Господин Великий Новгород, от какого до ближайшего моря (Финский залив) по прямой целых 162 км (немало по средневековым меркам) через систему рек и волоков имел выход не лишь к Балтийскому, но также к Черному, Белому и Каспийскому морям. И ходили к этим морям не только купцы, но и лихие люди – ушкуйники, или (иное их название) повольники.
Ушкуйники. Новгородская вольница. Картина С. М. Зейденберга
Впервые они заявили о себе в начале XI века (поход в Югру, не запоздалее 1032 г.) и с тех пор постоянно беспокоили соседей вплоть до 1489 г., когда их основная база, город Хлынов, был взят войсками Ивана III.
Великий Князь Иван III, Титулярник 1672 г.
Разом следует сказать, что все источники, рассказывающие об ушкуйниках, подверглись тщательной цензуре победителей: часть сведений была удалена, иные рассказы отредактированы, так, что все повольники обычно оказываются в них заурядными разбойниками и крамольниками. Поэтому полную картину их походов и их подвигов составить сейчас невозможно, но и дошедшие до нас сведения изготовляют весьма сильное впечатление.
Многие исследователи указывают на определенное сходство ватаг повольников с дружинами викингов, что, в общем-то, неудивительно – Новгород имел самые узкие связи со своими скандинавскими соседями. На первом этапе ему пришлось соперничать с основанным выходцами из Упсалы Алдейгьюборгом (Старая Ладога) – пока Владимир Святославич (Святой) не завоевал этот город. А затем настало время кондотьеров – норманнских наемников, которые сражались на стороне пригласившего их князя.
Подобно викингам, ушкуйники нападали вдруг – и так же внезапно исчезали с добычей. Так же, как и норманны, они часто приходили под видом купцов, либо промысловиков: если силы потенциального противника представлялись им значительно превосходящими собственные, уходили прочь – часто, чтобы вернуться вновь, уже более подготовленными. И, при любой возможности, атаковали города и деревни не ожидающих нападения «партнеров», продавцов и покупателей.
В Новгородских летописях походы ушкуйников нередко называются «молодечеством». А. К. Толстой хорошо передал эти настроения в стихотворении «Ушкуйник»:
«Одолела сила-удаль меня, молодца,
Не чужая, своя удальство богатырская!
А и в сердце тая удаль-то не вместится,
А и сердце-то от удали разорвется!
Отпустите поиграти игры детские:
Те ль обозы бить низовые, купецкие,
Ба́грить на море кораблики урманские,
Да на Волге сжигать остроги басурманские!»
Никакой идеализации героя, никаких «высоких мотивов»: просто пассионарность, бьющая через край, какая должна найти выход – хоть в драках на улицах города, как у Васьки Буслаева, хоть в лихих ушкуйнических набегах на басурман, «урманов» или попросту купеческие караваны пограбить.
Генетическая память об удалых предках и высокий накал пассионарности слышны и в строках стихотворения Велимира Хлебникова:
«Не зубами — скрипеть
Ночью длинной —
Буду плыть, буду петь
Доном-Волгою!
Я пошлю вперед
Вечеровые струги.
Кто со мною — в полет?
А со мной — мои други!»
Новгородские летописцы обыкновенно не видят ничего плохого в том, чтобы ушкуйники немного (а лучше – очень хорошо) побили и пограбили соседей или корабли конкурирующих торговец. Тем более, что соседи тоже были не ангелами, и наносили ответные визиты при малейшей возможности.
Новгородцы узнают о походе шведов. Древнерусская миниатюра
Подступ к Новгороду и его сожжение Всеславом Брячиславичем Полоцким. Миниатюра из Радзивилловской летописи, XV век
Ушкуйники и ватаманы
Рядовыми ушкуйниками обыкновенно становились не приписанные к какой-либо общине (и потому не являвшиеся полноценными гражданами) новгородские бедняки и «низовые» люди (москвичи, смоляне, нижегородцы и прочие), каких нелегкая судьба занесла в Господин Великий Новгород. Что, конечно, не исключало участия в этих походах и выходцев из вполне благополучных семейств, которым “живость характера” не позволяла вести приличный их положению степенный образ жизни. Финансировали экспедиции ушкуйников боярские семейства или богатые купцы, которые назначали этим «бригадам» опытных и авторитетных командиров – «ватаманов». О происхождении данного слова ведутся горячие споры, многие считают, что это искаженное hauptmann – вожак, начальник. Однако, вполне возможно, что происходит оно от русского слова «ватага»: «ватаган» или «ватагман» в первоначальном варианте.
