К 80 летию основы великой отечественной войны

10:30

Быть открытыми, несмотря на прошлое

22 июня 1941 года, ровно 80 лет назад, нацисты налетели на СССР. Для советского народа началась Великая Отечественная война – самая кровопролитная в истории страны. Об этом пишет президент России Владимир Путин в своей статье, опубликованной в немецкой еженедельной газете Die Zeit

Рубрика: ОбществоПроект: 22 июня – День памяти и скорби22.06.2021 11:00 Белоснежный генерал Петр Махров: “Прошу… о зачислении меня в ряды Красной Армии” 22 июня 1941 года начальство штаба Деникина и Врангеля пытался записаться на фронт добровольцем “Господин полпред! Долг солдата меня обязывает отстаивать мою Родину вместе с русским народом. Я прошу Вас ходатайствовать пред советским правительством о разрешении мне возвратиться в Россию и о зачислении меня в линии Красной армии. Уважающий Вас П. Махров (генерал-лейтенант Генерального штаба)”1, – в день начала Великой Отечественной войны написал 64-летний генерал-лейтенант Петр Семенович Махров (1876-1964), адресовавшись к советскому полномочному представителю во Франции Александру Ефремовичу Богомолову.

Генерал Петр Семенович Махров (1876-1964).

Начало Великой Отечественной белоснежный генерал воспринял как нападение на свою страну.

Письмо

Махров был видным деятелем Белого движения, начальником штаба Вооруженных сил на Юге России при генералах А.И. Деникине и П.Н. Врангеле. В отличие от немало белых эмигрантов задолго до войны, еще в начале 1930-х годов, он примкнул к оборонцам. Так называли эмигрантов, которые считали, что в случае внешней брани нужно поддержать СССР, тогда как пораженцы выступали за новый крестовый поход на большевиков.

Генерал был убежден, что "мы прежде итого должны быть русскими… должны бороться только с нынешним русским правительством, но не воевать с русским народом, как это было в эпоху Штатской войны… преступно толкать молодежь на выступления авантюристического характера на стороне врагов России"2.

А.Е. Богомолов – полномочный представитель, чрезмерный и полномочный посол СССР во Франции.

О начале войны Махров узнал в Каннах рано утром 22 июня от соседей-французов, имевших радио. Недавно пережившие собственное разгром, они были уверены, что СССР капитулирует не позже 1 сентября. Генерал же напомнил соседям об истории похода Наполеона на Россию.

К Петру Семеновичу завязалось паломничество: ветераны Белого движения, солдаты и офицеры шли за советом, что делать. Махров вспоминал:

"Даже самые прожженные противники советской власти, казалось, очнулись. Многие из них мне говорили, что они решили "стоять за Россию", и спрашивали, как им вытекает вести себя в отношении французов"3.

Махров повторял снова и снова: сотрудничать с немцами – значит помогать неприятелю. Еще один ветеран Белого движения унтер-офицер Ф.И. Проценко решил последовать за ним: "И я, Ваше Превосходительство, пошлю письмо – взволнованно произнес он, – подавайте напишем сейчас, не откладывая, а завтра отправим заказным"4 (22 июня приходилось на воскресенье, и почта была затворена).

Фрагмент воспоминаний П.С. Махрова о его попытке поступить в Красную армию. Публикуется впервые.

Арест

30 июня по территории Виши прокатилась вал задержаний русских эмигрантов как неблагонадежных. По слухам, схватили свыше десяти тысяч человек. Махров вспоминал:

"Арестовывали девиц, юношей и стариков… В одних пунктах им одевали железные наручники, как уголовным преступникам, в других – нет. Их сажали на грузовики или попросту гнали пешком за несколько километров в казармы, старые форты и другие жилища крыс и паразитов… Никто не ведал, за что они арестованы. Среди арестованных были русские с военным французским крестом, заслуженным за доблесть в боях за Францию против немцев. Раздирающую давлю картину можно было видеть, когда бедная, голодная мать с малюткой на руках и другим, держащим ее за юбку, что могла принесла супругу поесть… и стояла у колючей проволоки"5.

После проверки несколько сотен подозреваемых в коммунистических или просоветских взорах арестовали.

Махров тоже пробыл на свободе недолго. Его арестовали 19 августа 1941 г.

