Что сделается с домашними библиотеками по мере развития “цифры”Формат жилья, главным украшением которого была “Всемирка” (200 томов всемирный классики), уходит в прошлое. Современные интерьеры большого книжного шкафа не предполагают. А молодежь, даже очень образованная, выбирает букридеры, находя книги устаревшим носителем информации. Куда же можно пристроить домашнюю книжную коллекцию? Почему библиотеки не принимают советские подписные издания? Что покупает букинистический лавка? Об этом расскажут эксперты “РГ”.
Разорение библиотеки, которую собирали еще родители, для многих – драма. Фото: Аркадий Колыбалов/РГ
Некрасов пойдет в макулатуру
Подруга разъезжается с семьей сына. На полу в стопках ни вяще ни меньше, а 1027 томов. Среди них десять собраний сочинений (советский дефицит). Достоевский, Некрасов, Пушкин, Мопассан, Жюль Верн, Чехов, Леонов, Бальзак, Диккенс и 90-томный академический Тучной. Есть книги с автографами и памятными надписями. И в новую однушку они не поедут, с тяжелым сердцем осознает хозяйка. Разорение библиотеки, какую начал собирать еще ее дед, стало испытанием. Всю ночь мы переписываемся в мессенджере, обсуждая, что можно раздать, а что обязательно оставить. В итоге, известные забирают лишь четверть.
Вариант – вынести оставшееся в подъезд, не рассматривается: для некоторых бумажная книга все еще предмет, наполненный сверхценным резоном. К тому же несколько потертых томов уже пылятся на столике рядом с консьержкой с прошлой весны.
Тогда в библиотеку. Но в Москве и Подмосковье, как выяснилось, это не выход. Мы обзвонили пять. В двух разом отказали, не поинтересовавшись, какие книги предлагаем. В третьей взяли только те, которые из школьной программы. В четвертой ответили, что из-за коронавируса зачисление закрыт, а в пятой заявили, что советские собрания сочинений не берут: "Некрасов? Уже есть. Скорее всего пойдет в макулатуру". Как ни кощунственно это звучит, но фирмы, забирающие книжки в макулатуру, пользуются сегодня очень большим спросом. За один килограмм "Гоголя и Пушкина", к примеру, в Подмосковье, они платят до шести рублей. А за тонну книжек – от трех до четырех тысяч. Если оторвать обложку, килограмм пойдет дороже. "Работаем без выходных и праздников", – произнесла телефонная трубка.
Шаг благородный, но требующий усилий, времени и денег, – рассылать книги в неизбалованные провинциальные библиотеки. О такой поддержки рассказывают несколько сайтов и групп в соцсетях. Например, "Помощь сельским библиотекам Русского Севера" в "ВКонтакте". В этой группе создана картотека бедствующих по регионам, с точным адресом, а также списками заявок читателей. Среди них в основном любовные романы и детективы, журналы по рукоделию, кулинарии, домашнему и приусадебному хозяйству. Необходимы и детские книжки, а также развивающие игры, материалы для творчества.
Можно пристроить книги и через ресурсы типа "Отдам дарованием" в "Живом журнале" или "Авито". Во втором случае, советуют завсегдатаи таких групп, стоимость нужно ставить символическую. Иначе не купят.
Можно запустить книгу в кругосветку. В 2004 году появился российский портал bookcrossing.ru, на каком к концу 2020 года зарегистрировалось около 45 тысяч участников. Ими "отпущено" (оставлено) свыше 120 тысяч книжек на 1235 "безопасных полках" – специальных местах для книг.
Домашняя библиотека у нового поколения будет подобный, какую высмеивали еще три десятка лет назад, когда цвет корешка будет не менее важен, чем название книги
Еще один линия цивилизованно найти своим книгам новых хозяев – интернет- сообщества любителей определенных жанров, писателей или серий. На все кушать ценители, главное, чтобы было время наладить с ними логистику. К примеру, в группе, где объединились любители боевого фэнтези, масса предложений по купле-продаже подборок о космических кораблях, пиратах и посторонних планетах. А любители научной фантастики с удовольствием заберут ваши залежи Тимоти Зана.
Впрочем, все проблемы большой домашней библиотеки такими способами, разумеется, не решить.
