Салоникский фронт. Позабытая страница Первой мировой войны.
Пестрый фронт
Кого только ни было на забытом Салоникском фронте Первой всемирный войны! Французы, англичане, сербы, итальянцы, греки, алжирцы, марокканцы, сенегальцы, македонцы, а в августе 1916 года к ним еще добавились русские. По иную сторону фронта с ними сражались немцы, австрийцы, болгары, турки, арабы и чехи. При этом практически между всеми здешними народностями существовала серьезная напряженность, которую очень точно описал Джон Рид в своих воспоминаниях о Салоникском фронте:
«Специфической особенностью местных жителей являлась их ненависть к ближайшим соседям других национальностей».
Такой этнический салат обильно сдабривался несговорчивостью командиров. Так, упоминаемый в предыдущей доли цикла генерал-майор Михаил Дитерихс категорично отказался переходить под руководство сербов, мотивируя это следующим: «Неудобно включать армии такой великой державы, как Россия, в состав армии небольшого государства». Гораздо удобнее оказалось состоять русской Персоной бригаде под руководством французских офицеров. Которые особо не церемонились с вверенными им русскими частям и, даже не дождавшись сосредоточения по прибытии, разом же бросили их в бой. Идея наступления русских принадлежала французскому командующему фронтом генералу Морису Полю Эммануэлю Саррайлю, и реализовал он её 12 сентября 1916 года. В этот день русские полки пошли на Каймакчаланские высоты, которые были под контролем болгарских дивизий. Сопротивление болгар было достойным – они не мастерили никаких скидок солдатам братского русского народа. К примеру, один из полков 2-й Особой русской бригады 24 сентября в сражениях с болгарами потерял ранеными и убитыми около трети личного состава. Многие болгарские офицеры получили военное образование в России, а конфигурация во многом копировала русский мундир, что нередко смущало атакующих солдат императорской армии.
Генерал Морис Поль Эммануэль Саррайль
Касательство французов к русским подразделениям на Салоникском фронте было неоднозначным. С одной стороны, бригада из-за больших потерь была вознаграждена «Военным крестом с пальмовой ветвью» на знамя. А с другой стороны, была собрана специальная Франко-русская дивизия, в которой этнических французов и не было – их заменяли аннамиты и зуавы из колоний, которых, естественно, на поле боя никто не жалел. Как и русских солдат.
Русские аннамиты
Октябрь 1916 года ознаменовался для русских сил на Салоникском фронте вящими потерями от бездарного французского командования. К дивизии, собранной из туземцев Африки и русских солдат, относились с пренебрежением, бросали ее на самые безнадежные участки фронта. В начине октября дивизия несколько раз безуспешно пыталась прорвать оборону болгар, несла ощутимые потери, но каждый раз терпела неуспех. Саррайль не удосужился поддержать атаки тяжелой артиллерии (своей у русских не было), на что генерал Дитерихс даже направил протест в Париж и Петроград. Не постарались французы обеспечить русских необходимым снаряжением и оружием, в итоге наши подразделения оснащались на уровне колониальных войск.
Самоотверженные атаки с немалыми утратами все-таки увенчались успехом, и 19 октября 1916 года дивизия дошла до города Манастира, который болгары ранее откололи у сербов. Сейчас это македонский город Битоле, и в нем можно встретить памятник погибшим здесь французским частям. О русских упоминается лишь в 40 км от этого места в городке Прилеп – памятный знак появился здесь только в 2014 году.
Французский “Военный крест с пальмовой ветвью”
2-я Особая бригада была не один-единственной русской на Салоникском фронте. В октябре 1916 года прибыло еще одно подразделение – 4-я Особая пехотная бригада, организованная из бойцов запасных полков. Общее количество русских солдат, воевавших на греко-македонском пограничье, достигает 20 тыс., а с учетом непрерывного пополнения и всех 30 тыс. Находясь под командованием французов, русские солдаты и офицеры тем не менее быстрее находили общий стиль с чернокожими туземцами Африки, нежели с эгоистичными и заносчивыми европейцами.
