Андрей ФЕФЕЛОВ. Александр Сергеевич, вы — соавтор книжки “Кристалл роста. К русскому экономическому чуду”, которая была представлена в июне на Петербургском международном экономическом форуме. В ней вы, в частности, строчите о пяти фактах и пяти причинах рекордного роста советской экономики с 1929-го по 1955-й год, а также пяти мифах о сталинской экономике, какие вбивались в сознание наших граждан особенно интенсивно сначала в «хрущёвские», потом в «горбачёвские» времена перестройки. Не могли бы вы воспроизвести вкратце ваши построения? 

Александр ГАЛУШКА. Первоначальный факт: за эти годы наша экономика выросла в 14 раз!

Андрей ФЕФЕЛОВ. Беспрецедентно! 

Александр ГАЛУШКА. Да. Рост такого рода — «экономическое чудо» — рекорд ХХ столетия (да и 20 лет века нынешнего, можно добавить). Наша экономика стала первой в Европе, второй в мире.

Второй факт: среднегодовой рост, за вычетом четырёх военных лет, составил 13,8%. Даже если учесть падение экономики в годы брани, то рост в целом всё равно будет двузначным. При том, что в 1943-м году рост экономики возобновился.

Третий факт: рост посредственнее продолжительности жизни на 26 лет.

Андрей ФЕФЕЛОВ. Вряд ли кто-то будет отрицать, что этим в первую очередь измеряется комплексная эффективность социально-экономических усилий страны. 

Александр ГАЛУШКА. Безусловно. Четвёртый факт: численность населения страны увеличилась на 46 миллионов. В 2015-м году Росстат издал сборник, отданный 70-летию Победы в Великой Отечественной войне. Демографические расчёты, приведённые Росстатом, со всей очевидностью отвечают на вопрос: каков был бы рост численности народонаселения страны, если бы не война. Рост составил бы 100 миллионов человек. Таким образом, экономическое чудо сочетается с демографическим взрывом, даже несмотря на самую разрушительную и кровавую в всемирный истории войну. Это абсолютно уникально.

Пятый факт: реальная зарплата за этот период выросла четырёхкратно, а вклады граждан в сберкассах возросли в пять раз.

Ещё важно отметить, что наша страна в те годы много вкладывает в своё развитие. Например, за этот период созданы 537 новоиспеченных города. Кроме четырёх военных лет, каждые две недели по новому городу строили! А посёлков городского типа — 1884. Любые четыре дня новый посёлок создаётся у нас в стране! Страна растёт, развивается, обживается.

Андрей ФЕФЕЛОВ. А каковы пять основных мифов? 

Александр ГАЛУШКА. Первый миф: «экономика росла от низкой базы». Но факт состоит в том, что основные показатели экономического развития в 1928-м году у нас бывальщины выше, чем в 1913-м. Было огромное падение экономики в Гражданскую войну и годы разрухи, но за период нэпа мы всё отыграли и вышли на национальный доход к 1928-му году на 19% рослее, чем пятнадцатью годами ранее. Промышленность выросла на 32%. Сельское хозяйство — на 33%, основные фонды — на 36%, тяжёлая индустрия — на 55%. Двузначный рост — мировое экономическое чудо — у нас был именно от высокой базы.

Второй миф гласит, что всё экономическое развитие тех лет было гарантировано ГУЛАГом («Полстраны сидело, а полстраны охраняло»). Но с 1929-го по 1955-й год в системе подневольного труда находилось в среднем 1,65% народонаселения. Причём, когда мы разбирались с этим явлением, то брали цифры «по максимуму», например, к людям в заключении добавляли и спецпоселенцев.

Андрей ФЕФЕЛОВ. Вроде ссыльных. 

Александр ГАЛУШКА. Да, эти люд не в тюрьме жили, работали, получали заработную плату, премии. Известны даже случаи получения государственных премий спецпоселенцами.

Сейчас давайте возьмём «срез» заключённых с 1930-го по 1940-й год, за десять лет, посмотрим показатель количества заключённых на 100 000 населения и сопоставим с показателями за период с 1992-го по 2002-й год у нас и в США. Так вот, меньше всего относительный показатель заключённых на 100 000 населения был у нас, в период с 1930-го по 1940-й год — 581 узник (у нас же с 1992-го по 2002-й год этот показатель — 646 заключённых, в США с 1992-го по 2002-й год — 630 заключённых).

