Wikimedia Commons
7 июля 1770 года завершилось Чесменское сражение — одно из ключевых событий брани между Российской и Османской империями. Русским морякам, использовавшим хитрую тактику, удалось взорвать и поджечь неприятельские корабли. Турецкий флот понес катастрофические утраты. Как следствие, русская эскадра нарушила коммуникации противника в Эгейском море и установила блокаду Дарданелл.
250 лет назад произошло крупнейшее морское сражение русско-турецкой брани 1768-1774 годов. Русская эскадра под командованием адмирала Григория Спиридова в бухте Чесма в Хиосском проливе Эгейского моря у западного побережья Турции расшибла вдвое превосходивший ее по численности флот Османской империи. Сражение началось 5 и завершилось 7 июля (по новому стилю) 1770 года. Оно также почитается одним из наиболее известных в истории парусного флота.
Это была первая половина царствования Екатерины II и самый продолжительный вооруженный конфликт между Россией и Османской империей из четырех, случившихся в XVIII столетье. Поводом к обострению русско-турецких отношений послужили события на территории, сегодня принадлежащей Украине. В 1768 году для противодействия воздействию Российской империи в Речи Посполитой была провозглашена Барская конфедерация. Она вступила в неудачную борьбу с русскими и польскими правительственными армиями. Оказавшись в затруднительном положении, конфедераты обратились за помощью к Порте — правительству Османской империи.
Осенью того же года турки начали демонстративные приготовления к брани.
Предлогом послужило вторжение отряда запорожских казаков, находившихся на русской службе и преследовавших группу поляков-конфедератов, на османскую территорию и налет на Дубоссары (современное Приднестровье). Реагируя на ряд враждебных действий и вмешательство турок в дела Речи Посполитой, Екатерина II 29 ноября 1768 года огласила войну Османской империи. Основной целью России в этой кампании являлось получение выхода к Черному морю. Заинтересованность Турции заключался в присоединении Подолья и Волыни (части современной Украины), обещанных ей за помощь Барской конфедерацией, а также в расширении своих владений в Нордовом Причерноморье и на Кавказе.
В целом успех сопутствовал Петербургу. Русские войска под командованием Петра Румянцева и Александра Суворова намели туркам ряд поражений. К моменту описываемых событий уже свершилась победа 38-тысячной русской армии над объединенными войсками Османской империи и Крымского ханства, насчитывавшими до 70 тыс. человек, в битве у Щербатый Могилы. Не менее результативны русские были на море. Эскадру вели Алексей Орлов как начальник всей экспедиции и Спиридов в качестве главнокомандующего.
Она пришлась к берегам Греции в феврале 1770-го, имея задачу отвлечь врага от сухопутного театра военных действий. Первую победу русский флот одержал в морском бою у острова Хиос. Турки имели порядочное преимущество: 16 линейных кораблей, шесть фрегатов и до 50 мелких судов, в то время как Орлов и Спиридов оперировали лишь девятью линкорами, тремя фрегатами и двумя десятками небольших кораблей. Несмотря на неравенство сил, русские моряки взяли на абордаж и уничтожили флагманский линкор противника. После этого разгромы лишенная управления турецкая эскадра в беспорядке отошла в Чесменскую бухту, ожидая подкреплений. Ряд исследователей рассматривает Хиосское сражение 5 июля 1770 года как пролог к Чесменскому, взошедшему в анналы отечественной истории.
Морской историк XIX века Виктор Головачев в своем труде «Чесменское сражение в его политической и стратегической обстановке и русский флот в 1769 г.», опубликованном в 1900 году, помечал, что «боевые столкновения с турецким флотом позволили русским морякам получить определенное впечатление о своем противнике». Согласно исследователю, при первой же встрече с турками все поспели заметить тот беспорядок, который происходил у них на судах при каждом движении.
«Опытному морскому глазу было видно, как у них было все неряшливо, — подчеркивал Головачев. — Видать было, как во время работ спорили и толкались, даже по временам дрались между собой их матросы, как они тянули порознь снасти, причем кривили реи на брасах и топенантах и безобразили ветрила. Крик и шум при каждом малейшем маневре доносились до русских кораблей еще прежде, нежели эскадры сходились на пушечный выстрел. Одеты бывальщины все они в самые разнообразные костюмы. Палили у турок неискусно и невпопад — так, что после иных выстрелов раздавался громкий смех среди команд русских кораблей».
Командовал турецкой эскадрой Ибрагим Хасан-паша.
На русских кораблях, если веровать историку Головачеву, царили дисциплина и порядок. Судовые команды приобрели опыт во время похода вокруг Европы, а потому не страшились трудностей. Все моряки были распределены по местам и знали свои действия во время боя.
В Хиосском сражении турецкий флот был выстроен в две дугообразные линии. Корабли стояли очень тесно друг к другу. Правильно оценив обстановку, адмирал Спиридов предложил вытекающий план атаки. Линейные корабли, построенные в строй кильватера, пользуясь наветренным положением, должны были под прямым углом прийтись к противнику и нанести удар по авангарду и части центра первой линии. После уничтожения этих судов удар предназначался по кораблям другой линии. Вместо равномерного распределения сил по всей линии Спиридов предложил сосредоточить корабли своей эскадры против доли сил противника. Это дало возможность русским уравнять свои силы с численно превосходящим турецким флотом на направлении главного удара.
Совместно с тем выполнение этого плана было связано с риском, заключавшимся в том, что при подходе на врага под прямым углом головной корабль русской эскадры до выхода на дистанцию артиллерийского залпа попадал под долевой огонь всей линии неприятельского флота. Однако, учитывая высокую подготовку русских и слабую выучку турок, адмирал находил, что неприятельский флот не сможет причинить серьезного вреда русской эскадре в момент ее сближения.