10 рублей за том Пушкина
Книги теоретически можно сдать в магазин. Однако тех букинистических, к которым привыкли люди дефицитной на книжки советской эпохи, практически нет. По словам известного москвоведа Алексея Дедушкина, большинство старых магазинов перепрофилировалось.
"Знаменитый книжный в Столешниковом переулке переехал на Трубную улицу и основной ударение теперь делает на книжном антиквариате. Из знаменитых советских закрылись "Книжная находка" в Театральном проезде, букинист на Сретенке. Еще лет пять-шесть назад сохранялся самый престарелый из советских букинистических в маленьком павильончике у метро "Парк культуры". Но теперь там оказывают услуги копирования. Кушать несколько отделов в обычных книжных, например, всем известный отдел в магазине "Москва". Но того, что творилось в столице лет 40-50 назад, уже нет", – повествует Алексей.
Сдать за достойную цену можно только редкие и старинные книги, антиквариат, вышедший 50 и более лет назад. С наслаждением возьмут подарочные издания позапрошлого века. Для примера, букинистический магазин "Антикварный дворик" продает за 1 миллион 880 тысяч рублей издание "Московский кремль" Бартенева. Оно было выпущено узким тиражом для высших чинов и императорской семьи к 300-летию Романовых. Советский каталог "Ликеро-водочные изделия" преходящ хрущевской оттепели предлагается за 58 тысяч рублей.
Собрания сочинений русских и зарубежных классиков букинисты почти не хватают. "Это же касается книг по абонементам, которые когда-то обменивались на 20 кг макулатуры. Не имеют ценности и подписки, за которыми мы гонялись, так, "Мир приключений". Или "Антология советской фантастики", которая мелькает в фильме "Чародеи". Сейчас вколоти название в поисковик и скачивай на здоровье", – объясняет библиофил Дедушкин, библиотека которого насчитывает две тысячи томов.
Букинистические скупки в интернете лишь делают вид, что приобретают книги… После разговора с сонным продавцом одного из них стало понятно, что это скорее сбор макулатуры. "Желаю продать дедушкину библиотеку", – говорю с печальными нотками в голосе. На том конце провода переводят разговор на деловые рельсы: "Образцово сколько килограммов?". "Собрание сочинений Пушкина 70-х годов сколько будет стоить?" – "10 рублей за том". – "А Лермонтов зелененький 50-х годов?". – "Тоже по десять".
Резьба по книжке
Самый варварский, с моей точки зрения, способ избавиться от книг – это так называемый буккарвинг (в переводе с английского) "резьба по книжкам". Из томов делают модные аксессуары, используют книги как материал для инсталляций, сажают в них цветы. Как скульпторы режут по дереву, так буккарверы по стопке страниц, удаляя все излишней, чтобы получилась объемная картинка, барельеф, портрет. Мода на вторичное использование вещей породила мебель из книг. Самое знаменитое изделие книжных ваятелей – это диван Альваро Тамарита. Но есть и книжные полки из книг, торшеры, тумбочки, кресла.
По мнению доцента кафедры теории литературы филологического факультета МГУ имени М.В.Ломоносова Алексея Холикова, книжка как декорация и украшение интерьера – не новость. "Буккарвинг" – искусное продолжение вчерашней моды. Вид эстетического удовольствия, напоминающего гуляние по неизвестному заморскому кладбищу, на котором все напоминает парк, по-своему радует глаз, но надписи не читаются либо оставляют безразличными, не проникают в сердце. Из всех известных мне способов избавления от книг "буккарвинг", пожалуй, самый красивый. Но веет от него каким-то кладбищенским морозом…" – анализирует явление ученый.
К чести российской литературоцентричной нации, не мы его придумали. Но буккарвинг быстро набирает апологетов и в рунете. На Ютьюбе цело мастер-классов. Например, "Мастер креатива" дает новую жизнь старым ненужным книгам, делая из них цветы, а канал "Идеи для жития" учит, как сделать оригинальный ежедневник: использовать оторванную обложку романа Гюстава Флобера. Прикол в том, что ты будешь строчить в книжке, принадлежащей французскому писателю. Или еще совет: из книги можно сделать карандашницу, вырезав в ней дырку, правда, для стиля необходима старинная, с красивой тисненой обложкой.