Таким образом, фактически «полстраны» не сидело и «полстраны» не стерегло. Хотя и логически экономическое чудо, целый каскад новых отраслей, тысячи новых заводов невозможно объяснить. Даже элементарной логикой и минимальной экономической цивилизацией мышления этот миф опровергается. Тем не менее он очень стоек.

Андрей ФЕФЕЛОВ. Да, прочно сидит в головах. 

Александр ГАЛУШКА. Третий миф: «была ограблена деревня». В школьном учебнике даже говорится, что деревня выполняла роль внутренней колонии: шла перекачка ресурсов в прок промышленности, в пользу города, что и послужило основой для развития экономики. Но с точки зрения здравого смысла и экономической культуры мышления, что же это за состоятельная такая деревня была, что за Клондайк?

Рекомендуем: газовая колонка купить в СПб

Андрей ФЕФЕЛОВ. Даже страны-метрополии, которые действительно имели колонии, никогда так не вырастали. 

Александр ГАЛУШКА. Тут ещё уместно напомнить, что доходы крестьян к 1953-му году выросли по сравнению с 1913-м в 6,5 раз — даже вяще, чем у рабочих. В ходе первой пятилетки были созданы целые отрасли промышленности, в том числе сельскохозяйственное машиностроение, начался массовый выпуск тракторов, шло обучение специалистов аграрного сектора экономики. А с 1935-го года край имела уже личные приусадебные хозяйства. Сельчанам полагалось до гектара земли, 2–3 коровы, 2–3 свиноматки, 25 овец либо коз, 25 ульев, полное количество домашней птицы. Эти личные приусадебные хозяйства предоставлялись членам колхозов, и именно они не только вносили решающий лепта в продовольственное обеспечение страны, но и на 50–80% формировали реальные доходы жителей села. К середине 1950-х годов личные приусадебные хозяйства изготовляли 85% яиц, 72% картофеля, 67% молока, 52% мяса, 48% овощей.

Четвёртый миф, или тромб, таков: «рывок был гарантирован принудительными займами у населения». Но на самом деле эти займы от доходов бюджета составляли в 1929-м–1955-м годах в среднем возле 5%, а от доходов людей — 4%. Сейчас у нас подоходный налог составляет 13%. А что такое были эти 4%? Человек, произнесём, из 100 рублей зарплаты 96 рублей получал деньгами, а 4 — облигациями. Облигации эти обслуживались, гасились.

Андрей ФЕФЕЛОВ. Очевидно, что 5% бюджета никак не могли гарантировать 14-кратный рост экономики. 

Александр ГАЛУШКА. Пятый миф связан с тем, что описываемая экономическая модель именуется мобилизационной. Однако мы пришагали к выводу, что она является хорошо организованной. Я бы даже обозначил её антонимом хаотичной, «спорадической» экономики. Разве продуманная чёткая организация является мобилизацией? Так про любую нынешнюю успешную компанию можно сказать, что это мобилизационная модель! Но никто почему-то этого не делает, и в голову ни профессиональным экспертам или ученым-экономистам это не приходит.

Андрей ФЕФЕЛОВ. То кушать стратегирование и организация не есть мобилизация. 

Александр ГАЛУШКА. Конечно. Целевое организованное развитие экономики не синоним мобилизации. Это, ведаете, как при измерении температуры сказать, что не 36,6 градусов, а 37,1 — и сразу другие оттенки… Так и тут: мобилизация, штурмовщина, ура-ура!

Андрей ФЕФЕЛОВ. А значит, как сообщают критики советской экономики, так дальше продолжать нельзя. 

Александр ГАЛУШКА. Здесь особо надо отметить то, что весьма большое значение имела экономическая мотивация и материальные стимулы для людей.

Говоря о пяти причинах роста, в первую очередность назовём качественное государственное планирование. В 20-е годы XX века шла методологическая дискуссия о том, может ли экономика развиваться «по целям», организованно или лишь течь «по волнам», спорадически. Одним из сторонников последней теории был автор «концепции K-волн» Николай Кондратьев. А сторонниками целевого развития экономики бывальщины его современники: Глеб Кржижановский, Григорий Гринько, Станислав Струмилин, Владимир Милютин.

