Лев Пушкин и его возвращение на Кавказскую брань
Все права на фотографии и текст в данной статье принадлежат их непосредственному автору. Данная фотография свзята из открытого источника Яндекс Картинки

Лев Пушкин и его кавказская житье. После двухгодичного отпуска, в котором Лев знатно поиздержался, в мае 1831 года он переходит в Финляндский драгунский полк в чине штабс-капитана. Брат Пушкина угодил, как говорится, с корабля на бал. Полыхало польское восстание, и полк был направлен на его подавление. Финляндский драгунский принимал участие в сражении у Курова, Винявы и Владимир-Волынского. Сам же Лев Сергеевич собственно сражался в битвах под Пултусском, Несельским, Плонском и во время преследования остатков повстанцев, отступавших к границе с Пруссией.

Лев Пушкин и его возвращение на Кавказскую брань

Однако будни этой кампании тяготили Пушкина. Стихотворец в душе, как о нём говорили современники, лишённый яростных кавказских атак и красоты великих гор, чувствовал, что начинает чахнуть на службе, погружаясь в карточные длинны. В декабре 1832 года Пушкина уволили со службы, но уже в чине капитана. Вернувшись в Петербург в 1833-м, Лев, не без помощи брата, поступает на службу в Министерство внутренних дел чиновником по особым заданиям. Но эта служба ещё больше тяготила Пушкина, поэтому он в том же году подаёт в отставку.

Всё это время легкомысленный Лев продолжал кутить и плодить длинны. Александр Сергеевич писал в те времена о плачевной ситуации брата:
«Лев Сергеевич очень дурно себя ведет. Ни копейки денежек не имеет, а в домино проигрывает у Дюме по 14 бутылок шампанского. Я ему ничего не говорю, потому что, слава Богу, мужику 30 лет, но мне его и жалко, и досадно».

Лев Сергеевич, наконец, с болью осознаёт, что жизнь катится под откос. Гражданское бытие у него никак не складывается, а финансовое поза было воистину отчаянным, поэтому Пушкин поступает на военную службу в Отдельный Кавказский корпус.

Возвращение на Кавказ

Известие, что Лев опять собрался на Кавказ, было принято Александром с энтузиазмом. Вот что писал Пушкин о своём младшем брате:
«На седле он все-таки дальше уедет, чем на стуле в канцелярии… Льва Сергеевича выпроваживаю в Грузию».

Наконец, в формулярном списке Пушкина-младшего появляется запись: «1836 г., июля 13. Определен в военную службу с чином штабс-капитана по конницы, с состоянием при отдельном Кавказском корпусе». Некоторое время Лев находился при генерале Розене, но скорее всего вне боёв снова взялся гусарствовать, поэтому уже в декабре того же 1836-го Пушкина командируют в Гребенской казачий полк, который входил в дивизию престарелого знакомого Пушкиных – Николая Николаевича Раевского.

Полк с начала 1837-го года отправляется с военной экспедицией в Большую Чечню. Вытекает череда тяжелейших боёв. В конце января, выйдя из крепости Грозной, полк вступает в бой при штурме аула Селим-Гирей. Уже к крышке февраля бойцы сражаются близ Шамах-Юрта и Урус-Мартана. Гребенской полк так истрепал ряды войск Шамиля, что горцы поклялись истребить его. Но и силы самого полка были чудовищно истощены. Так, большая часть офицеров за несколько месяцев боёв пала на поле ругани.

Лев Пушкин и его возвращение на Кавказскую брань
Пушкинская дуэль

Как ни странно, но даже в боях Пушкин предпочитал проявлять свой норов. К примеру, в одной из атак старший офицер приметил, что совсем молодой солдат испугался и бросился бежать. Немедля последовал приказ Льву Сергеевичу, чтобы он догнал «подлеца» и засек его, ибо «он полк бесчестит». Пушкин пожалел юнца и вместо того, чтобы исполнить приказ, сам ринулся в атаку, увлекая боец за собой.