Ушкуйник (Гей, сарынь на кичку). Н. Рерих, 1894 г.
Начальники отрядов ушкуйников к комплекту ватаги подходили весьма ответственно, и требования к кандидатам были самые суровые. Помимо физической силы и выносливости, ушкуйник должен был уметь обращаться с оружием, ездить верхотурой, плавать, грести на веслах.
Ватаги ушкуйников направлялись на разведку новых земель, использовались для охраны купеческих факторий, однако могли и, визави, разгромить опорные пункты конкурентов, либо разграбить чужой караван. Но ушкуйники часто отвлекались от основной задачи, если была возможность «поработать» и на себя.
Оказывали они и услуги по «защите» купеческих кораблей – главным образом, от себя любимых.
«А если хочешь добраться спокойно к нам по реке, и свой товар сберечь, прежде условься с ушкуйниками, иначе весь груз потеряешь, а с ним и живот свой»,
– говорится в одном из писем того времени.
Порой отряды ушкуйников пускались в поход без определенной, четко поставленной, задачи – «за зипунами». И горе было всем, кто оказывался у них на пути. Национальность потенциальных жертв и их исповедание для повольников не имели никакого значения.
Новгородские власти, как правило, дистанцировались от этих «частных военных компаний», но практически вечно были осведомлены о планах очередного похода, не только не мешая, но часто оказывая тайное содействие.
Новгородский ушкуй
Сейчас немного поговорим о кораблях, по названию которых и получили свое прозвище эти повольники.
Наиболее известным широкому кругу читателей русским кораблём тех лет является, безусловно, ладья (струг): бескилевое судно с днищем из выдолбленного бревна и бортами, обитыми досками.
Ладьи на рисунке из Радзивилловской летописи (Захват подосланными Святополком Владимировичем убивцами ладьи Глеба Владимировича)
Древнерусская ладья, гравюра XIX век
Небольшая ладья, современная реконструкция
Ладья с палубой называлась учаном. В немало поздние времена, начиная с XVI века, учан получил каюты на носу и корме. Так, на рисунке в Никоновской летописи учан изображен, как большенное судно с парусом и каютами на носах и кормах (видны даже двери этих кают). В одной из летописей говорится, что Волхов в Новгороде был уставлен учанами, и на этих кораблях люди спасались от огня во время пожара.
Плавать на ладье и учане можно было только по рекам.
Большей грузоподъемностью обладала набойная ладья (набой) – с добавочной нашивкой бортов. Для военных целей использовался насад – набойная ладья с дощатой палубой и рулями на корме и на носу – это позволяло, не разворачиваясь, отойти от берега и шагать в любую сторону.
Предполагают, что на рисунке в «Сказании о Борисе и Глебе» (рукопись XIV) века изображены насады: это название много раз звучит в тексте
Новгородский ушкуй был вариантом насада, от какого отличался, в основном, внешним оформлением.
Для постройки ушкуев использовали сосны: широкий плоский киль вытесывали из одного дула, к нему прикреплялись оконечности и шпангоуты-опруги, корпус обшивали досками. Длина корабля составляла от 12 до 14 метров, ширина – возле 2,5 метра, высота борта – около метра, осадка – примерно полметра. Мачту с парусом ставили при попутном вихре. На этом судне можно было перевозить до 4-4,5 тонны груза и 20-30 человек. Морские ушкуи были больше речных, кроме того, они имели трюмы на носу и корме. Нос и корма и речных, и морских ушкуев бывальщины симметричными, часто украшались деревянной головой белого медведя, поморское название которого (ошкуй), возможно, дало наименование этому типу кораблей.
Морской ушкуй
На посохе епископа Пермского Стефана Храпа (конец XIV века) есть изображение кораблей, украшенных звериными мордами, вероятно, ушкуев, на каких плывут люди в пластинчатых доспехах с оружием в руках и стягом с крестом.
