Как шел к нирване русский офицер Роман Унгерн

Барон Унгерн – одна из самых загадочных фигур Гражданской войны. Буддийские ламы считали его воплощением божества войны, а большевики – «первобытным чудовищем».

Историки и биографы рассматривают Унгерна сквозь призму «остаточных» документов, сомнительных воспоминаний и свидетельств. Контекст архивариусов рождает весьма плоский образ. Единственное, что можно заключить, что барон был человеком дальним от здравого смысла. Остальное додумывают люди, отдаваясь неукротимому течению фантазии, а сон разума, как известно, рождает чудовищ. В последнем итоге в образе Унгерна перед нами предстает парадоксальный, а лучше сказать, «безбашенный» персонаж, этакий романтичный «отморозок». Одних это заводит, иных пугает. Однако все эти «картинки» весьма далеки от оригинала. Я удивлю вас, барон Роман фон Унгерн-Штернберг по рационализму и взвешенности превосходил всех учащих его историков вместе взятых, ни один свой шаг, свой «перформанс», он не делал на импульсе. И вот почему….

«Жизнь есть сон»

В своей встрече в Монголии с популярным писателем-оккультистом Фердинандом Оссендовским, Унгерн рассказывал:

«Свою жизнь я провел в сражениях и за изучением буддизма. Дед приобщился к буддизму в Индии, мы с папой тоже признали учение и исповедали его».

Именно этот факт должен стать отправной точкой в анализе личности барона. Роман Федорович не попросту был буддистом – он исповедовал очень удивительное буддийской философское учение – читтаматра, так популярное среди тибетских лам. Доктрина эта имеет сложнейшую систему логики и полагает объективную реальность плодом воображения субъекта. Другими словами, Роман Федорович фон Унгерн-Штернберг, следуя учению читтаматры, должен был находиться в убеждении, что окружающий его мир является всего-навсего игрой его ума.

Уверить себя в этом – является, согласно этой буддийской доктрине, первым шагом на пути к нирване, высшей форме внутреннего освобождения. Однако первый шаг самый сложный.

Тибетские ламы, например, говорят, что главным условием для «уверования» в то, что все является сновидением, необходимо просто плыть по течению жизни, довольствуясь ролью безучастного наблюдателя – без желаний, без амбиций, без целей.

И Роман Федорович, вытекая этой мудрости, в свои молодые годы отдался дрейфу: военная карьера, без особых скачков, текла своим чередом, а барон в это пора смотрел в глубь себя. В каком состоянии тогда находился фон Унгерн-Штернберг, можно судить по характеристике барона Петра Врангеля, какому «посчастливилось» одно время быть командиром «буддиста»:

«Оборванный и грязный, он спит всегда на полу среди казаков своей сотни, ест из всеобщего котла и, будучи воспитанным в условиях культурного достатка, производит впечатление человека, совершенно от них оторвавшегося.

Оригинальный, острый ум, и рядышком с ним поразительное отсутствие культуры и узкий до чрезвычайности кругозор. Поразительная застенчивость, не знающая пределов расточительность…».

Паломничество

В июле 1913 года Унгерн вдруг сходит из дрейфа. Он подает в отставку – тогда барон был в чине сотника в 1-м Амурском полку Забайкальского казачьего войска – и уезжает в монгольский город Кобдо. Формальная мишень Унгерна – присоединиться к монгольским повстанцам в их борьбе против Китая.

Подобная импульсивность для человека, исповедующего буддийскую систему читтаматра, весьма изумительна. Вероятно, в основе этого поступка лежала куда более весомая причина, нежели желание помочь монголам. Вряд ли Роман Федорович так легковесно пожертвовал военной карьерой в Российской империи ради того, чтобы поступить на монгольскую службу. Причем в полной мере поучаствовать в освободительной брани монголов ему так и не удалось – там воцарился мир. Согласно скудным сведениям об этом периоде жизни барона, он проводил время в изучении монгольского стиля и конных ночных прогулках по степи, где любил погонять волков. Правда, другие свидетельства говорят, что фон Унгерн-Штернберг совершил паломничество в несколько буддийских монастырей и даже посетил Тибет.

Кушать даже легенда, что Унгерн подал в отставку, чтобы отправиться на поиски легендарной подземной страны Агарти, которая, по преданию, есть где-то под Монголией и Тибетом.

Согласно рассказам буддийских лам, там находится престол «царя мира», управляющего судьбами всего человечества. Уже запоздалее писатель Оссендовский напишет, что на встрече с Унгерном он обсуждал Агарти, и тот якобы в 1921 году отправлял на поиски легендарной края две экспедиции. Однако, чем закончились поиски «правителя судеб мира», так и осталось неизвестно.