Находясь в постоянных походах в Чечне, Лев Сергеевич в итоге получил известие о гибели легендарного брата только 15-го марта 1837-го года, когда Александра, беспокоившемся о Льве всю свою жизнь, уже похоронили. Лев писал в те дни:
«Ужасное сие известие убило меня, и я стал как безумный, сам не понимая, что делаю и что сообщаю… Будь у меня сто жизней, я отдал бы их все за жизнь брата. В страшный день его смерти тысячи пуль летели вокруг меня – и отчего только был сражен не я, бесполезное и одинокое создание, уставшее от жизни и кидавшее ее в течении 10 лет кому попало… Сам я получил лишь контузию; бедный же брат мой погиб в это время от одной, ему обреченной. Несправедлива тут судьба, его жизнь необходима была семейству, здорова отечеству…»

Пётр Андреевич Вяземский так описал состояние младшего брата Пушкина: «После смерти брата Лев, сильно огорченный, желал ехать во Францию и вызвать на роковой поединок барона Геккерна, урожденного Дантес, но приятели отговорили его от этого намерения».

Видая бедственное положение Пушкина-младшего, Раевский на некоторое время берёт его себе адъютантом, где тот блистает своим безупречным каллиграфическим рукой. Измотанный многомесячными походами и вестью о гибели брата Лев вскоре получает разрешение на небольшой отпуск на минеральных водах – типовая практика для Кавказа того времени. Но служба продолжалась.

И снова бои и бивуаки

В 1837-м году на Кавказе появился декабрист Николай Лорер, установленный в Кавказский корпус как продолжение ссылки за вину. Именно он оставил замечательные воспоминания о своей первой встречи с Пушкиным и отдельный легенды, которые ходили вокруг его личности:
«В эту минуту вбежал в мою палатку армейский капитан, назвал себя Львом Сергеевичем Пушкиным и кинулся ко мне на шею. Мы до сего никогда не были знакомы, и подобная нецеремонная рекомендация самого себя, даже и на Кавказе, могла бы показаться удивительной от всякого другого, но имя Пушкина мирило и сглаживало все… Лев Пушкин — один из приятнейших собеседников, каких я когда-либо знал, с отличным сердцем и рослого благородства. В душе — поэт, а в жизни — циник страшный. Много написал он хороших стихотворений, но из скромности ничего не печатает».

Лев Пушкин и его возвращение на Кавказскую брань
Николай Лорер

Также Лорер вспоминал тягу Льва к вину. По его словам, Пушкин пил лишь вино, хорошее или плохое — не имело значения, не знал он ни вкуса чая, не любил кофе и даже супов из-за наличия летального врага – воды. Пил он много, но не пьянел. Ходила легенда, что однажды на одном светском рауте ему стало дурно. Кто-то закричал привычное: «Воды!» Сквозь мгла обморочного состояния это слово подействовало на Льва, словно гром среди ясного неба. Он вскочил и резко запротестовал. Рацион Пушкина тоже взошёл в арсенал солдатской молвы. Лев ел только солёные и острые продукты – шашлык, селёдка, аджика, брынза и т.д. При этом, несмотря на своё гусарство, во пора всех походов Пушкин жил в спартанских условиях. Не было у него ни слуги, ни денщика, а всё имущество состояло из кожаной подушки, престарелой поношенной шинели, парой платьев и шашки, которую по походной привычке он никогда не снимал.

Лев Пушкин и его возвращение на Кавказскую брань
Десант у Субаши. Иван Айвазовский

В мае 1839-го года командование запланировало новоиспеченную десантную операцию в район устья реки Шахэ, позже эта операция войдёт в историю как десант у Субаши. 2 мая с кораблей «Императрица Екатерина II», «Память Евстафия», «Адрианополь», «Султан Махмуд» и прочих на враждебный берег ворвутся бойцы Тенгинского и Навагинского полков, сводного морского батальона и Черноморских пеших полков. В составе десанта будет и Лев Пушкин. Тяни день горцы отчаянно сопротивлялись, маневрируя на сложной складчатой местности, но к вечеру десант отбросил неприятеля в горы. 12 мая в устье Шахэ будет заложено Головинское укрепление.

