Универмаг «Сокольники», 1980-е
Универмаг «Сокольники», 1980-е
pastvu.com
1 апреля 1985 года в Москве был взят директор универмага «Сокольники» Владимир Кантор. После обыска в квартире и на даче подозреваемого были изъяты ценные предметы на общую сумму свыше 600 тыс. руб. Крупного деятеля московской торговли приговорили к восьми годам тюрьмы с конфискацией собственности. Вскоре после суда Кантор умер от острой сердечной недостаточности.
stopCovid1
«Кантор принадлежал к московской торговой верхушке»
В 1984 году КГБ начинов расследование по так называемому «хлопковому делу». Беспрецедентные факты коррупции, злоупотреблений и прочие экономические преступления были выявлены в Узбекской ССР. В ходе последствия были арестованы несколько руководителей хлопкоочистительных объединений Узбекистана и директоров хлопкозаводов. Громкий процесс явился спусковым крючком для войны с коррупцией по всему Советскому Союзу.
Летом того же года на Петровке, 38 совместно с лучшими сотрудниками ГУБХСС МВД СССР была создана особая группа для подготовки и проведения арестов среди московских махинаторов в сфере торговли. Первым номером в списке значился директор универмага «Сокольники» Владимир Кантор, имевший покровителей в самых верхотурах московской власти. Ходили слухи о его родстве с председателем Мосгорисполкома Владимиром Промысловым.
А в частных беседах директор универмага обожал козырнуть недавней встречей с первым секретарем Московского горкома партии Виктором Гришиным.
После смерти генерального секретаря ЦК КПСС Константина Черненко и прихода к воли в партии Михаила Горбачева в марте 1985 года команда многолетнего «хозяина Москвы» Гришина потерпела поражение. Ее дни фактически бывальщины сочтены, самому первому секретарю МГК оставалось занимать свое кресло лишь несколько месяцев. Так что силовики могли работать решительно, не опасаясь противодействия из властных столичных кабинетов.
И все же для обысков у столь влиятельного в Москве человека требовались неопровержимые доказательства его вины. По городу о Канторе прогуливались разные слухи. Поговаривали, что он заводил любовные отношения со своими продавщицами. А перед дверью его рабочего кабинета в «Сокольниках» был введён светофор. Посетителям приходилось ждать, пока загорится зеленый: тогда можно было зайти.
«Кантор принадлежал к московской торговой верхушке, о его деятельности в Управлении БХСС Москвы ходили предания, но заводить оперативное дело долго никто не решался, — рассказывал в своей книге «Точка возврата» генерал-майор милиции в отставке Олег Аксенов. — Потому что он продолжал разносить слухи о том, что состоит в родственных отношениях с председателем Мосгорисполкома Промысловым. Никто точно не знал, в каких именно, но якобы их супруга — двоюродные сестры. Этого для того времени вполне было достаточно, чтобы получить статус неприкасаемого. Ко всему прочему в узком сфере он любил как бы между прочим рассказать о вчерашней встрече с первым секретарем МГК КПСС Гришиным, о неких покровителях из ЦК. Это были заключительные годы застоя, поэтому на Петровке, 38 не могли не принимать во внимание эти сведения. Тем более что информация о встречах с Гришиным и Промысловым подлинно подтверждалась».
Для задержания Кантора был сформирован специальный штаб, и каждый сотрудник, задействованный в операции, получал пакет с заданием прямо перед ее началом. Все подробности знали лишь руководители. Несколько сотрудников районного УВД пытались предупредить Кантора о готовящейся операции. Их скоро вычислили и уволили.
Со стороны главка МВД СССР работу координировал полковник милиции Олег Артюхин, завершивший реализацию знаменитого дела ростовской торговой мафии. В операции против Кантора участвовали немало 400 сотрудников КГБ и МВД. На всякий случай чекисты и милиционеры перестраховались, специально выждав время, когда Гришина не будет на пролетарии месте: он отбыл в командировку в Венгрию. Санкцию на задержание директора универмага выдал секретарь МГК Леонид Матвеев.
