Этот феномен средневекового мусульманского вселенной хорошо известен в Европе. Они пришлись ко двору ко времени расцвета ориентализма в XIX веке. Обросли многочисленными легендами. Стали объектами масс-культуры в XX и XXI столетиях. Одно из их названий перекочевало в английский как имя нарицательное и обозначает там политического убийцу. Именно об этой примечательной секте и пойдет наш сегодняшний беседа.

Истоки

История ислама – это перечень расколов, больших и не очень. Все началось в 632 году, когда умер Мухаммед – мусульманский пророк и основатель этой веры. У вдохновленных и объединенных усопшим арабов основные завоевания и успехи были еще впереди. Но вначале им требовалось преодолеть первое положительное испытание – дележ наследства.

Сразу же начались выборы халифа, который возглавил бы всех мусульман, и продолжил экспансию. Не без интриг, ругани и давления, в этом процессе победило племя курайшитов – первые 4 халифа бывальщины как раз из их числа. Дела последнего из них – Али ибн Абу Талиба – шли не очень хорошо. Многочисленные бунты и гражданские войны его доконали – в 661 году Талиб был низвергнут Муавией ибн Абу Суфьяном, военачальником, незадолго до того завоевавшим византийскую Сирию.

Муавия возглавил Халифат, основав династию Омейядов. С этого завязалось глубочайшее и древнейшее противостояние исламского мира – борьба шиитов и суннитов. Если первые яростно ненавидели убийц Талиба, то вторые показали себя политическими реалистами, и сочли за благо примкнуть к победителям.

Краеугольным камнем шиитской идентичности была уверенность, что Мухаммед назначил своим преемником собственно Талиба – даже не трех первых халифов. Сунниты, разумеется, считали иначе: халифом может быть не обязательно родной Мухаммеда или Талиба. Обе стороны ссылались на хадисы – записанные высказывания Мухаммеда. И те, и те понимали и трактовали их по-своему – что давало возможность оформить базу для раскола на столетия и тысячелетия.

Дальше расколы продолжались во всех направлениях, но нас интересуют именно шииты. В VIII веке они наступили на те же грабли – не смогли урегулировать проблема о наследстве. В ходе очередной свары обошли законного претендента на наследование звания шиитского имама – Исмаила. Тот, разумеется, сделался центром притяжения для группы недовольных. А через несколько лет умер при загадочных обстоятельствах.

Многим шиитам все это живо напомнило историю с смертоубийством Талиба. От шиитов откололась новая группа, назвавшаяся исмаилитами – в честь то ли убитого, то ли самостоятельно умершего Исмаила. Но и это был не конец – в крышке XI века исмаилиты вдрызг разругались между собой – причиной стали… да, вы угадали, вопросы наследования. После гражданской брани исмаилиты раскололись на последователей аль-Мустали (мусталитов) и последователей Низара – низаритов. Последние и есть знакомые нам ассасины.

Ассасины: начин

Первые годы государства низаритов безоблачными назвать было сложно. Персидская община, возглавляемая Хасаном ибн Саббахом, подвергалась гонениям со сторонки суннитов-сельджукидов. Требовалась надежная база – центр операций, который нельзя будет взять без серьезного напряжения сил.

Им стал Аламут – мощная горная крепость на территории сегодняшнего Ирана. Выгодное расположение на утесе, отличная наблюдаемость всех подходов к твердыне. Огромные строи с провизией, глубокое водохранилище – это было не единственное, за что полюбился Аламут ибн Саббаху. Возможно, даже важнее было население кругом крепости – это были, в большинстве своем, исмаилиты.

Внутри Аламута находился сельджукский наместник, но не простой, а склонявшийся к исмаилизму. Словом, идеальный объект для воздействия. Ибн Саббах мог лишь благодарить Аллаха за такой подарок – в 1090 году наместник сдал крепость за взятку в 3000 динаров.

Это, впрочем, было лишь начало – получив базу, низариты тут же принялись захватывать окрестные поселения. И, самое главное, любые мало-мальски пригодные твердыни. Этого им, кстати, показалось мало, и ассасины принялись активно возводить свои. Хасан понимал, что рано или поздно сельджуки разберутся с льющимися делами, и займутся им всерьез. Занятие же каждой крепости в сложных горных условиях усложняло задачу его разгрома.

Стратегия выживания

Ибн Саббаха волновало выживание общины. Шансов победить сельджуков в ровном столкновении у него не было. Если враг соберется с силами (что в Средневековье, правда, могло занимать довольно много поре), низаритов сомнут. Поэтому Хасан пошел по другому пути.