Воплощение божества войны

Сразу же после основы Первой мировой фон Унгерн-Штернберг прервал свою монгольскую авантюру, вернулся в Россию, а затем отправился на фронт. На войне барон обнаружил граничащую с безрассудством отвагу, был ранен пять раз, но всякий раз смерть, оказавшись лицом к лицу с ним, вынуждена была свернуть в сторонку. Один из сослуживцев барона вспоминал о нем:

«Для того, чтобы так драться, надо или искать смерти, или точно знать, что ты не умрешь».

Или, добавлю от себя, находить себя богом войны.

Как известно, Унгерн очень интересовался астрологией. Во времена своего высшего рассвета его окружала цельная свита тибетских астрологов, без «расчетов» которых он не совершал ни одного шага. В начале 1950-ых в одном из индийский журналов, посвященных джйотиш (индийской астрологии), была опубликована и анализирована астрологическая карта Унгерна.

Астролог обратил внимание на несколько комбинаций в гороскопе. Первая – это соединение Марса с так именуемой планетой-призраком Раху. Под таким соединением рождаются безумные храбрецы, лишенные по природе своей страха.

А самое главное – самореализация человека с подобный комбинацией возможна только через войну. Второй комбинация: соединение Венеры и другой «теневой планеты» Кету в 12 доме гороскопа, обещал барону «освобождение» от реинкарнаций, нирвану, уже в этой жития.

Забегая вперед скажу, что после того как в феврале 1921 года, Унгерн освободил монгольскую столицу Ургу от китайских армий, совет местных лам объявил барона воплощением Махакалы, божества войны и разрушения, которого в тибетском буддизме почитают как заступника учения Будды. Cвое «заключение» ламы делали, ориентируясь ни столько на военные подвиги Унгерна, сколько на положение планет в его гороскопе.

Гуру

Как последователь буддизма барон ведал, что нельзя обрести освобождение без гуру. Кто был духовным наставником Унгерна, мы не знаем. Однако свидетельства говорят, что Роман Федорович никогда не работал, не посоветовавшись с окружавшими его ламами.

Даже формальные номера приказов командира Азиатской конной дивизии тщательно выверялись нумерологическими расчетами лам.

Вряд ли гуру вытекает искать в окружении фон Унгерна-Штернберга. Подлинный духовный наставник находился, скорее всего, далеко от Унгерна: может быть, в каком-либо монгольском монастыре, может быть, вообще в Тибете.

Ламы-консультанты же, по всей вероятности, были представлены к Унгерну его «сенсеем». Собственно приказом учителя можно объяснить то, что осенью 1920 года Азиатская конная дивизия Унгерна сорвалась с «насиженного» пункты в Забайкалье и совершила свой знаменитый рейд в Монголию.

Известно, что монгольский правитель и первосвященник, «живой Будда» у монголов, Богдо-гэгэн VIII, будучи под китайским арестом, тайно переслал барону послание с благословением на освобождение Урги от китайцев.

Зимой 1921 года барон взял город, сломив сопротивление китайских армий, превосходивших его дивизию в несколько раз.

Вернувший себе власть в Монголии Богдо-гэгэн даровал Унгерну титул князя. Был ли он гуру барона? Вряд ли. Вскоре фон Унгерн-Штернберг отправится в поход на Советскую Сибирь, в каком едва ли был заинтересован правитель освобожденной Монголии. Это означает, что барон был «духовным чадом» какого-то другого человека, амбиции какого никак не ограничивались Монголией.

Очищение кармы

В восточных традициях – буддизме, индуизме, джайнизме – основным условием окончательного освобождения является очищение кармы, накопившейся за все предыдущие жития. Избавление – процесс долгий, растягивающийся на многие-многие инкарнации. Однако в том же буддизме были течения, которые говорили о возможности кончить с кармой одним махом, в течении одного воплощения. Последнее возможно, если человек точно исполнит предназначение своей существования. Его можно узнать через свой гороскоп с помощью хорошего астролога или от духовного учителя.

Унгерн в последний год своей существования открыто декларировал, что его миссия – восстановление империи Чингисхана. Именно по этой причине летом 1921 году он отправился в собственный сибирский поход, свой последний рейд.

Интересно, что за несколько месяцев он рассказывал, что предчувствует свою скорую смерть и чуть ли не именовал точное время. Означает ли это, что Унгерн собирался восстановить империю Чингисхана за фантастически короткий срок? Или это была просто декларация, а сам барон видал свое предназначение в гибели при воплощении нереализуемой амбиции? Давайте послушаем самого Романа Федоровича, который писал в посланье одному китайскому генералу:

«Сейчас думать о восстановлении царей в Европе немыслимо… Пока возможно только начать восстановление Срединного Царства и народов, соприкасающихся с ним до Каспийского моря, и тогда лишь начать восстановление Российской монархии..

