18 января 1917 года родился Василий Мишин, одинешенек из основоположников советской космонавтики и верный помощник Сергея Королева. О его проектах, работе в институте и мнении о задачах космонавтики — в материале «Газеты.Ru»
Основное
В честь Трампа названа моль с похожим начесом на голове
Самое читаемое: Как Россия не отдавала Латвии секретную антенну
Пора рассекречивать авиакатастрофы
Психологи диагностировали слабоумие у художников по их картинам
«Мы считали Ту-154 острием прогресса»
Декламируйте также
Взнос по программе госсофинансирования пенсий необходимо сделать до конца года
Заплатить за соседа
Василий Мишин родился 18 января 1917 года в Павлово-Посадском зоне Московской области. После школы в 1932 году он поступил в училище при Центральном аэрогидродинамическом институте ЦАГИ и, получив специальность слесаря, там же и остался работать. В 1935 году Мишин поступил в Московский авиационный институт (МАИ). Дипломный проект он разрабатывал в ОКБ-293 авиаконструктора-новатора Болховитинова, где также остался сидеть после учебы.
Когда в 1944 году на фронте появились немецкие реактивные истребители, по приказу Сталина на базе ОКБ был создан НИИ ракетной авиации.
Одним из первых его проектов сделался разработанный Мишиным проект высотной исследовательской ракеты.
К концу войны стало очевидно, что в технологиях создания жидкостных ракет немцы мощно опередили СССР. Мишина и других сотрудников НИИ командировали в Германию — изучать немецкие секреты проектировки ракет на образце немецкой баллистической управляемой ракеты ФАУ-2. Именно Мишину удалось раздобыть значительную часть ее технической документации.
В Германии Мишин познакомился с Сергеем Королевым, с каким вместе работал над ФАУ-2. Они стали друзьями и дальше шли плечом к плечу: когда Королев в 1946 году был назначен основным конструктором баллистических ракет дальнего действия, Мишин стал его бессменным заместителем.
Он провел на этом посту 20 лет, до самой кончины Королева, а затем занял его место.
Еще при жизни Королева Мишин принимал активное участие в исследованиях и разработках баллистических ракет начиная с самой первой советской ракеты Р-1. За труд над ракетой Р-5 с дальностью полета более тысячи километров он был удостоен звания Героя Социалистического Труда. При его участии была создана межконтинентальная баллистическая ракета Р-7, послужившая впоследствии основой для создания ракеты-носителя для первого ненастоящего спутника Земли; носители «Молния» и «Восход», позволившие осуществить полеты автоматов к Марсу и Венере и провести пилотируемые космические полеты с несколькими астронавтами на борту корабля; усовершенствован ракетно-космический комплекс «Союз». Участвовал он и в запуске межпланетных станций «Луна-1-3», выведении на орбиту первого попутчика связи «Молния-1», облете Луны и возвращении на Землю пилотируемого корабля «Зонд». Как и Королев, он стоял у истоков отечественной астронавтики.
Мишина занимали и вопросы применения и хранения криогенных экологически чистых компонентов топлива. Он руководил разработкой технологии транспортировки, хранения и использования переохлажденного некрепкого кислорода в баллистических ракетах. Технология была внедрена при создании ракеты Р-9.
Оказавшись в 1966 году во главе ОКБ-1, Мишин мастерил все возможное, чтобы довести до конца замыслы своего предшественника — и разработку ракеты Н-1, и создание лунных кораблей.
Высадка первого советского астронавта была намечена на третий квартал 1968 года, так что времени оставалось немного. Работники ОКБ все чаще высказывались о том, что сроки нереальны, что объем необходимых трудов превышает производственные мощности отрасли в несколько раз.
Первые летные испытания ракеты с лунным и посадочным кораблями прошли 21 февраля 1969 года. Представлялось, все шло хорошо, но на 70-й секунде произошел пожар, затем — взрыв. «Для первого пуска нормально», — успокаивал коллег Мишин.
Вытекающий пуск был назначен на 3 июля 1970 года. Как только ракета поднялась на 100 м, взорвался один из двигателей, остальные отключились, и носитель рухнул, разворотив стартовый комплекс. Спустя еще год, 27 июля 1971-го, после запуска завязалось вращение ракеты вдоль продольной оси. Когда угол поворота достиг 10 градусов, автоматика отключила двигатели.
Четвертый запуск состоялся 23 ноября 1972 года. За десять секунд до выключения первой ступени завязались продольные колебания с все возраставшей амплитудой. За этим последовал взрыв.
