Форум учёных в Новосибирске
Все права на фотографии и текст в данной статье принадлежат их непосредственному автору. Данная фотография свзята из открытого источника Яндекс Картинки

Форум учёных в Новосибирске

“Наше дело правое — мы победили! И. В. Сталин”, — такими словами начинов академик Вячеслав Иванович Молодин своё выступление на конференции “Великая Отечественная война. Победа и Наука”, состоявшейся недавно в Новосибирске. 

“С любым годом всё более значима для нашего народа Великая Победа. Историческую, генетическую память невозможно перечеркнуть. Это особенно бесит наших “благожелателей”. Россия сегодня не просто встаёт, она встала с колен, и то, что это случилось так быстро после катастрофического развала Великой страны в трагические девяностые, наших “товарищей” очень беспокоит. Поток цветных революций, болотных площадей и майданов захлёстывает наших соседей. Наша Победа, Память, монументы Героям — для них как кость в горле”. 

Надо сказать, что конференция, намеченная на дни майских торжеств в новосибирском Академгородке, была упразднена из-за карантина и переформатирована в online. Тексты, видео выступлений участников разместили на сайте. Но всеобщий интерес и упорство устроителей победили: 3 сентября 2020 года конференция прошла вживую, и автору этих строк довелось стать её участником. 

Устроители конференции — Сибирское отделение Российской академии наук (СО РАН), Институт истории СО РАН, Федеральный исследовательский центр Институт цитологии и генетики СО РАН, Рекомендация старейшин СО РАН — собрали в зале Президиума Сибирского отделения РАН ведущих учёных страны. Модераторами конференции выступили академик, научный глава Института цитологии и генетики Николай Александрович Колчанов и академик, главный учёный секретарь СО РАН Дмитрий Маркович Маркович. Конференцию приветствовали председатель СО РАН, академик Валентин Николаевич Пармон и губернатор Новосибирской районы Андрей Александрович Травников. 

В своём докладе советник директора Института археологии и этнографии академик Молодин также отметил: 

“Во пора войны Сибирь и Урал превратились в гигантский военно-промышленный комплекс, в мощнейшую базу для производства оружия, техники, снаряжения и продовольствия. Самым крупным серединой оборонной промышленности стал Новосибирск, объём военной продукции Западной Сибири увеличился в 27 раз! Содружество науки и производства диктовало нужда расширения фундаментальных исследований, организации научного центра, способного самостоятельно решать серьёзные задачи. В октябре 1943 года таким серединой в Западной Сибири стал филиал Академии наук СССР в составе институтов: Горно-геологического, Транспортно-энергетического, Химико-металлургического и Медико-биологического. Председателем Сибирского филиала АН СССР сделался академик А. А. Скочинский, Герой Социалистического Труда, дважды удостоенный Сталинской премии. 

Среди приоритетных задач, стоявших перед этими институтами, было использование природных ресурсов Урала и Сибири, поскольку многие ключи стратегического сырья оказались на оккупированных территориях. Профессора Ю. А. Кузнецов и В. А. Кузнецов (будущие академики), изучая полиметаллические залежи Рудного Алтая, отворили новое крупное месторождение, которое сразу сдали в эксплуатацию. 

Сибирское отделение АН СССР было организовано в 1957 году, однако многие, кто составил его основу и гордость, в свои молодые годы бывальщины активными участниками Великой Отечественной войны, стали кавалерами боевых орденов и медалей. Приведу некоторые примеры. 

Грядущий академик Д. К. Беляев с первых месяцев войны — солдат-пулемётчик, потом командир взвода, начальник оперативной разведки. День Победы повстречал майором, в 50–60-х годах возрождал отечественную генетику. Его труды открыли возможности непрямого отбора хозяйственно ценных качеств звериных, создания высокопродуктивных сортов сельхозкультур. 

Всю войну прошёл будущий академик С. С. Кутателадзе. Его хотели оставить на службе, но желавший заниматься наукой Кутателадзе адресовался к самому Верховному Главнокомандующему! Самсон Семёнович стал одним из основателей Института теплофизики СО АН СССР. Особое значение имеет предложенная им гидродинамическая теория кризисов теплообмена в кипящих жидкостях. 