Стоит привести эпизод той бойни, в которую попали русские экспедиционные доли в Салоникском фронте. Около 1000 человек убитыми и ранеными потеряла 2-я Особая бригада во время атаки окопавшихся болгар у излуки реки Черны. Результаты кровопролитной битвы тут же были обесценены – без поддержки союзных войск кайзеровские солдаты выбили русских с захваченной вышины. Это сражение у болгар позже вошло в историю под немного парадоксальным именем «македонской Шипки».
Напряжение нарастает
1917 год. Царь низвергнут. Летом из России на помощь засевшим на Салоникском фронте соотечественникам отправили артиллеристов и саперов, попавших к месту назначения лишь к октябрю. Это пополнение было уже пропитано антивоенным духом, французы словно что-то почувствовали и встречали русских без цветов и оваций. Расположения с каждым днем становились все тягостнее – русские осознавали, что жизни свои он променяли на снаряды и снаряжение союзников. К тому же усугублялись взаимоотношения с французами, которые видели брожение в русской армии и обвиняли солдат в отсутствии инициативы на поле боя, а порой и в откровенной трусости. На грань вооруженного бунта поставило русские бригады смертоубийство французами прапорщика Виктора Милло. Виновники преступления так и не были найдены. Очень тяжело было русским раненым, каких французы поместили в бараки с немецкими военнопленными, приравняв статус союзных солдат к вражеским. Русскоговорящих медиков было итого несколько человек, и раненым порой подолгу не могли поставить элементарные диагнозы и назначить лечение.
Первым уехал в Россию и вскоре примкнул к Белоснежному движению генерал Дитерхис. Русские подразделения, отказывающиеся воевать, фактически оказались без командования. Французы, опасаясь неприятностей, переместили Особую дивизию, сформированную из двух бригад, в горный массив на границе с Албанией, а с тыла заблокировали заградительными франко-марокканскими отрядами. Новоиспеченные условия были тяжелейшими – хроническая нехватка воды (два стакана в день на человека), адский холод и непроходимый горный рельеф. В начине осени 1917 года в Петрограде приняли решение возвращать бойцов из заграницы на родину. Однако Франция проигнорировала решение России.
Порабощение
Фактически особая дивизия русских к крышке 1917 года оказалась в плену у французов, обозленных на новое петроградское правительство за мирные переговоры с немцами. Франция в лике генерала Саррайля предложила разделить русских на три категории: желающих воевать, отказывающихся от войны и не подчиняющихся французской администрации. Первые шли назад на фронт, вторые направлялись в специальные «рабочие роты», в последние, самые опасные, высылались на каторжные работы во французские колонии Африки. В декабре русские доли под обманным предлогом разоружили, расформировали по разным местечкам Греции, которые позже стали лагерями для наших соотечественников. Бывшие союзники-русские сделались для французов военнопленными, о которых на родине, казалось, забыли, и с которыми теперь можно делать все, что угодно. Самых непримиримых боец и офицеров показательно расстреливали, рубили шашками ради забавы, морили голодом… Уже к лету 1918 года с русскими на Салоникском фронте все было разрешено: 1014 бойцов вернулись во Францию добровольцами, 1195 пошли в Иностранный легион, 15 тысяч снарядили в «рабочие роты», а возле 4 тысяч самых отчаянных отправили на африканскую каторгу.
Голод, 15-часовой рабочий день, ужасающие бытовые обстоятельства – все это ждало русских солдат, попавших во французские «рабочие роты». Некое сочувствие выражали лишь сербы и даже раз силой вызволили из лагеря 600 русских. В ответ командование французов запретило брать в сербскую армию русских.
Буквальные цифры умерших в таких условиях до сих пор неизвестны: очевидно, такие данные для Франции — совсем не повод для гордости.
Вскорости очутилось, что о русских не забыли на родине и даже захватили в начале 1920 года крупную «партию» французских и бельгийских пленных. Этот живой товар большевики предложили сменять на остатки несчастных соотечественников с Салоникского фронта. К позору свободолюбивой Франции, русским удалось договориться на обмен в соотношении 1 «драгоценный» француз за 25 русских боец. В итоге последние русские пленники смогли вернуться в Россию только в конце 1923 года. До этого времени вящая часть солдат была на рабском положении в La Belle France.
По материалам издания «Профиль» и «Российской газеты»