Во-первых, он основал учение «Дават-и-джадит» — «призыв к новоиспеченной вере». Он использовал как шиитскую ненависть к суннитам, так и не до конца растворенную арабами персидскую идентичность. Сельджуков – чужаков и последователей неверного течения мусульманства – надо было вышвырнуть из Ирана. И, благодаря проповедникам ибн Саббаха, эту мысль поддерживал каждый житель контролируемых низаритами земель.

На этой базе набирались фанатичные охотники. Их называли «фидаями» – то есть «жертвующими». Правильно обрабатываемые проповедниками ибн Саббаха, они были готовы наносить самоубийственные удары. Готовность погибнуть во имя правого дела расширяла спектр тактических возможностей – фидаям не требовалось продумывать отход, что упрощало организацию штурмов.

Мало того, согласно концепции ибн Саббаха, отход только вредил. Его логика была проста: «Мы окопались в горном регионе. Сковырнуть нас с ходу не выйдет, поэтому противнику понадобятся значительные силы. Их надо будет собрать и обеспечить припасами для долгих осад. Все это займет пора. И мы им воспользуемся».

А дальше особенности Средневековья диктовали ибн Саббаху отличный выход. В отличие от современных регулярных армий, в феодальной реальности XI столетия гораздо более многое зависело не только от умений командного состава, но и от авторитета. И систематическое устранение командиров наносило армии гораздо вящий урон, чем сегодня.

Не менее важным было убивать демонстративно – средь бела дня, при крупном скоплении народа, невзирая на охрану. Сам факт того, что ассасина немного волновала собственная жизнь, вкупе с тем, что такие убийства происходили регулярно, был серьезным психологическим ударом. И даже обстоятельно подготовленные кампании против низаритов или теряли в ударной мощи, или не начинались вовсе.

Хассан ибн Саббах

Уже в 1092 году ибн Саббах проверил свои выкладки на практике. Тогда сельджуки организовали крупный поход и осадили Аламут. Что стоило жизни султанскому визирю, а также двум его сыновьям, попытавшимся отомстить. Сквозь месяц внезапной смертью умер сельджукский султан. Если это и было убийство, то точно не в стиле низаритов – те предпочитали демонстративный подход. Итогом, в любом случае, стала гражданская война в стане сельджуков, и от секты ибн Саббаха отстали.

Но многие приписывали смерть султана низаритам. Что лишь шло им на пользу – ведь страх всегда можно превратить в оружие. Убийства средь бела дня продолжались. Авторитет ассасинов возрос, и вскоре за их деятельность сделались принимать вообще любое политическое убийство в регионе. Что резко убавляло у любого «сильного человека» желания вообще карабкаться в это осиное гнездо.

Мнимые наркоманы

Европа узнала об ассасинах из рассказов путешественников. Её мало интересовали сложные взаимные притязания внутри мусульманского мира. Зато романтизированный образ низаритов заходил «на ура».

Особенно популярна была история про «старца горы», какой набирал молодых людей в свой орден и якобы использовал гашиш, чтобы показать неофитам «ворота в рай». Те верили и бывальщины готовы наносить самоубийственные удары тем, на кого покажет «старец горы». Образованное от «гашиша» слово «хашшишин» трансформировалось в европейское «ассасин».

Все это, разумеется, не так – регулярное употребление гашиша сделало бы из члена секты жалкого наркомана, а не холодно выжидающего удобного момента убийцу. Нет ничего о наркотиках ни в исмаилитских ключах, ни у их врагов-суннитов. Хотя само слово «хашшишин» раньше всего встречается именно там.

При этом сами сельджуки отлично соображали, что шиитам с их традицией мученичества, восходящей еще ко временам Талиба, не нужен гашиш, чтобы массово жертвовать собой. Вероятно, отсылка к этому наркотику была метафорой, значащей «изгоя общества», которыми старались представить низаритов сунниты, а не буквальных наркоманов. А европейцам все эти тонкости были не так важны, как еще одинешенек красивый миф в копилку ориентализма.

Монголы штурмуют Аламут

Финал

Государство низаритов просуществовало более двух сотен лет. Для исмаилитской общины среди бурливого океана недружественных сил это не просто много, а очень много. Сгубило ассасинов нечто совершенно ультимативное – то, чему не могли противостоять и куда немало могущественные силы. Этим роком судьбы стали монголы, уничтожившие государство низаритов в середине XIII столетия. Это нашествие мощно изменило регион. Ассасины сумели сохраниться как религиозная группа, но места для нового государства по образцу ибн Саббаха в этом регионе уже не было.

Ключ