Изображение кораблей и воинов на посохе Стефана Пермского
Сообразно другой версии, название этих судов происходит от реки Оскуя (Аскуй) – правого притока Волхова близ Новгорода, где такие ладьи строились. Подтверждением этой версии может служить традиция называть небольшие суда по рекам, на которых они строились: коломенки, ржевки, белозерки, устюжны.
Лодка-белозерка
Есть также версия, которая выводит слово «ушкуй» от вепсского «уской» (а также старофинское wisko, эстонское huisk) – «небольшая ладья». Но, согласитесь, что способный вместить до 30 человек ушкуй «небольшой лодкой» назвать трудно.
Сторонники четвертой версии находят, что название кораблей произошло от тюркских слова «учкул», «учкур», «учур», означающего «быстрый корабль».
Ушкуи бывальщины довольно легкими кораблями, в случае необходимости дружинники могли переносить (либо – переволакивать) их на расстояние нескольких километров – чтобы обогнуть порог либо войти в систему другой реки.
Ушкуйники переносят свое судно
Волок судна
Мелкие походы ушкуйников бывальщины обыденным явлением, на которые летописцы не обращали особого внимания. Они фиксировали лишь значительные достижения своих земляков. Как мы помним, первоначальный большой поход ушкуйников (на Югру) зафиксирован ими в начале XI века.
«На враждебный Запад»
Следующий большой поход ушкуйники организовали в 1178 г., когда, сообразно хронике Эрика Олая, ими, в союзе с карелами, удалось взять шведскую столицу – Сигтуну:
«Шли, не стесняясь, шхерами свеев,
гости незваные, злость лелея.
Плыли до Сигтуны раз корабли.
Город сожгли и исчезли в дали.
Жгли все дотла и многих убили».
Многие находят, что главный удар по Сигтуне нанесли все же не карелы с ушкуйниками, а власти Швеции, которые обвинили славян, живущих в городе и его округах, в пособничестве нападавшим, и казнили многих из них, переселив оставшихся в другие области.
Согласно преданию, оставшиеся в живых жители Сигтуны разрешили найти более безопасное место для строительства нового города. Они спустили на воду бревно, и в том месте, где его прибило к берегу, был основан Стокгольм («сток», в переводе на русский – бревно, «хольм» – «укрепленное пункт»).
Однако историки считают, что основатель Стокгольма Биргер вряд ли полагался на волю Божию, и к выбору места строительства грядущей столицы отнесся более ответственно: таковым стала местность у пролива, ведущего от Балтийского моря к озеру Меларен.
Но вернемся на Русь. Одним из трофеев того похода сделались церковные ворота (изготовленные в 1152—1154 г.г. в Магдебурге), которые победители передали в новгородский Софийский собор. В ответ осенью 1188 г. в Швеции и Готланде бывальщины арестованы новгородские купцы.
Сигтунские ворота, Западный фасад Софийского собора, Новгород, современное фото
А в первой половине XIV столетия ушкуйники совершили ряд громких походов в Финляндию, Норвегию и Швецию. Так, в городе Або (Турку) в 1318 г. им удалось захватить церковный налог, какой собирался для Ватикана в течение 5 лет. Потерь в этом походе повольники не понесли: «приидоша в Новгород вси здорови», сообщает летопись.
В 1320 г., в ответ на захватнические действия норвежцев, ушкуйники под руководством некоего Луки, разорили Финмарк (для этого пришлось пересечь Баренцево море):
«Лука ходи на Мурманы, а немци избиша ушкуи Игната Молыгина» (Новгородская IV летопись).
А в 1323 г. ушкуйниками был атакован Халогаланд юго-западнее Тромсе. Впечатленные их активностью шведы в том году заключили с Великим Новгородом Ореховецкий мир. А норвежское правительство 1325 г. адресовалось в Ватикан с просьбой организовать Крестовый поход против Новгорода и карелов.
В 1349 г. ушкуйники совершили новый поход в Халогаланд, захватив при этом твердыня Бьяркей.