Грядущий академик А. В. Ржанов в 1941 году досрочно окончил Ленинградский политехнический институт и ушёл добровольцем на фронт. После тяжкого ранения приехал в Москву поступать в аспирантуру Физического института АН СССР. Но война не хотела отпускать: в начале суровой зимы Анатолий Васильевич разрешил съездить в родную часть — раздобыть хотя бы шинель и ботинки, которых при отправке в госпиталь не взял с собой. Его бригада морпехов дислоцировалась на Ораниенбаумском плацдарме. Завязался прорыв блокады Ленинграда, были тяжёлые потери, особенно в офицерском составе, и гостю-“белобилетнику” пришлось взять на себя командование своей бывшей разведротой! Ржанов был вторично тяжело ранен и контужен, но, выйдя из госпиталя, отправился в Москву сдавать второй экзамен для поступления в аспирантуру. С 1962 года он директор-организатор Института физики полупроводников. Отворил пьезоэффект поляризованных керамических образцов титаната бария, что совершило революцию в гидролокации, создал первый в стране германиевый транзистор. 

Охотником ушёл в действующую армию будущий академик Спартак Тимофеевич Беляев. Вернувшись с фронта, окончив физико-технический факультет МГУ, Беляев сделался выдающимся учёным, специалистом в области физики плазмы, релятивистской кинетики, теории атомного ядра, физики ускорителей. В 1965–1978 годах С. Т. Беляев — ректор Новосибирского государственного университета, сделавшегося основным источником кадров для Сибирского отделения. 

В 1942 году ушёл на фронт в составе 6-го стрелкового корпуса добровольцев-сибиряков грядущий член-корреспондент АН СССР, математик А. И. Ширшов, воевавший на Западном, Калининском, 2-м Белорусском фронтах. 

С первых дней войны в работающей армии сражался будущий член-корреспондент АН СССР, физикохимик, специалист в области химической технологии, кинетики и динамики каталитических реакций М. Г. Слинько. В Сибирском филиале Михаил Гаврилович работал заместителем директора Института катализа СО АН СССР. 

Несмотря на сильную близорукость, пошёл в армию и был зачислен в маршевую роту лишь что окончивший Томский университет Н. Н. Яненко. Благодаря блестящему знанию немецкого языка он стал военным переводчиком. Окружающие не колебались: после войны Яненко обязательно станет учёным. И не ошиблись. Всемирно известный математик и механик, академик Н. Н. Яненко в 1963 году сделался директором Института теоретической и прикладной механики СО АН СССР. Автор трудов в области многомерной дифференциальной геометрии, нелинейных задач математической физики и механики непрерывный среды, в 1981 году он был удостоен звания Героя Социалистического Труда. 

В 1942 году ушёл на фронт тогда уже кандидат наук, имевший панцирь, А. А. Ляпунов. Воевал на передовой, за месяц до конца войны стал начальником топографического разведвзвода. Потом Ляпунов был отозван с фронта и устремлён преподавателем в Артиллерийскую академию им. Дзержинского в Москву. А в 50–60-х годах он уже в центре зарождающихся кибернетических исследований, член-корреспондент АН СССР, одинешенек из основателей Физматшколы (ФМШ). Несмотря на трудности, ФМШ и сегодня даёт прекрасных выпускников, пополняя ряды студентов, а затем учёных России, и в этом огромная заслуга Ляпунова! 

Также, несмотря на панцирь, добился отправки в действующую армию крупный советский геолог и организатор науки Н. В. Черский. Тяжёлые ранения и три боевых ордена. После брани Николай Васильевич — один из первооткрывателей обширной Лено-Вилюйской нефтегазоносной провинции, в 1964–1988 годах — председатель президиума Якутского филиала СО АН СССР, Герой Социалистического Труда”. 

Академик РАН Михаил Владимирович Курленя, научный глава Института горного дела им. Н. А. Чинакала СО РАН, прочёл доклад “Вклад члена-корреспондента АН СССР Н. А. Чинакала в развитие горнодобывающей промышленности СССР в годы Великой Отечественной брани и послевоенный период”: 

“Николай Андреевич Чинакал — выдающийся учёный-горняк, известный в мире специалист в области строительства шахт, систем разработки угольных месторождений и механизации горных трудов. Автор первой передвижной крепи для мощных угольных пластов, названной “щит Чинакала”, и щитовой системы разработки, обеспечившей острый скачок в увеличении объёмов добычи угля и повышении безопасности горных работ. Теперь не надо было крепить забой, а крепью-щитом необходимо было лишь управлять при отработке пласта. Шахтёры оказались под защитой. С целью ускорения внедрения новой технологии Николай Андреевич оставляет рослую должность на комбинате “Кузбассуголь” и лично занимается доводкой созданной системы угледобычи на шахтах, активно пропагандируя её преимущества в публикациях и на научно-технических совещаниях. Совершенства системы проявились в полном объёме, когда Донбасс был оккупирован, а Кузбасс стал важнейшим поставщиком коксующихся углей, промышляя свыше 12 млн. тонн угля в год. 