Лично мне ничего не надо. Я рад умереть за восстановление монархии хотя бы и не своего государства, а иного».

На пороге нирваны

В августе 1921 года Унгерн попал в плен к красным. Уже через несколько дней Ленин высказал свое предложение: «Советую обратить на это дело побольше внимания, добиться проверки солидности обвинения, и в случае если доказанность целейшая, в чём, по-видимому, нельзя сомневаться, то устроить публичный суд, провести его с максимальной скоростью и расстрелять».

Троцкий, который возглавлял Реввоенсовет, желал провести суд в Москве, на глазах «всех трудящихся». Однако «красные сибиряки» уговорили своих «старших братьев» провести трибунал в Новониколаевске (ныне Новосибирск).

Остается секретом, почему Троцкий и Ленин так легко отказались от желания показать «шоу» с «кровавым бароном» на «большом московском экране».

Суд состоялся 15 сентября 1921 года, и тем же вечерком барона расстреляли. В архивах сохранились протоколы допросов Унгерна. Они очень странные: будто «комиссары» силились кому-то доказать, что допрашивали собственно Романа Федоровича фон Унгерна-Штернберга. Например, барон зачем-то рассказывал на допросе о том, что несколько раз бывал у «живого Будды» Богдо-гэгэна VIII и что тот весьма любит шампанское.

Или еще – на вопрос о том, почему он носил вишневый монгольский халат, Унгерн ответил, чтобы «на далеком расстоянии быть образным войскам». Кстати, халат, по сути дела, был одним из главных доказательств, что арестовали и расстреляли именно барона. Другой «уликой» была снимок пленного Унгерна в этом самом халате.

Очень подозрительно выглядит и эта цитата из протокола: «Живым в плен попал вследствие того, что не поспел лишить себя жизни. Пытался повеситься на поводе, но последний оказался слишком широким».

Буддист, которого монголы почитали Махакалой, повествует комиссарам, что хотел малодушно повеситься… Похоже на шутку. Документ с протоколом допроса заканчивается словами «На все вопросы без исключения отвечает покойно». Пожалуй, это единственные слова, в которые можно было бы поверить.

Говорят, что барона расстреливали, целясь в грудь, чтобы затем отвезти его мозг в Москву, для изысканий. Тело же зарыли в лесу, в неизвестном месте.

Интересно, что спустя годы стала гулять легенда о «проклятии Унгерна»: якобы многие, кто имел касательство к его аресту, к суду, к допросам и его казни, погибли либо в годы Гражданской войны, либо при сталинских репрессиях.

На самом деле, эта «предание», на мой взгляд, больше «работала» не на то, чтобы показать магию «кровавого барона», сколько еще раз подтвердить, что 15 сентября 1921 года «комиссары» расстреляли собственно Унгерна.

Жизнь после смерти

После известия о казни барона правитель Монголии Богдо-гэгэн отдал приказ прочертить службы по Унгерну во всем монгольских храмах. Правда, не все верили, что барон погиб. Например, многие местные буддийские ламы ровно потешались над известием о расстреле: разве можно убить Махакалу обычной пулей?

Так, ходили слухи, что красные поймали совершенно другого, похожего на фон Унгерна-Штернберга, человека, а сам освободитель Монголии ушел в один из тибетских монастырей, где медитирует и читает так называемую скрытую мантру, ведущую к нирване.

А некоторые говорили, что Унгерн нашел путь в таинственную страну Агарти и ушел туда с самыми преданными соратниками – на службу к «царю вселенной». Наступит день, когда зло окончательно воцарится в мире, и в этот момент на сцену выйдет конная дивизия Романа фон Унгерна-Штернберга, чтобы намести смертельный удар силам зла. Кстати, день смерти Унгерна проанализировал и астролог в том самом индийском журнале из 1950-ых. Так вот – на 15 сентября 1921 года, сообразно гороскопу барона, в так называемом «доме смерти» соединились сразу четыре планеты: Меркурий, Юпитер, Сатурн и «призрак» Раху. Все это указывало, по суждению звездочета, что фон Унгерн-Штернберг все-таки покинул этот мир именно в тот момент. Правда, тогда же в «доме врагов» соединились Солнце и Марс, основная планета в гороскопе барона. Это комбинация говорила, по мнению астролога, что Роман Унгерн не пассивно принял смерть, а, скорее итого, погиб в бою. Но разве можно доверять астрологам?…