Нападение ушкуйников на шведов, гравюра XVI века
Но главным направлением походов ушкуйников стало, всё же, восточное: северные реки, Волга и Кама.
«Идем на Восход»
За Верхнее Поволжье Новгород вел упорную борьбу с Ростовом, который поддерживали другие северо-восточные княжества. Так что никакой симпатии новгородские ушкуйники к низовским конкурентам не чувствовали. Те отвечали им взаимностью.
Битва новгородцев и суздальцев, фрагмент иконы 1460 года
Уже в 1181 г. ушкуйникам удалось взять черемисский город Кокшаров (сейчас – Котельнич, Кировская район).
А в 1360 г., воспользовавшись ослаблением Орды («Великая замятня» 1360-1381 г.г.) ушкуйники отправились вниз по Волге, и далее – по Каме, впервые взяв ордынский город – Джукетау (Жукотин – недалеко от Чистополя) и перебив масса татар.
Новгородские ушкуйники плывут с Волги на Каму (русская летописная миниатюра)
Архимандрит нижегородского монастыря при храме Вознесения Господня Дионисий (грядущий православный святой) приветствовал побиение «нечестивых агарян», но светские власти избрали другую позицию. Великий князь Владимирский Дмитрий Константинович (Суздальский) по заявке ордынских властей приказал арестовать в Костроме возвращавшихся в Новгород ушкуйников (которые в это время «пропивали зипуны» в злачных пунктах этого города) и выдал их хану. Но активность ушкуйников только возросла. До 1375 года они совершили еще семь больших походов на Посредственную Волгу (малые налеты никто не считал).
Ушкуйники. Иллюстрация к книге М. Рапова «Зори над Русью»
А в 1363 г. повольники, какими руководили Александр Абакунович и Степан Ляпа, ходили на Урал и в Западную Сибирь.
В 1365-1366 г.г. новгородские бояре Есиф Варфоломеевич, Василий Федорович и Александр Абакумович профинансировали поход 150 ушкуев (Никоновская летопись увеличивает число ушкуев до 200), какие прошли по Волге до Нижнего Новгорода и Булгара и вышли в Каму. На своем пути ушкуйники перебили множество татар и ограбили большенное количество купеческих кораблей, большинство из которых принадлежало мусульманам, но попадались и русские. В ответ на грозное послание князя Дмитрия (какой позже получит прозвище «Донской»), новгородские власти заявили:
«Ходили люди молодые на Волгу без нашего слова и ведома, но гостей твоих не грабили, колотили только басурман».
Дмитрия такой ответ не удовлетворил, и он отправил войско, которое разорило новгородские волости по Двине, Югу и Купину. О себе, выполняющий ордынский распоряжение, московский князь тоже не забыл, взяв с этих областей изрядный «откуп». Кроме того, в Вологде были взяты возвращавшиеся с Двины новгородский боярин Василий Данилович и его сын Иван. Они были освобождены в 1367 г. после примирения Новгорода с Дмитрием.
В 1369 г. ушкуйники на 10 кораблях совершили рейд по Волге и Каме, вновь дойдя до Булгара. В 1370 г. они отомстили Костроме и Ярославлю, где в 1360 г. были подхвачены их соратники, изрядно разграбив их. В 1371 году, ушкуйники повторно атаковали эти города.
В том же году ушкуйники в первый раз напали на Сарай Берке:
«Того же лета, в тоу же пороу, идоша Вятчане Камою на низъ и въ Волгоу в соудехъ и шедше взяша градъ царевъ Сарай на Волзе и масса Татаръ изсекоша, жены ихъ и дети в полонъ поимаша и множество полоноу вземше, возвратишяся. Татарове же Казаньстии переняше ихъ на Волзе, Вятчане же бившеся с ними и проидоша здравии съ всемъ полономъ, и многие тоу отъ обоихъ падоша».
(Типографская летопись. ПСРЛ. Т. 24, стр. 191).
«Того же лета ходили Вятчане ратью на Волгу. Воивода был у них Костя Юрьев. Да взяли Сарай и полону бесчисленная масса и княгинь сарайских».
(Устюжская летопись. ПСРЛ. Т. 37, стр. 93).
