Все права на фотографии и текст в данной статье принадлежат их непосредственному автору. Данная фотография свзята из открытого источника Яндекс Картинки
РИА «Новости»/Wikimedia Commons 19 октября 1920 года московские чекисты взяли на Арбате Сергея Есенина и затем допросили на Лубянке по делу об укрывательстве белогвардейцев. Поэт не имел к этому никакого взаимоотношения и полагал, что стал жертвой доноса своего недруга, дирижера Владимира Бакалейникова. В тюрьме Есенин очень боялся, что его расстреляют по промаху, а потому громко и по слогам произносил надзирателю свою фамилию. Через неделю поэта выпустили под личное поручительство агента Якова Блюмкина.
100 лет назад стремительно набиравший популярность поэт Сергей Есенин, писавший о земле и крестьянском быте, едва-едва не пострадал из-за противостояния красных и белых в Гражданской войне. В ночь с 18 на 19 октября 1920 года он был в гостях у своего друга Александра Кусикова и его брата Рубена в Большом Афанасьевском переулке, когда в квартиру постучали сотрудники Московской чрезмерной комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем (МЧК). Всех троих после установления личностей арестовали.
Согласно исследователям биографии Есенина, молодой стихотворец не боялся в жизни ничего, кроме милиции. Чекисты в кожанках, неожиданно заявившиеся в большом количестве посреди ночи, произвели на него сильнейшее впечатление. Но подобные акции бывальщины нередким делом в то время. Есенин подчинился органам и не пытался пререкаться, а послушно проследовал в тюрьму.
Причиной ареста и оставления засады на квартире Кусиковых послужила непроверенная чекистами информация о том, что в жилье якобы тайно укрывают белогвардейских офицеров.
Главным подозреваемым считался Рубен Кусиков. Всех троих отправили на Лубянку. На бланке из плотной золотой бумаги на Есенина и его друзей составили арестантские карточки.
Согласно старшему следователю Петровки, 38, периода 1960-х годов, популярному исследователю обстоятельств гибели Есенина Эдуарду Хлыстову, всего на поэта было возбуждено не менее 13 уголовных дел, причем лишь одно — до революции. Ветеран МВД уверял, что во всех случаях Есенин не свершил никакого преступления, а дела были инспирированы органами с целью запугать поэта.
В тот же день, 19 октября 1920-го, Есенина допросил следователь МЧК Матвеев. Стихотворец предположил, что его арест может быть связан с доносом дирижера Владимира Бакалейникова, который якобы испытывал к нему эмоция личной ненависти. Из протокола допроса следует, что на вопрос: «Чем занимался до 1914 года?», Есенин ответил: «Станция Кунцево, присело Крылатское — учился». В данном случае он подтвердил факт общения с революционно настроенными членами Суриковского кружка беллетристов, что, несомненно, повлияло на его мировоззрение. Руководитель кружка, поэт Станислав Кошкаров (Заревой) ранее отмечал: «Наша группа конспиративно собиралась нередко в Кунцеве. Там, под видом экскурсий литераторов, мы впервые и ввели Есенина в круг общественной и политической жизни».
Следователь решил ввести политические убеждения арестованного. Есенин заявил: сочувствую советской власти.
Кусиков оставил упоминание инцидента в своих черновиках. Он помечал, что арестовали их с младшим братом и Есениным «по какому-то пустяку».
«Привели нас ночью в Чеку. В виду того, что наш арест совпал с каким-то белогвардейским комплотом и, значит, было не до нас, мы просидели больше, чем полагается. Недели три. Будучи привычно уверенными, что нас отпустят дня через три, Есенин начинал волноваться, и с любым днем все беспокойнее и беспокойнее. «Слушай, а не могут нас в этой неразберихе кокнуть?» «А вдруг ему скажут, выводи Еснина (там с нами сидел какой-то бандит Еснин или Есин), а он впопыхах меня. Еснин, Есенин, тут, ведаешь, похоже». И каждый раз на вечерней перекличке он подходил к надзирателю в волнении, растолковывая ему, что фамилия его Есенин», — записал Кусиков.
Есенина выпустили ранее братьев. 24 октября его допросили в ВЧК, а уже 25-го он был освобожден из тюрьмы под поручительство Якова Блюмкина — своего друга и разведчика, взошедшего в историю убийством германского посла в РСФСР Вильгельма фон Мирбаха.
На документе об освобождении Есенина проставлена подпись председателя президиума ВЧК Ивана Ксенофонтова и выведено его рукой: «Утверждаю 25/X». Несколько позже за поэта поручился нарком просвещения Анатолий Луначарский. В тот же день Есенин вновь втянул воздух свободы. Александра Кусикова отпустили 17 ноября 1920 года, Рубена — 24-го, причем решительно следственное дело в его отношении было прекращено только 19 февраля 1921-го.
Уже 4 ноября Есенин читал стихи на литературном вечере «Суд над имажинистами», организованном в Большом зале консерватории.
Но инцидент с арестом и заключением на Лубянке, а затем в Бутырке по-прежнему злил его и не давал покоя. Так, 4 декабря 1920 года он написал в Петроград литературному критику Разумнику Иванову-Разумнику, с каким у него сложились доверительные отношения, эмоциональное письмо, в котором просил прощения за невозможность своевременно ответить.
«Все неожиданно и неумно вышло. Я уже собрался к 25 октября выехать, и вдруг пришлось вместо Петербурга очутиться в тюрьме ВЧК. Это меня как-то огорошило, оскорбило, и мне длинно пришлось выветриваться», — уточнял Есенин.