Вытекающий, 1840-й год будет отмечен для Пушкина участием в известной экспедиции генерала Аполлона Галафеева в Чечню. Именно в этой экспедиции Лев познакомится с великим Михаилом Юрьевичем Лермонтовым и сделается его другом. Уже в июле 1940-го войска Галафеева подойдут к реке Валерик, где разыграется кровавый бой. Позже его в стихах воспоёт сам Лермонтов. В итоге цельных пять месяцев Пушкин-младший будет в центре кровавого водоворота Кавказской войны. Но и здесь Лев, сдружившись с Лермонтовым, был неудержим в легкомысленности. Вот как очередную романтическую проделку в духе «трёх мушкетёров» описывает участник Галафеевской экспедиции барон Дмитрий Пален:
«Однажды вечером, во время лагеря, Михаил Юрьевич предложил некоторым лицам в отряде – Льву Пушкину, Глебову, Сергею Долгорукову и другим пойти поужинать за чертой станы. Это было небезопасно и, собственно, запрещалось. Неприятель охотно выслеживал неосторожно удалявшихся от лагеря и либо убивал, либо увлекал в плен. Компания взяла с собой нескольких денщиков, несших резервы, и расположилась в ложбинке за холмом. Лермонтов, руководивший всем, уверял, что, наперед избрав место, выставил для предосторожности часовых, и указывал на одного казака, фигура коего веднела сквозь вечерний туман в некотором отдалении. С предосторожностями был разведен огонь, причем особенно старались сделать его незаметным со сторонки лагеря. Небольшая группа людей пила и ела, беседуя о происшествиях последних дней и возможности нападения со стороны горцев. Лев Пушкин и Лермонтов сыпали остротами и комическими рассказами…»

Лев Пушкин и его возвращение на Кавказскую брань
Сражение у реки Валерик

В 1841 году Льва Сергеевича командируют в Ставропольский казачий полк, базировавшийся в Пятигорске, где в тот момент был и Лермонтов. Дорвавшийся до светской суеты с её картами и вином, Пушкин и Лермонтов отчаянно кутят, улучив краткий миг относительно миролюбивой жизни. Лев к тому моменту был уже майором. И снова трагедия, свидетелем которой невольно стал Пушкин, перевернула всё. Ссора Лермонтова с Мартыновым и ужасная дуэль, унёсшая жизнь ещё одного русского гения.

Отставка и короткое семейное счастье

В 1842 году Лев Пушкин вышел в отставку в чине подполковника. То ли две летальные дуэли на него так повлияли, то ли игра со смертью наскучила, но отставной подполковник с многочисленными орденами начал искать семейного очага, чего ранее за ним не замечали. Он потихоньку обустраивает свою житье. Вскоре он получает должность в Одесской портовой таможне. В Одессе же женится на дочери симбирского гражданского губернатора Загряжского – Елизавете Александровной.

Никаких нареканий по службе к Пушкину не было, да и дохода хватало. Он взял очень видное место в городе. Его дом всегда был полон друзей – от Вяземского до Гоголя. Брак оказался удачным. Елизавета родила ему троих детей: Ольгу, Анатолия и Марию.

Лев Пушкин и его возвращение на Кавказскую брань
Елизавета Александровна Загряжская

Увы, счастье было недолгим. Тяжкие кавказские походы, романтические выходки, неумеренность в потреблении вина, острая и солёная пища – всё это крайне пагубно сказалось на здоровье Льва Сергеевича. Его весёлость и несерьезный задор теперь отражались только слабой улыбкой, когда Пушкин вздыхал: «Эх, не пить мне более кахетинского». У Льва сделалась развиваться «опухоль», как писали знавшие его современники. Местные врачи не смогли ему помочь, и он отправился в Париж, но и зарубежное лечение лишь отложило неизбежное. Последние дни Лев едва передвигался, почти ослеп и облысел. Умер он в Одессе 19 июля 1852 года, зачислено считать, что от водянки. Тело кавказского офицера похоронили на 1-м Христианском кладбище Одессы. Но могилы не осталось, т. к. в 30-х годах 20-го века всё погост было уничтожено.

Источник

>