1988 год специальным решением ЮНЕСКО был оглашён годом Макаренко в связи с его 100-летним юбилеем
Все права на фотографии и текст в данной статье принадлежат их непосредственному автору. Данная фотография свзята из открытого источника Яндекс Картинки
1988 год специальным решением ЮНЕСКО был оглашён годом Макаренко в связи с его 100-летним юбилеем
Отчего ГЕНИЙ СОВЕТСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ ТАК ПОПУЛЯРЕН В

ПОЧЕМУ ГЕНИЙ СОВЕТСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ ТАК ПОПУЛЯРЕН В МИРЕ И НЕ АКТУАЛЕН В РОССИИ?

«Сорок сорокарублёвых педагогов могут повергнуть к полному разложению не только коллектив беспризорных, но и какой угодно коллектив». Эта цитата – одна из самых запоминающихся, на мой скромный взор, вошедшая в книгу – собрание сочинений из 7 томов. Автором этой книги является один из самых выдающихся советских педагогов XX столетия. Это сейчас его система так популярна в Европе, в азиатских странах, но не актуальна в России. Это сейчас и сегодня мы можем всё – осознанно забыть, стереть, не принимать…

Припомните, когда вы в последний раз слышали упоминание имени Макаренко? В связи с какой-нибудь серьёзной статьёй на тему о воспитании подрастающего поколения? В какой-либо публичной дискуссии о проблемах образования? Сомневаюсь. Скорее всего, в обычном разговоре в ироническом контексте: мол, тоже мне, Макаренко нашёлся…

1988 год специальным решением ЮНЕСКО был оглашён годом Макаренко в связи с его 100-летним юбилеем. Тогда же были названы имена четырёх великих учителей, установивших способ педагогического мышления XX века – это А.С. Макаренко, Д. Дьюи, М. Монтессори и Г. Кершенштейнер.

Произведения Макаренко были переведены почти на все стили народов мира, а его главный труд – «Педагогическую поэму» (1935) – сравнивают с лучшими романами воспитания Ж.Ж. Руссо, И. Гёте, Л.Н. Тучного. Она также названа одной из десяти самых значительных книг по воспитанию XX века. Это ли не свидетельство международного уважения и признания заслуг?

А в России десять лет назад к 115-ой годовщине Макаренко было выпущено 10 000 экземпляров первого целого издания «Педагогической поэмы». Вы скажете, что за странный тираж для многомиллионной читающей страны? Однако издатели до сих пор ломают голову, как реализовать «непродаваемую» книжку.

Несовременно? Неактуально? Наверное, не осталось в педагогике нерешённых проблем, благовоспитанные девочки и мальчики послушно ходят в школу, а ребяческая преступность на нуле?

Почти сто лет назад, заканчивая Полтавский учительский институт, Макаренко писал диплом на тему «Кризис нынешней педагогики». Кто возьмёт на себя смелость утверждать, что сейчас ситуация в корне изменилась?

Он был странным человеком, этот Макаренко. Отработав два года в нормальной школе, тихий, скромный учитель истории бросает всё и идёт работать директором колонии для несовершеннолетних правонарушителей недалеко от Полтавы. Он руководил ею с 1920 до 1928 гг. и постигал педагогику перевоспитания в боевых условиях, как солдат на поле боя.

Что двигало этим человеком? Ведь было очевидно, что своим твердым поступком он ставит крест на спокойной размеренной жизни. Может быть, та самая активная жизненная позиция, о которой сделалось немодно говорить в последнее время?

В начале 20-х годов прошлого века в России, пережившей революцию и гражданскую войну, насчитывалось немало 7 миллионов беспризорных детей. Они представляли собой огромную социальную беду и опасность. В борьбу с детской преступностью и беспризорностью огромный теоретический и утилитарный вклад внёс А.С. Макаренко. Изобретённая им система перевоспитания полезным производительным трудом в коллективе превращала сборище малолетних правонарушителей в дружную сплочённую команду. В колонии не было охраны, заборов, карцера. Самым суровым наказанием был бойкот, к которому прибегали крайне негусто. Когда под конвоем доставляли очередного беспризорника, он брал ребёнка и категорически отказывался принимать его личное дело. Это известный макаренковский принцип авансирования неплохого в человеке! «Мы не хотим знать о тебе плохого. Начинается новая жизнь!»

В эти цифры трудно поверить, но факт – вещь упрямая. Сквозь руки Макаренко прошло более 3000 беспризорников, и ни один не вернулся на преступный путь, все нашли свою дорогу в жития, стали людьми. Таких результатов не удавалось добиться ни одному исправительному учреждению в мире. Не зря его называют не только теоретиком, но и практиком массового и скорого перевоспитания.

