Как десять лет назад лайнер экстренно сел на позабытый аэродром в тайге
Все права на фотографии и текст в данной статье принадлежат их непосредственному автору. Данная фотография свзята из открытого источника Яндекс Картинки

10 лет назад терпящий бедствие лайнер сел в нордовой тайге на забытый аэродромНад Ижмой летают только вороны. А раньше из местного аэропорта выполнялись регулярные рейсы по Коми АССР. За трешку на “кукурузнике” привезут в Печору. А за пять рублей – на Ан-24 в Сыктывкар. В 90-е аэропорт развалился. И только Сергей Михайлович Сотников целых 12 лет следил за полосой. И дождался. На “вырванную” пошел тяжелый Ту-154…

Как десять лет назад лайнер экстренно сел на позабытый аэродром в тайге

Как десять лет назад лайнер экстренно сел на позабытый аэродром в тайге

Недавно к Сотникову прилетали друзья на юбилей той самой посадки. Может, небо не такое пустое? Фото: Юрий Снегирев

Порожнее небо

Ижма и городом-то не считается. Так, село тысячи на четыре. Но на cеверах и это счастье. Два кафе, пять магазинов, современный Дом цивилизации имени В. Осокина и остатки монастыря, который все никак не восстановят.

А тут дорогу на станцию Ираёль построили. Каких-то 100 километров, а как изменилась география! Все кто желал – уехали. Летать стало некому. Да и не на чем. Захирел аэропорт. Даже метеослужба съехала. Только дважды в год, в распутицу, прилетают вертолеты. Кому хлеб привезти, а кого с инфарктом вывезти. И то и другое жизненно важно.

Только Сотников оставался на дежурстве. Ну вы выдели фильм “Елки-2”. Там образцово описывается ситуация. А на самом деле и электричества не было. И дизтоплива. Мерз Сотников, под 50 было, но пост не сдавал. Нередко покупал за свой счет соляру для единственного трактора и чистил полосу. А летом косил траву и поросли березок, какие пробиваются через бетонные плиты. 12 лет. 12 лет каторжного труда на 1340 метрах бетонки. Это была не его зона ответственности. Он итого лишь отвечал за вертолетную площадку. А полосу вычеркнули из всех реестров, словно из жизни Сергея Сотникова. Но не такой он человек. Не свыкся без работы сидеть. Воспитание советское. А небо все было пустым.

Не прилетел

Эту феноменальную посадку прославили на весь мир. Лайнер авиакомпании “Алроса”, вытекающий из Полярного в Москву, можно сказать, потерял управление. Точнее, аккумуляторы вышли на тепловой разгон и отказала вся электрика. Ни связи, ни навигации. Даже насосы для перекачки топлива отказали. А это утрата центровки и неизбежное пике. Не случайно 154-й летчики зовут “летающим топором”. А на борту – 81 человеческая душа. До сих пор почитается чудом, что штурман углядел на устаревшей карте (слава богу, что “Тушка” летела еще по картам) полосу Сотникова.

Как десять лет назад лайнер экстренно сел на позабытый аэродром в тайге

Аэропорт “Ижма” не значится ни в одной лоции. Лишь вертолетная площадка. А раньше здесь работали 126 человек. Фото: Юрий Снегирев

Везение, чудо, профессионализм

Кавалер ордена Мужества, Военного Красного Знамени и Красной Звезды, а также афганского ордена “За храбрость”, легендарный летчик-снайпер Владимир Таланов так мне сказал про эту посадку:

– Это Везение, Профессионализм и попросту Чудо! Именно с большой буквы. Увидеть просвет в облаках и сесть на крохотную полоску тяжелому гражданскому лайнеру с отказавшими приборами – непостижимо. Мы в Афганистане, разумеется, садились и в более экстремальных условиях. Но тут не война. И за спиной гражданские пассажиры. Так что летчики просто герои! У этих ребят железные нервы и фантастическое самообладание. Но аэроплан взлетает ввысь, чтобы когда-то приземлиться. И я низко кланяюсь скромному технику Сергею Михайловичу Сотникову. Без таких, как он, нам нечего мастерить в небе.

Таланов знает, о чем говорит. Он совершил две экстремальные посадки, завершившиеся разрушением самолета. Подводила техника. Никто из пассажиров не пострадал. А самолеты – в хлам! Тоже “везунчик”. После такого уходят из авиации. Я бы тоже ушел.

Желал стать как Гагарин

Сергей Михайлович – очень скромный человек. Он устал от своей славы. Но я его уговорил на встречу. Я тоже в этих пунктах разбивался на самолете. Кстати, с летчиком Талановым. Короче, было о чем поговорить.