В чём заключалась сложность позиции сторонников целевого развития? В том, что они бывальщины первопроходцами. И, конечно, важнейшее значение сто лет назад имел первый успешно реализованный план ГОЭЛРО. Он показал, что можно целевым манером развить одну из самых важных отраслей — электроэнергетику. А вот сторонники движения экономики «по волнам» в своих прогнозах постоянно промахивались: предрекали величину роста, а она оказывалась другой, или вообще наблюдался спад.

На прошедших нескольких сериях конференций Госплана учёные-практики детально обсудили перспективы составления целостного плана развития экономики, очень глубоко и профессионально поработали в этом направлении и министерства, ведомства. Выяснилось, что целый связный план экономики вполне реален. Об этом пишет в программной статье, посвящённой плану первой пятилетки, заместитель председателя Госплана Григорий Фёдорович Гринько.

Андрей ФЕФЕЛОВ. План, синхронизированный на всех этапах. 

Александр ГАЛУШКА. Да, состыкованный между всеми долями, стройный, непротиворечивый. Как пишет Григорий Фёдорович, составление его позволило вырваться из общепринятого тогда метода экстраполяции, который подавал значительную недооценку реальных возможностей нашей экономики. Этот метод экстраполяции был бессилен дать высокое развитие экономики даже при обобществлённых оружиях производства.

Андрей ФЕФЕЛОВ. Это не панацея. 

Александр ГАЛУШКА. Так же, как и частная собственность не является панацеей для мира нынешнего. Важнейшее, что определилось для нас в те годы, — понимание, что большие цели с расчётом на высокий темп реализации можно и нужно устанавливать. При этом надо предметно, профессионально ответить на вопрос: за счёт каких мероприятий, каких проектов, каких строек, каких поступков мы этих целей достигаем.

Напрашивается аналогия с качественным планом развития, освоения новых отраслей и рынков сбыта большенный компании. Хорошо продуманным, с серьёзной аналитикой. Притом, когда часть сотрудников компании либо внешних аналитиков сообщает: «Это нереально!». Но если бы успешные глобальные компании развивались «по волнам», то та же компания Sony до сих пор рисом торговала бы, а не электронику изготавливала. Любая трансформация, переход в новое качество экономической системы требуют целевых концептов, продуманного, просчитанного плана развития с элементами стратегического и организационного новаторства.

Андрей ФЕФЕЛОВ. Та дискуссия столетней давности жива и сегодня. 

Александр ГАЛУШКА. Да, она продолжается сегодня. Эти развилки развития нашей экономики полезно знать и помнить, чтобы не попадать вновь в экстраполяционную западню недооценки реальных возможностей нашей экономики. Сейчас, с одной стороны, указы президента задают высокие цели: рост нашей экономики должен как минимум опережать среднемировые темпы. А с иной — есть экономисты, которые считают, что это невозможно, что возможно циклически плыть по «волнам», а не развиваться «по целям». Вот и получается: «что выросло, то вытянулось». Так и будем плестись в районе 1,5–2% карликового роста в год, и то в лучшем случае.

Итак, первая причина, первый фактор роста — присутствие грамотного целевого плана, сбалансированного. Хочу сделать особый акцент на сбалансированности как ключевом понятии для развития экономики. Масштабное применение балансового метода экономического разбора и организации экономического развития — это наше экономическое ноу-хау. Метод получил мировое признание и вошёл в практику многих краёв. Эта разработка, кстати, явилась предтечей концепции межотраслевого баланса, за который Нобелевскую премию по экономике в 1973-м году получил выпускник Ленинградского университета, гражданин США Василий Васильевич Леонтьев.

Природно, уникальная практика не могла не вызвать скепсиса, зазвучали голоса, что всё это утопия. Так, Герберт Уэллс, ознакомившись ещё с планом ГОЭЛРО, изрёк в книжке «Россия во мгле»: «… в какое бы волшебное зеркало ни глядел, я не могу увидеть эту Россию будущего». Но мы всё смогли и, научившись целевым манером и по плану развивать такую важнейшую — базовую — отрасль экономики, как энергетика, распространили опыт на остальные. Важный штрих, что Кржижановский и Струмилин — те люд, которые формировали план ГОЭЛРО. А Кржижановский, председатель комиссии ГОЭЛРО, стал первым председателем Госплана.

