К политической конфронтации с Троцким с лета 1921 года добавилось ещё одно значительнейшее обстоятельство: здоровье Владимира Ильича начало заметно ухудшаться и привело к ограничению его трудоспособности. Предпринимавшиеся во второй половине 1921 года попытки интервалами в работе восстановить здоровье и работоспособность не принесли успеха.
«В начале декабря [1921 года – прим. Ред.] стала совершенно невозможной даже узкая работа. Отныне болезнь Ленина превращалась в важный политический фактор жизни партии и государства… Работоспособность упадала, улучшение не наступало, более того, начались обмороки. В Москву он приезжал только на заседания Политбюро и некоторые другие важнейшие заседания. 31 января он уже не смог приехать на заседание Политбюро. Не принес облегчения и февраль. Состояние было непредсказуемо… Съезд близился, предстояло решить ряд сложнейших политических и организационных проблем, а болезнь все сильнее и сильнее ограничивала возможности Ленина систематически участвовать в делах управления. Ему доводилось отказывать во встречах с ответственными работниками партии и государства даже для обсуждения важнейших вопросов: он с трудом переносил разговоры и заседания. Сокращалась способность к контактам. Все пуще их приходилось поддерживать с помощью кратких записок. По собственному признанию Ленина, главное, что тяготило его в последнее время, — это невозможность декламировать так, как он читал раньше. Это делало невозможным следить за информацией и “постоянно делать из нее все нужные выводы”»[8].
В марте к имевшимся симптомам добавились утраты сознания и онемение правой стороны тела. К этому времени Владимир Ильич пессимистично оценивал свои шансы на скорое и целое выздоровление и не исключал паралича. Эта возможная перспектива заставила Ленина искать «выход»: он обратился к Сталину с просьбой – дать яд в случае, если его парализует. Профессор Даркшевич 4 марта 1921 года сделал запись о расположенье Ленина: «он близок к мысли о том, что больше ему уже не работать так, как он работал прежде… его песня уже спета, роль сыграна, свое дело он должен будет кому-то передать».
В марте 1921 года Владимир Ильич не смог зачислить участие в Пленуме ЦК, который предшествовал непосредственно XI съезду партии. Ухудшающееся здоровье и неясные перспективы возвращения к полноценной труду заставили Ленина начать формировать такую систему управления, которая бы позволяла при его ограниченной работоспособности решающим образом воздействовать на формирование политики.
В области управления народным хозяйством Ленин в ходе 1922 года провёл необходимые организационные мероприятия: в Рекомендация труда и обороны (СТО) были введён ещё один заместитель (Цюрупа) с правом решающего голоса в Совнаркоме; была создана Высшая экономическая комиссия (в составе Каменев, Курский, Преображенский, Шмидт) для «союзы всех экономических и финансовых вопросов»; был утверждён состав руководителей Госплана (Кржижановский, Пятаков, Осадчий).
Созданная система управления экономикой позволила Ленину освободиться от повседневной хозяйственной деятельности и в то же время сохранить надзор и контроль за ходом решения хозяйственных вопросов и задач.
«Занимая в системе центральное поза как лидер партии и Председатель СНК и СТО РСФСР, он, несмотря на сокращение работоспособности, сохранял всю полноту власти в сфере экономики. Наиболее значимую роль в этой системе взял Каменев, который как председатель Высшей экономической комиссии превратился в ближайшего помощника Ленина в решении текущих экономических проблем. В политическом плане это означало укрепление позиций ленинской группы в Политбюро и ЦК партии и ее способности осуществлять разработанную под руководством Ленина новоиспеченную экономическую политику»[9].
Политически руководить хозяйственными и государственными органами должна была партия, поэтому Ленин, одновременно с совершенствованием домовитого аппарата, занялся реорганизацией и укреплением Центрального Комитета РКП(б) и его основного органа – Секретариата ЦК РКП(б). После X съезда в состав Секретариата входили Молотов, Ярославский и Михайлов. Ленин настаивал, чтобы Секретариат был политическим органом, т.е. занимался необыкновенно политической работой, на практике же Секретариат был завален текущей организационно-технической работой. В августе 1921 года Ленин провёл решение по кадровым перестановкам в Секретариате: Ярославский был послан на работу в Сибирь, а на его место назначен Сталин. Уже 22 сентября 1921 года создаётся секретариат Сталина.