Отец его Михаил Степанович Сотников всю жизнь занимался лесозаготовками в Башкирии. Прокладывал узкоколейки в лесу. Прошел длинный трудовой путь. Мама Мария Григорьевна работала диспетчером в “Башлесе”. Сережа мечтал о небе с детства, как Гагарин. Бредил аэропланами. И подал документы в знаменитое Оренбугрское летное училище, которое, как вы догадались, заканчивал сам Юрий Гагарин. Но здоровье подвело. Тогда ему посоветовали Егорьевское авиационно-техническое училище. Там познания и смекалка так же важны. А по здоровью есть допуск. В истребители не прошел, так все равно при небе.

Окончил училище и прибыл в Ижму – стратегический авиаузел. Там в день отправляли по 10 рейсов. Кушать такой старый черно-белый фильм “Разрешите взлет”. Про малую авиацию в середине застоя. Загуглите и посмотрите. Авиация тогда была стержнем нашего общества, особенно в глубинке. Можно было храбро вывешивать лозунг “Коммунизм есть советская власть плюс авиация!” В каждый аул, в каждое село и поселок городского образа, если не было дороги, прилетал или “кукурузник”, или “Ми-2”. Вспомните “Мимино”! А теперь Сотников от неба отлучен. Пенсия.

Идем по улице Ижмы. Сферой улыбки. Улыбаются не мне – Сотникову. Даже дежурная в единственной гостинице, узнав, что я к Михалычу, выделила мне самый лучший номер.

Приехали на аэродром. Ржавые ворота. Сотников сходит из своей “Гранты”. Открывает замок. Ни души. Едем медленно через покосившиеся сараи, которые когда-то были строями, через заброшенную метеостанцию из которой торчит закопченная труба. Наконец, вертолетная площадка с посадочными огнями. Она готова зачислить вертокрылые машины, как только наступит распутица. А дальше – рулежка и та самая бетонка, упирающаяся в лес.

– Конечно, обидно, – говорит Сотников. – Обещали возродить аэропорт. Я ожидал, ждал. И вот уже на пенсии. Мой преемник Дима Канев на вертолетной площадке два раза в год продает билеты, регистрирует пассажиров и почту. Ну и следит за “квадратом” – вертолетной площадкой. А на десятилетие посадки “Тушки” ко мне прилетели товарищи. На своих самолетах. “Сессны” летели со всех краев, где мои однокашники по училищу обитают. Для них я опять вышел на полосу с бензокосой. 400 метров очистил. Все сели. Отметили как полагается.

Друзья выбились в состоятельные. Содержать собственный самолет не многим под силу. Но не забывают однокашника. Прилетели из различных краев. Только чтобы обнять захолустного героя. К черту дорогой бензин, к черту моточасы. Объятия с неба – это особый шик. Пилоты поймут. Да и кто тут больше состоялся? Тот, кто купил “мерс” или тот, кто спас терпящие бедствие души?

Кто тут больше состоялся? Кто купил “мерс” или тот, кто избавил терпящие бедствие души?

– А командир корабля Новоселов прилетел?

– Нет, конечно. Он сейчас очень занят. Герой все-таки. Но позвонил, поздравил. Неплохой разговор по телефону был.

Ижимское чудо

– Михалыч! Над городом тяжелый борт кружит! Идет на посадку! – кричала трубка. – Грохнется!

Сотников в чем был вспрыгнул в свою машину и аллюром, аллюром на аэродром. А там “Тушка” уже на четвертый заход шла. Для нее 2,5 километра полосы – норма. А тут 1340 метров. Спереди – подлесок. Хорошо, что Сотников и его косил. А то бы деревья пробили баки в крыльях – и пожар. Страшный пожар. Сколько раз так было!

Аэроплан коснулся бетона. Затрясся. Взревели турбины на реверс. Но чудес не бывает. Полоса кончилась, и самолет по суглинку грузно пошел в тайгу. Ступней! Выкинулись аварийные трапы. Так, значит, чудо произошло?

– Люди шли спокойно, – вспоминает Сотников. – Улыбались даже. Не сказать, что в шоке. Курили, разговаривали. Подвезли кофе и бутерброды. А после прилетели вертолеты и всех увезли в Ухту. А я с самолетом остался. Запер ворота. И пошел к жене.

Маленькое лирическое отступление. Когда наш аэроплан терпел аварию в Воркуте в октябре 1994-го, то паника была нешуточная. Особенно тогда, когда техники вручную сделались выпускать шасси, крутя рулетки прямо под ногами пассажиров. Я тогда понял: все. Сейчас с грустью вспоминаю те времена. А пассажиры Ту-154 “Алросы” и подавно позабыли все, что произошло 7 сентября 2010 года. Что ж, психика дороже.