Сражение новгородских ушкуйников с ордынцами. Древнерусская миниатюра
Поселения ушкуйников на Вятке и в Заволочье
В верхнем и посредственном течении Вятки и в бассейне Северной Двины (Заволочье) ушкуйники стали строить небольшие остроги, которые становились базами и для освоения территорий, и для их новоиспеченных набегов.
К. В. Лебедев. Ушкуйники. (Поселение вольной новгородской дружины в финском Заволжье)
Эти две группы новгородских колонистов уже чувствовали себя самостоятельными от метрополии, и часто координировали свои действия: два флота одновременно спускались к Волге: одни от Костромы, другие – от Камы и Вятки.
На Вятку ушкуйники пришагали с Камы (из Искора и Чердыни) и Вычегды, где у них уже был построен небольшой город Усть Вымь. Святым новгородских поселенцев на Вятке сделался Николай, называемый Вятским, Великорецким либо даже Никола-Бабай. Дело в том, что церковь святого Николая была построена в городке, основанном неким Гази Бабаем (по имени этой храмы город получил название Микулицын, сейчас – село Никульчино). Рассказывают, что здесь ушкуйники нашли много вырезанных из дерева «болванов» (или «баб»). На посохе уже упоминавшегося нами Стефана Пермского кушать изображение, на котором епископ бьет топором по сидящему на «троне» бородатому деревянному идолу в длинной одежде и с короной на башке.
Стефан Пермский бьет топором идола, изображение на посохе
Стефан Пермский борется с зырянскими идолами, рисунок из Жития
Отпечатки язычества сохранялись здесь много лет. Ещё в 1510 г. митрополит Симон в «Послании князю Матвею Михайловичу и всем пермичам вящим людем и меньшим» говорит о поклонении пермичей «Золотой бабе и болвану Войпелю».
Предполагают, что резные изображения христианских святых, прежде итого, Николая, столь характерные для Перми и Вятки, ставились для того, чтобы облегчить местным язычникам восприятие новой веры – христианства. Потому Микулицын порой называли «болванным городом». А резные скульптуры святых до конца XIX века в тех местах в народе назывались «бабами». По описи 1601 года популярно, например, что в Вятском Трифоновом монастыре были два резных образа Николы в полный рост. В 1722 г. такие образы бывальщины запрещены, поэтому они были убраны в отдельное помещение, где хранились с резной статуей Параскевы Пятница и иконой, на которой святой Христофор был изображен с пёсьей башкой.
А вот в других русских городах деревянные образы святых вызывали недоумение. Так, в Пскове в 1540 г. подобные изображения святого Николая и Параскевы Пятницы потребовали ропот, так как ревнители веры усмотрели в них «болванное поклонение».
Святой Николай Вятский (Великорецкий), известный также и как Никола-Бабай
Были и походные иконы этого святого, которые поднимались на шесте перед сражением. В одном из мусульманских источников о поражении вятчан в 1579 г. говорится вытекающее:
«Большинство русских было перебито, но один из их отрядов смог отступить в Чулман в полном порядке и ожесточенно защищаясь. Когда наши спросили у пленных, чем объясняется такая стойкость, те отозвались, что им была вверена охрана особо дорогого изображения одного из русских богов».
Вятчане плывут по реке с иконой Св. Николы, миниатюра из летописи
Увлекательно, что деревянная скульптура святого Николая после окончательной победы Ивана III вятскими ушкуйниками появилась на одной из башен Московского кремля, какая получила название Никольской. Возможно, это был трофей москвичей. Или символ победы над Вяткой?
Звездный час ушкуйников
В 1374 г., когда цельная армия ушкуйников из 2700 человек на 90 кораблях ограбила Вятку, после чего, взяла выкуп в 300 рублей с обитателей Булгара. Здесь ушкуйники разделились на 2 отряда. Первый, численностью около 1200 человек, на 40 ушкуях пошел, разоряя всё на своём линии, вверх по Волге до Ветлуги и Вятки. Некоторые источники сообщают, что тогда в устье реки Хлыновицы ушкуйниками был основан город Хлынов, но нынешние историки относятся к этим сведениям скептически.