Вторая вина рекордного роста нашей экономики — это использование новейших технологий. К 1928-му году проблемы с технологическим отставанием были колоссальны. Разумеется, и в 1913-м году по целому ряду позиций мы отставали. Но из-за исхода десятков тысяч специалистов за рубеж в ходе Штатской войны у нас зияла гигантская брешь в отраслях, не было квалифицированных инженерных кадров.

Например, были попытки производства трактора на Путиловском заводе по американскому образчику, и выяснилось, что собрать самим машину дороже, чем купить готовый американский продукт, к тому же трактора эти ломались нещадно.

Андрей ФЕФЕЛОВ. Тут и хуже, и дорогостоящей получалось! 

Александр ГАЛУШКА. Именно. И тогда, в конце 1920-х, организуется целевое привлечение лучших в вселенной иностранных специалистов — непосредственных носителей передовых технологий. Не абстрактные лекции читать, как это часто бывает сейчас, и не на форумах выступать. Мы притягивали под стройку конкретных заводов лучших в мире специалистов, успешных организаторов производства в своих странах, а также осуществляли технологическое сотрудничество с авангардными компаниями. Делалось это «штучно», предельно целевым образом. В нашей книге мы приводим целый ряд документов, ранее бывших под грифом «негласно», в которых отчётливо видно, что действовали очень выверенно, по принципу «семь раз отмерь — один раз отрежь». Все, кто приезжал строить необходимые нам заводы, обязательно должны были быть готовы к передаче своего опыта. В итоге мы привлекли более 30 тысяч высококвалифицированных зарубежных специалистов, трудившихся у нас с 1929-го по 1932-й год. С 1933-го года их число начинает убывать, перестаёт быть фронтальным, а к 1937-му году привлечение становится точечным — лишь там, где ещё остаётся некоторое технологическое отставание. Это сотрудничество было грамотно организованным и рациональным. Благодаря этому мы где-то возобновили, а где-то создали с нуля отечественную инженерно-технологическую школу. Одновременно мы восстановили систему образования и науки. Это повергло к тому, что чуть менее чем через десять лет мы вышли на выпуск лучших в мире образцов техники. У нас самих теперь получалось лучше, чем у тех, у кого мы обучались.

Андрей ФЕФЕЛОВ. Это плоды колоссальнейшей работы! 

Александр ГАЛУШКА. В основном мы выбирали среди специалистов США и Германии — двух технологически авангардных стран. Например, в 1928-м году к нам был приглашён Альберт Кан, лучший индустриальный архитектор США, «отец промышленного Детройта». Он автор метода поточного конвейерного проектирования. С поддержкой его стандартизированных процедур новые предприятия собирались надёжно и быстро, как из кубиков, сроки проектирования сокращались в десять раз, а сроки стройки — в пять.

Альберт Кан начинал со Сталинградского тракторного завода. В итоге с 27-ю специалистами он в течение двух лет спроектировал и организовал строительство 521 завода — это самые сложные, крупные предприятия первой пятилетки, основа отечественной промышленности. В ходе же первой пятилетки всего было построено полторы тысячи заводов! У Альберта Кана стажировку минули порядка четырёх тысяч человек. Все они стали носителями метода быстрого поточно-конвейерного проектирования. С Каном сотрудничал профессор Владимир Дмитриевич Цветаев и в итоге выпустил учебник «Нынешнее промышленное проектирование. Архитектура и дизайн». В тексте постоянно упоминаются «американские» конструкции, но это уже был наш отечественный учебник. И с 1932-го года наши студенты обучаются по отечественному учебнику передовым методам проектирования и организации строительства.

Андрей ФЕФЕЛОВ. Эта модернизация чем-то напоминает петровскую, лишь на более высоком уровне? 

Александр ГАЛУШКА. Да, ставились только прагматичные задачи: строить новые заводы и обучать наших людей, причём за пристойные деньги. По воспоминаниям самого Кана, работа в СССР оказалась самым крупным контрактом в его жизни. После его окончания он уехал домой, потому что свои задачи мы разрешили.