"Рано утром в мою квартиру постучались два молодых крепких французских жандарма… Один из жандармов, очевидно старший, предъявил мне бумагу, на основании которой я подлежал аресту. Я спросил у него, какая вина этого. Он ответил, что не знает, и предложил мне взять с собой одеяло, ложку, посуду и следовать в жандармерию. "Остальные необходимые объекты пусть мадам принесет не позже 12 часов дня", – добавил он. Мы простились с женой, которая, благословляя меня, едва-едва удерживала слезы на глазах. Я взял мой несложный багаж и вышел на улицу"6.

О причинах ареста в жандармерии тоже не ведали, сославшись на то, что "это дело рук проклятых бошей", как презрительно называли немцев. Генерал терялся в догадках, но все чаще на ум приходило послание советскому полпреду.

Гитлеровцы в Париже. 1940 год.

Тюрьма

Дорога до тюрьмы в Ницце показалась Махрову бесконечной. Добирался под конвоем: вначале на поезде, потом пешком. "Я обливался потом. Ноги едва плелись. Я нес только почти пустой маленький чемодан да сверченное одеяло, но руки мои отекали… Я был утомлен до крайности, хотя, казалось бы, путь пройденный был недолгий, а вещи легки… Я чувствовал полное безразличие и, конечно, не был способен на бегство. Впрочем, мне в это время было 65 лет", – вспоминал Петр Семенович7.

В нечистой камере не было воды, матрас кишел клопами и источал зловоние. "Чувствовал я себя плохо… Свалившись на зловонную постель, я впал в какое-то странное состояние – полузабытья, прерывавшегося короткими пробуждениями, когда в голове моей проносились думы то о моей бедной жене, несомненно, переживавшей тяжко мой арест, то о России, где в это время шли кровавые бои, то о тюрьме и тюремщиках"8.

Просидев в таких условиях вяще недели, Махров был отправлен в концентрационный лагерь Верне (Верне д'Арьеж) неподалеку от испанской границы во французских Пиренеях.

Стан Верне.

Лагерь

Лагерь Верне описал другой его русский узник, начальник барака, в который попал Махров, доктор А.Н. Рубакин: "На равнине виднелось несколько десятков длинных деревянных бараков. Посредине шло шоссе… За проволокой, кругом бараков и по центральной аллее, двигалось множество людей. Среди них – молодые, почти мальчики, и древние, седые старцы… я увидал буквально скелеты с торчащими наружу ребрами и лопатками, с тощими, как плети, руками, с худыми, костлявыми ногами, обутыми в дырявые туфли. Я решил, что тут специально собраны туберкулезные в последней стадии или умирающие от рака. Я не знал, что меньше чем через три месяца я сделаюсь таким же"9.

В лагере содержались несколько тысяч человек, в том числе несколько сотен русских. Основной контингент составляли интернированные бойцы интернациональных бригад Штатской войны в Испании, а также иностранцы-антифашисты. Среди знаменитых узников – лидер итальянских коммунистов Луиджи Лонго.

Рубакин вспоминал:

"В августе в наш барак повергли высокого, измученного на вид старика. Это был генерал Махров, бывший начальник штаба Деникина. Еще до войны он разъезжал по городам Франции и выступал перед русскими эмигрантами с докладами о России; в начине войны он обратился в наше посольство с заявлением, что готов служить всем, чем может, Советскому Союзу… вишийские воли вспомнили о нем, арестовали и, продержав… в тюрьме в ужасающих условиях, сослали в Верне. Держался он бодро и с восхищением говорил о Алой армии. Белогвардейцы его ненавидели.

Каждый день он являлся, как и все мы, на перекличку, и, называя его фамилию, дежурный всякий раз добавлял:

– Генерал Махров!

В беседах со мною Махров часто повторял:

– Меня очень интересует социализм. Я о нем много читал и считаю, что мир неизбежно придет к социализму.

На меня Махров изготавливал впечатление человека искреннего, хотя и наивного. В нашем бараке он был самым старым – ему было 65 лет"10.

Генерал Анри Ниссель помог вызволить генерала Махрова из станы Верне.

Освобождение

Для пожилого генерала испытание лагерем было нелегким. Вскоре Петр Семенович заболел. Как писал он впоследствии, "мне в существования, как участнику двух войн (Русско-японской и 1-й мировой), приходилось переживать тяжкие невзгоды и неприятные минуты, но то, что я испытывал в первые сентябрьские дни [1941 г.] во французском концентрационном стане, превосходило все"11.