"Буккарвинг" порожден отношением к книге как устаревшему носителю информации, какую можно без труда получить из другого источника. И как следствие, глобальным распространением новой информационной культуры, убежден Алексей Холиков. "Резьба по книжке" сводит ее к "материальной", "вещной" составляющей даже в тех случаях, когда художник с поддержкой ножа или скальпеля вырезает нечто, имеющее отношение к рассказанной писателем истории, как это делает, например, Сью Блэквелл со сказками Андерсена. Ведь что восхищает зрителя таких "книжных скульптур"? Техника. Мастерство. Умение обработать отправной материал, придав ему новую форму, – размышляет филолог. – А что коробит нормального (пока еще) читателя? Каким бы концептуальным ни был продукт этого новоиспеченного творчества, книга в нем – всего лишь "сырье", "бумага".
Ученый задается проблемой: может ли мастер по "буккарвингу" пустить в расход книгу, над которой смеялся или плакал в детстве? Легко. Это подтверждает обилие поделок из сказок, представленных в Сети.
"Сообщают, под переработку чаще всего идут "устаревшие" справочники и прочая "макулатура". Но как по мне, даже такие книжки имеют ценность. Они хранят историческую и культурную память, связывают поколения, подобно семейным библиотекам. Под выцветшими обложками (а порой непосредственно на них) – следы чьих-то жизней. Возвращение к таким книгам – путешествие во времени. Не всегда, впрочем, приятное, – подчеркивает он. – Электронное издание немало уязвимо с этой точки зрения. "Цифра" может быть стерта, забыта, безвозвратно изменена, а бумажный текст (припомним призыв Мандельштама) сохранит чью-то речь навсегда…"
Компетентно
За мертвыми душами
Михаил Афанасьев, директор Государственной публичной исторической библиотеки России, член Национального альянса библиофилов:
– Если новые книги отвечают сегодняшним интересам и потребностям общества, то домашние библиотеки более консервативны, они накапливают резоны и отражают предыдущую эпоху. Если эпоха длится долго – более одного поколения, как это было с советским временем, то библиотеки логично переходят от родителей к детям. Смена эпох сопровождается пересмотром системы ценностей, и библиотека в глазах новоиспеченного поколения "устаревает". Так было всегда. В пушкинскую эпоху ушли в "устаревшие" произведения древних авторов. После Великих реформ 1860-х годов "ненужными" оказались семейные библиотеки, наполненные французскими романами и книжками "пушкинской поры" (есть такое замечательное произведение известного библиофила начала ХХ века – Сергея Минцлова "За мертвыми душами", в каком герой ездит по помещичьим усадьбам в поисках старых библиотек и находит их в сараях, покрытых птичьим пометом, заброшенными и скупает их задешево как "мертвые дави" Чичиков).
Другое дело, что во все предыдущие эпохи на смену одним библиотекам приходили другие, а сегодня преемственность в сфере бумажной книжки не очень просматривается.
Бумажная книга попала в руки дизайнеров. Из нее создают столики и стулья, вырезают фигуры – она стала благодатным объектом для визуального искусства. Но книжка – необычный материальный предмет. Тысячелетия ее существования создали вокруг нее очень сильную смысловую ауру, и те же дизайнеры и зрители, рассматривающие их созданья, даже не осознавая этого, относятся к книге и "изделию" из нее особо. Ваза из книги или из керамики воспринимаются по-разному. По сути, резон книги, ее содержание вышло за пределы текста, стало элементом ее материальной конструкции.
По мере того как овладение новой информацией переходит к другим каналам, книга, освобождаясь от этой функции, но сохраняя свою культурную ауру, будет все более становиться эстетически значимым и символическим объектом. (Уже сегодня мы покупаем красивый томик Пушкина не для того, чтобы узнать что-то новое…). И домашняя библиотека у новоиспеченного поколения будет, но она будет больше походить на ту, которую высмеивали еще три десятка лет назад, когда цвет корешка будет не немного важен, чем название книги. И это ни хорошо ни плохо – это другое время и другая реальность….
Культура Литература Общество История
