издается с 1879Приобрести журнал
исторический научно-популярный журнализдается с 1879rodina-history.ruнайти
ПДДенис ПередельскийЛюбовные послания супруги Петра I стали “хитом” 1718 года, показало исследование08:29поделиться
Любопытное исследование, выполненное при финансовой поддержке Российского научного фонда, опубликовано в новоиспеченном выпуске журнала “Русская речь”. Его автор, Татьяна Садова из Санкт-Петербургского государственного университета, рассматривает в своей статье стиль личных писем царицы Евдокии, первой супруги Петра I.
Евдокия Лопухина была обвинена в заговоре против Петра Первого и прочертила в монастыре почти 30 лет.
“Выбор материала для статьи продиктован интересом автора к эволюции деловых жанров русской канцелярии петровской эпохи, какая характеризуется не только масштабными государственными реформами, но и коренной перестройкой всей системы деловой коммуникации, обслуживающей работу молодой Российской империи”, – отмечено в аннотации.
Собственные письма были включены в печатный текст манифеста 1718 года, который имел статус юридического документа. Манифест описывал расследование комплота, который якобы готовился против Петра I.
Главной подозреваемой оказалась Евдокия, которая в 1698 году стала монахиней Еленой. Манифест неожиданно ее прославил, желая поначалу слава была сомнительной, ведь были приоткрыты, впервые в истории, неприглядные стороны жизни царской семейства.
“Был в монашеской жизни Евдокии Федоровны страшный период, когда ей публично и всенародно вменялись чудовищные преступления: измена государю, скрытый сговор в пользу сына, царевича Алексея Петровича, – пишет Татьяна Садова.
И, что самое постыдное для бывшей царицы, “блудное житье” со Степаном Глебовым, майором-преображенцем, кое-какое время производившим рекрутский набор недалеко от Суздаля, в Покровском монастыре которого томилась опальная царица”.
Манифест от 5 марта 1718 года кормил материалы расследования громкого преступления против “Его Царского Пресветлого Величества”. В заголовке имелось толкование иноязычного термина “манифест”, только-только входившего в канцелярский виток: “манифестъ, или объявление…”.
“Любовные письма Евдокии стали достоянием широкой публики: манифест напечатали в две тысячи копий и вольно продавали, – пишет Татьяна Садова. – Известно, что в черновой текст манифеста активно вмешивался Петр, правил формулировки, вставлял цельные фрагменты, написанные собственноручно.
Следовательно, печатный текст документа, подлежавший обязательному обнародованию, был важен для императора именно в таком облике. Манифест выполняет ряд важных прагматических функций в условиях новой Петровской эпохи: помимо очевидной информационной, он обладает назидательной, воздействующей и императивной функциями”.
Жизнеописание царицы Евдокии Лопухиной (1669-1731) пестрит крутыми поворотами судьбы. От рождения она была Прасковьей Илларионовной Лопухиной, после супружества с Петром стала Евдокией Федоровной Романовой, а в монашестве – старицей Еленой.
Она была последней неиноземной царицей. Ее полностью обелили лишь за четыре года до кончины. Она была освобождена внуком Петром II, получила титул “государыни бабушки” и достойное содержание, но существовать мирской жизнью не смогла. Остаток своих дней провела в Новодевичьем монастыре.
Садова подчеркивает, что в печатный текст бывальщины включены копии личных писем, имевших рукописную основу. Об этом свидетельствует типичный канцелярский штамп, сопровождающий любое из писем: “писала своею рукою – Елена”.
“Следует полагать, что внесены они в текст манифеста с максимальным сохранением “источника”, на что косвенно указывает, так, записка Скорнякова Петру I, объясняющая долгое расследование, вызванное необходимостью создания нескольких копий изъятых у бывшей царицы посланий, “дабы не утратились в пути”, – считает исследователь.
В манифесте были представлены пять личных писем Евдокии Лопухиной. Петру она строчила короткие, жалостливые, покаянные и весьма “раболепские” послания. А в письмах к своему возлюбленному была более многословна. В ее посланиях Глебову было отыскано 16 типов обращений, отражающих сильные чувства к нему: свет мой, душа моя, батька мой, любезный друг мой, батюшка мой, сударь мой и т.д.