И только благодаря усилиям товарищей по бараку генерал пошел на поправку.

Чтобы добиться освобождения, Махров адресовался к французскому генералу А. Нисселю. Они были знакомы еще по 1921 г., когда оба служили в Варшаве: Махров – представителем Врангеля, а его французский коллега – главой французской военной миссии. Сквозь некоторое время начальник лагеря получил письмо Нисселя с просьбой облегчить положение заключенного12. А 6 декабря 1941 г. генерал вышел на независимость.

Певица Анна Марли (Бетулинская) написала песню, ставшую позывным французских партизан.

Только тогда главный комиссар станы сообщил ему причину ареста:

"В будущем будьте осторожны в вашей переписке вообще и с заграницей в особенности. Мотивом вашего заточения в лагере послужило то, что вы в письмах ваших в Испанию к одному из ваших офицеров-эмигрантов писали, что Красная армия "расшибет"… немцев… и призывали не сотрудничать с Гитлером в войне против России. Вы даже выражали готовность поступить в ряды Красной армии. Все это было обнаружено цензурой"13.

Махрова отпустили, но оставили под надзором полиции. Малейшая попытка вести политическую деятельность влекла повторную отправку в лагерь.

Журнал русско-американского общества в Сан-Франциско. 1942 год.

Благодарность

Освобождение совпало с победой Алой армии в битве под Москвой. Эмигранты расспрашивали генерала о сути происходившего. Он охотно комментировал:

"Победа генерала Жукова мне представлялась весьма важным событием, так как это было следствием психологического перелома в душе русского народа, замученного разными бреднями марксизма, ленинизма и сталинизма, отвергавшими религию и национализм… я делал вывод, что победа ген[ерала] Жукова под Москвой была только первым серьезным разгромом для немцев, которые, несомненно, проиграют войну"14.

Вокруг генерала объединился небольшой круг единомышленников, сочувствовавших победам Алой армии. Его друг адвокат И.Я. Герман спасал французских евреев, помогая им получать подложные документы. Лагерный товарищ В.Г. Жуков занимался отправкой желающих в отряды Сопротивления – и был за это расстрелян гитлеровцами. Сам Махров пытался поддержать выйти на свободу остававшимся в лагере друзьям. Эмигранты, симпатизировавшие нацистам, считали его коммунистом и предателем, а он всего лишь оставался неизменен своему народу.

Обложка концерта Общества помощи России в войне. Сан-Франциско. 1944 год.

В феврале 1945 г. А.Е. Богомолов, сейчас – чрезвычайный и полномочный посол СССР во Франции, пригласил Махрова в освобожденный от оккупантов Париж. На встрече 5 марта 1945 г. посол произнёс:

"Очень рад, генерал, с вами познакомиться… и рад поблагодарить вас за тот красивый жест, который вы выразили в день объявления брани, прислав мне письмо с ходатайством разрешить вам вместе со своим народом защищать Родину… Ваше письмо произвело на меня большенное впечатление. Я понял, что в русской эмиграции есть патриоты, любящие свою Родину… Извините, что я не ответил на ваше послание, но в это время, как вы знаете, мне приходилось спешно покидать Париж. Однако я не забыл вашего письма и при первой возможности сообщил о нем в Москву. В беседе с правительством я обратил его внимание… что в эмиграции кушать патриоты, которым нужно предоставить возможность возвратиться в Россию"15.

Указ Президиума Верховного Совета СССР о восстановлении гражданства. 14 июня 1946 года.

Гражданство

14 июня 1946 г. был издан Указ Президиума Верховного Рекомендации СССР о восстановлении в гражданстве СССР подданных бывшей Российской империи, проживающих во Франции. Посол Богомолов отмечал, что появление этого указа было потребовано в том числе и письмом Махрова от 22 июня 1941 г.16 Махров воспринял это известие с радостью:

"Следя с энтузиазмом за победами русской армии и веруя в эволюцию режима, я воспользовался указом 1946 г. и получил советское гражданство"17. Решение вместе с супругой получить советское гражданство он мотивировал так: "Мы воображали себе, что, став гражданами великой России под названием СССР, победившей немцев, мы морально будем себя лучше ощущать, а юридически у нас будет всегда защита в лице нашего посольства"18.