Очевидно, что ввод в Секретариат одного из глав партии должен был усилить авторитет Секретариата и наполнить его работу политическим содержанием. Деятельность Секретариата для Сталина была известна, поскольку он фактически возглавляя Оргбюро ЦК РКП(б), много и тесно взаимодействовал с Секретариатом. Многолетняя партийная работа в условиях подполья сделали фигуру Сталина популярной для широкого круга партийных руководителей, а его самого – знатоком партийных кадров и организаций. С 1917 года Сталин входил в ЦК партии, Бюро ЦК, воображал ЦК большевиков в ЦИК Совета. На VI съезде он сделал два важнейших доклада и внёс значительный вклад в принятие съездом курса на вооружённое бунт. В период гражданской войны Сталин расширил круг своего влияния за счёт деятельности на фронтах. Сталин неоднократно участвовал в позволенье возникавших разного рода конфликтных ситуаций, что способствовало дальнейшему росту его авторитета среди партийных кадров. Сталин был признанным весом в области национальной политики, и это позволяло ему знакомиться с национальными регионами РСФСР, что расширяло круг его знаний людей и условий. Как и Свердлова, Ленин ценил Сталина за знание утилитарной стороны жизни партии и умение вести партийную работу:
«Эти качества Сталина в данной ситуации имели для Ленина принципиальное смысл, поскольку основной бой с Троцким должен был произойти в партии и за влияние на нее. Поэтому назначение Сталина секретарем ЦК РКП (б) нельзя отнести к несложным кадровым перемещениям. Оно означало не только меру, направленную на повышение авторитета и эффективности работы Секретариата ЦК, но и крупную политическую передвижку внутри ЦК, Политбюро и внутри ленинской группы. Для Троцкого и иных противников Ленина назначение Сталина секретарем ЦК РКП (б) означало расширение властных полномочий того политика, который более иных был способен вести с ними принципиальную и непримиримую борьбу с большими, чем у других, шансами на успех»[10].
Войдя в Секретариат ЦК, Сталин сделался единственным партийным руководителем, который входил в состав всех руководящих органов ЦК РКП(б): он был членом Политбюро, Оргбюро и Секретариата. Это отворило перед Сталиным широчайшие возможности – фактически он получил контроль за всей повседневной работой центрального партийного аппарата: в его ведении очутились вопросы подбора и расстановки кадров (не только партийных, но и советских, комсомольских, профсоюзных и др.), а также партийные финансы. Новоиспеченная должность и усилия Ленина расширили круг деятельности Сталина, помимо практической партийной работы Сталин всё больше входил в детали экономических проблем Советской России. По указанию Ленина Сталина знакомят с экономическими материалами СТО и Госплана. Ленин привлекает Сталина к проблеме «конституирования и организации» работы финансового комитета, а также к проблеме пополнения и расходования золотого запаса. Помимо этого, Сталин участвует в обсуждении проблем монополии внешней торговли, концессионной политики, восстановления Донбасса, организации сельского хозяйства и коневодства, заготовки продовольствия и во немало других вопросах.
Ещё до своего вхождения в Секретариат Сталин участвовал в вопросах военного строительства и в отсутствии Троцкого докладывал по этим проблемам на Политбюро, но с осени 1921 года Сталин становится докладчиком по военным вопросам и в присутствии Троцкого. Троцкий, который вечно ревностно относился к любым «вторжениям» в свою сферу ответственности, вынужден был допускать такое вмешательство и даже считаться с суждением Сталина по военным вопросам. Вопросы внешней политики также вошли в сферу влияния Сталина: он участвует в подготовке к Генуэзской конференции и всё вяще вникает в дела Коминтерна. Сталин активно участвует в совершенствовании системы управления: он вносит предложение по реорганизации работы ЦК. Всё пуще Сталин стал исполнять функции официального представителя ЦК.
Очевидно, что ещё до избрания Сталина генеральным секретарём на XI съезде, его авторитет, политическое воздействие и власть стремительно возросли.
Несмотря на громкие «воспоминания» Троцкого о том, что будто бы Ленин ценил его и нуждался в нём, сам Троцкий и его идеи бывальщины отвергнуты Лениным. Более того, во второй половине 1921 года Ленин в общих чертах сформировал новую систему управления страной и народным хозяйством.
