Видая неустойчивость вновь сформированных частей, разбегающихся при появлении лишь разъездов противника, а также стремительное продвижение корпуса Мамонтова вглубь фронта, командующий Персоной группой приказывает начать переброску в район Сампур – Обловка 56-й стрелковой дивизии – которой следовало наступать с линии железной пути в северо-западном направлении. Собранной в районе д. Протасьево (и оправившейся после поражения) кавалерийской бригаде 36-й стрелковой дивизии было приказано 16-го августа стукнуть от Протасьево – в тыл противника.
Для более успешной борьбы с конницей Мамонтова, главнокомандующий вызвал с Восточного фронта 21-ю стрелковую дивизию.
Угроза не лишь Тамбову, но и Козлову – месту пребывания штаба Южного фронта – вызвала экстренные меры для обороны этого города, так как фактически он был до сего поре беззащитным: в городе оставалось только 1,5 роты караульного батальона.
Опасность для штаба Южного фронта быть захваченную противником, вырвала принять меры к передислокации. 17-го августа часть штаба была уже свернута и погружена в вагоны. На случай необходимости биться в самом городе, предполагалось наиболее важные документы уничтожить, а ответственным сотрудникам драться до последнего патрона. Угрожаемые зоны спешно укреплялись. В Тамбове был сформирован особый отряд в 1000 штыков.
Однако плохая организация и пассивность некоторых созданных на пунктах революционных комитетов (ревкомов), малая боеспособность наспех сколоченных частей, отсутствие в распоряжении командования опытного и стойкого командного и политического состава – все это имело своими последствиями неуспех мер, предпринимаемых для остановки прорвавшегося противника.
С другой стороны, меры, принятые самим Мамонтовым, обеспечивали ему, правда, весьма кратковременный и некрепкий, но – все же успех. В числе этих мер наибольшее сочувствие населения вызывала раздача советского, общественного и частного имущества и расправа с негативно себя зарекомендовавшими советскими функционерами.
Все время освежая свой конский состав, Мамонтов мог продвигаться со скоростью 60 – 80 км в сутки и являться неожиданно в тех местах, где его не ожидали – и настигнуть и остановить рейд с помощью пехоты и измотанной кавалерийской бригады было невозможно.
17-го августа основные силы корпуса находились в районе Пановы-Кусты – Грязнуха в 65 – 80 км к югу от Тамбова.
С утра 18-го части Мамонтова появились к юго-западу от Тамбова, прорвали фронт укрепрайона у д. Руднева, захватили у д. Арапово батарею алых. В 8 часов утра казаки вошли в Тамбов – не встретив сопротивления со стороны достаточно сильного гарнизона. Последний, при приближении белоснежных, частично в панике разбежался, а частично сдался в плен.
Бежавшие остатки Тамбовского гарнизона начали собираться к г. Кирсанов, тогда как павшая в плен часть гарнизона была казаками разоружена и распущена по домам (винтовки были розданы местным крестьянам).
При взятии Тамбова со сторонки белых действовала тяжелая батарея и броневик.
Станции Сабурово и Селезни были также заняты казаками – причем на ст. Сабурово они пленили эшелон алых в 500 человек. Казаки были замечены у сел. Шахманка – в 35 км южнее Козлова.
В Тамбове в период 18 – 21 августа казаки подорвали железнодорожный мост и станционные сооружения, разгромили склады (военный завод и советские учреждения); были уничтожены и частично розданы народонаселению запасы и имущество.
Первый период рейда завершился.
Его итоги сводятся к следующему:
1) Наступление осуществлялось как бы по коридору между льющимися параллельно в меридиональном направлении р.р. Елань и Савала – что серьезно обеспечило операцию с флангов во время первоначального, самого критического, этапа.
2) За 8 дней, с 10 по 18 августа, главные силы казаков прошли по прямой примерно 180 км – или в среднем около 23 км в день.
Столь ничтожная для конного корпуса средняя величина перехода объясняется частично тем, что корпус был скован медлительностью своей пехоты, а частично тем, что наступление велось как бы скачками – с продолжительными остановками на одном пункте (2 суток в районе с. Костин-Отделец и примерно столько же в районе севернее ст. Жердевка).
Тогда фактическая средняя скорость движения основных сил корпуса – около 40 – 50 км день, что весьма значительною для конного корпуса, совершающего рейд в полосе в 25 км шириной.
Скорость движения отдельных разъездов и небольших отрядов была гораздо выше и достигала 60 и даже до 80 км в день (появление разъездов после боев за переправу у с. Костин-Отделец 11 августа и ст. Сампур 15 августа после остановки в зоне ст. Жердевка).
3) Для красного командования прорыв фронта Мамонтовым, если и был неожиданным, то все же не внес в его деятельность растерянности. Но боевой материал, каким располагало командование, особенно командование группой и фронтом, для противодействия прорыву и рейду, по своей численности, составу (недостаток конницы), боеспособности и недостаточной подготовке командного состава как войсковых, так и здешних частей и учреждений, стоял далеко не на высоте предъявленных к нему в тот момент требований. Поэтому попытки захватить прорывавшихся казаков и заткнуть горловину прорыва бывальщины не только безуспешны, но и вредны – некоторые войсковые части без давления противника и вопреки приказам командования, отходом назад еще немало расширяли прорыв.
5) Для главного командования красных и для командования Южным фронтом, естественно, напрашивался вывод: одними войсками, находящимися в распоряжении фронта, рейд Мамонтова ликвидировать не удастся – и необходимо призвать на поддержка местные ресурсы.
Пребывание Мамонтова в Тамбове и беспрепятственное продвижение корпуса обеспокоили и центральную власть – ведь процесс мог зачислить затяжной характер при возможной дезорганизации тыла. Предреввоенсовета Республики 18-го августа выпускает воззвание к населению «На облаву», в котором Л. Д. Троцкий, сравнивая прорыв белогвардейской конницы в тыл алых армий с налетом хищных волков, призывал рабочих и крестьян Тамбовской губернии выйти на облаву прорвавшихся казаков – с оружием и дубьем. Он спрашивал окружить деникинскую конницу – и «уверенной рукой затянуть аркан». Крестьянам предписывалось при приближении казаков угонять лошадей, скот, а продуктовые запасы, что нельзя увезти – уничтожать. Руководство действиями крестьян Троцкий возлагал на коммунистические организации, которые должны влечься путем организации разведки и партизанских действий облегчить задачу регулярных войск, высланных на борьбу с казаками. Троцкий угрожал бессердечной расправой тем, кто не будет противодействовать или даже способствовать «деникинским бандам».
На этом он не успокоился. На следующий день Троцкий в новом обращенье «Храбрость от отчаяния» характеризует конный рейд как шаг, вызванный безвыходностью создавшегося положения – вследствие несоразмерности имевшихся у А. И. Деникина сил в связи с походом на Москву заключительного. Мамонтовский рейд Троцкий сравнивает со ставкой азартного игрока – пытающегося одним ударом сорвать игру, опрокинув посредством удара по тылу, мощь алых полков. Карту Деникина он считает битой – «так как Южный фронт устоял, лишь чуть дрогнув тем местом, куда его ужалила оса», и Мамонтову угрожает окружение и бесславная гибель.
Продолжение следует…