Древнерусская миниатюра. Надпись гласит: «Того же лета (1374) идоша на низ на вятку ушкуйницы разбойницы совокупишася девять десят ушкуйниц. И вятку пограбиша»
Поскольку старым путём возвращаться было нельзя – у Волги их уже ожидали многочисленные татарские отряды, они сожгли свои корабли, пересели на коней «и идучи, немало сел по Ветлузе пограбиша».
Второй отряд ушкуйников на 70 судах под командованием некоего Прокопа снова захватил Кострому и в течение 2-х недель грабил этот город.
Ушкуйники захватывают Кострому, миниатюра
В 1375 году эти ушкуйники вновь отправились книзу по Волге, грабя купцов-христиан, и убивая купцов мусульманских (и не только купцов). Страх перед ними был так велик, что татары не противились и бежали при одном известии об их приближении. Сарай Берке, столица Орды, был взят штурмом и разграблен. Не удовлетворившись этим триумфом, новгородцы дошли до устья Волги, где взяли дань от хана Салгея, правившим Хазтороканью (Астрахань).
Изображение золотоордынского корабля на Каспийском море (Каталонский атлас, XIV в.)
Ушкуйников подвели самоуверенность и расположение к горячительным напиткам: во время пира, устроенного для них ханом, на потерявших бдительность новгородцев набросились вооруженные татары, которые уложили их всех.
В 1378 г. татарский царевич Арапша из Волжской орды перебил русских купцов и захватил их товары, объяснив это мщением за походы ушкуйников 1374-1375 гг.
В 1379 г. жители Колыванской волости (правый берег Вятки), недовольные поселившимися рядышком ушкуйниками, организовали нападение на построенный ими острог:
“Тоя же зимы вятчане шедша ратью в Арскою землю, и избиша разбойников ушкуйников, и воеводу их изымаша Ивана Рязанца Станиславова сына и убиша”.
В 1392 году ушкуйники захватили Жукотин и Казань, в 1398-1399 г.г. воевали за Нордовой Двиной. В 1409 г.г. отмечается новый всплеск их активности: воевода Анфал привел на Волгу 250 кораблей. Позже этот отряд поделился на два: сто ушкуев отправились вверх по Каме, 150 – вниз по Волге.
Древнерусская миниатюра рассказывает о нападении ушкуйников на Нижний Новгород: «И избише татар и армен многое масса гостей сущих татарских. Тако же и новогородских. И жены и дети их избиша. И товар их бесчислени пограбиша».
В 1436 г. в устье реки Которосль ушкуйники-вятчане (итого 40 человек) захватили в плен ярославского князя Александра Федоровича по прозвищу Брюхатый, который, кстати, находился во главе армии, насчитывавшей до семи тысяч человек. Князя подвело несвоевременное в походе сластолюбие: он взял с собой молодую жену, с которой и попытался уединиться в стороне от своих войск.
Столицей ушкуйников сделался город Хлынов, в котором порядки были очень похожи на новгородские. Но не было, ни князей, ни посадников. Эта самостоятельность Хлынова весьма раздражала и Новгород, и Москву.
Город Хлынов, рисунок В. Попова
Падение Хлынова и завершение эпохи ушкуйников
В 1489 году Великий князь Иван III с огромным армией осадил Хлынов. Его жители попытались договориться о выплате дани, но добились лишь одного дня отсрочки решающего штурма. После капитуляции Хлынова, бывальщины казнены самые непримиримые из ушкуйников, купцам было приказано перебираться в Дмитров, остальных расселили Боровске, Алексине, Кременце и подмосковной слободе, какая стала селом Хлыново. В самом же Хлынове были поселены люди из московских сел и городов (с 1780 по 1934 г.г. Хлынов именовался Вяткой, в декабре 1934 г. ему было присвоено имя Киров).
Но часть ушкуйников, не согласных с новыми порядками, ушла на восток – в вятские и пермские леса. Полагают, что кой-каким из них удалось бежать на Дон и Волгу. Некоторые лингвисты говорят о сходстве говоров донских казаков, новгородцев и жителей Вятского кромки.
Традиции ушкуйных походов не умерли на Руси: персидская экспедиция Степана Разина, например, весьма похожа на поход повольников Прокопа к низовьям Волги в 1375 году.