Как десять лет назад лайнер экстренно сел на позабытый аэродром в тайге

Почти 180 метров пахал Ту-154 по северной тайге. Если бы Сергей Сотников не вырубал пояс безопасности за полосой,то березы пробили бы топливные баки в крыльях и начался пожар, в котором мало кто бы уцелел. Фото: Юрий Снегирев

Пласмассовый макет

Сергею Михайловичу тут же позвонил основной авиационный начальник Александр Нерадько. Поблагодарил за службу. Потом прилетели техники и инженеры. И из “Алросы”, и с завода в Самаре, где произвели борт номер 85684. Разрешено было восстановить самолет. В турбины попала стружка от молодых березок. Да тормозуха вытекла от жуткого давления на педали командира Новоселова.

Операция по вызволению лайнера взяла несколько месяцев. Во-первых, заменили два боковых двигателя. Хотя они и заводились после продувки сжатым воздухом, риск несогласия был велик. Только зимой два трактора “Тушку” аккуратно вытащили на сотниковскую бетонку. Очень было опасно повредить шасси. Запустили по очередности двигатели. Вся Ижма собралась на аэродроме и смотрела на исторический взлет. Такое бывает и вправду раз в жизни. А потом тишина?

Музейный экспонат

Как десять лет назад лайнер экстренно сел на позабытый аэродром в тайге

Сергей Сотников у спасенной “Тушки”. В дланях – глиняный сувенир от почитательницы. Самолет и он – герой. Фото: Юрий Снегирев

Я пошел в местный краеведческий музей. Там цельный зал, посвященный десятилетию трудового подвига Сотникова. Водят школьников. Ну правда, есть чем гордиться. Тут и почетные грамоты, и значки, и даже памятная монета, какую выковывают прямо при тебе на наковальне. А под саркофагом подарок самого Нерадько – пластмассовый макет Ту-154 с бортовым номером RA-85684. Макетик махонький. А стенд большой. Не тот размах крыльев. Вдумайтесь. Ижма. Морозы. Слякоть. Мошкара. А Сотников косит траву и выдирает березки в ожидании своего борта. 72 пассажиров избавили не только воздушные командиры, но и он, скромный служащий аэропорта. А ведь он тоже герой. Побольше бы таких.

Один день Сергея Михалыча

Он встает спозаранку, по привычке, когда надо или чистить снег, или мести полосу, – ровно в 6.30. Семья большая – семеро внуков. Старшие дочери разъехались. Так что вся ответственность на деде.

Легковесный завтрак – и начинается развоз в ясли, детсад и школу. “Гранта” Михалыча глотает ухабы, но всех развозит вовремя.

После обязательно на полосу, которая уже стала родной. Просто посмотреть, пощупать. В душе надежда, а в глазах страх – не дай бог она еще такому тяжкому лайнеру пригодится. Тогда надо уж косить лес метров на сто. А где силы и, главное, бензин?

Днем опять объезд яслей, ребяческого сада и школы. Подготовка уроков. Воспитание внуков – и вот уже вечер.

А по ночам Сергею Михайловичу снится все один и тот же сон: тяжелый Ту-154 идет на посадку в Ижме, а полоса не подготовлена. Тогда он просыпается, пьет капли и почивает до рассвета.

Как десять лет назад лайнер экстренно сел на позабытый аэродром в тайге

Полоса без Сотникова зарастает.Бетонка требует ремонта. Какминимум — асфальтового покрытия. Фото: Юрий Снегирев

Награды

Командиру корабля Евгению Новоселову и второму пилоту Андрею Ламанову прикарманили высокое звание “Герой России”. Остальному летному экипажу вручили не менее почетные ордена Мужества.

Только сквозь несколько месяцев вспомнили про скромного самодеятельного смотрителя полосы.

Ему в Сыктывкаре от имени президента вручили медаль ордена “За заслуги перед Отечеством” II степени. Начальная государственная награда. Ниже лишь глиссада Ту-154 авиакомпании “Алроса” над Ижмой. Неужели “труженик тыла” российской авиации достоин лишь этого? В “совке”, как презрительно порой называют Советский Союз, его бы ждала другая награда – орден Трудового Красного Знамени или в крайнем случае “Знак Почета”.

Новоиспеченные реалии – новые награды. Интернет-сообщество скинулось на подарок для Сотникова – новенький снегоход.

– А что делать с оставшимися деньгами? – спросили Сотникова.

– Приобретёте посадочные огни для всех наших вертолетных площадок. А то мы ночью садимся на “жаровню” – поджигаем солярку в бочках по периметру, как в брань.

Огни купили. А местный художник в музее изобразил Сотникова со Звездой Героя. Народное творчество. Не возбраняется. Но оно дороже всех наград.

Общество История

>