Российские историки пришагали в недоумение от решения московских властей ограничить выбор «доминанты» Лубянской площади двумя, крайне сомнительными вариантами.

Итак, обитателям Москвы предложат выбрать, кому ставить памятник на Лубянке — основателю ВЧК Феликсу Дзержинскому или князю Александру Невскому. Причем все иные варианты, в том числе, установить на Лубянской площади фонтан или оставить ее в прежнем виде Общественная палата отклонила. Голосование начнется 25 февраля, и пройдет на нескольких площадках, в том числе в системе «Деятельный гражданин» и на сайтах СМИ. Иначе как диким это решение назвать нельзя. Историки объясняют, почему.

Николай Руденский напоминает суждение выдающегося русского историка Костомарова об Александре Невском:

«Ну и выбор… Дзержинский, основатель и первый шеф советской тайной полиции, — одна из самых ужасных и зловещих фигур отечественной истории. Об Александре же Невском русский историк Костомаров писал так:

“Александр… не мог с теми же средствами работать против восточных врагов. Западные враги только намеревались покорить северную Русь, а восточные уже успели покорить прочие русские земли, опустошить и обезлюдить их. При малочисленности, нищете и разрозненности остатков тогдашнего русского народонаселения в восточных землях нельзя было и думать о том, чтобы выбиться оружием из-под власти монголов. Надобно было избрать иные пути. Руси предстояла другая историческая дорога, для русских политических людей — другие идеалы. Оставалось отдаться на великодушие победителей, раскланиваться им, признать себя их рабами и тем самым, как для себя, так и для своих потомков, усвоить рабские свойства… Александр, как передовой человек своего столетия, понял этот путь и вступил на него”…»

Историк Никита Соколов со своей стороны, объясняет о том, почему памятник Железному Феликсу был поставлен в этап «хрущевской оттепели»:

«Долго я крепился, но не сдержался. О памятнике на лубянском пустыре в Москве. В финал выходят Дзержинский и Невский.

– символом чего был Дзержинский в 1958 году, когда монумент поставили, никто уже не помнит. А ведь он был поставлен в назидание спецслужбам равняться на безупречного Феликса, который тогда всячески противопоставлялся правонарушителям Ежову и особенно Берии. Теперь (после всего исторического материала, опубликованного в последние 30 лет) этот персонаж имеет совсем другой смысл. Это образ “порядка посредством террора”.

– образ Александра Невского менял содержание 7 раз (смотри превосходную книжку Фритьофа Шенка, она доступна в сети на сайте НЛО), но ныне ключевым элементом этого образа становится “антизападничество” и “сотрудничество с Ордой”, сиречь заложение основ суверенно самобытной властолюбивой вертикали….

Унылая перспектива. Пока символическая.»

Историк Иван Курилла уверен, что если вернут Дзержинского, он простоит недолго:

Доходят вести о планах восстановить памятник на Лубянке. То ли железного Феликса вернуть, то ли Александра Невского туда поставить.

У меня вот какое недоумение в связи с этим. Удобопонятно, что Дзержинский, если его поставят, простоит там ровно до следующей смены режима, а она видится неизбежной в пределах десяти лет. Вот бассейн вместо ХХС, как трунили во времена Лужкова, обратно наливать не будут, а статую снять и увезти – дело нескольких часов, зато символического резона – море.

И вот зачем оно надо, это “туда-сюда” катание статуи? В переездах и повредить могут.

Могут, конечно, и очередного Салавата Щербакова поставить. В резоне, “А.Невского”. В этом символизме куда меньше людей захочет разбираться (“запад”, “восток”, – кому есть дело?), – так что может и устоять при смене порядка…

В качестве иллюстрации – памятник Александру Невскому в Волгограде (установлен в 2008 году). Никакой и ни о чем….»