Или взять немца Эрнста Мая, одного из лучших градостроителей Европы того времени. С 1925-го по 1930-й год он был главным архитектором Франкфурта-на-Майне. Нас он заинтересовал с точки зрения жилищного стройки. В СССР он и 23 архитектора его команды проработали три года. За это время появились проекты 20 новых городов, через его методики прошла масса будущих отечественных специалистов. И чуть менее чем за десять лет мы вышли на уровень лучших отечественных образцов технологий и техники в вселенной.

Андрей ФЕФЕЛОВ. В том числе в военной промышленности. 

Александр ГАЛУШКА. Разумеется! Если первые танки бывальщины лицензионными копиями соответствующих зарубежных аналогов (английских), то Т-34 — уже наша разработка, лучший «средний» танк того поре. Здесь уместно также вспомнить тяжёлые танки КВ-1 и КВ-2 и их глубокие модификации ИС-1, ИС-2, ИС-3.

Но самое мощное технологическое развитие по всем фронтам, областям экономики начинается у нас после войны. В декабре 1947-го года мы вышли на довоенный уровень промышленного производства. А уже в январе 1948-го у нас создаётся Государственный комитет по внедрению новоиспеченной техники. Его возглавил заместитель председателя Совмина Вячеслав Александрович Малышев, то есть человек, обладавший широкими полномочиями. У нас фронтально начинает внедряться самая авангардная техника. Заметьте, это не в режиме спорадической самоорганизации, не точечно, а фронтально, за счёт организующей роли государства.

К 1953-му году мы сходим на первое место в мире по молодости производственно-технологического аппарата. А лучшие технологии закономерно дают колоссальный рост экономики! Выступающий мировой экономист Джон Кеннет Гэлбрейт неслучайно отмечал, что технологии являются центральной характеристикой экономического развития. Центральной! А в кое-каких распространённых экономических концепциях они отсутствуют напрочь. В теориях, которые изучают экономическое равновесие, одна из аксиом гласит: «Степень технологий постоянен». При таком взгляде равновесие, может быть, и достижимо, но на низких точках развития, а высокого роста не будет достоверно!

После войны феноменальный опыт технологического развития и выхода на передовые рубежи у нас состоялся. Были реализованы три выдающихся послевоенных проекта: ядерный, ракетный и радиоэлектронный. Как без организующей роли страны мы бы атом освоили? Причём создали атомную бомбу и первую атомную станцию в мире — Обнинскую (1954-й год), новую область развили.

Андрей ФЕФЕЛОВ. Образцовый пример комплексного проектного подхода. 

Александр ГАЛУШКА. Да. А в режиме базарной самоорганизации сколько бы и когда оно «прорастало»? Так и с космическим проектом, и с радиоэлектронной отраслью, которая занимала первое место в Европе и второе — в вселенной. Всё обеспечивалось грамотной организующей ролью государства. Конечно, возникали проблемы, шероховатости в ходе реализации, но все эти моменты шаг за шагом «калибровались».

И тут мы подходим к третьей вину, третьему фактору успеха экономики тех лет: большие деньги, без которых невозможно мощное развитие. Уже в 1930-м году у нас в стране стартует кредитная реформа — детище всё того же стратега новоиспеченной экономики Григория Фёдоровича Гринько, одного из заместителей председателя Госплана. Именно он в 1930-м году становится министром финансов. В 1932-м кредитная реформа завершается созданием банков долгосрочных вложений. Показались институты, которые являются ключевыми в деле целевого функционирования денег в структуре экономики.

Андрей ФЕФЕЛОВ. А в чём суть этой кредитной реформы? 

Александр ГАЛУШКА. Бывальщины отделены друг от друга безналичный и наличный денежные обороты; их соприкосновение происходило, прежде всего, в заработной плате (образцово на 98%) и в расходах на командировки и прочие мелочи (на 2%). Безналичные деньги предназначались для обслуживания расчётов между предприятиями и — подчеркну особо — для капиталовложений. Наличные же денежки обслуживали товарооборот, формирование личных накоплений граждан.