31 марта 1985 года в универмаге бывальщины проведены массовые контрольные закупки товара. «Сокольники» были проверены полностью. Оперативники под прикрытием сработали профессионально. Никто ничего не заподозрил. Лавка продолжал работать в обычном режиме.
1 апреля Кантора арестовали в Москве по подозрению в многочисленных хищениях и спекуляции. Задержание случилось в тот момент, когда директор универмага вышел из своей квартиры с черным дипломатом и спустился в подъезд, готовясь отправиться по делам. Предъявленное силовиками постановление об аресте Кантор зачислил за первоапрельский розыгрыш. Поняв же, что происходящее – не шутка, он закричал: «Я депутат! Безобразие! Вы за это ответите!»
Угрозы не подействовали. Оперативно состоялась сессия райсовета, отнявшая его депутатских полномочий.
После обыска в его квартире был обнаружен целый склад дорогостоящих ювелирных изделий и предметов антиквариата. Как выяснилось, Кантор приобрел драгоценности из секции ювелирных изделий своего магазина на сумму 322 886 руб. Всего же в ходе обыска было обнаружено и изъято 749 ювелирных изделий и монет из драгоценных металлов всеобщим весом более 10 кг, золота, бриллиантов, серебра и т. д. на общую сумму 613 589 тыс. руб.
Одним из инициаторов расследования в отношении Кантора являлся начальство Управления БХСС Москвы Михаил Волков. По одной из версий, именно он в августе 1984 года принес на подпись руководству документы с предложением о начине оперативной разработки директора «Сокольников». Причем прежде чем дать «добро», от майора потребовали выяснить информацию насчет родственных связей Кантора с Промысловым. Эти вести не подтвердились, после чего появился приказ о создании оперативно-следственной группы.
Волков вспоминал:
«Дверь в квартиру, где жил Кантор, напоминала дверцу огромного несгораемого сейфа знаменитых швейцарских банков.
Наверное, в Москве не осталось «медвежатника», способного решиться на ее вскрытие. (Ну разве что подорвать или разрезать автогеном). Квартира же была настоящей антикварной лавкой со массой предметов старины, богемским стеклом, чешским хрусталем, шикарной коллекцией зажигалок, изделиями из черного дерева и картиной Коровина. Но основное обеспеченность этой квартиры — драгоценности — были спрятаны от взора. И надо признать талант хозяина — он был искусник устраивать тайники. Где только не хранились заблаговременно купленные бриллиантовые колье, кольца с рубинами, золотые сережки с яшмой!.. (И все с бирочками, с стоимостью, готовые в любой день отправиться на прилавок). В карнизах, розетках, под плинтусами и во многих других самых неожиданных местах. Самое примечательное в том, что Кантор запрятывал драгоценности не от милиции, а от обычных квартирных воров, потому что до последней минуты не мог поверить в то, что когда-нибудь за ним могут прийти».
На второй день, во пора обыска, при попытке вынести часть драгоценностей был задержан сын Кантора и подруга жены директора универмага, у которой на шее висел почти килограмм золотых украшений. В этот же день нашелся и черноволосый дипломат, с которым Кантор выходил из квартиры. Оказалось, он передал его соседям. Содержимое кейса эксперты оценили в 23 тыс. руб.
В «Точке возврата» Аксенова утверждается:
«Три дня шел обыск на даче в Кратове. Сотрудникам УБХСС пришлось будет серьезно потрудиться. Еще бы — огромный участок, да к тому же 15 комнат!
