В начине 1943 года, во время ожесточённых боев на Кубани, в госпиталь доставили тяжело раненного старшину морской пехоты. Привезшие бойца сообщили, что парень он героический: поднял роту в атаку в тот момент, когда погиб командир.
Санитарка из Нового Буга
Героя призывали Евдоким Завалий. Вот только хирурги, приступая к операции, с удивлением обнаружили, что перед ними не мужчина, а девушка.
Юная Дуся Завалий выдавать себя за мужа не собиралась. Так получилось само собой…
Если верить документам послевоенного времени, в 1941 году девушке было 17 лет. Но сама Евдокия Завалий признавалась, что в реальности не было и 16.
В родном Новом Буге с первых дней войны Дуся изводила местного военкома, упрашивая отправить ее на фронт. Утомленный офицер отмахивался: не имел он права призвать несовершеннолетнюю, да и что делать девчонке посреди этой страшной мясорубки?
И все-таки Дуся добилась своего. Когда фронт приблизился к Новоиспеченному Бугу, во время немецкого авианалёта пострадало много бойцов проходившей через населённый пункт части. Девушка оказывала бойцам медицинскую помощь. С этой задачей Дуся справлялась умело, и командир части согласился взять ее санитаркой. Она наврала, что ей 18, а офицер испытывать документы не стал: было не до того.
Орден за спасение комбата
Своё собственное первое ранение санитарка 96-го кавалерийского полка 5-й кавалерийской дивизии 2-го кавалерийского корпуса получила во пора переправы через Днепр у острова Хортица.
«Ну все, девчоночка, отвоевалась. Получишь литер и дуй домой», — заявил ей врач.
«А мне некуда ехать. Отправляйте на фронт!» — отозвалась Евдокия. Родной Новый Буг к тому времени уже был занят немцами.
Решали судьбу девушки в госпитале, который находился в станице Курганной. Пока решали, что мастерить с Дусей, произошёл немецкий авианалёт. Сама не оправившись от ранения, девушка на плащ-палатке вытащила из-под вражеских бомб раненого офицера, очутившегося командиром десантного батальона.
За этот подвиг отчаянную юную санитарку наградили орденом Красной Звезды.
Списывать по ранению после такого Евдокию не решились и послали её в запасной полк. Туда прибывали уполномоченные из фронтовых частей, набирая пополнение.
«Завалий Евдок»
Спустя годы Евдокия Николаевна вспоминала: «Как раз „покупатели“ из командования приехали набирать ребят на авангардную. Один из них, моряк, подзывает меня: „Гвардии старший сержант, покажите ваши документы!“ Раскрывает мой литер и читает: „Старший сержант Завалий Евдок.“. Это в лазарете имя моё так сократили. „Завалий Евдоким?“ А я ему, и глазом не моргнув: „Так точно, товарищ командир! Завалий Евдоким Николаевич!“ — „Даю пятнадцать минут на сборы!“»
Промах «покупателя» она объясняла просто: «А я ничем не выделялась среди парней: те же гимнастёрка и галифе, на голове после госпиталя — „ёжик“ с чубчиком. Косу пришлось сбрить, чтобы вши не допекали».
На самом деле Дуся почти сразу пожалела о своём поступке: а если вскроется правда, как отреагирует командир? Могут ведь и под трибунал отдать за такие шутки!
Набранных бойцов, каким предстояло служить в морской пехоте, отправили в баню. Евдокия, по ее словам, «расковыряла лицо в кровь», чтобы не идти в помывочную со всеми. В медсанбате ей скоро оказали помощь, а дальше уже было не до сомнений: через пару часов новоявленный морской пехотинец Евдоким Завалий совместно с другими новобранцами 6-й десантной бригады принял первый бой.
«Рота, за мной!»
Морской пехоте поручали самые тяжёлые задания. Как-то подразделение, в каком служил «Евдоким», сдерживало атаки немцев на берегу бурной речки. Держались семь суток, но боеприпасы подходили к крышке. Тогда «Евдоким» предложил переправиться на другой берег, где оставались снарядные и патронные ящики.
В траншее нашли кусок кабеля, одинешенек конец которого привязали к дереву, а со вторым в руках «Евдоким» переплыл речку. Собрав боеприпасы, девушка на скорую длань собрала самодельный плот, который переправила товарищам.
А сама, оставшись на противоположной стороне реки, устроила засаду на вражью колонну автомобилей. Она обстреляла их из автомата, а однополчане поддержали с другого берега огнём из противотанковых ружей. В одной из подбитых машин удалось отыскать хлеб и консервы: продуктов у морских пехотинцев тоже почти не осталось. Со своими трофеями «Евдоким» поплыл назад, когда немцы отворили яростный огонь из миномётов. Но везение было на стороне советских бойцов: и продукты уцелели, и «Евдоким» не пострадал.
В мужском обличье Дуся воевала цельных восемь месяцев. В бою у станицы Крымской ее рота попала в окружение. В разгар схватки убили командира, и бывалые мужики потерялись. И тут командование на себя принял «Евдоким»: «Рота! Слушай меня! Вперёд, за мной!»