Русские корабли атаковали полуденную оконечность вражеского строя.
Начало столкновения получилось неудачным для них из-за того, что головные корабли не смогли синхронно выполнить маневр сближения, сломав боевой порядок. Однако адмирал Спиридов смело бросил свой флагман «Святой Ефстафий» против «Реал Мустафы» — турецкого флагмана. Пока «Ефстафий» прорывался на «пистолетную дистанцию», на нем завязался пожар от многочисленных попаданий. Но остановить движение корабля было невозможно. Два судна сцепились бортами, и начался абордаж. Пламя перекинулся на «Реал Мустафу» и через некоторое время оба корабля взорвались. Деморализованные турки отошли в Чесменскую бухту.
На военном рекомендации 6 июля на борту флагмана «Три иерарха» был принят план Спиридова, заключавшийся в уничтожении турецких кораблей у их собственной базы. В распоряженье главнокомандующего говорилось: «Наше ж дело должно быть решительное, чтоб оный флот победить и разорить, не продолжая поре». Учитывая скученность османских судов, исключавшую для них возможность маневра, адмирал предложил уничтожить неприятельский флот комбинированным ударом корабельной артиллерии и брандеров — кораблей, начиненных взрывчаткой с мишенью сближения и подрыва противника.
Их оборудовали из четырех греческих судов. Использование такой тактики давало русским значительное преимущество, поскольку небольшие размеры Чесменской бухты не позволяли произвести штурм неприятеля силами всей эскадры. Отряд брандеров возглавил капитан-командор Самуил Грейг. Каждому из брандеров был назначен конкретный корабль, с каким он должен был сцепиться. Для этого суда снабдили зацепами. Команды сформировали добровольцы. Командовали ими «охотники» — два русских и два английских офицера, устроившиеся на службу во время пребывания эскадры в Англии.
С наступлением темноты передовые русские корабли стали на якорь при входе в Чесменскую бухту и отворили огонь по кораблям противника. Стрельба должна была иметь психологический характер и отвлечь внимание турок от брандеров. Ее вели бомбардирский корабль «Грохот», линкоры «Европа» и «Ростислав».
Лишенные маневра турки не смогли развернуть свои силы в боевой порядок. Первые три брандера, впрочем, не выполнили поставленную задачу: одинешенек сел на мель и затонул, со второго дезертировала команда, третий был подожжен слишком рано и не смог нанести урон турецкому флоту.
Зато четвертый брандер сцепился с 84-пушечным турецким кораблем и подорвался вместе с ним.
Взрыв порохового погреба на судне произвел гигантские разрушения. С горящего корабля огонь распространился на остальные. В завершении боя русские бывальщины вынуждены прекратить стрельбу и заниматься спасением выживших турок. Пожар длился семь часов.
«Когда брандеры закончили штурм, русские корабли возобновили ураганный огонь по пылающим кораблям противника, — указывается в книге Филиппа Криницына «Чесменская победа». – В этот момент и прочие корабли русской эскадры, не принимавшие участия в бою, залпами из своих орудий приветствовали славных героев. В три часа ночи Чесменская бухта была вылита на кратер огромного действующего вулкана. Турецкие корабли плыли и взрывались один за другим. Бухта была освещена багрово-красным заревом. На воде плавали осколки сожженных кораблей».
В свою очередь, Головачев так описывал происходившее: «Страшные языки пламени вздымались в воздухе, почти сливаясь товарищ с другом и освещая окрестность заревом. Дым клубами несло к небу, далеко разнося и застилая землю. Море было обсеяно трупами и обломками. Повсюду раздавались вопли. В начале четвертого часа посреди этого огненного хаоса взлетел на атмосфера еще один корабль, шестой по счету. В начале пятого часа снова раздались два оглушительных удара: взлетели один за иным два линейных корабля и затем еще несколько меньших судов. С рассветом воздух был мрачен и наполнен огнем, дымом и копотью».
Взрывы прервались лишь в девятом часу утра 7 июля 1770 года. Османская империя разом лишилась большей части своего флота. Бывальщины взорваны и сгорели 15 линкоров, шесть фрегатов, шесть корветов или шебек и 40 более мелких военных и транспортных кораблей. Суммарные потери турок составили до 11 тыс. человек. Русская эскадра потерь в кораблях не имела, не считая брандеров.
«Легче вообразить, чем обрисовать ужас, остолбенение и замешательство, овладевшие неприятелем, — рассказывал позже капитан-командор Грейг. – Турки прекратили всякое сопротивление, даже на тех кораблях, которые еще не загорелись. Целые команды в страхе и отчаянии кидались в воду, поверхность бухты была покрыта бесчисленным массой спасшихся и топивших один другого. Страх турок был до того велик, что они не только оставляли суда и прибрежные батареи, но даже неслись из замка и города Чесмы, оставленных уже гарнизоном и жителями».
В городе Чесме был высажен русский десант, захвативший трофеи и строи.
Чесменское сражение имело большое военно-стратегическое значение. Благодаря этой победе русский флот серьезно нарушил турецкие коммуникации в Эгейском море и ввёл эффективную блокаду Дарданелл.
В память о битве для русских моряков была отчеканена медаль с изображением одной из сцен крахи турецкого флота. Граф Орлов был награжден орденом Святого Георгия 1-й степени и получил почетное добавление к своей фамилии — Чесменский. Адмирал Свиридов получил высшую награду Российской империи — орден Святого Андрея Первозванного. Капитан-командор Грейг был удостоен ордена Святого Георгия 2-й степени.