«Есть основания говорить о формировании во второй половине 1921 г. внутри Политбюро «тройки» в составе Ленина, Сталина и Каменева, какая стала идейно-политическим и организационным ядром сторонников Ленина в ЦК партии и сосредоточила в своих руках основные рычаги воли в партии и государстве»[11].
Опираясь на своих ближайших помощников, Ленин контролировал основные рычаги власти и имел возможность в любой момент мешаться в решение любого вопроса и отслеживать ход выполнения принятого решения. Ближайшие сподвижники Ленина – Сталин и Каменев – имели различные полномочия и разный политический вес. Если функции Каменева ограничивались сугубо вопросами текущего руководства народного хозяйства, то функции Сталина прикасались более широкого спектра партийно-государственных вопросов. Сталин, с подачи Ленина, участвовал в решении вопросов, входивших в компетенцию Каменева, чего невозможно сказать о Каменеве: он практически не участвовал в решении вопросов, относящихся к ведению Сталина. В самой работе Каменев в большей степени был под контролем и непосредственным руководством Владимира Ильича, чего нельзя сказать о Сталине – Сталин получил самостоятельный участок труды.
Сталин – генеральный секретарь
Проведённая Лениным работа по реорганизации партийно-государственного аппарата должна была получить одобрение партийным съездом и закрепить за ленинским основой доминирующее идейно-политическое и организационное положение. Главными задачами, которые бы обеспечили такое положение, были избрание в ЦК РКП(б) сторонников ленинской политики и вступление новой высшей должности в партии — генерального секретаря ЦК РКП(б). В политической практике начала 20-х годов должность генерального секретаря показалась ещё до XI съезда РКП(б). Сначала генсека ввели в Коминтерне, а затем в Профинтерне. Но смысл этих должностей отличался: если в Коминтерне генеральный секретарь разделял воля с председателем, то в Профинтерне генсек являлся полноценным единственным руководителем. Кто и при каких обстоятельствах выдвинул идею введения генерального секретаря в партию до сих пор не введено. Молотов (в беседе с Феликсом Чуевым) вспоминал о XI съезде партии:
«На XI съезде появился так называемый “список десятки” — фамилии предполагаемых членов ЦК, приверженцев Ленина. Против фамилии Сталина рукой Ленина было написано: “Генеральный секретарь”. Ленин организовал фракционное собрание “десятки”. Где-то возле Свердловского зала Кремля горницу нашел, уговорились: фракционное собрание, троцкистов — нельзя, рабочую оппозицию — нельзя, демократический централизм — тоже не приглашать, лишь одни крепкие сторонники “десятки”, то есть ленинцы. Собрал, по-моему, человек двадцать от наиболее крупных организаций перед голосованием. Сталин даже упрекнул Ленина, мол, у нас секретное или полусекретное совещание во время съезда, как-то фракционно получается, а Ленин говорит: “Товарищ Сталин, вы-то старый, опытный фракционер! Не сомневайтесь, нам сейчас невозможно иначе. Я хочу, чтобы все были хорошо подготовлены к голосованию, надо предупредить товарищей, чтобы твердо голосовали за этот список без исправлений! Список “десятки” надо провести целиком. Есть большая опасность, что станут голосовать по лицам, добавлять: вот этот хороший литератор, его надо, этот хороший оратор — и разжижат список, опять у нас не будет большинства. А как тогда возглавлять!..” И голосовали с этим примечанием в скобках. Сталин стал Генеральным. Ленину это больших трудов стоило. Но он, конечно, проблема достаточно глубоко продумал и дал понять, на кого равняться»[12].