В этой атаке морпехи прорвали окружение и соединились со своими. Но старшину Завалий опять ранили. Тогда-то и был раскрыт секрет «Евдокима».
«Дуськин взвод»
Дуся ждала чего угодно: отправки в тыл, перевода в санитарки, корабля за самозванчество… Её действительно отправили — на шестимесячные курсы младших лейтенантов 56-й отдельной Приморской армии.
Командование рассудило покойно и прагматично: боец образцовый, задатки командира есть. Негоже разбрасываться таким кадрами!
В октябре 1943 года меньший лейтенант Завалий стала командиром взвода отдельной роты автоматчиков 83-й бригады морской пехоты.
Острословы тут же переименовали его в «Дуськин взвод». Бывальщины и такие сорвиголовы, кто подчиняться женщине-офицеру не хотел.
«Был такой Ваня Посевных. Когда он появился во взводе, посмотрел на меня презрительно и произнёс, что не станет подчиняться бабе. Я ему командую: „Выйти из строя!“ — а он не выходит…» — вспоминала Евдокия Николаевна.
Авторитет командира завоёвывался на поле боя. Билась «лейтенант Дуся» так, что любые скептики замолкали раз и навсегда.
За штурм Сапун-горы в Севастополе Евдокия Завалий получила орден Отечественной брани I степени. В представлении к награде говорится: «В бою подорвала вражеский ДЗОТ вместе с гарнизоном ДЗОТа и пулемётом и, ворвавшись в траншеи противника, истребила до 10 солдат противника и забросала гранатами станковый пулемёт и 2 ротных миномёта».
А Иван Посевных во время кровавой схватки за Будапешт пожертвует житием, спасая своего командира: он закроет Евдокию собой от немецкой пули.
«Фрау русиш чёрный комиссар»
Когда немцы разузнали, что против них воюет женщина-офицер морской пехоты, на неё начали настоящую охоту. Но многие из «охотников» заплатили за это жизнью.
Её саму погребали дважды. Один раз после тяжёлого боя, где морпехи понесли большие потери, она осталась раненой среди мёртвых. Немцы добивали ещё живых, штык одного из гитлеровцев вкололся ей в ногу. Выдай она себя в этот момент ужасной боли хоть звуком — все, конец… Но она вытерпела, а утром выкарабкалась к своим.
Менялось и отношение окружающих к ней: теперь взвод уважительно именовали «Дусины гвардейцы». А по ту сторону линии фронта ходили предания о «Фрау Чёрная Смерть», встреча с которой считалась верной погибелью.
Во время уличных боев в Будапеште взводу Завалий отдали распоряжение захватить один из немецких штабов. Пробирались к немцам через канализацию, дыша при помощи кислородных подушек. Двое бойцов скончались во пора этого перехода. Уцелевшие ворвались в гитлеровский штаб, словно посланцы ада: в черных бушлатах, грязные, источающие ужасающее зловоние, с воплями и горящими от ярости глазами.
Прорыв «Дусиных гвардцейцев» с тыла помог атаке основных советских сил, оборона противника рассыпалась.
Среди взятых в плен очутился и немецкий генерал, который поинтересовался, кому он проиграл своё сражение. Когда ему сказали, что женщине, немец впал в натуральную истерику: «Прекратите издеваться и унижать меня, скажите правду!» Советское командование решило познакомить гитлеровца с победительницей собственно.
Из воспоминаний Евдокии Завалий: «Вызвали меня. Пришла в штаб грязная, как черт, разит от меня за километр. Майор Круглов, зажимая нос платом, обращается ко мне: „Доложите, как пленили немецкого генерала!“ И вдруг немец протягивает мне пистолет системы „Вальтер“ — плохо, видать, обшарили его ребята. „Фрау русиш чёрный комиссар! Гут! Гут!“ Я глаза вытаращила на политотдел, те кивают: бери. Потом ребята именную надпись мне на этом пистолете сделали…»
Ей грезились атаки
Орден Октябрьской Революции, орден Красного Знамени, орден Красной Звезды, ордена Отечественной войны I и II степени, цельная россыпь медалей…
После окончания войны Евдокию собирались отправить на дальнейшую военную учёбу, но помешали последствия четырёх ранений и двух контузий.
Демобилизовавшись, девица уехала в Киев. Ещё долго по ночам ей снились атаки, и она просыпалась от собственного крика, призывающего бойцов идти за ней…
Евдокия вышла замуж, родила двоих детей, после воспитывала внуков, правнуков. Охотно участвовала во встречах с молодёжью, рассказывала о войне, о своих боевых товарищах.
Говорила, что на фронте так и не смогла свыкнуться к утратам. У неё перед глазами как живые стояли павшие бойцы взвода лейтенанта Завалий.
«Дуськин взвод»: Как Евдокия Завалий сделалась единственной женщиной-командиром взвода морпехов