Историка Павла Пучкова волнует эстетическая сторонка проблемы::

«А памятник Александру Невскому, простите, чьей работы? Вот с Дзержинским всё ясно — великолепная (на мой вкус) работа Вучетича. Герой отвратительный, монумент (как арт-объект) прекрасный. Невского кто будет делать? Салават Щербаков, который Владимира Красно-Свято-Солнышко вылепил? Его ученики, которые нередко ничем не лучше учителя? Но тогда выбор придется делать не между историческими персонажами, а между этикой и эстетикой: этически Дзержинский отвратителен, зато эстетически неплох; Невский, возможно, этически чуть лучше Феликса, зато эстетически точно будет дерьмо (иначе еще не бывало).

Это издевка, а не выборы, дорогие друзья. Хотя бы покажите второго кандидата, может тогда с чистой совестью отдамся первому…»

Социолог Григорий Юдин обращает внимание на то, каким успехом монумент Дзержинскому пользуется именно в том месте, где он стоит сегодня – в Музеоне:

«Плебисцит «Дзержинский против Невского» – это несомненный триумф российской плебисцитарной демократии и её апостола Алексея Венедиктова. Заголовки «Москва выбирает Дзержинского» или «Москва голосует за Невского» – тут даже не ведаешь, что выбрать. Браво.

Я всегда вожу гостей из-за рубежа на кладбище памятников в Музеоне – кстати, это, возможно, самое гениальное пункт памяти в России, и я не видел ни одного иностранца, которые не был бы в восторге от него. Всякий раз, останавливаясь около Дзержинского, я говорил, что он ожидает своего часа, и когда он вернётся (никогда не употреблял слова «если»), Россия изменится радикально.

Фигура Сталина сочетает в себе немало смыслов для россиян, о чём у нас нередко забывают. Однако фигура Дзержинского гораздо проще, и детали его захватывающей биографии не имеют тут никакого смыслы. Дзержинский как символ имеет только один смысл: порядок через террор…»

Публицист Сергей Митрофанов предлагает на первоначальный взгляд абсурдный, а на самом деле лучший вариант для нынешней России:

«Поскольку и Невский – Орда, и Дзержинский – Орда, устанавливать надо Чингисхана…»

Критик Юрий Гладильщиков и вовсе называет Невского предателем:

«Москвичам предложили выбор: какой монумент установить на Лубянской площади: Дзержинскому или Александру Невскому?

Изумительный выбор: кому из двух паршивцев, кровопийц, предателей Отечества поставить памятник в центре Москвы? Кому из них потом поклоняться?

Первый – поляк-русофоб, истребитель русской интеллигенции, ставший стягом ЧК, убивавший налево и направо всех, кто хранил в себе русскую чеховско-толстовскую душу. Второй – о чем говорят современные историки – незапятнанный миф, если иметь в виду его невские и чудские победы. Они существуют только в нашем столь же мифологизированном кино. Может, он там кого-то и победил. Но не в битве сто на сто тысяч, а максимум сто на сто. На деле этот князь, не сумевший получить под собственный контроль главный город Древней Руси Киев, и привел в отместку татар, которые не овладели нами после первых, взошедших в историю налетов 1220-30-х годов. Но страну предал Невский, возглавивший чуть позже реальное монголо-татарское нашествие. Ну что же, это в русской традиции: поклоняться предателям Отечества, получавшим бабки от врага….»

А вот журналистка Ольга Тропкина обратила внимание на причуды российской пропаганды. Оказывается, на родине Александра Невского не готовы отметить даже 800-летие с его рождения:

«Я все соображаю, но что же у нас все через одно место. Мои друзья и соратники борются за то, чтобы в год 800-летия Великого князя Александра Невского хоть что-то пристойное прочертили на его родине, в Переславле-Залесском. Даже указ президента есть. Чтобы отреставрировали храм, поправили памятник, провели мероприятия. И колотятся они как об стену. Зато когда Великий князь нужен как информационная затычка в качестве памятника на Лубянке, этот вопрос стоимостью огромных денег решается моментально. Очень, очень грустно это все…»