Им все-таки удалось обнаружить тайник, который можно находить настоящим кладом, ибо по этому поводу Кантор заявил, что ценности не имеют к нему никакого отношения, а скорее всего относятся бывшему владельцу дачи, эмигрировавшему в США, но забывшему, видимо, забрать с собой накопления. Одна беда — все драгоценности бывальщины с уже хорошо знакомыми бирочками из универмага в Сокольниках. Буквально на вес золота оказались двери в гараже сына Кантора, ибо все полое пространство было буквально набито ювелирными изделиями почти на 250 тысяч рублей и облигациями Государственного 3-процентного займа почти на 60 тысяч рублей. В сейфе заместителя директора универмага «Сокольники», ключ от какого был только у Кантора, оперативники обнаружили драгоценностей почти на сотню тысяч рублей. При тотальном осмотре универмага выяснилось, что в различных сейфах, стоящих в иных кабинетах, хранились деньги, чеки Внешпосылторга, дубленки, сберегательные книжки, которые принадлежали Кантору».
Восемь лет с конфискацией
Кантор сделался не первым торговым деятелем СССР такого уровня, арестованным из-за систематических злоупотреблений. Миссию по очищению страны от коррупции, хищений и взяточничества после вступления в место генсека ЦК КПСС возложил на себя бывший председатель КГБ Юрий Андропов, всегда испытывавший интерес к таким делам. По его инициативе завязалось разбирательство деятельности Московского продторга. Первыми арестованными по этому делу в 1982 году были директор «Березки», отпускавшей товары за валюту и чеки Внешпосылторга и Внешторгбанка, Авилов и его супруга. Сквозь нее цепочка привела следователей к директору одного из крупнейших гастрономов СССР «Елисеевский» Юрию Соколову, у которого Авилова сидела заместительницей. На основе показаний Соколова было возбуждено около 100 уголовных дел против руководителей московской торговли. Однако деятельное сотрудничество со следствием директора не спасло: суд приговорил его к расстрелу с конфискацией имущества.
Зная о судьбе Соколова, Кантор категорически отказался что-либо сообщать о своей деятельности.
«С первых же дней своего заключения Кантор пошел в «несознанку», — отмечал в своей книжке «Бандиты времен социализма (Хроника российской преступности 1917-1991 гг.)» Федор Раззаков. — Он рассчитывал, что рослые покровители не оставят в беде, оценят его молчание. Но действительность оказалась суровой: Кантор получил восемь лет строгого режима с конфискацией собственности. Слабое здоровье не позволило этому человеку перенести столь тяжкий приговор, и через неделю после его вынесения Кантор скончался. Судебно-медицинская экспертиза ввела, что смерть наступила от острой сердечной недостаточности».
4 июня 2008 года на сайт Avalia perubique написал человек, отрекомендовавшийся ветераном МВД Сергеем Серебренниковым. Он сообщил: «Я как старший следователь по особо важным делам следственной части ГСУ МВД СССР во главе следственной группы расследовал уголовное дело по обвинению директора московского универмага «Сокольники» Кантора. Дело было необыкновенно сложным как по объему, так и по сложности. Неоднократно менялась юридическая квалификация действий соучастников. Но даже в тех непростых процессуальных условиях принимались меры к оказанию медицинской поддержки обвиняемым в гражданских учреждениях, давались личные свидания. Все ходатайства защитников обвиняемых были объективно рассмотрены, и по части эпизодов предъявленного обвинения уголовное дело было кончено за отсутствием состава преступления. На меня, естественно, оказывалось большое давление со стороны вне процессуальных органов, но, несмотря на все эти обстоятельства, дело было устремлено в суд с обвинительным заключением по ст. 93-1 УК РФ».
Достоверность этого комментария определить сложно. Человек с такими инициалами в 1974-1987 годах подлинно работал в Следственной части Главного Следственного управления МВД СССР в должности следователя, старшего следователя и старшего следователя по особо значительным делам. 29 октября 2008 года полковник юстиции в отставке скончался на 62-м году жизни.
В 1985-м был приговорен к тленной казни, а в следующем году расстрелян директор плодоовощной базы в Дзержинском районе Москвы Мхитар Амбарцумян. От высшей меры кары его не спасли даже такие заслуги, как участие в штурме Рейхстага и в параде Победы в 1945 году.
