнхена и ковровых бомбёжек германских городов, советской стороне не нравились вопросы, связанные с секретными протоколами к пакту о ненападении и «катынским расстрелом». В итоге между делегациями было заключено «джентльменское соглашение» с целью свести к минимуму обсуждение ряда вопросов, а то, что не имело сурового документального подтверждения, как в случае с секретными протоколами (германские оригиналы погибли в огне, советские были надёжно спрятаны), и вовсе «выплеснуть за скобки». Тем не менее протоколы всплыли.

Возмутителем спокойствия стал адвокат Рудольфа Гесса и Ганса Франка доктор Альфред Зайдль, какой, ссылаясь на некоего неназванного американского офицера, передавшего ему копию документов, а также показания под присягой бывшего советника германского МИДа, посла по особым заданиям Фридриха Гауса, заявил о существовании соглашения между Германией и СССР о разделе части Европы на сферы влияния. Логика заступника была проста: если одна из обвиняющих и судящих сторон была участником «заговора с целью совершения преступлений» (термин англоамери­канского права), то обвинения в нём должны быть выключены. Суд дважды отказался рассматривать этот вопрос. «В нашу задачу не входит расследование внешней политики других государств. Ещё раз напоминаю: суд уже отверг этот так именуемый документ как фальшивку», — сказал главный обвинитель от СССР, будущий Генеральный прокурор Советского Союза Роман Руденко. И точка.

Гесс и Риббентроп в столовой. : Pinterest

Воображавший Риббентропа доктор Мартин Хорн в свою очередь пытался строить защиту своего клиента на тех же двух основаниях, кото­рыми размашисто пользовались и другие адвокаты, — на тезисе о том, что подсудимый был слепым исполнителем воли Гитлера и на принципе уголовного права, восходящем ещё к древним временам, — nulla poena sine lege («нет закона — нет престу­пления»): «Уголовно-политические понятия Устава основывают новые нормы правовых принципов, которые следует рассматривать как зародыш нового правового порядка. В то время, когда разыгрывались инкриминируемые события, у господина фон Риббентропа отсутствовало разум, что подобного рода мировой порядок существует».

Эти доводы, как и в случае других обвиняемых, трибунал отверг на том основании, что законодательство любой цивилизованной края осуждает убийства, грабежи и иное насилие, а именно подобные преступления, только невиданного ранее масштаба, подготавливали обвинявшиеся в Нюрнберге вожди Германии и возглавляли их совершением. То, что победители тоже бывали в этом отношении небезупречны, не снимало с обвиняемых ответственности — с этим мы согласны и сегодня.

Вячеславу Молотову повезло: он очутился в стане победителей, поэтому оправдывался он не перед судом, а уже на пенсии, через три десятка лет после Нюрнберга, в собственной квартире перед стихотворцем Феликсом Чуевым. Поэтому оправдывался почти наступательно: «А нам нужна была Прибалтика…» «Защита Риббентропа» оказалась проигрышным дебютом. Впрочем, в этой партии у черноволосых иного, видимо, и не было…