Щиты профессора Чинакала позволили при том же числе шахтёров увеличить добычу угля в 3-4 раза. В 1943 году ему присуждена Сталинская премия. Сейчас все механизированные комплексы мира используют щитовой принцип ограждения выработанного пространства. В послевоенный период под руководством Н. А. Чинакала созданы системы и технологии разработки крутых и наклонных пластов для бездонных горизонтов, методы и способы управления горным давлением; разработаны новые типы передвижных крепей, аппаратура для контроля состояния массивов горных пород”. 

Директор Института вычислительной математики и математической геофизики СО РАН доктор физико-математических наук Михаил Александрович Марченко представил доклад “Г. И. Марчук: на страже безопасности Отечества”: 

“Начало войны Гурий Иванович Марчук встретил старшеклассником в селе Духовницкое Саратовской области. В 1942 году переехал в Саратов и устроился в университет, который был эвакуирован из Ленинграда. В 1943 году студентом-первокурсником был направлен в артиллерийское училище, где служил сначала курсантом, затем — преподавателем. Желая его воинская часть дислоцировалась во фронтовой полосе, в боях участвовать не пришлось. После демобилизации — учёба в Ленинградском университете, аспирантура и защита кандидатской диссертации в Москве, в Геофизическом институте АН СССР. В 1953 году Г. И. Марчук постановлением правительства перемещён в Физико-энергетический институт (г. Обнинск Калужской обл.) Специального комитета по использованию атомной энергии. Формирует лабораторию, затем — математический отдел. 

Руководимый им коллектив выполнял ответственные оборонные задания: проектирование реакторов для подводных ладей, обеспечение ядерной безопасности стратегических разработок. В 1957 году Гурий Иванович в составе советской делегации участвовал в Интернациональной конференции по мирному использованию атомной энергии, где была представлена его книга “Численные методы расчёта ядерных реакторов”, сделавшаяся настольной для ядерщиков мира. После отъезда в Сибирь в 1962 году, а затем — в Москву президент Академии наук СССР Гурий Марчук никогда не прерывал связей с ядерной энергетикой и до крышки жизни оставался верен святой миссии обеспечения безопасности страны”. 

Конференция позволила ответить на ряд вопросов по увлекательной и важной проблеме управления наукой. Ещё готовясь к командировке, я слышал от московских редакторов, экспертов: “Ты же летишь в Академгородок! К ведущим учёным края! В Сибирское отделение, так мощно выступившее в момент реформы РАН! (Некоторые говорили не “реформы”, а “уничтожения”). Как они видят будущее российской науки?” 

Устроитель конференции академик Колчанов предложил мне задержаться в новосибирском Академгородке ещё на неделю, организовал встречи, беседы с учёными важнейших институтов СО РАН. Расспрашивая их о достижениях, истории, планах, я усердствовал не забыть и “роковой вопрос” реформы РАН. Соотношение государственного управления и свободного научного поиска, духа творчества — тут кроется величайший парадокс. Невозможно же приказать: “Открой, изобрети то, чего нет”! Но государство вправе спросить: “Как вы, учёные, расходуя мои ресурсы, относитесь к моим нуждам?” 

И тут ответ подсказало мероприятие, на которое я, собственно, и был приглашён: коллизию нынешних отношений государство — РАН помогла понять конференция. Люд зашоренные, отравленные формализмом давних лет, возможно, удивятся, но организовали конференцию, посвящённую Войне, Науке и Победе не “парткомы-обкомы”, а сами академики, сияла своих наук. 

Каскад докладов убеждал: война, кроме всего о ней сказанного, была высшей точкой слияния науки и страны. Искомые ныне формы их взаимодействия должны опираться на тот опыт, на тот потрясающий успех. 