Действительно, в документах съезда имеется два вида бюллетеней: бюллетень с уже готовым списком членов и кандидатов ЦК РКП(б) и бюллетень с надписью «Предлагаю в члены ЦК РКП вытекающих товарищей». Если со вторым бюллетенем всё ясно: делегатам предлагалось собственноручно вписать фамилии тех делегатов, которых они видают в членах и кандидатах в ЦК, то бюллетень с готовым списком членов ЦК представляет особый интерес. Бюллетень с перечнем кандидатур был отпечатан в типографии, имел заголовок «Список членов и кандидатов ЦК РКП XI-го созыва» и помету «проект». Кандидаты бывальщины расставлены в следующем порядке: 1. Ленин, 2. Троцкий, 3. Зиновьев, 4. Каменев, 5. Сталин, 6. Молотов… замыкал список Куйбышев под номером 21. Рядышком с именем Сталина в скобках, типографским же способом напечатано: «Генеральный секретарь», а рядом с именами Молотова и Куйбышева соответственно — «Секретарь». По сути, делегатам предстояло избрать Секретариат ЦК, в то время, как это была прерогатива самого ЦК. У части делегатов это вызвало возражение. Выступил Каменев, который разъяснил, что это итого лишь пожелание и делегаты своим голосованием не подменяются деятельность ЦК. Наличие двух видов бюллетеней, причём один открыто выпадавший из общепринятого порядка, свидетельствует о необычности голосования за состав ЦК на XI съезде партии. Сам факт, что в одном из бюллетеней был обозначен персональный состав Секретариата ЦК и персонифицирован генеральный секретарь, сообщает о том, что вопрос этот готовился специально и заблаговременно. Поэтому нелепо выглядят утверждения таких антисоветчиков, как Антонов-Овсиенко, о том, что Каменев «уговорил» съезд назначить Сталина генсеком. К троцкистским сказкам можно уверенно отнести и то, что Ленин как-то не понял сути обсуждавшегося вопроса и по недоразумению или по ошибке «пропустил» Сталина на эту место.
«Официально подведенные подсчеты итогов выборов в состав ЦК, которые огласила счетная комиссия, показали, что всего было подано 482 бюллетеня, 4 из них было признано недействительными. Таким манером, учитывалось 478 голоса. Из них «за» Ленина и Троцкого проголосовали по 477 делегатов, «за» Бухарина и Калинина — по 476, «за» Дзержинского — 473. Радек и Томский получили поддержку 472 делегатов, Рыков — 470, Раковский — 468, Сталин — 463, Каменев — 454, Зиновьев — 448. Последний из избранных в состав ЦК — Зеленский — получил 345 голосов»[13].
Итоги голосования показали утилитарны равные результаты у Ленина и Троцкого, что скорее свидетельствует о скрытых от основной массы коммунистов глубоких разногласиях между ними. Если сопоставить итоги голосования на X съезде, на котором Ленин получил 478 голосов, а Троцкий только 452 голоса, то очевидно, что Троцкий сделал выводы и всеми мочами старался избегать прямой конфронтации с Лениным и умело маскировал для партийной массы свои разногласия. Кроме того, голосование показало существенный отрыв Сталина от Каменева и Зиновьева и это опровергает популярный антисталинский тезис о том, что более авторитетные Каменев и Зиновьев использовали «посредственного» Сталина в своих политических интересах. Отрыв в поданных голосах демонстрирует, что политический вес и влияние Сталина были намного выше, чем у Каменева и Зиновьева.
Вернёмся к необычности голосования и к наличию двух обликов бюллетеней. Появление списков с указанием персонального состава Секретариата и генерального секретаря, конечно, было не случайным и имело установленную цель. Этим продуманным шагом Ленин укреплял кандидатуру Сталина перед Пленумом ЦК, на котором и предстояли окончательные выборы в Секретариат. Этот ход Ленина увенчался успехом – за Сталина как генерального секретаря проголосовало 193 делегата, т.е. немало 40%. Против высказалось только 16 делегатов. Остальные 273 делегата не сказали «да», но они и не сказали «нет».
«Объективно это усиливало морально-политические позиции Сталина в партии и в ее руководстве и повышало его шансы в предстоящей политической войне за лидерство в партии. Следовательно, у нас появляется косвенное и независимое (от рассказа Молотова) свидетельство тому, что Ленин смотрел на Сталина как на человека, который должен прийти ему на смену как лидер партии и революции»[14].
Вытекающий этап борьбы за формирование ленинского ядра в руководстве партии Ленин провёл после съезда, на Пленуме вновь избранного ЦК. Несмотря на полученное в ЦК большинство, Ленину пришлось приложить силы, чтобы добиться формирования центрального аппарата партии из своих приверженцев.