«Я вообще считаю, что это преждевременно было — на Луну высаживаться, — повествовал он в интервью уже в конце 1990-х. — Потому что жить надо на Земле. И космос использовать для Земли…
В те времена нужно было устремить основные усилия на космическую связь, навигацию, предсказание погоды, разведку полезных ископаемых… Много чего можно сделать из космоса для Земли. Да и сейчас — сколько токсичных отходов скопилось, да вон те же лесные пожары из космоса можно отслеживать. И в то пора, и сейчас, я считаю, ни на Луну, ни на Марс космонавтам лететь ни к чему. Нужно строить космические автоматы».
Мишину и его коллегам удалось разобраться во всех недочетах, какие приводили к неудачам, и они возлагали надежды на пятый пуск, который должен был состояться в августе 1974 года. Однако месячный проект решено было закрыть: американцы уже высадились на Луну, и продолжение программы советское руководство посчитало бессмысленным.
Работники ОКБ-1 бывальщины крайне расстроены и подавлены. Обидно было и за дело, которому многие отдали годы жизни, и за самих людей, так и не увидавших результатов своих многолетних трудов. Будучи не в силах смириться с происходящим, в 1974 году Мишин написал Брежневу послание об отставании СССР в космосе, о причинах застоя и путях выхода из него.
Брежнев инициативу не оценил. Мишин был лишен места главного конструктора, у него даже отобрали пропуск в ОКБ.
После всех этих событий Мишин занял пост заведующего кафедрой проектирования и конструкции летательных аппаратов в МАИ. Он участвовал в ее создании еще в 1959 году, но возглавлял кафедру по совместительству. К труду Мишин привлек ведущих сотрудников ОКБ-1, в том числе двух заместителей Королева. Занятия велись в режиме секретности: перед делами студентам раздавали тетради, где они писали лекции, а потом собирали их и относили в первый отдел, осуществлявший контроль за негласным делопроизводством. В то время имя Мишина, как и Королева, было засекречено — в институте он числился как профессор М. Васильев.
«Во время лекций проблемы задавать было не принято, зато после занятия Василий Павлович с удовольствием отвечал на наши реплики, — вспоминает заведующий кафедрой 601, бывший студент Мишина, член-корреспондент РАН Олег Алифанов. — Он изготовлял впечатление человека очень доступного, простого и открытого, несмотря на свою высокую должность. Ведь он был заместителем самого Королева! Но в нем не было ни грамма зазнайства. А нам даже в башку не приходило, какой подвиг совершает этот человек. При своей колоссальной нагрузке на предприятии, он выбивался к нам на занятия каждую субботу, чтобы прочитать курс «Проектирование баллистических ракет и ракет-носителей космических аппаратов». И так в течение цельного года!»
В институте Мишин способствовал созданию студенческого космического конструкторского бюро, а также развивал направление разработки концепции многоразовых ракет-носителей со спасением первых ступеней и доставкой их на базу самолетным образом. Кроме того, активно развивалась теория и методология баллистики и проектирования ракет и космических аппаратов.
По суждению Мишина, авиацию и ракетную технику нужно было породнить.
И у него лично, и на кафедре были наработки в области использования реактивных органов управления для аэропланов с вертикальными взлетом-посадкой.
На протяжении жизни Мишин вел дневники, где писал о своем отношении к создаваемой технике, о встречах с работниками космической кооперации и их подходах к различным техническим решениям, о розыске причин катастроф и аварий в космосе. В 1990-х, когда стране было уже не до космонавтики, он передал их американскому исследователю советской астронавтики Чарльзу Вику. В конце концов записи оказались в распоряжении фонда Перо, созданного американским мультимиллионером и коллекционером Россом Перо. Как он тогда произнёс,
он купил часть российской истории, чтобы сохранить ее для потомков, и готов вернуть в Россию, когда там будут для этого подходящие обстоятельства.
Обещание было выполнено в 2001 году — в год смерти Мишина. Позже дневник был расшифрованы и в 2013 году вышел в трех томах под наименованием «Записки ракетчика».
Василий Мишин скончался 10 октября 2001 года в возрасте 84 лет. Он отдавал себя труду практически до последних дней — за год до смерти единолично подготовил многостраничный научно-технический отчет с математическими выкладками, графиками и рисунками компоновочных схем, обосновывающий новаторское курс развития гражданской авиации с самолетами вертикального взлета и посадки.