Махров собирался переехать в СССР, но при попытке удлинить паспорт на следующий год неожиданно получил отказ. Вероятной причиной было то, что он так и не принял коммунистическую идеологию. Тогда же из Москвы пришагало письмо от сестры Надежды, в котором генерал усмотрел намек на расстрел их брата Николая, служившего в Красной армии (на самом деле брат помер своей смертью в 1936-м). Сестра советовала не торопиться с возвращением.

Оставшись во Франции, Махров избежал возможных преследований и смог написать уникальные, до сих пор неопубликованные мемуары, благодаря которым судьба этого необычного человека стала детально известна.

Петр Семенович Махров с супругой Марией Адамовной и племянником Кириллом. Канны, апрель 1962 года. Публикуется впервые.

Ностальгия

Петр Семенович на всю житье сохранил любовь к России. Когда его племянник Кирилл в 1959 г. приехал в СССР как французский дипломат, старый генерал забросал его проблемами и просьбами:

"Если у тебя найдется время, пиши мне все впечатления о России, вернее, о Москве… Все, что напишешь, будет для меня ценно и увлекательно. Я бы хотел знать, что такое теперешний университет и академия военная. Пришли открытки с ними. Впечатление об офицерах и солдатах: наружность, степень благовоспитанности и пр[очее], что бросается в глаза. Каковы средства передвижения, жилищные условия, рестораны и цены в сравнении с нашими. Наконец – базар, рынок, а если можно, колхоз и канцелярский быт… Хорошо бы иметь снимок русских мужиков и баб в обычной, рабочей обстановке… Побывай в храмы и сообщи, что услышишь и увидишь. Каков звон колоколов московских?.. Пробовал ли русский черный хлеб, калачи, бублики и пр[очее]? К Рождеству пришагали немного нам"19.

Мемориал русским эмигрантам, борцам французского Сопротивления, на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.

P.S. Петр Семенович не увидел Отечества, победой которой так гордился. Он умер в Каннах 29 февраля 1964 г. Незадолго до этого, 29 ноября 1963 г., в Москве скончалась его сестра Чаяние Семеновна Светозарова. Разделенные революцией почти на полвека, Махровы так никогда и не встретились.

1. Бахметевский архив русской и восточноевропейской истории и цивилизации Колумбийского университета (BAR). P.S. Makhrov Collection. Box 6. Махров П.С. Белая эмиграция в период 2-й мировой войны. Ч. 1. Тетрадь N 2. С. 113.

2. Махров П.С. За что меня выключили из Русского общевоинского союза (письмо в редакцию) // Новое Русское Слово (Нью-Йорк). 1932. N 7081. 16.06. С. 4.

3. BAR. P.S. Makhrov Collection. Box 6. Махров П.С. Белоснежная эмиграция в период 2-й][ мировой войны. Ч. 1. Тетрадь N 2. С. 113.

4. Там же. С. 113 (1).

5. Там же. С. 142-143.

6. Там же. С. 165-166.

7. Там же. Тетрадь N 3. С. 173. На самом деле 65 лет Махрову еще не исполнилось.

8. Там же. С. 187.

9. Рубакин А.Н. В коловороте событий. М., 1960. С. 156-157.

10. Там же. С. 178-179.

11. BAR. P.S. Makhrov Collection. Box 6. Махров П.С. Белая эмиграция в период 2-й мировой войны. Ч. 1. Тетрадь N 6. С. 483.

12. Там же. С. 510-511.

13. Там же. Тетрадь N 8. С. 707-708.

14. Там же. Тетрадь N 9. С. 750-751.

15. BAR. P.S. Makhrov Collection. Box 6. Махров П.С. Послевоенные русские эмигрантские организации и сближение их с представителями советской воли в Париже. Тетрадь N 5. С. 413-414.

16. Там же. Тетрадь N 7. С. 538.

17. Копия письма П.С. Махрова В.М. Федоровскому от 13 октября 1950 г. // Архив внучатой племянницы П.С. Махрова Е.Д. Мартыновской.

18. BAR. P.S. Makhrov Collection. Box 6. Махров П.С. Послевоенные русские эмигрантские организации и сближение их с представителями советской воли в Париже. Тетрадь N 6. С. 537.

19. Копия письма П.С. Махрова К.В. Махрову от 5 октября 1959 г. // Архив Е.Д. Мартыновской.