Вот один из примеров. Приказ Сталина: в одну неделю, не меняя конструкцию, повысить кучность пальбы реактивной системы залпового огня, которая вскоре станет известна как “Катюша”. С. А. Христианович берётся выполнить “безумный распоряжение”. Для испытаний нужна новая аэродинамическая труба. Христианович разбирает действующую, меняя внутри направляющие, форсунки. Туполев: “Ведаешь, чем это (оставить ЦАГИ действующей трубы — прим. авт.) может закончиться?” — Христианович: “Конечно! 58-я статья!” 

До доработки Христиановича на гектар попадало 4–5 снарядов, после — 20-30… Одна неделя! 

Институт ядерной физики имени А. Будкера — всемирный лидер физики элементарных частиц, разрабатывающий СКИФ — “Сибирский кольцевой источник фотонов”, радикально новый ускоритель, синхротрон. Создание синхротронов — мишень ведущих научных держав мира, вопрос технологической независимости и политического престижа. Можно долго описывать сферы, где синхротрон является инструментом, сравнимым по важности с рентгеном в медицине, но для темы “Наука управления наукой” (наименование книги Гурия Марчука) важно отметить: Институт ядерной физики — крупнейший, более 2800 сотрудников, академический институт края, “живёт без административных барьеров и бюрократических преград” (это я уже цитирую своего собеседника, академика, советника РАН Геннадия Николаевича Кулипанова). 

А основатель Института Андрей Михайлович Будкер свою первую научную труд реализовал на фронте: система управления зенитным огнём. Но дело-то не в сапогах и погонах! Уже демобилизованный Будкер, услыхав про атомные бомбардировки Японии, разом понял их значение. Реакция была мгновенной: включился в работу по атомному оружию. Есть знаменитый фильм “Девять дней одного года”. Он в цельном — про атмосферу Сибирского отделения, а в частности — некоторые сцены снимались на даче Будкера. 

Он всю жизнь вспоминал годы брани как решающие, полезнейшие в жизни. Поучая сотрудников, часто цитировал военные уставы: “Командир обязан принять решение. И приметьте, в Уставе не сказано “оптимальное, правильное решение”! Но отсутствие всякого решения, пассивность, растерянность в критической ситуации — хуже итого”. 

Знаменитые будкеровские “круглые столы”, высшая форма творческой свободы — и военный Устав! Академик Кулипанов: “Будкер деятельно откликался на все государственные проблемы, пытался их решить. Доказывал в Госкомитете по науке и технике важность новых технологий”. СССР импортировал тогда огромные объёмы семени, приходившие заражёнными жучком. Будкер “пробил” способы обеззараживания своими установками. 

Конфликты с властями? Сегодня это основной порой “информационный повод”. Занятно: о существовании некоторых учёных впервые узнают по подписанному ими “коллективному письму протеста”. 

Академик Кулипанов: “Андрей Михайлович соображал устройство системы. Когда в 1973 году вышло постановление ЦК о “роли партии”, убедил часть молодых сотрудников, в том числе меня, вступить в КПСС. Среди членов учёного рекомендации не хватало партийных”. 

Как можно понять из воспоминаний, позиция Будкера не сводима к полной лояльности. Но силы и время на “активничанье” он расходовал свои, средств института на это не расходовал. 

Подобно победе Красной Армии над лучшей (до 1942 года) иностранной армией — вермахтом, наши учёные победили и лучшую тогда науку! Ею была, бесспорно, германская. О выразительной детали напомнил на конференции начальник департамента промышленности, инноваций и предпринимательства мэрии Новосибирска Александр Николаевич Люлько: до брани языком международного общения и публикаций был не английский, а немецкий. 

Именно военный опыт великого поколения, в числе представителей какого основатель Сибирского отделения Академии наук СССР Лаврентьев (теория кумулятивного взрыва противотанковых снарядов и мин), Трофимук (открытие в 1943 году Волго-Уральской нефтегазоносной провинции, “Второе Баку”), Чинакал (создание щитовой системы для мощных крутопадающих пластов угля, позволившей остро увеличить угледобычу), Боресков (производство серной кислоты, базового компонента для взрывчатых веществ) и многие другие учёные — позволил создать модель сотрудничества науки и страны. Свобода научного творчества при жёстком планировании — потрясающий феномен, необъяснимый без учёта того великого опыта. 

>