К чему приводит система, при которой безналичные и наличные деньги разведены? К несложный вещи: предприятие не может обналичить безналичные деньги, в том числе не может спонтанно взять и перевести их в какую-либо зарубежную валюту, «увести». Это денежки целевые и канализированные. И что в итоге? В ходе планирования балансовым методом можно было точно рассчитать всё необходимое для постройки, так, новых предприятий и нормального функционирования старых: количество электроэнергии, рабочей силы, материалов — всю «картину» охватить. Безналичные денежки при целевой экономике «работают» для капиталовложений; такой проблемы, как нехватка денег при условии, что материальных ресурсов хватает, вообще нет. Эффект этого был показательным: со другой пятилетки у нас объём капиталовложений каждые пять лет удваивался, то есть темпы среднегодового роста капиталовложений были на уровне немало 18%. Была создана экономическая система, где вложения в новые отрасли, новые предприятия, новые производства растут на 18% любой год! Естественно, и экономика в целом будет высоко расти при таких высоких капиталовложениях.

Интересно, что эти методологические разработки были популярны довольно давно, ещё со времён Китая XII века — идея контурности денег, идея того, что они могут играть роль «энергии», какая двигает натуральные вещественные потоки. Что-то похожее и сейчас продолжает делать Китайская Народная Республика, диверсифицированно развивая свою денежную систему: обыкновенный кредит, допустим, берётся под 5% годовых, а суммы под приоритетные нацпроекты обойдутся чуть ли не в 0%. Но во всей полноте идею контурности реализовали гениальные отечественные экономисты того поре.

Андрей ФЕФЕЛОВ. Это важнейшее цивилизационное достижение! 

Александр ГАЛУШКА. Да, именно так всё организовать, не имея ни готового учебника, ни руководств.

Четвёртая причина столь мощного экономического прорыва — эффективность: рост производительности труда, снижение издержек, материальные стимулы, конкуренция между предприятиями, трудовыми коллективами, отдельными работниками. Уже в 1931-м году стартует реформа системы оплаты труда. Выступает собственно глава государства с программным заявлением о том, что необходимо на первое место поставить сдельную оплату труда. В документах это звучало как нужда «до конца искоренить гнилую практику “уравниловки”». Всех, кого можно было перевести на сдельную оплату труда, переместили. Что она предполагает? Как сработал, так и получил. Причём в те годы была установлена мощная прогрессивная шкала: чем больше делаешь, чем больше перевыполняешь план, тем в вящей прогрессии получаешь заработную плату, премии, вознаграждения.

Одновременно с этим были попытки создать механизм снижения издержек. Но целое развитие эта идея получила после 1947-го года — прежде всего, стараниями Арсения Григорьевича Зверева, ещё одного выступающего отечественного министра финансов (1938-й–1960-й годы). Арсений Григорьевич в книге «Записки министра», вспоминая об этой труду, отмечал важный элемент системы снижения издержек — «фонд директора». Скромный по объёму документ о фонде директора предприятия и руководства Минфина к нему имели огромное значение для будущей работы нашей экономической системы. В чём суть? Перед трудовым коллективом и управленцами поставлена мишень — снизить издержки. От этого снижения издержек 4–10% (в зависимости от отрасли) остаётся предприятию и идёт в фонд директора. А если издержки будут снижены сверх заданных, то 50–75% останется предприятию. Тем самым глава предприятия и трудовой коллектив оказываются замотивированными постоянно снижать издержки и потери.

Андрей ФЕФЕЛОВ. Тратить эти деньги можно и на социальные программы? 

Александр ГАЛУШКА. Да, разумеется. Из этого фонда директора проистекают и премии, и соцкультбыт. «Фонд директора» потому так и именуется, что всем распоряжается само предприятие. А смекалистых ребят, какие находят пути снизить издержки (технологические, организационные — любые) директор предприятия и трудовой коллектив, естественно, готовы на дланях носить. Как говорится, «наше счастье зависит от ваших успехов, товарищи рационализаторы». Уже с 1942-го года вступает в силу постановление правительства с отчетливым курсом на всестороннюю поддержку изобретательства, была разработана мощная «линейка» премирования изобретателей в разных отраслях. Рационализаторские предложения и изобретения скоро внедряются в производство; закон и практика применения творческой мысли работают как единая система. Интересы всех совпадают в этой модели, что ведёт к росту производительности труда и снижению издержек. Эффект был долгосрочным. Этим впоследствии объясняется до сих пор не соображаемый многими феномен послевоенного снижения цен.