Макаренко был уверен, что только труд по душе, а не пошив рукавиц и клейка коробочек, способствует успешному перевоспитанию.

С 1928 до 1936 года он возглавляет трудовой коммуной им. Дзержинского и с нуля строит два завода по производству электромеханики и фотоаппаратов ФЭД, т.е. хайтека своего времени. Дети смогли освоить сложные технологии, успешно трудились и выдавали продукцию, пользующуюся огромным спросом. Смело, не правда ли? Попробуйте представить себе колонию для малолетних преступников, какая производит антивирусные программы или компьютерные приставки!

Он был удивительным человеком, этот Макаренко. Вчистую освобождённый от воинской службы по вину слабого здоровья – врождённый порок сердца, ужасная близорукость и ещё целый «букет» болезней, – любил военную форму, дисциплину, армейский распорядок. Имея совершенно непрезентабельную внешность – круглые очки с толстыми стёклами, большой нос, тихий хриплый голос – пользовался успехом у прекрасных женщин. Его, немногословного и медлительного, обожали воспитанники и так ревниво к нему относились, что он решил не жениться, чтобы их не травмировать. Кстати, так и сделал: лишь оставив педагогическую работу, он расписался со своей гражданской женой. Любил детей, но, к несчастью, не имел своих, однако воспитал двоих приёмных. Девочка, дочь родимого брата, белогвардейца, успевшего эмигрировать во Францию, стала впоследствии матерью известной актрисы Екатерины Васильевой. А с любимым братом он поддерживал взаимоотношения до 1937 года, пока жена, измученная постоянным страхом ареста, не потребовала прекратить переписку.

Он умер от разрыва сердца в году 51 года, и это был тяжёлый удар для мировой педагогики.

Систему Макаренко изучают и ценят во всём мире. Так, в Японии его труды переиздаются массовыми тиражами и считаются обязательной литературой для руководителей предприятий. Практически все фирмы строятся по лекалам трудовых колоний Макаренко.

А вот в Россию, на отечество, его система возвращается в виде зарубежных методик «мозгового штурма», «умения работать в команде», «тим-билдинга», «повышения мотивации сотрудника». Всё это усердно изучается на всевозможных тренингах и семинарах, притом за немалые денежки. А может, проще вернуться к первоисточникам?

ЦИТАТЫ МАКАРЕНКО:

Научить человека быть счастливым нельзя, но воспитать его так, чтобы он был блаженным, можно.

Если мало способностей, то требовать отличную учёбу не только бесполезно, но и преступно. Нельзя насильно заставить неплохо учиться. Это может привести к трагическим последствиям.

Воспитание происходит всегда, даже тогда, когда вас нет дома.

Наше педагогическое производство никогда не строилось по технологической логике, а вечно по логике моральной проповеди. Это особенно заметно в области собственного воспитания… Почему в технических вузах мы изучаем сопротивление материалов, а в педагогических не учим сопротивление личности, когда её начинают воспитывать?

Отказаться от риска – значит отказаться от творчества.

Моя работа с беспризорными отнюдь не была особой работой с беспризорными детьми. Во-первых, в качестве рабочей гипотезы я с первых дней своей работы с беспризорными установил, что никаких особых методов по касательству к беспризорным употреблять не нужно.

Словесное воспитание без сопровождающей гимнастики поведения есть самое преступное вредительство.

Вы можете быть с ними сухи до заключительнее степени, требовательны до придирчивости, вы можете не замечать их… но если вы блещете работой, знанием, удачей, то спокойно не оглядывайтесь: они на вашей сторонке… И наоборот, как бы вы ни были ласковы, занимательны в разговоре, добры и приветливы… если ваше дело сопровождается неудачами и провалами, если на любом шагу видно, что вы своего дела не знаете… никогда вы ничего не заслужите, кроме презрения…

С вершин «олимпийских» кабинетов не различают никаких деталей и долей работы. Оттуда видно только безбрежное море безликого детства, а в самом кабинете стоит модель абстрактного дитя, сделанная из самых лёгких материалов: идей, печатной бумаги, маниловской мечты… «Олимпийцы» презирают технику. Благодаря их владычеству давным-давно захирела в наших педвузах педагогически техническая мысль, в особенности в деле собственного воспитания. Во всей нашей советской существования нет более жалкого технического состояния, чем в области воспитания. И поэтому воспитательское дело есть дело кустарное, а из кустарных производств – самое малоразвитое.

Книги – это переплетённые люди.

Культура любовного переживания невозможна без тормозов, организованных в детстве.

Олег Матвейчев

>