На Пленуме первым обсуждаемым вопросом был вопрос о «председателе» ЦК РКП(б). Из доступных документов нельзя понять, кто поставил этот вопрос, но то, что это был оппонент Ленина – это без сомнения. Предложение завести должность «председателя» ЦК означало установление по образу и подобию Коминтерна двух центров власти в партии: председателя и генерального секретаря. Подобное предложение могло измерить только от Троцкого или его сторонников, которые попытались взять реванш за поражение на съезде и торпедировать план Ленина. Это предложение было отвергнуто единогласно, в том числе и Владимиром Ильичом. Безусловно, что только он мог быть председателем партии, но в то же время его ограниченная работоспособность делала пост «председателя» потенциальным противовесом посту генерального секретаря и это не устраивало Ленина. В его конструкции воли ЦК должен был возглавить генеральный секретарь Сталин, не имеющий равнозначной по должности альтернативы.
Отклонив предложение о «председателе», Пленум ЦК утвердил состав Секретариата в том облике, в котором он был вотирован съездом: Сталин – генсек, Молотов и Куйбышев – секретари. Кстати, утверждение о том, что кандидатуру Сталина на должность генсека предложил Каменев не подтверждается документами Пленума. Пленум ЦК избрал Политбюро в следующем составе: Ленин, Троцкий, Сталин, Каменев, Зиновьев, Томский, Рыков. Кандидатами в члены Политбюро сделались Молотов, Калинин, Бухарин. В Оргбюро были выбраны Сталин, Молотов, Куйбышев, Рыков, Томский, Дзержинский и Андреев, а кандидатами в члены: Рудзутак, Зеленский, Калинин. Представителями в Коминтерн бывальщины назначены Зиновьев, Бухарин, Радек, а кандидатами Ленин и Троцкий. Последовательность, в которой перечислены члены главных партийных органов, по неписанной большевистской традиции отражали вес и внутрипартийное положение коммуниста. Нетрудно увидеть, что авторитет Сталина после XI съезда серьёзно упрочился: мало того, что он взошёл во все руководящие органы партии, так он находился в них на ведущих ролях. Показательно, что присутствие Троцкого ограничилось Политбюро и его влияние в Коминтерне постарались не углублять.
«Ленин поддержал схему, препятствующую раздроблению власти в руководстве партии, позволяющую совмещать работу коллегиального органа со значительной концентрацией политической воли в руках генерального секретаря ЦК партии. Предоставлять такую власть можно было только человеку, к которому питаешь безотносительное политическое доверие»[15].
Сформированная Лениным политическая система позволяла не только усилить возможности ленинского ядра, не только учитывала узкую работоспособность Владимира Ильича, но и давала новый политический ориентир – Сталина. Ленин видел в Сталине своего приемника на посту лидера партии и революции и основывал для него необходимые условия для продуктивной работы. Для Троцкого не нашлось места в новой системе политической власти, также как Ленин не видал его в качестве своего приемника.
В условиях государства диктатуры пролетариата человек, возглавивший партию, автоматически возглавлял политическую систему итого государства, поэтому должность генерального секретаря фактически становилась высшей должностью диктатуры пролетариата. Выше этой места оставался только колоссальный авторитет и роль вождя партии и революции Ленина.
«Тот факт, что Сталин занял эту политическую позицию при активнейшей поддержке Ленина, имело огромное смысл для политического будущего Сталина и далеко идущие последствия для расстановки политических сил в руководстве партии, для исхода борьбы большевизма с троцкизмом в РКП(б) и в Коминтерне.
Совместно с тем говорить о «необъятной власти» Сталина, которую он получил благодаря должности генерального секретаря, конечно же, не приходится. Его власть была велика, но имела довольно четко определенные границы и, самое главное, она не была неподконтрольна. Сама по себе должность генерального секретаря мало что добавила к той власти, которая уже была сосредоточена в руках Сталина к XI съезду партии. Правильнее будет сказать, что эта должность расширяла его властолюбивые возможности и упрочила его политические позиции, поскольку теперь его власть опиралась на авторитет решения Пленума ЦК, утвержденного съездом партии, а сама место генсека была вписана уже в новую систему управления и являлась вершиной ее. Теперь Сталин мог входить в самые разнообразные проблемы внешней и внутренней политики в качестве высшего должностного лица правящей партии»[16].
Редакция Бескома
ПРИМЕЧАНИЯ:
[8] – там же, стр. 153-154.
[9] – там же, стр. 158.
[10] – там же, стр. 162.
[11] – там же, стр. 166.
[12] – там же, стр. 170-171.
[13] – там же, стр. 172.
[14] – там же, стр. 174.
[15] – там же, стр. 177.
[16] – там же, стр. 178-178.