Дифференцированная оплата труда подразумевала отсутствие «уравниловки», появившейся позже — начиная с 1956-го года. Мне доводилось видеть ранее секретные документы Государственного комитета по статистике. Так вот, в 1955-м году 7,1 миллиона человек у нас получали зарплату 1000 рублей и рослее. Были легальные миллионеры, но они все были гениями: изобретатели, конструкторы, учёные. Высокая зарплата — естественное следствие достижения лучшего итога из всех возможных, это своего рода «экономический лифт».

Плюс здоровая конкуренция — соревнование предприятий. Кто план перевыполнит, издержки вяще снизит, производительность труда повысит, качество улучшит, предложит новые технологические и технические решения, тот и победитель! Даже в подобный высококонцентрированной отрасли, как авиастроение, у нас несколько конструкторских бюро работали одновременно. Это не только как сейчас Boeing и Airbus, два основных конкурента. У нас в атмосфере реальной живой конкуренции творили ОКБ Ильюшина, Туполева, Антонова, Яковлева, Сухого, МиГ!.. Всегда отбирались лучшие решения, действовал институт уполномоченных Госплана на местах, который находил, отбирал лучшее.

Андрей ФЕФЕЛОВ. И разносил подход по всей экономике! 

Александр ГАЛУШКА. Совершенно верно. И что это, как не фактор роста? Разве такая организация думы и практики не объясняет экономический рост? Возвращаясь к материальным стимулам, надо отметить, что к 1953-му году 77% работавших в индустрии находились на сдельной оплате. Мы и в современном мире не много рыночных экономик найдём, где такой процент населения трудится сдельно.

Сейчас пятая причина роста. Она связана с сегментом товаров массового спроса. Общество ведь имеет необходимые потребности в платью, обуви, мебели, предметах обихода. Тут всегда хотелось товарного разнообразия. Возникал естественный вопрос: можно ли и в этой сфере всё спланировать? Разумеется, это невозможно в полной мере, тем более что спрос переменчив, есть такое явление, как мода. Что было в этом направлении предпринято? Ещё в первую пятилетку, 23 июля 1932 года, вышло постановление правительства, перезапустившее труд артелей.

Артели стали реализовывать продукцию массового спроса по рыночным ценам. В постановлении прямо было написано о стоимостях, складывающихся на рынке. При этом со стороны государства обеспечивались быстрая регистрация артели, дешёвые кредиты под 3% годовых, освобождение от налогов на два года, льготное предоставление в аренду государственного собственности. Была создана система технологического развития артели: специальные научно-технические институты, лаборатории, которые целевым образом помогали артелям осваивать новоиспеченные технологии.

Контролировали артели союзы промысловой кооперации, они же отвечали за развитие артелей и помогали им кооперироваться, сотрудничать между собой.

Андрей ФЕФЕЛОВ. Функции контроля и развития тут не поделены — это очень важно! 

Александр ГАЛУШКА. И очень актуально для нашего времени, когда предприниматели жалуются на избыточный контроль и зарегулированность.

Андрей ФЕФЕЛОВ. А их по-прежнему давят престарелыми слепыми параграфами, которые невозможно выполнить в совокупности. 

Александр ГАЛУШКА. У нас, как вы помните, некоторые государственные деятели пытались сжать объёмы контроля, но вскоре появлялись его новые формы. А эффективный рецепт есть в уникальном отечественном опыте: кто отвечает за развитие, тот и контролирует! Гениальное решение, при каком контроль подчинён интересам созидания, а не «палочной» системе, где главное — количество проведённых проверок. И вот вам факт: к середине 1950-х годов Госплан планирует 9490 позиций номенклатуры спускаемой продукции, а артели выпускают 33 444 позиции! При этом в промышленном производстве артели занимали объём не более 10%.

Андрей ФЕФЕЛОВ. Александр Сергеевич, это ваше изыскание уникально и крайне своевременно. Хотелось бы продолжить разговор, коснувшись, например, январского совещания 1941-го года Сталина с учёными, где обсуждались базовые проблемы политэкономической теории и критически осмысливался марксизм. В вашей монографии есть глава о том, как ликвидировали эту систему после 1955-го года, но проблема, почему это произошло, остаётся по-прежнему важнейшим. Предлагаю детально поговорить об этом в нашей следующей беседе, коснувшись и проблем сегодняшнего дня. 

Александр ГАЛУШКА. Благодарю, Андрей Александрович, договорились!

Андрей ФЕФЕЛОВ. Спасибо, ждём вас снова!